Как в добрые старые времена.
Маленькая, красивая деревушка на берегу озера утонула в цветущих садах. Огромные кусты сирени раскинули свои кучерявые гроздья. Запах такой, что кружится голова. Этот райский уголок будто спрятался от всего мира. Где-то там вешают камеры и устанавливают сейфы, а тут можно услышать:
— Петровна, перехвати пару тысяч, не хватает чуток. Корову хочу у Степки купить. Уж больно хорошая! Молока дает много и послушная, не то что моя сумасбродная Зорька.
— Возьми там, под скатеркой. Не хочу руки мыть, розы сажаю. Невестушка из города привезла. Красивые!
Гоняют по улицам городов машины разные расфуфыренные. Сверкают глянцевыми боками, перемигиваются фарами. Почти все изготовлены где-то за тридевять земель. А тут лошадки, помахивая хвостами, катят по дорожной пыли телеги на мягких рессорах. А вы как думали? И сюда цивилизация докатилась. Местами… Бегает по улицам детвора.
— Кто за ней присматривает?
— Сами себя выгуливают!
— Как так? Это же… Оставление в опасности! Куда органы смотрят?
— Чего? Некогда нам, отстаньте! У нас тут и так все органы болят. А вы попробуйте с 4-30 утра и до 23 вечера на полях, на ферме, в огородах постоять задом вверх. Старшие дети младших присматривают! Своих нет, соседские помогут.
Дружные, будто одна семья на всю деревню.
Неожиданная находка.
Петька, 6-и летний мальчуган, деловито подтянул шортики на маленькой Оле. Ей всего четыре, но она уже все понимает. Братик главный, его надо слушаться.
— Я кушать хочу!
— Пошли домой, я тоже голодный. Давай руку.
Завернули за угол, пролезли в дырку забора соседского, так ближе будет. Баба Галя ругается, говорит, что грядки топчут. Вранье! По тропинке, которую сами-то и протоптали, спешили домой. Осталось обогнуть куст сирени, пройти мимо остановки и будет калитка.
— Кукла, что ли?
Петька пригляделся. На лавочке общественного транспорта, дергая ручками и ножками, лежало тельце. Крохотное, прямо малипусенькое. С веером лохматых светлых волосиков, с голубыми глазами и сжатыми кулачками. Ротик открывался, но крика не было, лишь непонятные тихие кряхтения. Памперс съехал набок. Распашонка задралась, оголив розовый живот.
— Ты кто?
Петька оглянулся. Он не слышал, как проезжал автобус. Да и не время ему сейчас тут раскатывать. Два раза в день всего ходит. Утром и вечером. А сейчас обед. Тишина. Улица безлюдна. Немногочисленные жители на работе. Детвора по домам разбежалась. Кушать пора. У Петьки заурчал живот.
— Это будет наша кукла!
— С ума сошла? Живая она, не видишь, что ли?
— И пусть! Я ей бантики свои отдам и заколку бабочку.
— Они ей прямо так нужны… на лысую голову.
— Там есть волосики!
Петька отмахнулся:
— Отстань! Позвать надо кого-нибудь. Не бросать же его здесь.
— Так это мальчик?
— Откуда я знаю? Может, и мальчик.
— Давай возьмем его домой. Он тоже кушать хочет!
— Чем его кормить? Я кашу варить не умею.
Петька шевелил мозгами. Кто есть поблизости? Кого звать на помощь? Взял осторожно ребенка на руки, потащил домой. Тут рядом, десять метров. Но они оказались трудными. Страшно было уронить и сломать живую куклу.
Оля открыла холодильник.
— Вот, молоко надо ему дать!
— Так его же греть надо, от холодного заболеет.
Петька посмотрел на газовую печку. Ему строго-настрого запрещено ее включать.
— А мы водички теплой добавим!
Бросил взгляд на сестру. Надо же! Умную мысль подкинула. Теперь можно поить, но, как? Без соски? Ребенок, он или она, неизвестно, вел себя на удивление смирно. Не кричал, не плакал. Следил глазами за движениями Пети и Оли и терпеливо ждал. Открывал молча рот как галчонок. Кормите уже! Ложка была слишком большой, пару раз дрогнула рука, обливая молоком личико. Малыш закашлялся. Мальчишку это напугало.
— Нет, я не могу! Надо Ане отнести. Она большая, знает, что делать.
— Так нечестно! Это мы нашли! — Оля готова была заплакать.
— Замолчи! Я не нянька! И это не игрушка. Его кормить надо и… слышишь запах? Я памперс точно менять не буду! Сиди тут, я быстро!
Петька схватил полотенце, накинул на малыша:
— Потерпи, сейчас тебя накормят!
Прячась зачем-то по-над забором, прошмыгнул во двор Ани и положил ребенка на крыльцо. Убежал, сверкая пятками и испытывая огромное облегчение.
— Хватит с меня одной Ольки! Теперь и поесть спокойно можно.
Сестра сидела обиженная, надув губы. Отодвинула тарелку с пирожками.
— Ну и сиди голодная!
Аня.
Ане 12 лет, она считала себя взрослой и самостоятельной. Пока родителей дома нет, навела порядок. Полила грядки, накормила кур и кроликов, не велико хозяйство. Сбегала в магазин, посмотрела как детвора гоняют змея на площадке перед школой. Скучно. Не бегать же ей с малышней. Единственная подруга Катя вечно занята. У них многодетная семья. Приходится маме помогать с малышней. В свои 12 Катя уже опытная нянька. Аня подходила к дому, когда заметила странное поведение Шарика. Он осторожно подкрадывался к крыльцу. Вытянувшись в стойку породистой охотничьей собаки, шумно втягивая носом воздух. Замер, подняв одну лапу.
— Ты кого там ловишь?
Аня тоже замерла от удивления. На крыльце лежал ребенок! Настоящий, живой, с ручками и ножками. Подкинули? Как в кино? Как же Аня хотела иметь братика или сестричку! Сколько раз просила родителей родить хоть кого, ей без разницы. У Кати вон сколько родни! А у нее только Шарик да кролики. Куры не в счет. Взяла на руки ребенка:
— Ты кто? Братик или сестричка?
Завертелось, закружилось в голове:
— Что делать? Куда спрятать? Чем накормить? Так, стоп! Спокойно! В баню нельзя, после работы там моются все. Сеновал тоже не вариант. Вспомнила о шалаше в конце участка. До него далеко, никто в ту сторону не ходит. Крика детского не услышат.
— Надо срочно все приготовить! Боже, вся мокрая! Сейчас, подожди!
Вбежала в дом, положила странную находку на диван. Достала простынь. Не задумываясь, рванула тонкую ткань. Один раз, два! Чем не четыре пеленки? Сунула красную попу под кран. Слава богу за удобства в доме! Только тут увидела, что это девочка.
— Сестренка! Я назову тебя… Настей!
Подруга.
Бросила взгляд на часы. Надо торопиться. Пока мама с работы не пришла. Без подруги не обойтись. Схватила телефон:
— Катя, беги скорее сюда! Возьми незаметно соску на бутылочку и пару памперсов Дашиных.
— Зачем?
— Все потом! Давай быстрее!
Катя помнила, как один раз обидела Аню за ее желание иметь брата или сестру. Назвала ее сумасшедшей.
— Живи и радуйся! Все тебе одной.
И вот теперь этот странный звонок.
— Интересно, зачем ей соска и памперсы? На кукле тренироваться будет?
Зашла к подруге в дом.
— Ань, ты где пропадаешь? У меня куча новостей. — Катя хотела рассказать о новой семье, снявшей дом напротив.
Смешные все такие. В очках и соломенных шляпах.
— Мне некогда, дел полно!
— Ты обиделась за детей? Да я бы тебе половину своих подарила. Знаешь, как я от них устаю? Хочешь, дам понянчиться?
— Не надо, у меня своя Настенька есть, смотри! Нам ее подкинули! Представляешь? Никому ее не отдам!
— Боже, да она же крохотная совсем. Ей всего месяца 3-4, не больше.
— Откуда знаешь?
— Нашей Даше полгода, она больше этой потеряшки.
— Надо очень срочно подготовить ей место в шалаше!
— Ничего себе! А как она там ночью будет одна? Ее звери утащат!
— Не пугай, я сама боюсь. Отпрошусь к бабушке с ночевкой.
— Это не выход. Пару дней продержишься, а дальше? Ночью холодно. Держи бутылочку! Бедная, как сосет, это сколько же времени она не ела?
Девчонки носились по дому, готовя великое переселение Настеньки в шалаш.
— Почему она не плачет? — Опытную Катю удивляло такое поведение малышки. — Может, она немая?
Обман.
Ане надо отпроситься к бабушке. Она вот уже полчаса кружится возле уставшей матери.
— Мам, я дома все сделала. Можно, я к бабушке пойду? С ночевкой.
— Хорошо, иди, помоги ей там.
— Конечно!
Анина бабушка очень старенькая, но бодрая. Сама себя обслуживает. От помощи отказывается. Вот и хорошо! Настеньке больше внимания достанется. Самое главное — не любила бабушка телефоны, не хотела даже в руки брать. А это значит, мама не могла позвонить и узнать, помогает ли там дочка по хозяйству или нет. Раньше Аня могла быть у бабушки целую неделю.
Настеньку укусил комар. Красное пятнышко опухло и, по-видимому, очень чесалось. Аня, пока родителей не было дома, стащила тюль, сделала балдахин. Подружки не отходили от малышки ни на шаг. Катя притащила кучу нужных вещей. Благо, их дома полно. Даже детское питание и памперсы. Просто из кладовки взяла подальше, у стенки. Спереди незаметно, и ладно. Беспокоило то, что малышка не плакала.
— Я знаю, как проверить! — Катя встала сзади Ани, держащей на руках Настеньку. Звонко хлопнула в ладоши.
— Смотрит! Голову поворачивает и улыбается. Значит, слышит! Но не говорит, ее лечить надо. Запустишь, потом хуже будет.
Серьезный разговор.
Аня ходит взволнованно по комнате.
— Я хочу сестричку!
Мама глянула устало:
— Опять?
— Обещайте, или уйду к Кате в сестры.
— Вот возьму ремень, и как уйду, сесть потом не сможешь!
— Погоди, отец. Я тебя очень трудно рожала. Поэтому больше не могу иметь детей.
— И что теперь? Возьмем готовую. Я все буду делать. Уже делаю.
— У Кати?
— У меня своя Настенька есть. Настоящая, живая, не кукла. Я ее кормлю, пеленаю, даже купаю с Катей вместе.
Отец и мать переглянулись:
— Что ты такое говоришь?
— Я ее нашла, и теперь она моя. Никому ее не отдам. Если заберете, уйду.
Все равно куда, хоть в лес.
— Не дури, объясни нормально. Какая еще Настенька? Где она?
— Там, в шалаше.
— С ума сошла?
— Нет, нам ее подбросили. Я знаю, что вы ее не оставили бы. Даже котят тогда, помните, не разрешили оставить. Их тоже в коробке на наше крылечко положили.
— Пошли скорее, покажешь. Господи, что же ты натворила?
Ее же мама везде ищет, с ума сходит.
— Не ищет, наша она теперь. У нее все хорошо, только голоса нет.
— Как это? Немая, что ли?
— Не знаю, не плачет.
Шалаш.
Шатер внутри был неплохо обустроен. Старая ковровая дорожка полукругом заменяла стены. Огромная плетеная корзина, застеленная
чистой пеленкой. Внутри ангелочек с розовыми щечками. Волосики сами заворачивались в колечки. Выбивались из-под гипюровой шапочки. Одета Настенька была в комбинезончик. Вполне довольной жизнью ребенок.
— Господи, малышка совсем! Нет, вы с ума сошли вместе с Катей! Ей же витамины нужны, контроль медицинский, памперсы.
— У нее есть, мы у Даши брали.
Мать осторожно взяла на руки ребенка:
— Надо же! Улыбается!
Повернулась к отцу:
— Звони в полицию!
— Мама, ты обещала!
— Не волнуйся, разберемся. Вдруг, что-то с ее мамой случилось. Ты малышку нашла, спасла, будешь ей названной сестрой. Никуда она от тебя не денется.
— Я так не хочу! Заберем ее насовсем!
— Надо все делать по закону.
Понаехали полный двор людей: полицейские, врачи, тетки непонятные. Спорят, галдят, забросали вопросами.
— Это моя сестра!
— Где ты ее нашла?
— Нигде, ее мама родила.
— Это неправда. Пойми, мы должны найти ее семью.
— Мы ее семья!
Настеньку понесли в машину. Кинулась следом, пыталась забрать. Трое взрослых не могли удержать.
Болезнь?
А ночью случилась беда. Поднялась высокая температура. Металась в бреду:
— Отдайте Настеньку! Она моя, отдайте!
По деревне пошел слух, шушукались бабы в магазине — с ума сошла Аня. Чужого ребенка нашла и отдавать не хотела.
— Это которого мы нашли? — Петька посмотрел на продавщицу.
— Что?
— Да, на остановке лежала. Но она есть не хотела. Я отдал ее Ане. Она взрослая. Знает, что надо делать.
— Ты почему ничего не сказал?
— Забыл.
— А когда это было?
— Когда автолавка приезжала.
— Три дня назад. И где же ее Аня прятала? Родители ее в шоке. Их полиция обвиняет. Говорят, что украли малышку.
— Неправда, она на остановке лежала!
— Ну-ка, пошли. Расскажешь участковому.
— А он меня не арестует?
— Надо бы, чтобы не повадно было. Это же надо, ребенка туда-сюда таскают, а взрослые ни слухом, ни духом.
— Анечка, доченька, выпей лекарство.
Крупные капли пота бисеринками покрыли воспаленный лоб. По подушке разметались волосы.
— Где моя Настенька?
Отец присел на кровать:
— Не волнуйся, там разберутся. А потом… мы ее заберем. Честное слово.
Мать с удивлением посмотрела на отца, глаза которого умоляли:
— Молчи!
— Обещаете?
— Обещаю.
— Точно?
— Постараемся как можно быстрее. Выпей настойку, она не горькая. Глоток. Вздохнула облегченно. Уснула крепким сном, обняв плюшевого мишку. Улыбалась, шептала, звала сестричку.
Сестра с сердцем мамы.
На поляне бегают девчонки. Старшая уже подросток. Младшая в платье, усыпанном цветами. Локоны белокурых волос опустились на плечи.
Ножки в розовых сандалиях так смешно подпрыгивают, пытаясь догнать разноцветную бабочку. Машет крохотным сачком. Старается! Аня целует сияющее личико:
— Догоняй!
— Няня!
Остановилась.
— Что ты сказала?
— Няня.
Подхватила на руки. Закружилась.
— Скажи «мама».
— Ма.
— Скажи «папа».
— Па.
— А я. Я, кто?
— Няня.
— Никому тебя не отдам!
Дзен дает показы только тем публикациям, на которые реагируют читатели. Пожалуйста, не молчите. Оставьте любую вашу реакцию, хоть смайлик. Только так я смогу понять, нравятся вам мои истории или нет. Писать новые, или они у меня не получаются.
Заранее спасибо за ваши реакции! Для канала это очень важно!
Другие мои истории: