Найти в Дзене
7Дней.ru

«Рыжий»: тот самый байопик «последнего русского поэта», который не пустили в прокат

И напоминание о том, что прекрасные стихи могут рождаться даже из матерного сора, литров выпитого самогона и бандитских разборок в гаражах.

   «Рыжий» кадр из фильма
«Рыжий» кадр из фильма

«Граждане пассажиры, конечная остановка — Вторчермет», — буднично-раздраженно объявляет вагоновожатая. Старый дребезжащий трамвай отрыгивает последних страдальцев, живущих в этом районе, самом неблагополучном месте Свердловска (ныне Екатеринбург). Среди них — поэт Борис Рыжий, но о том, что он поэт, так прямо и не скажешь: вытянутый свитер, шрам на лице, кривая полубандитская ухмылка человека, привыкшего не жить, а выживать. Так и есть: в середине 90-х жизнь медом не казалась никому, а в Свердловске — особенно: Вторчермет населяли почти исключительно уголовники бывшие, настоящие и будущие, а потомственный интеллигент Борис Рыжий приспосабливался к месту и времени как мог. «Меня били, и я бил», — скажет он потом в одном из своих интервью.

   «Рыжий» кадр из фильма
«Рыжий» кадр из фильма

Байопик Бориса Рыжего, «последнего русского поэта», погибшего на излете советской эпохи, не выходит в наш прокат, хотя должен был. Интерес к фильму изрядно подогрет, тем более что в этом году у поэта случилась бы «круглая» дата — ему исполнилось 50 лет. О Рыжем ставят театральные спектакли, устраивают выставки его памяти. Фильм Семена Серзина тоже дань уважения «поэту и хулигану», а также напоминание, что стихи могут рождаться из чего угодно — в том числе из матерного сора, литров выпитого самогона, и бандитских разборок в гаражах.

Феномен Рыжего в том, что с каждым годом он все больше популярен. Ранняя смерть в 2001-м (в возрасте Лермонтова), конечно, этому способствовала: в России поэт всегда больше, чем поэт — особенно если этот поэт мертвый. Но есть и кое-что еще: за последние 25 лет у нас действительно не появилось никого, кто писал бы столь ярко и сильно, как это делал Борис Рыжий, чьи стихи сравнивали бы с поэзией Пастернака и Бродского. Да вы сами их знаете, даже если не слышали об авторе: «Как хорошо мы плохо жили», «В России расстаются навсегда» — это все его строчки.

«Ты кто вообще такой?» — спрашивает Рыжего на сходке бандитский пахан. «Я поэт», — гордо отвечает Рыжий, цитируя при этом (и скорее всего сознательно) Бродского, когда тот отвечал на допросе в суде по делу о собственном тунеядстве. Следующий кадр — бандиты, передумавшие отрезать Рыжему пальцы, рыдают над стихами. Понятно, что авторы фильма «Рыжий»утрируют и романтизируют своего героя — но с поэтами иначе никак.

   «Рыжий» кадр из фильма
«Рыжий» кадр из фильма

Портретное сходство вообще весьма условно: Рыжий был красавцем с вьющимися волосами (погуглите портрет!), а играет его максимально брутальный, стриженный почти под ноль Евгений Алехин. Богемную московскую звезду Евгения Евтушенко играет в свою очередь Олег Гаркуша из «АукцЫона» — понятно, что и тут сходство весьма условное (кажется, только красный шерстяной шарф через плечо). Но для авторов важно не то, как выглядят артисты, а кем они являются: в реальной жизни Алехин не только актер, но и сам поэт, тоже в какой-то степени «голос поколения», а Гаркуша карикатурит не столько Евтушенко, сколько самого себя. Антураж в стиле сериала «Бригада» и клипа Земфиры «Мы разбиваемся» тут гораздо более значим: режиссер Семен Серзин убеждает нас, что гениальные тексты могут рождаться в каких угодно условиях — хоть на заплеванном подоконнике, хоть в пьяной драке.

Никто не знает, почему Борис Рыжий решил свести счеты с жизнью в мае 2001-го. Но авторы фильма подводят нас к ответу, показывая, как приезд в Москву на вручение литпремии оборачивается пошлейшей оргией с танцами под «Руки вверх», как выезд в Европу за признанием остается в воспоминании загаженным подземным переходом, неотличимым от свердловского. Как, наконец, на концерте Егора Летова Рыжий понимает, что все знают имя солиста, но никто не знает его.

   «Рыжий» кадр из фильма
«Рыжий» кадр из фильма

Любому поэту жизненно важно признание, с поэтами вообще нужно чуть бережнее, чем с прочими. Но время никогда не работает на них. В России же стихи начинают читать уже после предсмертных записок, а пророками называют постфактум тех, кого уже нет.

Так что пусть хоть так, чем совсем никак. «Отмотай-ка жизнь мою назад, да еще назад».