Эпиграф: Третьего дня один из наших уважаемых читателей задал вопрос: «Почему того художника прозывали Содома?» Между прочим, замечательный вопрос. Для ответа понадобилась целая статья. Итак,...
Позорное прозвище
Художник получил его в юности и носил всю жизнь – с гордостью и шиком. Принять такое оскорбление как должное – все равно, что признать грехи, о которых даже шёпотом говорить неприлично. Но Содома выставлял его напоказ – словно модную шляпу или драгоценный перстень.
Жизнь Джованни действительно была похожа на Содом. В его личном хаосе причудливо смешивались сюжеты и герои, правда и сплетни, дифирамбы и проклятия, чудачества и одиночество. Его мир был театром, в котором он играл главную роль, приводя зрителей то в ярость, то в состояние благоговения.
«Ну, погнали!»
Почему папаша Бацци не взял старшего сына в семейный «обувной» бизнес, а отдал в обучение к художнику? Возможно, разглядел в нем рано проснувшуюся тягу к искусству. Или просто устал от взбалмошного отпрыска, который не хотел жить «как все». Джованни был легок на подъем и изобретателен на проказы. И отправлялся в очередной авантюрный поход с любимым девизом «Su’nduma!» («Ну, давай, пошли!»).
Семь лет обучения живописи дали художнику опыт, навыки и полезные связи. Поездка в Милан вскружила голову и окунула в творческий «омут» крупнейшего в то время центра науки и искусства. Творчество Леонардо да Винчи восхитило и во многом определило вкусы, стиль и сюжеты Бацци. Он приехал в Сиену – и стал «звездой».
Хочу, могу и буду!
В тогдашней Италии было много отличных художников. Но Джованни хотел отличатся от них и отличиться среди них. И стал «хамелеоном», приспосабливаясь к людям, обстоятельствам и сюжетам. Виртуозно менял техники и стили, словно актер – «маски». Брал лучшее от мастеров Высокого Возрождения и, даже копируя их манеру, создавал оригинальное свое.
Он расписывал монастыри картинами из жизни святых, а дворцы вельмож – романтичными сюжетами Античности, украшал орнаментами личные покои Папы, а фресками – капеллу св. Якова для императора Карла V. Бацци не пытался затмить да Винчи, соперничать с Рафаэлем и доказывать свою гениальность завистникам. Ему хватало «малого» – высоких гонораров, рыцарского звания и титула графа, пожалованных ему за великолепные работы.
Пусть говорят!
Содома быстро стал «дорогим» художником. Но все равно не смог бы тягаться в богатстве и роскоши со знатными вельможами. Поэтому пошел другим путем, здраво рассудив, что для бизнеса громкий скандал лучше скучной добродетели. И превратил свою жизнь в «театр абсурда», где правили бал три «грации»: Эпатаж, Разврат, Провокация.
Джованни создал из унизительного оскорбления узнаваемый бренд, сплетни принесли ему популярность, а причуды стали частью эпатажного имиджа. Его заметили, оценили и… завалили заказами. Сейчас это назвали бы «грамотным пиаром». А Бацци просто хотел быть на слуху: «Говорите обо мне. Неважно что, главное – говорите!»
Ах, эти женщины!
Содома страстно любил, – не жену и дочь, а «актрис» – героинь своих лучших работ. Он использовал женские образы, чтобы наиболее полно передать трагизм сюжета или восхищение жизнью. И, следуя примеру да Винчи, с особой тщательностью прорисовывал жесты, позы и выражения лиц, чтобы изобразить состояние души персонажей.
Его Леда манила томной негой и непорочной белизной. Лукреция пугала отчаянием и смертельным ужасом. Мадонна наполняла души людей тихим светом материнства. Окаменевшее смирение Богоматери, потерявшей сына, заставляло зрителей рыдать. А фрески о жизни Святой Екатерины, – пожалуй, лучший из его циклов, – стали торжественным гимном святости и чистоте женщины, посвятившей себя Богу и людям.
Бурлеск и драма
Содома мог позволить себе почти все – и пользовался этим. Публично распевал непристойные куплеты, пугал обывателем сумасбродным поведением, покупал племенных скакунов и «элитки» в центре города. И даже подписывал картины шокирующим именем.
Он завел зверинец, который больше походил на Ноев ковчег. Ручные животные свободно бродили по дому, а их «разноязыкий говор» приводил в бешенство служанок художника и соседей. А сам Бацци расхаживал по городу с дрессированными барсуками и вел «глубокомысленные» беседы со своим единственным настоящим другом – говорящим вороном.
«Грустный паяц»
«Абсурдность и переменчивость» его характера шокировала, но была чертовски привлекательной. Покровители и заказчики признавали его талант, ценили мастерство и уважали способность быть любым – в жизни и в творчестве. Но каким он был на самом деле?
На своем автопортрете он молод, красив и богат. Легкая улыбка приличия на губах, но в глазах – глубоко затаенная тоска. Это момент истины, «пойманный» художником в своем зеркальном отражении. Это усталость актера, который за чередою успешных премьер и комедийных ролей теряет себя настоящего.
«Finita la commedia»
Джованни Антонио Бацци сошел с подмостков своего «театра жизни» в 72 года. Одинокий старик, в долгом пути по «дороге славы» растерявший семью и былое богатство. Он оставил в мастерской скудные пожитки и ненужный наследникам хлам. И незавершенные картины – как наброски сценариев новых спектаклей. Был ли Содома действительно так грешен, как утверждала людская молва, – сейчас уже не узнать. Сплетни и байки, сочиненные о нем современниками, пережили столетия, обросли новыми «фактами» и поменяли статус с «может быть, но не точно» – на «чистая правда». Но его картины с лихвой искупили грехи – реальные и мнимые – и сохранили для мира красоту.
Постскриптум: «А теперь — крутое пике!» © Напишите в комментариях число от 1 до 110 и мы разместим для Вас картину из каталога художника. Если понравилась статья, поставьте «палец вверх». Подписывайтесь на канал. Спасибо!
