Автор Эльмира Ибрагимова
8 глава
На следующий день Фатима сдала свой последний экзамен. Тамара Викторовна спрашивала ее по всей строгости, но все же не смогла занизить вполне заслуженную студенткой оценку «отлично».
В этот же вечер Фатима, взяв билет на поезд, отправилась к Ольге. Ехать надо было всего одну ночь, но дорога показалась Фатиме бесконечной. Она не смогла сомкнуть глаз до самого рассвета и все это время настраивала себя на то, чтобы взять себя в руки, не плакать перед Ольгой и ее матерью.
– Этого много, Фатима, ты и так большую сумму Олюшке на операцию дала, деньги еще остались. Горе-то какое! Бедная Света, в такие долги влезла, а дочку спасти так и не смогла. Как она жить-то теперь будет? Как деньги будет возвращать тебе, ума не приложу?
– Я давала деньги не в долг, тете Свете не придется их возвращать. И эти деньги тоже возьмите, они пригодятся. Помогите тете Свете, будьте с ней рядом. Я буду звонить вам, приеду летом, на каникулах.
– Спасибо, девочка моя. Ты очень добрая, дай Бог тебе счастья.
Фатима уехала через две недели, пробыв с матерью Ольги все каникулы. Уезжала с тяжелым сердцем, больно было видеть постаревшую за несколько дней Светлану Юрьевну, Мишу, больного братика Ольги, притихшего, остро чувствующего горе семьи, отца Ольги, несчастного спившегося человека, которого смерть любимой дочери потрясла и окончательно добила.
В поезде Фатима оказалась в купе без соседей и впервые за столько дней смогла дать волю своим эмоциям. В доме Ольги ее сдерживало присутствие матери подруги, и без того убитой горем. Фатима вспоминала дни, проведенные с Ольгой, их долгие разговоры перед сном, слова, шутки подруги, ее планы на будущее и светлую улыбку, и впервые совсем иначе, серьезно думала о жизни. О том, как в ней все непредсказуемо и неожиданно.
Фатима долго не могла прийти в себя после смерти Ольги, но ей пришлось взять себя в руки. Отныне во всем и всегда ей еще больше приходилось надеяться только на себя.
В гости к Шамилю Алиевичу и Абидат Фатима не ходила с тех пор, как съехала от них. Только однажды пошла к ним поговорить относительно денег для Ольгиной операции. Абидат обрадовалась, увидев девушку, и просила ее вернуться к ним, тем более, что Камилла уехала с мужем в Москву. Но Фатима вежливо отказалась, она лишь иногда звонила Абидат, чтобы узнать об их с Шамилем Алиевичем здоровье. Фатима помнила то доброе, что сделали для нее эти люди в чужом городе. Абидат по телефону часто жаловалась на здоровье, говорила, что в последнее время мужу нездоровится, и сын по этой причине настойчиво зовет их в Москву. Через некоторое время они все-таки переехали к сыну, передоверив дела в преуспевающей фирме Шамиля Алиевича управляющему.
Абидат прослезилась, увидев в аэропорту среди провожающих Фатиму с букетиком в руках. Девушка скромно стояла в сторонке, не мешая улетающим прощаться с близкими и родными. Но Абидат сама подошла к ней:
– Спасибо, моя девочка. Прости, милая, несладко тебе пришлось в нашем доме, но, видит Бог, мы этого не хотели.
– Это вам спасибо за все, что вы для меня сделали. Я никогда этого не забуду. Все остальное неважно, да и не было в том вашей вины. Все уже забыто.
– Звони нам, родная, мы всегда будем рядом, если понадобится, не забывай нас, – обнимая Фатиму, сказала Абидат. – А хочешь – после окончания учебы перебирайся в Москву, наш Рашид поможет тебе с работой.
Фатима с грустью посмотрела вслед взлетевшему самолету, подумала: «Вот я и осталась одна в этом большом чужом городе. И никого у меня здесь нет. Совсем никого».
И опять побежали своим чередом дни. Фатима, как и раньше, отдавала все свои силы учебе, занимаясь почти круглосуточно: на факультете, дома, в библиотеке. Ее, постоянную читательницу, уже хорошо знали библиотекари, часто доверяли ей книги и журналы на вынос.
– Нельзя столько времени отдавать учебе, милая, – шутила с ней молоденькая библиотекарша Аида, с которой они успели подружиться. – А когда же ты будешь устраивать свою личную жизнь, встречаться, любить?
– Пока мне некого любить. Да я и не тороплюсь, рано еще. Года через два подумаю об этом, – серьезно отвечала на шутливые упреки Фатима. Она и в самом деле не задумывалась о личной жизни, хотя парни часто обращали на нее внимание, прилагали всяческие усилия, чтобы с ней познакомиться. В Фатиму был влюблен один из самых завидных женихов факультета, Амир. Девушки бегали за ним толпами, звонили. Писали записки, а он смотрел лишь в сторону Фатимы. Она же, как ни странно, не замечала особого отношения парня к себе.
– Фатима, тебя в коридоре Амир ждет, – сказала ей после занятий однокурсница.
«Странно, какие у председателя профкома факультета могут быть ко мне дела? – подумала девушка. – И почему он не вызвал меня в профком, а пришел сам?».
– Слушаю тебя, Амир, – сказала Фатима, с удивлением глядя на парня. Всегда уверенный и спокойный, парень сегодня был очень смущен и даже растерян. – Что-нибудь случилось?
– Хочу поговорить с тобой, давай посидим в соседнем кафе.
– Поговорить? О чем? – удивилась Фатима.
– Я не могу вот так сразу все тебе сказать. Давай посидим за чашкой кофе хотя бы в студенческом кафе и спокойно обо всем поговорим.
– Если это не срочно, то давай отложим разговор до завтра, Амир, сегодня я очень тороплюсь.
Фатима говорила правду, она еле дождалась звонка с последней пары: не хотела подводить Аиду, выдавшую ей журналы и книги на дом из читального зала. Наспех попрощавшись с окончательно растерявшимся Амиром, она поспешила в библиотеку.
Фатима добежала до перекрестка в тот момент, когда включился красный глазок светофора и подумала: «Как всегда, не везет. Вначале Амир задержал, теперь этот светофор. И в результате не успею в библиотеку».
Дождавшись зеленого сигнала светофора, девушка ступила на пешеходную дорожку первой, следующие за ней молодые родители возились с детской коляской.
Одна из машин, подъехавших к перекрестку, не останавливаясь, вопреки красному свету светофора, въехала на линию перехода. Последнее, что девушка успела услышать перед тем, как потерять сознание от удара, был пронзительный визг тормозов. А собравшуюся вокруг нее толпу и неестественно бледное лицо наклонившегося к ней парня она уже не видела. Он тревожно вглядывался в лицо потерпевшей, пытаясь понять – жива ли она. Девушка была без сознания.
Фатима пришла в себя только на третьи сутки. И не сразу поняла, где находится. Только потом ухаживающая за ней санитарка рассказала девушке о наезде, полученных травмах – переломах и ушибах.
– Слава Богу, ты пришла в себя, девочка моя, а то очень напугала нас. Мы в тот же день к тебе в институт сообщили, оттуда студенты приходили, только к тебе пока не пускают. А вот домашних твоих не было, ты вроде как нездешняя, да? – сообщила ей последние новости санитарка.
– У меня нет никого, – спокойно сказала ей Фатима, чувствуя боль во всем теле. Ей даже говорить было нелегко.
Лицо санитарки вытянулось от жалости:
– Как это, нет никого? Сирота, что ли? И родных совсем нет?
– Да, сирота. Никого у меня нет и сообщать некому.
Девушка закрыла глаза, ей не хотелось сейчас говорить ни о чем. Болело все: тело, руки, ноги и даже лицо, потому движение губ вызывало боль.
Тетя Марзият, так звали общительную санитарку, оказалась доброй и сердобольной женщиной. Как узнала Фатима позже, сбивший ее водитель заплатил ей за услуги ночной сиделки, но тетя Марзият присматривала за девушкой и днем. Подсев к девушке во время вечернего дежурства, рассказала, что парень – виновник ДТП – два дня, пока она была без сознания, крутился рядом. Платил врачам за особое внимание к Фатиме, договорился и с тетей Марзият, которая часто брала внеочередные ночные дежурства. Пожилой женщине некуда было торопиться: семьи у нее не было, и на здоровье она не жаловалась. А тут, в больнице, помогая другим, отдавая им свою нереализованную любовь и заботу, тетя Марзият не так остро чувствовала свое одиночество. Здесь был ее дом, и семья ее тоже была здесь: врачи, больные.
– Придет к тебе завтра этот лихач, – сообщила она Фатиме. – Уже звонил, спрашивал о тебе. Я сказала, что сегодня ты еще слабенькая, не совсем в себя пришла и врачи к тебе никого пока не пускают. Думаю, просить тебя будет, чтобы заявление не писала. Не соглашайся, пусть отвечает за свои грехи. А если бы ты не оклемалась, что тогда? Говорят, парень нетрезвый был. Его дядя и отец сразу же здесь нарисовались, договорились, видно, с нашей продажной милицией.
У Фатимы не было ни сил, ни желания поддерживать разговор. У нее не было никаких претензий к сбившему ее парню. Зачем это теперь, если все уже случилось и она в больнице? Ну, накажут этого водителя, разве она от этого быстрее встанет на ноги?
Назавтра к ней действительно пришли. Фатима лежала с закрытыми глазами. Услышав шепот у своей кровати, она открыла глаза. К ней нагнулась солидная женщина лет сорока пяти в накинутом на плечи белом халате. Она, заботливо поправив сбившееся одеяло, улыбнулась Фатиме:
– Как ты себя чувствуешь, деточка?
– Спасибо, нормально, – ответила Фатима, пытаясь понять, кто же эта женщина. Судя по наброшенному халату, – посетитель, но к кому она пришла и откуда знает ее?
Женщина заговорила сама, присев на стул у кровати Фатимы:
– Меня зовут Калимат Расуловна. Я мать Марата, это он был за рулем машины. Мой сын виноват, понимаю, но ведь в жизни никто не застрахован от ошибок. Я к тебе и пришла с просьбой о помощи.
– Чем я могу вам помочь? – чувствуя безмерную усталость даже от этого короткого диалога, сказала Фатима.
– Марат виноват, признаю. Но хочешь ли ты, чтобы против него было возбуждено уголовное дело?
– У меня нет претензий к вашему сыну, и что они дали бы мне теперь? Если бы это помогло быстрее встать на ноги. Но мне в любом случае придется еще долго лежать и восстанавливаться.
– Правильно мыслишь, моя хорошая. Ничего тебе это не даст! А у нашего балбеса проблем и так по горло. Мы компенсируем тебе все материальные расходы. Возьмем на себя твое лечение, восстановительный период и оплату услуг сиделки. И вообще поможем с деньгами. Ты, говорят, не местная и пока ничего не сообщила родным. Это правильно: незачем волновать маму, мы тут и сами с тобой справимся.
– Мне некого волновать, у меня нет мамы. И вообще нет родных, не волнуйтесь.
В палате было полутемно, но Фатима разглядела стоявшего рядом с женщиной парня. Их глаза встретились, и Фатима подумала, что лицо парня ей знакомо. Где она могла видеть его? Парень молча смотрел на Фатиму, ни на минуту не отводя глаз от ее лица, и девушка наконец узнала Марата.
«Этого не может быть», – поначалу разволновалась она, но тут же, почувствовав страшную усталость и слабость, отвернулась к стене. Подумала: как странно переплетаются и пересекаются их с Маратом дороги в довольно большом городе. Как странно и неожиданно этот парень уже в который раз появляется в ее жизни.
После той встречи на улице, закончившейся скандалом с Камиллой, Марат не оставлял своих преследований и часто поджидал ее возле университета. Фатима всячески избегала встреч с ним, и все же однажды он увидел их с Ольгой, когда девушки выходили из корпуса. Не встречаться больше с Маратом Фатиме помогла удачная случайность. Приболев, она не пошла на занятия, осталась дома. Именно в этот день Марат, дождавшись конца занятий, подошел к Ольге и спросил ее о подруге. Ольга сказала первое, что пришло ей в голову: Фатима уехала из города, перевелась учиться в московский вуз. Марат не сразу поверил ей, приходил к учебному корпусу еще и еще, но Фатима как нельзя кстати проболела тогда две недели.
Марат в своей последней надежде найти девушку пошел в дом, где она жила раньше, он не раз подвозил туда Камиллу. Но в том доме жили уже другие люди, они и рассказали о том, что жившая здесь до недавнего времени семья в полном составе переехала в Москву. О том, что Марат ее искал, Фатиме рассказала соседка тети Абидат, случайно встретившись с девушкой в магазине.
– Тебя искал парень по имени Марат. Прости, но мы сказали тому парню, что ты наверняка уехала вместе с Абидат и Шамилем. Они не раз говорили, что хотят взять тебя с собой, – сказала тогда соседка. – Получается, мы парня попутали, как жаль. А вдруг это была твоя судьба? Прости…
Теперь, спустя полтора года, их пути опять пересеклись. Воспоминания Фатимы прервал голос дежурного врача. Тот обращался к посетителям:
– Уважаемые, больная еще слаба, ее нельзя беспокоить часто и подолгу. И сейчас она устала, разве не видите? Приходите завтра, но опять же – ненадолго.
После того, как мать с сыном ушли, тетя Марзият стала ругать Фатиму за то, что та сразу согласилась на их условия. А главное за то, что отказывается от денег.
– С чего ты их вдруг пожалела? О себе думай, детка, кто о тебе позаботится, ты одна на свете осталась. А они – люди богатые. Говорят, отчим у парня – профессор, у него еще и бизнес свой есть. Он вчера к главврачу приходил. Сдери с них три шкуры, пока предлагают. Они боятся, что ты делу ход дашь, воспользуйся случаем. А ты еще взяла и сказала, что родни у тебя никакой нет. Ох и глупая ты у меня…
Марат пришел к Фатиме на следующий день, а потом приходил ежедневно в течение двух месяцев, которые она провела в больнице. Постепенно они с Фатимой стали общаться, вначале односложно и только по делу. Марат часами, до поздней ночи, сидел у кровати Фатимы, и девушка постепенно привыкла к нему. Марат заботился о ней, проводя в палате каждую свободную минуту. Он принес ей в палату телевизор и магнитофон с дисками, книги.
– Не скучай, потерпевшая, – пытался он шутить. – Я готов на все, лишь бы ты не скучала.
– Я не скучаю, а думаю о том, как буду наверстывать упущенное, столько занятий пропустила.
К Фатиме несколько раз приходили однокурсники. Марат, познакомившись с ними, стал приносить ей конспекты и учебники, менял книги в библиотеке, покупал тетради. Однажды утром принес небольшое приспособление – столик, который ставился прямо перед ней на кровать.
– Теперь тебе будет удобнее, столик будет заменять тебе и письменный стол, и столовый. Можешь на нем писать, читать, есть.
Продолжение следует...