Мужчина в годах в последнее время частенько сидел возле своего дома и, украдкой, горько плакал. Проходящие соседи понимающе кивали головой, делали вид, что не замечали скупых мужских слез, показательно поджимали губы, торопливо отводили взгляд. Не останавливались участливо, чтобы утешить, а лишь прибавляли шаг, дабы скорее пройти мимо, оставляя страдальца наедине со свои горем.
На самом деле, этих людей нельзя назвать злыми или бессердечными, это совсем не так... Другого бы без вопросов пожалели бы, а к нему и грамма сострадания не получалось проявить.
Все помнят какой он был, как говорится - что потопал, то и полопал...
***
Серёжка Портнов ушел в армию жиденьким пареньком, худым и немного сутулым, а вернулся в деревню крепким, статным, будто бы даже ростом выше стал. Конечно же, девчата сразу оценили завидного жениха, уж больно форма ему шла дюже, стали глазки строить, на вечерних гуляниях поближе к нему становится, задумался парень про невесту будущую, тем боле папка уже не скрывая, торопит, мол, чего баловаться, надо жену себе искать.
-Я после армии сразу на твоей матери женился, дом построили вдвоём, вас с сестрой вырастили, столько лет душа в душу!
Мама же напротив, советовала сыну, при такой важности(уж больно форма хорошо сидела!) выбирать невесту неспеша, с умыслом...
-Нехай торопиться, пусть поосмотрится мальчик, глядишь и найдётся для него какая девушка не простая, с достатком. Чего же голь да нищету плодить, если можно побогаче кого взять?
-Скажешь тоже, Любка, не дури! Какая же мы голь да нищета? Дом справный, скотины полный двор, пока голодные не ходили еще ни дня. Сколько наработали, столько и в тарелке лежит к обеду!
Люба, не зная что ответить, обиженно поджимала губы, замолкала, а Серёжка вдруг задумался - и правда, раз само идет, почему бы не выбрать чего стоящее? Перебирал в уме варианты наиболее, на его взгляд, подходящие, среди тех, кто его уже давно взглядом окучивает. Остановился на двух и шибко озадачился, как быть...
"Анюта, что ближе к озеру живёт, за берёзовой рощей, уж больно хороша собою, коса с руку мою, ладная вся, задорная, за словом в карман не полезет - как раз мне такие по душе"
Но недостаток имелся у красавицы, уж больно батя её приложиться к бутылке любил, на дела домашние всё руки не доходили, оттого и покосилась без мужицкого присмотра избушка старая, двор давно зарос сорняками. Видно, навеселе легко ему живётся - шестерых наплодил, а как их растить сильно не печётся. Вся его семья пообносилась, малыши и вовсе словно цыганята по улицам бегают, по дворам шастают, на угощения надеются.
Тяжело будет при таком раскладе Серёжке с Анютой свою семью начинать - и дом построить(не с мамкой же век куковать) и обставить, еще не дай бог все её братишки младшие у них обоснуются, а там и вся их дружная семейка переберётся к молодым. Кому охота в развалюхе ютиться, когда у дочери родной хоромы стоят? И плевать им будет на то, что это сваты, родители Серёжкины, бычка таким трудом выращенного продав лес закупили, а потом своими руками, привычными к труду, дом сыну поставили? Ни к чему Серёжке эти вопросы...
То ли дело Мариша, дочка счетовода местного, колхозного...Мало того, одна в семье растёт, уже и дом свой уже имеет, благо тётушка преставилась старенькая, оставила единственной племяннице добротное угодье впрок. Папка с мамкой её не последние люди на селе, будет почёт им кругом и никаких лишних забот в виде бедных и голодных родственничков.
Правда и Мариша изъян свой имела - мелковата ростом, на лицо простая, несмотря на семью хорошую, выросла слишком скромной, молчаливой, стеснительной, что по мнению Серёжки, жуть как скучно и кисло... Но немного всё обдумав, пораскинув, всё же решил Маришу в оборот брать, уж больно красиво в его мечтах мотоцикл новенький, подаренный тестем, переливался красным блеском...
Мариша чуть не плакала от счастья, что Сережа внимание на неё обратил, перед свадьбой обмолвилась, что дескать его еще со школы полюбила, просто он не замечал взглядов девушки томных.
Парню такое признание было лестно, со снисхождением кивал головой, мол, понятное дело - вон какой я! Первые месяцы еще сомневался, глядя невесту свою, влюблённую по уши, глаз с него не сводящую, особенно, сравнивая её ненароком с Анюткой весёлой.
А как будущий тесть пообещал его с полевой работы на водителя перевести и служебный ГАЗик по блату предоставить практически в личное пользование, сразу улетучились все колебания и будущая жена даже вполне миловидной показалась на какой-то момент...
Со временем, мужик и мотоцикл зятю пригнал, правда свой, слегка поцарапанный в лесу, но Серёжке и это было за радость большую, главное с люлькой и тарахтит так бодренько, аж душа радуется!
Не дурак, конечно папка Маришкин был, Серёжку сразу раскусил, к слову сказать, выбор Марии сначала не одобрил, отговаривал, мол, жених-то на его взгляд, не слишком добрый человек, до выгоды охочий, завистливый, просто пока молодой еще не сильно заметно этих особенностей. Мамка тоже с отцом согласная была, кивала ему, предлагая дочери другие варианты, более достойные на её взгляд.
Хватку свою ослабили, когда поняли, что не переубедить девушку, а уж после свадьбы, глядя на счастливое её лицо окончательно сдались, да новой семье принялись помогать гнёздышко своё строить... Что поделать, если единственное и любимое чадушко сердцем такой путь выбрало?
Первый год молодые жили душа в душу можно сказать, не могли нарадоваться семейной жизнью и всему в ней происходящему. Серёжка уж больно доволен был домом хорошо обставленным, по последней моде, ГАЗиком у ворот, почти председательским, уважению односельчан и женой покладистой, что всем сердцем желала угодить ему. А Мариша сердце своё едва унимала в трепетном счастье, глядя на мужа любимого, желанного и такого ладного.
Сергей частенько деловито подпирал руками бока, когда видел знакомых, голову высоко поднимал перед товарищами, мол, глядите как я высоко упорхнул, аж самому себе завидно. А всего то стоило мозгами пораскинуть и выбор правильный сделать, чем кидаться на что попало(имел ввиду бедную Анюту)
В чем-то он был прав, выглядела их жизнь очень даже прекрасной - дома всегда порядок, куры породистые по зелёному двору расхаживали, корова молока двала столько, что приходилось продавать, родители с обоих сторон старались, как могли помогали детям, Маришка в первый же год родила сыночка здорового, голосистого.
Молодая женщина до того сильно упивалась семьей и материнством, что не сразу заметила, как Серёжка мрачнеть стал, всё реже улыбался, иной раз, задумавшись, оглядывал своё жилище, на пузатую вторым ребёнком жену взгляды бросал презрительные и будто злился на неё, сам не зная за что.
Однажды вечером вернулся с работы совсем взбудораженный, ногой дверь пнул, зашел в дом и уселся на скамью перед обеденным столом, гневно сощурив глаза, прикрикнул.
-Маришка! Где тебя носит? Ужин тащи уже.
-Бегу, Серёженька, бегу! Устал поди, мой хороший...
-А ты как думала? Это тебе не дома чай с молоком гонять с утра до вечера.
-Ну отдохни, сейчас накрою на стол, потом в баню иди, готово там всё.
Это была обычная беседа супругов, можно сказать мирная и уютная - Мариша не обижалась на слова мужа, несмотря на то что весь день бегала как савраска, с грудничком на руках и снова будучи в положении. Конечно, прибегали и свекровь и мамка иногда с помощью, но всё же основной груз по делам домашним лежал на плечах молодой женщины.
Обычно, Серёжа оставался вполне доволен таким раскладом - ругани нет, жена улыбается на его колкости и замечания и вечера проходили совершенно тепло и мирно. Сегодня же, кротость супруги его неожиданно вывела и не зная к чему придраться, он указал пальцем на муху, упавшую в ведро с молоком.
-Совсем решила ничего не делать, развела тут свинарник! До чего же бабий род ленивый и коварный!
Мариша достала ложкой муху, стряхнула в ведро с помоями и все пыталась понять - в чем же её коварство, по мнению Серёжи? Спросить прямо не решалась, чтобы лишний раз не злить, тихонько ступала по половицам в раздумиях и догадках. Долго не пришлось размышлять, Серёжка сам заговорил, чем немного расстроил жену, вызвал приступ ревности.
-Слыхала, вон, дура эта, дочь алкаша Федьки, укатила с головорезом каким-то вчерась? А батя её от радости, что сплавил свою дочурку, квасит уже с самого утра. Что за народ... Ни ума, ни смекалки...Чему радуются? Еще не ведает тот дурак куда вляпался, не гадает, что скоро вся её семейка голодранцев переберётся к ним...
Говорил с какой-то обидой, досадой, а вовсе не с обсуждением, как хотел показать. Маришке стало не по себе, видно чувства к Анне еще остались, всколыхнуло былое, раз так задело мужика.... А Сергею вовсе не за любовь неведомую было горько, да и не прикипел он сердцем к Анне, так уж, красивой считал, не больше.
Досадно стало от того, что не он всех переплюнул удачной партией, а нищая оборванка, дочь выпивохи ленивого увинтила в город с деловым начальником, что приехал за ней аж на новеньком москвиче, ярко-красном. Всем нос утёрла, вертихвостка, закрутила голову приезжему. "И черт дёрнул его с проверкой явится именно в колхоз, увидеть невпопад девицу глупую и задастую...."
Пускал Серёжка сплетни всякие, мол, скоро наиграется и выкинет как ненужную игрушку, всё ждал этого момента, но когда явился муж Анны новоявленный на ЗИЛе и забрал одним днём всю семью жены вместе с нехитрыми пожитками из деревни, сник Сережка. Говорят, Анькин муж помог с квартирой тёще с тестем, в школу ребят их устроил. Забегая вперёд - очень счастливо прожила Анюта в городе, с мужем своим приезжим...
До слёз отчего-то Серёжку доводили разговоры сельских о том какой мужик хороший попался красавице Анюте, мало того богатый, так еще и добрый, с душой. Озарение пришло, вдруг, словно обухом по голове - можно было и самому красивую жену взять, да в город укатить, счастья пытать. Приезжал бы королём, по древне расхаживал, а вечерами обнимал бы ту, что глазам приятно, а не Маришку блёклую, после родов вторых...
Всю свою злость вымещал на жене, обвиняя её в том что охомутали его с папашей своим, деньгами "рожу" невесты прикрыли, голову закрутили парню бедному. Издевался словами над Маришей, смеялся над лицом её уставшим, после ночи бессонной, над тем что глаза вечно красные, а таз стал широк до того, что в девичьи платья не влезает...
До того злость непонятная его захватила, что совсеть совсем потерял и стал жену словами подначивать прямо перед родителями её, усмехаться в открытую. Тесть глаза на него выпучил, не сдержался, стал наступать на мужика молодого, пока жена повела дочь из комнаты.
-Ты чего это, паршивец, на Маришку язык свой разворачиваешь поганый, а? Ишь ты, царь какой! Забыл что ли откуда ноги растут у твоей жизни благополучной? Али плохо тебе на транспорте кататься белым человеком?
-Не своё же! Как ни гляди, а добро чужое, вон как попрекаете отца внуков своих, мордой в происхождение тыкаете! Подсунули свою дочь...
Топнул ногой тесть, покраснел, жену позвал, попутно размахивая кулаком.
-Зина, собирай Маришку и внуков, к себе перевезём, а ты, поганец, сей же вечер из дому этого улепетывай! Смотри-ка, посадили на шею!
Скандал случился знатный в тот день, Серёжа испугался дом отдельный терять, и ГАЗик, пусть и не свой, а уж мотоцикл подавно своим считал, кровно заработанным, ссутулился, смотрел с грустью на метания в доме, пожалел о сказанном...
Мариша расплакалась, на своих родителей раскричалась, впервые в жизни наверное голос подняла, упрекала что они хотят счастье её разрушить, чуть ли не силком вытолкала их из дома. Весь вечер молила Серёжку не огорчаться на слова стариков, мол, они не ведают что говорят, просила за них прощения.
После этого Серёжка долго надутый ходил, правда словами в адрес жены больше не кидался, косо глядел на дом тестя, побаивался, а спустя время, вдруг словно ясное солнышко засиял... Обрадовалась Мариша, что муж понял своё счастье, заметил, какая хорошая семья у него, за ум взялся, решила, что наконец-то будет у них самая дружная семья на селе, на радостях третьего родила...
Никак Мария после этого не могла приноровиться к мужу - то ластиться к ней, довольный ходит, улыбается, даже не обращает внимание на бардак устроенный детишками и на то что жена суп не успела сварить, подшучивает. А в другой день явится чернее тучи, мрачный злой, ко всякой ерунде придирается, устраивает разнос, обвиняет Марию во всех смертных грехах и в том, что жизнь ему попортила...
Как гром среди ясного неба узнала случайно новость про то, что спутался Серёжка с женщиной одной, что безмужняя ходила, красивая вся из себя, нахальная. Славилась по округе вроде и не лёгкого поведения баба, а мужики вились вокруг неё всякие. Правильно, всегда нарядная ходит, на каблучках, в платье с оборками, прическу даже сделала на городской манер, короткую и кудрявую... Куда Марии, уставшей и вымотанной с бездетной одиночкой тягаться?
Сергея Мариша оправдывала - устал от воплей детских, от лица пресного жениного, беспорядка вечного, захотелось бедному мужику хлебнуть чего-то вольного, свободного, искренне надеялась, что этим дело и закончится, гульнул да и будет с него, угомонится.
Одно непонятно было - зачем Томке сдался Серёжка, отец многодетный да и чего греха таить, всем понятно на селе, что в случае развода за его душой ничего не останется, неужто нужен он будет ей с голым задом? Уверена была Мария, что не соперница Томка ей и не задержится в голове у мужа её, да сильно ошиблась...
Лет пять Мариша воевала с Тамарой, не пускала мужа, котрый раза три пытался уйти насовсем к любовнице.
Какие только способы не придумывала, чтобы Серёжка выкинул из головы злодейку - и ласковой была с ним, и к бабкам ходила отвороты делала и что греха таить, однажды и к самой разлучнице явилась, просила оставить их семью, найти себе мужика свободного - тщетно. Томка молча слушала Марию, ухмылялась, будто наслаждалась своим положением, тешила свое самолюбие.
Когда силы кончились у женщины, устала от страданий этих и выяснений отношений, рукой махнула, Серёжку отпуская, словно смирилась со своей участью, мол, иди уже куда хочешь, раз там мёдом намазано... Сергей же от такого жеста не восхитился, стал требовать от Маришки часть дома, а однажды и вовсе предложил к стареньким родителям переехать, оставить ему жилище, якобы ему с новой возлюбленной жить негде.
Предложил старшего сына к себе забрать, а жену с дочерями отправить в отчий дом. Мариша, до того вымотанная и на это была согласная, только сына не позволила забрать, вроде как подавитесь, бессовестные, живите как хотите...
Серёжка аж прямо загорелся, представляя свою новую жизнь с красавицей Тоней, не стесняясь жены рассуждал куда кровать поставит, куда шкаф...
Но снова тесть его планы нарушил, как с цепи сорвался, даже на дочь сорвался несмотря на возраст преклонный, велел Сергею образумится и семью уже не рушить, коли троих настругал. Имея давние связи с председателем Томку с хорошего места прогнали с позором, пришлось ей идти в продавщицы, но эти невзгоды нисколько влюблённым не мешали, так и крутили шашни чуть ли не до самой старости...
Серёжка уже не скрывал перед окружающими, что Томка якобы любовь всей его жизни, жену ни во что не ставил, ходил как обормот штанами тряс, на посмешище всей деревни. Всех друзей потерял таким поведением, даже самый последний алкаш ругал его за то что жену обижает, детей позорит. Как старики померли, Маришкины родители, так и вовсе распоясался, ходил и говорил всем не стыдясь, что скоро выкинет жену из дому, туда Томку любимую приведёт, вызывая у неё уже до боли привычную, но злую обиду и горечь на сердце .
Все кто знал семью эту сначала сильно Серёжку ругали, пытались к разуму воззвать, затем плюнули, поняли, что совсем пропащий человек, перекинулись на Маришу, советы давали, кто во что горазд.
-Мариша, на кой тебе эти нервы под старость лет? И так всю жизнь тебе растоптал...Возвращайся в дом родительский, всё одно пустует. Дети взрослые уже, чего вам сейчас держаться друг дружки, пущай живёт как хочет.
-Дети приедут, скажут, по что я бегаю по домам словно коза бездомная, позорю их... Как в глаза глядеть буду людям...
Видно надеялась в душе, что всё же не уйдёт от неё Серёжка, испугалась старость в одиночестве встречать, так и не ушла от него, зато как третья дочь в институте отучилась, хорошего парня себе нашла и жить в городе осталась - тихонько за три месяца сгорела от болезни, даже к врачам толком не обратившись...
Серёжка похоронил жену... И в тот же вечер привёл в дом Томку! Уж насколько соседи знали, что мерзкий человек он, но всё равно удивились поступку этому, аж тошно было от его рожи довольной и слов про свадьбу скорую... Сиял словно таз начищенный от счастья, первые три дня...
На четвёртый день спор у молодожёнов крепкий возник, не желала угождать новому мужу Томка, аки Мариша. Знатно подрались Серёжка с Томкой, да так, что выбила женщина ему зуб, а на пятый день и вовсе, чертыхаясь он вытолкал разъярённую Тамару в одной ночнушке, а та ему почти все окна ловко перебила банной кочергой. И не сказать что бабе уже хорошо за пятьдесят, словно пташка порхала по завалинке, потоптав все кусты малины еще Маришкой посаженные.
Обозвала его последними словами, похватала вещи свои и в свою хибару к старенькое матери вернулась, велела больше ни на шаг к ней не приближаться, впрочем разочарованному Сергею этого и говорить не стоило, он и сам больше видеть не мог эту женщину, с которой жить мечтал, грезил почти двадцать лет.
Не верил, что мог так пылать страстью к бессовестной нахалке, сейчас смотрел на неё с ненавистью, мечтая придушить и не видеть больше никогда во век шельму...
То ли нервы дали о себе знать, то ли кара небесная, а получил Серёжка инфаркт, даже шестидесяти еще не справив, кое-как спасли, но посадили врачи на лекарства сильные, велели срочно операцию дорогую делать и к детям перебираться скорее, чтобы хоть какой-то догляд был, ежели дурно станет отцу, хотя бы до больницы довезут, помощь окажут.
Кинулся было к сыну, затем к дочерям - никакого толку, не хотят папку к себе забирать. У одного квартира маленькая в кредит, жена будет недовольная, у другой -младенец на руках покой нужен, а третья и вовсе грубо напомнила, как мамку на тот свет спровадил своими выходками...
На операцию хотел денег спросить - и тут неудача, видно плохих детей вырастили они с Маришкой, ни один из трёх не почесался, даже рубля не предложил, мол мы и сами перебиваемся на Геленджик копим, а операция в твоём возрасте - опасное дело, дескать сиди папаша и жди своего часа, как судьба повернёт так и будет. Ну не сволочи ли, так с родным отцом поступить?
Страшно Серёжке теперь одному в пустом доме находиться, особенно когда погода меняется или перенервничал лишку. Сидит до самой ночи на скамье своей, вроде как на виду, если свалится, то соседи уж, какие бы плохие не были, не пройдут мимо, врача позовут. С завистью наблюдал за соседями-ровесниками, что дружно внуков выгуливали, в гости друг друга в гости зовут, а про него словно забыли все...
Пока смотрит на улицу, мысли пробегают, что жизнь несправедливая, так обошлась с ним круто - остался совсем один, детей троих имея, можно сказать, зря корячился для них, хлеб зарабатывал, сердце свое надорвал, а они как с щенком плешивым с ним...
Обидно было, до слёз, иной раз не мог сдержатся плакал тихонько сам себе, провожал взглядом равнодушных прохожих, понимая, что не пожалеет его никто, кому он нужен больной и старый...
***
Дорогие читатели, пока на работе ждали документы, разговорились с клиенткой про то, какие бывают отцы, так и подоспела новая история от этой самой, клиентки, младшей дочери Сергея...