Маша медленно поднялась из-за стола, за которым сидела с учебниками, потом отошла от разъяренной свекрови на безопасное расстояние. Зинаида Валерьевна, чувствуя свое превосходство, сделала шаг в сторону и невестки и нависла над ней словно огромная туча.
— Так что? Расскажешь мне правду про своих родителей?
Свекровь ждала слез, слов раскаяния, мольбы о пощаде, чего угодно, но только не этого равнодушного спокойствия, которое сохранялось на лице у Маши.
— Чего молчишь? — еще раз громко спросила Зинаида, — или мне клещами из тебя все вытаскивать?
Маша, слегка склонив голову вбок, с удивлением наблюдала за ней. Зинаида Валерьевна начала нервничать, слишком уж спокойной и уверенной в себе была Маша, а это ей не нравилось. Не должна была невестка чувствовать свое превосходство, это был дом Гераськиных, а Маша Коровина появилась в нем по ошибке. Эту ошибку требовалось исправить, желательно со слезами и раскаяниями со стороны неблагодарной невестки.
— Зачем же вытаскивать? — спросила Маша, и ее голос оставался ровным и спокойным, — если вы уже все сами знаете, зачем вам слушать то же самое от меня?
Зинаида Валерьевна растерялась. Действительно, чего она ждала от Маши? Что та начнет рассказывать истории про беспробудное пьянство своих родителей? Что пообещает собрать вещи и уйти? Судя по выражению лица невестки, делать она не собиралась ни первого, ни второго.
— Ты еще и хамишь мне! — Зинаида все же попыталась подобрать нужные слова, — ты – обманщица, змея! Пригрелась у нас в доме, а теперь будешь тут сидеть в уголочке и ждать Андрюшу?
Маша пожала плечами:
— Судя по всему, нет. Вы, наверное, хотите, чтобы я ушла?
Теперь Зинаида Валерьевна совсем опешила. Ну послал же ей бог невестку! Змея она и есть змея! Все вывернула так, как ей было угодно.
— Я хотела, чтобы ты вообще никогда не появлялась в моем доме. А теперь, когда я знаю правду про твоих родственников-алкашей – и подавно!
Маша пожала плечами и подошла к шкафу. Достала оттуда чемодан, принялась складывать свои вещи. Спокойно, без криков и истерик, как будто просто решила навести порядок на полках.
— Ты чего молчишь? — нахмурившись, спросила Зинаида Валерьевна, все еще не веря до конца в то, что невестка и вправду собирается покинуть ее дом. И не будет никаких объяснений, никаких слез и просьб о помиловании. Вот так просто Маша соберется и уйдет? Зинаида Валерьевна стояла посреди комнаты сына в растерянности, совсем не ожидая того, что происходило на ее глазах.
— А что вы хотите от меня услышать? — не оборачиваясь, спросила Маша, — что я виновата в том, что мои родители пили? Что я не захотела портить свою репутацию перед вами? Что еще? На колени перед вами встать?
Маша обернулась к Зинаиде и выжидательно на нее посмотрела. Свекровь, обозленная и растерянная, выбежала из комнаты и уселась в гостиной на диване. Нервно перебирала руками подол своего халата, прислушивалась к каждому шороху, раздававшемуся из спальни сына.
Наконец невестка вышла оттуда с чемоданом в руке. Маша уже переоделась: надела джинсы и свитер, потом молча прошла мимо Зинаиды Валерьевны, загремела дверцами тумбочки в прихожей.
— Ключи я оставлю на полке, — сказала Маша из прихожей, — можете не провожать меня. Всего вам хорошего, Зинаида Валерьевна! Спите спокойно!
Свекровь ничего не ответила невестке, продолжая сидеть на диване и молча ждать ухода нежеланной гостьи. Когда дверь за Машей захлопнулась, Зинаида метнулась сначала в прихожую, чтобы убедиться в том, что невестка и в самом деле ушла, а потом подбежала к окну в кухне, выглянула во двор и пронаблюдала за Машей, идущей с чемоданом в сторону остановки.
От сердца постепенно отлегло. Ну вот, сбылась ее тайная мечта, даже скандалов не пришлось устраивать. Тут Зинаиде даже на руку покладистость невестки была: спокойствие и хладнокровие Маши позволили двум нелюбящим друг друга людям разойтись почти что по-хорошему.
Андрей вернулся через неделю. Радостный, с букетом розовых роз, он влетел в квартиру и резко остановился.
— Где Маша? — это был его первый вопрос, адресованный к матери. Зинаида Валерьевна, приготовившая для сына шикарный ужин и ждавшая его с нетерпением, молчала.
— Мам, ты слышишь меня? — Андрей положил букет на кухонный стол и метнулся в спальню. Гремел дверцами шкафа, потом прибежал обратно в кухню и уставился на мать.
— Маша ушла, — стараясь говорить спокойно, ответила Зинаида Валерьевна, — так будет лучше для всех нас. Маша так решила сама.
Глаза Андрея расширились:
— Сама? Я вчера разговаривал с ней по телефону, она ничего не говорила мне о своем решении. Мама, что произошло? Когда она ушла? Вчера? Сегодня?
Зинаида Валерьевна взяла букет, потом отнесла его в гостиную. Достала из серванта вазу, потом прошла в ванную, набрала в вазу воды, а на выходе из ванной налетела на сына. Андрей стоял словно стена, он молчаливо требовал от матери немедленного ответа на все свои вопросы.
— Она ушла неделю назад, — ответила Зинаида Валерьевна, — красивые цветы, сынок. Спасибо!
Она хотела поцеловать Андрея, но он отпрянул от матери словно она была заражена каким-то страшным вирусом.
— Эти цветы не для тебя, а для моей жены, — холодно произнес он, — где она? Где Маша?
Зинаида Валерьевна пожала плечами. Конечно, она ожидала от сына такой реакции, по ее мнению, у него была стадия отрицания. Первая стадия, которую проходит человек на пути к принятию. Нужно было просто немного подождать, и Андрюша обязательно все поймет и примирится с действительностью.
— Маша ушла от тебя, — ответила Зинаида, — эта девушка из плохой семьи. У нее родители алкоголики, запойные, а она ни словом ни обмолвилась об этом.
Андрей схватился за голову:
— Господи! Причем тут ее родители? Причем тут это все? Я люблю свою жену и мне наплевать, кто ее родил!
Зинаида Валерьевна оттолкнула сына и прошла в гостиную. Аккуратно поставила вазу на стол, потом обернулась к Андрею:
— То есть тебе на это наплевать? А ты знаешь, какими могли быть ваши дети? Какая наследственность была бы у них?
Но Андрей уже не слушал мать. Он скрылся в своей комнате, и до Зинаиды Валерьевны доносились обрывки его взволнованного голоса.
— Где ты? Почему ты собрала вещи и ушла? Маша! Какие родители? Ну и что, что она узнала? Мою мать не касаются твои семейные дела! Я тебя люблю и буду с тобой. Мы же договаривались о том, что я принимаю тебя такой, какая ты есть. И мне все равно, что твой отец оказался никчемным и слабым человеком. Ты же не такая!
Зинаида Валерьевна, затаив дыхание, слушала слова сына. Неужели Андрей знал правду о том, кем были родители Маши? Знал и молчал! Как и о том, что собирался жениться на простушке из Ключей! Ее сын, на которого Зинаида Валерьевна потратила большую часть своей жизни, оказался предателем. Сердце болезненно сжалось в груди, дыхание участилось, и до Зинаиды наконец дошло, что ее сын был совершенно равнодушен к тому, что думала его родная мать. Он любил только свою Машу, готов был на все ради нее.
— Я ухожу, — сказал Андрей, выйдя из комнаты и снова столкнувшись с матерью в гостиной, — если ты думаешь, что я предпочту остаться тут с тобой, то ты глубоко ошибаешься. Я люблю свою жену и буду с ней несмотря на то, что ты против этого и несмотря на то, как ты поступила с ней!
Зинаида Валерьевна почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она попыталась остановить сына, даже на колени хотела встать, но на Андрея все ее попытки противостоять любви к жене не возымели никакого действия.
— Ты еще пожалеешь! — крикнула Зинаида сыну, когда он уже обувался в прихожей, — ты еще вернешься ко мне и будешь говорить о том, что я была права!
— Тешь себя этой мыслью, — отозвался Андрей, — только зря время потратишь. Мы с Машей будем жить вместе.
— Где? Где вы будете жить? — усмехнувшись, спросила Зинаида, выйдя в прихожую и с сожалением глядя на Андрея.
— Квартиру снимем, — ответил он и, не попрощавшись с матерью, вышел из квартиры, унося с собой сумку с вещами.
Зинаида Валерьевна дала волю слезам. Она рыдала, била кулаками по стене, выла как волчица, оставшаяся без своего единственного волчонка, но все было бесполезно. Андрей ушел, он покинул свою мать, предпочтя ей свою никчемную жену.
Мать ждала звонка от сына несколько дней. Металась по квартире, пыталась чем-то занять себя, но ничего не радовало и не приносило удовлетворения. Зинаида Валерьевна ждала своего юбилея, через неделю ей должно было исполниться пятьдесят лет, и тогда, наверняка, Андрюша бы появился сам, а мать бы уже никуда его не отпускала. Зинаида Валерьевна придумывала новые слова, мысленно строила фразы, благодаря которым, по ее мнению, она могла бы убедить своего сына в том, что он совершает ошибку, связавшись с Машей.
В день своего юбилея она приготовила шикарный обед: запекла утку, сделала несколько салатов, купила бутылку вина и надела самое лучшее платье. Села у окна и принялась ждать сына. Ну не мог Андрюша забыть о том, что у его матери такое значимое событие: целых пятьдесят лет исполняется, считай, больше половины жизни прошло, и Зинаида Валерьевна потратила больше половины из этой половины на то, чтобы вырастить своего прекрасного сына.
Когда в дверь позвонили, она радостно подскочила и бросилась в прихожую. Улыбка не сходила с ее губ, Зинаида Валерьевна готовилась увидеть сына, пусть даже с женой, но зато живого, здорового и готового на разговор с матерью.
Однако, на пороге стоял парень в желтой кепке и с букетом цветов.
— Зинаида Валерьевна Гераськина? — уточнил он, глядя в какую-то бумажку.
— Я, — машинально ответила Зинаида и тут же получила в руки букет из красных роз. Шикарный букет, к которому прилагалась открытка.
«Мама, с юбилеем! Желаю тебе здоровья, счастья и понимания. Люблю тебя, у нас с Машей все хорошо».
Зинаида Валерьевна опустошенно опустилась на тумбочку в прихожей. Смяла открытку, бросила ее на пол и снова громко разрыдалась. Как же она ждала приезда сына, готовилась к нему, надеялась на то, что Андрей пойдет ей навстречу, приедет, поговорит с матерью, обнимет ее. Но нет, у него «с Машей все хорошо». Значит, невестка победила, смогла все же удержать рядом с собой Андрея, сумела запудрить ему мозги и привязать к себе как собачку к дереву.
В тот вечер Андрей так и не появился. Даже не позвонил матери, а букет его оставался стоять на праздничном столе, за которым никого не было, кроме самой Зинаиды Валерьевны. Ей звонили родственники, старые знакомые, бывшие коллеги, поздравляли ее, но никакой радости и желания видеть кого-либо Зинаида не испытывала. Только горечь и обиду, поселившиеся внутри и не дававшие ей покоя.
Через пару дней она смогла взять себя в руки и отправилась на рынок. Нужно было что-то купить, хотя бы творога со сметаной, чтобы поесть. Аппетита не было, настроения тоже, Зинаида Валерьевна чувствовала себя покинутой, одинокой и глубоко несчастной.
Увидев за соседним прилавком Анну Васильевну, сначала хотела сделать вид, что не замечает ее, однако глазливая Анна сама окликнула Зинаиду.
— Зиночка! Опять встретились! Ну мы с тобой кроме рынка нигде и не видимся!
Зинаида Валерьевна попыталась улыбнуться, получилось не очень хорошо. Разговаривать с успешной бывшей одноклассницей не хотелось, хороших новостей не имелось, а жаловаться на сына Зинаида не желала.
— Слушай, а я тут про твоего сына такое узнала! — Анна Васильевна сама завела разговор про Андрея, а Зинаида тут же напряглась.
— Откуда, Аня?
— Ну я же тебе говорила, что кум у меня в Ключах живет. А твой Андрюша с женой тоже теперь там. Вторая неделя уж пошла.
Зинаида Валерьевна покачнулась на месте, едва удержавшись на ногах. Вот это новость! Оказывается, Анна знала больше нее самой. Было обидно, но при этом очень любопытно.
— И что же ты про Андрея узнала? — стараясь сохранять спокойствие, поинтересовалась Зинаида Валерьевна.
Анна Васильевна хитро улыбнулась:
— Твой сын с твоей невесткой такое затеяли, я просто в шоке! И тебе сейчас расскажу, ты обалдеешь. Странно, что ты не в курсе.
— Ну говори же, Аня! — требовательно произнесла Зинаида Валерьевна, чувствуя закипающее внутри раздражение. А вместе с ним и страх за Андрея и его будущее.
Ещё больше историй здесь.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.