Порывался набрать жене, но каждый раз останавливал себя, страшась услышать ее холодный голос. Давно я так не боялся, как в этот вечер.
Услышав, что в замке поворачивается ключ, поднялся и с опаской вышел в коридор. Было плевать, что там с этой идиоткой, меня волновала только жена. Вялая и уставшая она повернулась на звук, и от сердца отлегло. В глазах не было ненависти или презрения. Лишь усталость и немного грусти.
– Чего не спишь? – удивилась Даша шепотом.
– Тебя ждал, – засуетился, помогая ей раздеться. – Сейчас ужин подогрею...
– Спасибо, – сдержанно улыбнулась она. А мне захотелось ее спрятать от всего мира, увезти далеко отсюда.
– Дашка, – поддавшись порыву, высказал свои мысли. – Давай уедем?
– Куда? – в непонимании смотрела жена на меня.
– Да куда захочешь! Можем в столицу, можем, вообще, заграницу.
– С чего это? Здесь родители, работа, друзья. Наши совместные планы, – перечисляла она озадаченно. – Опять же, Юлю сейчас бросать...
– Да достала твоя Юля! – вспылил лишь от одного упоминания ее имени. – Ей не пять лет. Справится. Освоилась же… Вон, залетела от кого-то....
– Зачем ты так? – расстроилась Даша. – Все мы совершаем ошибки. Но мужчины редко несут за них ответственность. Всё падает на плечи женщины. Это она гулящая, мать-одиночка и так далее, а мужик, что сбегает и порой даже алименты не платит, — с него взятки гладки.
– Нужно думать, с кем связываешься, – не согласился.
– Какая ерунда, – рассердилась она, садясь за стол. – Можно годами жить с человеком и не знать какой он гад. Да и при расставании чаще всего такое наружу вылезает, что волосы на голове шевелятся. Близкие родственники предают, чего же ждать от постороннего человека?
– Ой, да мне неинтересны другие, – включая микроволновку, свернул с опасной темы. – Я про нас говорю. Что ты всю жизнь будешь бегать за большой девочкой и сопли ей вытирать? Хватает твоей вечной материальной помощи, моральной поддержки. Я молчу уже про неоднократные попытки подкармливать ее семейку. Чего так смотришь? Думала, я не в курсе? Всё надеешься, что у них к дочери чувства проснуться... А она не нужна им, – всплеснул руками. – Она и сама не особо стремится к нормальному общению.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – почала Даша головой. – Она росла в ужасных условиях, донашивая мои вещи и играя в мои игрушки. Могла на улице сутками пропадать, ночуя в подъезде. Родителям было плевать, а ко мне, видите ли, стыдно было идти! Ты не прошел ее путь, живя в полной семье, окружённый любовью с малых лет. У Юли же — не было ничего из этого! Поэтому, возможно, и мужчин она таких выбирает... Всё хочет отогреться, а они в ней видят красивую куклу. Так, поиграют да выбросят. Заступиться же некому, у нее ничего нет. Не суди, Андрей, – закончила она с обидой в голосе.
– Ну, а что ты ей не помогла? – фыркнул, поражаясь подобному состраданию к столь лицемерной особе. – Вон, Сережу бы пристроила. Он же хороший и надежный.
– Они же не собаки на случке, – скривилась на мое предложение Даша. – Как-то изначально общение не сложилось. Уж не знаю, что между ними произошло, но терпеть они друг друга до сих пор не могут.
– Пади в штаны ему лезла, вот и не сложилось, – засмеялся, представляя, как Юлька с упорством перебирала всех ее парней.
У меня внутри зрел огромный шар злобы и раздраженности на девушку: за обман и молчание. За то, что она одним словом может разрушить мою жизнь. Оказывается, отвратительно, когда твоё спокойствие зависит от постороннего человека.
– Прекрати, – осадила меня жена. – Нас там не было, чтобы сочинять такие гадости.
– А ты спроси, – хмыкнул, ставя тарелку и доставая вилку. – Хотя, зная тебя, я не удивлен, что ты до сих пор в неведении.
– Почему? – нахмурилась жена. – Да и это их дело. Зачем мне лезть?
– Ты, как страус, прячешь голову в песок. Тебе проще закрыть глаза на проблему. А, может, влезь ты, и они нашли бы общий язык. В любом случае, уверен, ты узнала бы много нового про свою подружку, – специально подталкивал ее к мысли, что Юля ненадежная. Начиная расшатывать Дашину веру в подругу.
– Столько лет минуло, чего сейчас копаться в этом? – не поддавалась она. – Ты сможешь завтра Степу в сад отвезти? Я хочу пораньше к Юле съездить.
– Хорошо, но вечером у меня дела, так что сама его заберешь, – кивнул, откладывая визит к несостоявшейся мамочке на послеобеденное время.
– Договорились, – согласилась жена, приступая к трапезе. Больше мы не возвращались к этой теме.
Юля
Это какое-то безумие! Меня до сих пор трясло после произошедшего… Не верилось, просто не верилось в то, что я так глупо потеряла самое дорогое, что только могло у меня быть. Моего ребенка…
Ужас происходящего накатывал волнами. Из раза в раз я засыпала, лёжа в больничной койке, просыпаюсь рывком в холодном поту. И глупое желание поверить в то, что это был просто сон, рассыпалось под натиском реальности.
Его больше нет…
Я дура! Самая настоящая… Чего мне стоило рассказать Андрею о нашем ребёнка, отказаться от наших отношений или просто уйти из того злосчастного ресторана? Возможно, тогда бы всего этого не произошло?..
Нет. Наверное, стоило свернуть намного раньше. Ещё тогда, когда я поняла, что никогда не смогу стать счастливой, пытаясь добиться расположение того, кто принадлежал не мне…
Можно гадать вечно, что сделал не так, но одно остаётся точным — Андрею я была не нужна в качестве его единственной. Ни одна, ни с ребенком… которого больше нет.
В голове до сих пор набатом бились жестокие слова врача. Неужели, я больше никогда не смогу стать матерью? Не хотелось верить. Слышать. Да что там… даже жить!
Спустя время, поняла, как глупо было звонить Даше, когда меня увезли в больницу. Но рассказать ей о том, чье дитя я потеряла, не смогла…
И нет, на этот раз не из-за страха потерять подругу. Пришлось признать, Даша когда-нибудь узнаёт всю правду и пути назад уже не будет. Впервые, я испугалась не за себя, поскольку терять мне уже было нечего. Нет, на этот раз всё было по-другому. Я не захотела причинять ей боль. Ведь это её сломает… Не сейчас, не сегодня. Не в момент, когда мне было больше не к кому обратиться за помощью.
Меня бросало то в жар, то в холод. Слезы уже давно высохли на щеках, застыв тонкой стягивающей кожу коркой, глаза щипало, но я не сказала ни слова. Ни тогда, когда подруга приехала, сдавливая меня, обезумевшую от горя, в утешающих объятиях. Ни утром, когда я уже была под львиной дозой успокоительных, безучастным взглядом таращась в потолок.
Ей не нужно было знать об этой грязи. Я просто уйду, исчезну из её жизни, как будто меня и не было. Вновь уеду из города, поменяю номер телефона. Начну жизнь с чистого листа…
Я пролежала на койке весь день, судорожно продумывая пути отхода. Ежась под тонким больничным одеялом, комкая ткань футболки, что привезла Даша, в районе живота, понимая, что окончательно пересекла чёрту невозврата. Ничего не будет так, как прежде. Никогда.
Пару раз слух улавливал приглашения медсестры на обед и ужин, но пропускала её слова мимо ушей. Аппетита не было, как и, в целом, желания жить дальше. Апатия, пришедшая после целой ночи, проведённой в истерики, не позволяла предпринимать активных действий.
Вот отлежусь и обязательно убегу. Спрячусь от всего мира и… В такие моменты я очень жалела, что являлась человеком, что был не способен просто взять и зализать свои раны. Я продолжала жалеть себя, жалеть о том, что произошло и о том, что не сделала. Это одновременно и убивали и давало возможность жить дальше. Принять то, что происходит, как должное.
Телефон был давно поставлен на беззвучный, я не хотела ни с кем разговаривать. Казалось, стоит мне открыть рот, как из него раздался лишь крик. Отчаянный, истошный, такой, после которого меня просто не станет…
Фоном прозвучал короткий стук в дверь. Уверенная поступь шагов, шаркающих по плиточному полу. Шорох одежды человека, что садился на стул у моей кровати. И тяжёлый вздох мужчины, которого я совершенно точно не ожидала здесь увидеть.
– Ты пришёл, – не узнать яркий аромат парфюма Андрея казалось для меня невозможным. Я повернула голову в его сторону, не веря собственным глазам.
Но вспыхнувшая надежда в моём сердце тут же была потушена тем отчуждением, что окутывало мужчину.
Его лицо, застывшей маской, не выражало ничего. Ни ярости, ни злости, ни даже жалости. Он смотрел прямо на меня, своими холодными глазами сканируя мою явно исхудавшую фигуру.
– Долго собиралась играть в молчанку? – жестко вопросил он, отчего по моему позвоночнику пронеслась стая холодных мурашек.
Я закусила губу, чувствуя себя виноватой. Сказать ему правду было сродни пытке.
– Пожалуйста, уходи, – взмолилась, чувствуя, что действие успокоительных приглушается. – Я не могу сейчас об этом говорить.
– Надо же! Знаешь, я не удивлён. Чего стоило ожидать от такой… – он плевал. Каждым словом плевал мне в самую душу.
Но что самое отвратительное — он не спросил главного. Ни слова о нашем ребенке… Возможно, потому что мы оба знали правду. И виноваты были тоже — вместе.
– Даша приходила, – стоило мне начать говорить, как Андрей напрягся. – Я ничего ей не рассказала. Пока что, – равнодушно произнесла. – Я не хочу портить ей жизнь. Не так, как ты мою…
Я не собиралась этого говорить. Не знаю, что на меня нашло. Но злые слова, словно яд, находили выход в моих устах. И больше не было чувства безоговорочной привязанности и любви…
О, нет, в этот самый момент я ненавидела Андрея! За всю боль, что он причинил мне, что мог причинить Даше. За то, что он бросил меня одну, за то, что позволил всему этому случиться.
Во рту пересохло, от больничного запаха уже кружило голову.
– Андрей… – набрав побольше воздуха в легкие, выпалила на одном дыхании. – Я больше ничего не хочу. Это точка. Мне противен ты, твои слова, поступки... Да Боже, меня даже от самой себя тошнит…
– Что не так, Юленька? – притворно ласково поинтересовался он, присаживаясь на край кровати. От угрозы, что прозвучала в его голосе, внутренности скрутило. Еще некогда любимый мужчина теперь вселял в меня какой-то внутренний, неописуемый страх. – Устала, бедняжка?
– Прекрати так со мной разговаривать! – вспылила в ответ, приподнимаясь с кровати. – Я не шучу, если ты ещё раз…
Единственное, что мне оставалось — бить в ответ. Я уже знала, что он бы не пришёл сюда просто так. Пусть Андрей и был непоследовательным в своих действиях и поступках, но подрезать концы этот мужчина умел, как никто другой.
– Я тоже, – холодно перебил он. Глаза его заледенели, а от тона меня словно пронзило тысячей иголок. – Слушай меня внимательно, – он наклонился так близко, что теперь его практически звериные очи были на уровне с моими, потерявшими былой блеск, и сжал моё плечо до боли. – Только попробуй Дашке рассказать про нас. Иначе... – он сделал паузу, показательно покачав головой. – Я сделаю так, что тебе город покажется маленьким. А подруга будет ненавидеть тебя, за то, что ты сама лезла в трусы ее мужа. Уяснила?
– Ты мне угрожаешь? – смешок, полный возмущения, сорвался с моих уст. И тут же последовала боль, от которой я поморщилась. Настолько сильно впились в кожу его пальцы. – А еще недавно ласковые слова шептал. Целовал меня, клялся в любви. Вот, ребеночка мне сделал... – не смогла закончить мысль, в горле будто застрял ком из желчи.
– Лучше закрой свой рот, – шикнул Андрей. – Тогда и дальше буду ласкать тебя, и ты не пожалеешь, что встретила меня...
Как же он ошибался в этот момент. Я уже пожалела. Гораздо раньше, а не сейчас, лежа в обшарпанной палате гинекологического отделения.
– Между нами всё кончено, Андрей, – произнесла равнодушно, отклоняясь от него подальше. – Правда, я не смогу так дальше. Мне лучше исчезнуть из твоей жизни.
– Это мы ещё посмотрим, дорогая, – угрожающе прошептал он мне ухо. – Я не твой сосунок — бывший, которого ты поимела и обвела вокруг пальца, вильнув хвостиком.
Тебя запросто выкинут из твоей квартиры по одному моему слову. Выпрут с работы, стоит мне только потрясти парочку своих знакомых. Ты же этого не хочешь? – его слова лишь сильнее погружали меня в ужас. – Уйдёшь, когда я скажу. Уяснила? – он поймал мой затравленный взгляд, пальцем поддев подбородок.
– Ты… чудовище, – проговорила ему в ответ.
– И ты меня такого любишь, – коварно улыбнулся он, найдя ответ на дне моих пустых глаз. – Я не хочу отпускать тебя.
Возмущение потонуло в его грубом и жестком поцелуе, которым он словно клеймил мою наполненную горем душу. И я поняла, что ещё не время. Для начала все же нужно было организовать пути отхода.
***
Месяц спустя
Сегодня был особенный день. Я всё никак не могла стереть улыбку с лица, даже одевшись по-особенному. Высокие каблуки, шикарное платье и, конечно же, прекрасное расположение духа.
Не самый ли лучший настрой перед тем как бросить парня?
Как удачно, что у Андрея нашлось время для того, что вместе пообедать в одном из небольших ресторанчиков в местном торговом центре. Хотелось бы, конечно, сделать это в более помпезном месте, но что есть, то есть.
Шла уверенной походкой, привлекая мужское внимание, вся светясь. Да, я не отошла от своего решения порвать с Андреем раз и навсегда.
Ушёл месяц на то, чтобы восстановиться после больницы и успеть собрать хорошую сумму для того, чтобы исчезнуть. Без помощи Коли, к слову, не обошлось, но деваться было некуда.
Не у Даши же просить в долг, чтобы сбежать от её мужа, с чего возомнившего себя альфа-самцом. После выкидыша, что навсегда изменил мою жизнь, у меня словно раскрылись глаза. На то, каким подлецом на самом деле оказался Андрей и на то, какой же беспросветной идиоткой была я.
Любила ли я его? Возможно. Его образ, поддержка, комплименты, чего говорить, и тело — это всё определённо зацепило меня. Не удержалась, мне словно сорвало крышу. Этот мужчина мог быть идеальным. Но только тогда, когда сам того хотел.
Возможно, через года я буду вспоминать о романе с ним, как чём-то призрачно прекрасном, дарящем покой и радость… Главное — не забыть вычеркнуть из головы образ его тоталитарных замашек.
Сегодня же я шла, крепко держа в руках сумочку, в которой лежал договором о снятии квартиры, в намерении пафосном бросить их в лицо брюнету и уйти в закат.
Больше, чем чувство жалости к себе, я не ненавидела шантаж.
– Ты быстро, – Андрей подскочил с места, отложив в сторону мобильный, как только увидел меня у входа, подавшись навстречу и заключая в объятия. – Шикарно выглядишь. Это всё для меня?
Я видела похоть в его глазах. Видела и содрогалась внутренне, но не стала отбиваться от его рук. Спектакль должен пройти на ура.
– Ты тоже ничего, – скомкано проговорила, прижимаясь к нему, и поцеловала. Давая прочувствовать то, чего он лишится. И ощущая неясную тревогу из-за того, что сама больше никогда этого не получу.
– М-м-м, ты сегодня в хорошем настроении? – удивился моему порыву Андрей, за руку подводя меня к столу. – Я заказал нам обед на двоих…
– Не стоило, – приторно улыбнулась ему, не садясь, и потянулась к сумочке. – Держи.
– Что это? – довольство быстро слетело с лица брюнета. Его холодные глаза пробежались по договору, а брови приподнялись в иронии.
– Точка в наших отношениях. Отныне, мы никто друг другу, – проговорила ровным тоном, разворачиваясь на каблуках и собираясь уйти.
– Ты не посмеешь, – прошипел он мне в спину. И это всё, что мог сделать брюнет в столь многолюдном месте.
Да, это даже к лучшему, что мы в торговом центре. Чужое внимание не позволит ему и дальше меня удерживать рядом с собой. А то и вовсе распускать руки. Я довольно улыбнулась.
– Уже посмела. Передавай Даше привет, – махнула на прощание рукой и покинула заведение.
Боялась, что он побежит следом. Ждала этого и одновременно боялась. Вдруг, он всё же решится, наконец, сделать шаг навстречу вместо того, чтобы продолжать топтаться на месте, удерживая меня рядом?
Продолжение следует...