Звонок матери прозвучал разорвал тишину сонной квартиры. Зоя вздрогнула, едва не выронив чашку с недопитым кофе.
— Да, мам? — Она старалась, чтобы голос звучал бодро, хотя внутри всё сжалось от предчувствия очередной лекции о «неправильной жизни».
— Зоечка, золотце, ты присядь, — голос Регины Аркадьевны сочился мёдом. — У меня для тебя потрясающая новость!
Зоя машинально опустилась на край дивана, покосившись на спящего мужа. Платон что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок.
«Интересно, что на этот раз?» — пронеслось в голове. — «Новый "выгодный" кредит? Или очередной совет по воспитанию Василисы?»
— Я всё решила, — торжественно объявила мать. — Вы переезжаете ко мне. Все втроём. И эту свою конуру можете больше не снимать, хоть какая-то экономия будет.
Зоя на мгновение потеряла дар речи. В голове вихрем пронеслись противоречивые мысли. «Переехать к маме? В ее огромную квартиру в центре? Больше никакой ходьбы на пятый этаж без лифта, никаких коммунальных счетов...»
— Но мам, — осторожно начала она, — мы же... У нас тут всё обустроено, Василиса к садику привыкла...
— Глупости! — отрезала Регина Аркадьевна. — В центре и сады лучше, и школы приличнее. Да и квартира моя просторнее раза в три. Василисе отдельная комната будет, вам с Платоном — спальня.
Зоя закусила губу. Перспектива казалась заманчивой, но что-то внутри противилось этой идее.
— Мам, я не знаю... Надо с Платоном посоветоваться...
— А что тут советоваться? — В голосе матери зазвучали стальные нотки. — Или твой благоверный против того, чтобы жить в хороших условиях? Может, ему милее по съёмным углам мыкаться?
— Нет-нет, что ты, — поспешно возразила Зоя. — Просто это... неожиданно.
— Вот и прекрасно, — смягчилась Регина Аркадьевна. — Я уже и комнаты вам приготовила. Жду вас в эти выходные. И Зоечка... — Она сделала многозначительную паузу. — Не забывай, квартира-то всё равно вам достанется. Рано или поздно.
Зоя сглотнула. Вот оно. Главный козырь, который мать приберегла напоследок.
— Спасибо, мам, — выдавила она. — Мы... мы подумаем.
Положив трубку, Зоя уставилась в пространство невидящим взглядом. В голове крутился водоворот мыслей. «Собственная квартира в центре... Прощай, аренда... Василисе — лучшая школа... Но жить с мамой? Под её постоянным контролем? А как же наша свобода?»
— Кто звонил? — сонно пробормотал Платон, приподнимаясь на локте.
Зоя обернулась к мужу, пытаясь собраться с мыслями. Как объяснить ему ситуацию? Как убедить, что это — их шанс на лучшую жизнь?
— Платоша, — медленно начала она, — нам надо поговорить. Мама предлагает... В общем, она зовёт нас жить к себе.
Платон резко сел на кровати, сон как рукой сняло.
— Что? — Он уставился на жену, словно не веря своим ушам. — Жить с твоей мамой? Ты это серьёзно?
Зоя глубоко вздохнула. Она знала, что разговор будет непростым. Но почему-то была уверена — это их шанс. Шанс на новую жизнь, о которой они так долго мечтали.
— Давай хотя бы обсудим это, — мягко предложила она. — Ради Василисы. Ради нашего будущего.
Платон нахмурился, но промолчал. А Зоя вдруг поймала себя на мысли, что уже представляет, как они раскладывают вещи на новом месте — в новой квартире. Где-то в глубине души шевельнулось смутное беспокойство. Но Зоя отмахнулась от него. В конце концов, что плохого может случиться в родном доме, рядом с родной матерью?
Прошло три месяца. Три долгих месяца, которые для Зои растянулись, казалось, на целую вечность. Она стояла у окна, рассеянно помешивая остывший чай, и вглядывалась в суету городской улицы внизу. Где-то там, за пределами этой роскошной клетки, текла настоящая жизнь.
— Зоечка! — раздался из кухни голос Регины Аркадьевны. — Ты опять забыла вытереть плиту после себя! И почему молоко не убрала в холодильник?
Зоя поморщилась. «Началось», — пронеслось в голове.
— Иду, мам! — крикнула она, стараясь, чтобы голос звучал как можно беззаботнее.
На кухне её встретил испепеляющий взгляд матери.
— Ну как так можно? — всплеснула руками Регина Аркадьевна. — Взрослая женщина, а элементарного порядка навести не можешь!
Зоя молча взяла тряпку и принялась оттирать несуществующие пятна с идеально чистой плиты. Спорить было бесполезно — она уже выучила это за прошедшие недели.
— И вообще, — продолжала мать, — ты бы лучше о дочери подумала. Василиса опять вчера допоздна в планшете сидела. Разве ж это дело?
— Мам, ей же всего шесть, — попыталась возразить Зоя. — Немного мультиков перед сном...
— Вот именно! — перебила Регина Аркадьевна. — Шесть лет! Самое время развиваться, а не в эти ваши гаджеты пялиться. Я тут, кстати, нашла отличные курсы раннего развития. Будем водить Василису трижды в неделю.
Зоя похолодела. Ещё одна обязаловка для дочери? Но ведь у неё и так почти не остаётся времени просто побыть ребёнком!
— Мам, может, не стоит? — осторожно начала она. — У Васи и так английский, рисование...
— Не спорь со мной! — отрезала Регина Аркадьевна. — Я лучше знаю, что нужно моей внучке. И вообще, — она понизила голос, — если бы не я, как бы вы жили? В той своей конуре? На зарплату этого твоего... программиста?
Зоя закусила губу. Слова матери больно резанули по сердцу. Ведь Платон и правда в последнее время почти не выходит из комнаты, часами сидит за компьютером. А ведь раньше они с Василисой каждые выходные в парк ходили, в зоопарк...
— Кстати, о Платоне, — словно прочитав её мысли, продолжила мать. — Я тут поговорила с Борисом Аркадьевичем. Помнишь, мой старый друг, директор IT-компании? Он готов взять твоего благоверного на работу. Приличная должность, хорошая зарплата. Куда солиднее, чем эта его... подработка на дому.
Зоя вздрогнула. Платон ненавидел офисную работу. Он всегда говорил, что фриланс — это свобода, возможность самому планировать время...
— Мам, я не думаю, что Платон...
— А ты и не думай! — отрезала Регина Аркадьевна. — Я уже всё решила. Или пусть выходит на нормальную работу, или... — Она многозначительно замолчала.
Зоя почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Это «или» она слышала уже не в первый раз. И каждый раз за ним следовала угроза лишения наследства.
— Ладно, мам, — тихо произнесла она. — Я поговорю с ним.
Регина Аркадьевна удовлетворённо кивнула и вышла из кухни. А Зоя осталась стоять, невидящим взглядом уставившись в окно. Что-то неуловимо изменилось за эти месяцы. Мечта о просторной квартире в центре обернулась золотой клеткой. Каждый шаг — под контролем, каждое решение — с оглядкой на мать.
«Но ведь это ради Василисы», — в который раз напомнила себе Зоя. — «Ради нашего будущего».
Вечером, когда Платон, как обычно, сидел, уткнувшись в монитор, она решилась завести разговор.
— Платоша, — осторожно начала Зоя, — нам надо поговорить.
Муж оторвался от компьютера, в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Что-то случилось?
Зоя глубоко вздохнула.
— Понимаешь, мама тут предложила... В общем, есть возможность устроиться в крупную компанию. Хорошая должность, стабильный доход...
Платон нахмурился.
— Зоя, мы же обсуждали это. Я не хочу в офис. Мне и так нормально.
— Но подумай о будущем! — Зоя сама не узнавала свой голос. — О Василисе! Ей нужна стабильность, нужны перспективы...
— А сейчас у неё их нет? — В голосе Платона зазвучал металл. — Или это не наша дочь ходит в элитный детский сад? Не мы живём в центре города в огромной квартире?
Зоя прикусила губу. Он прав, конечно. Но как объяснить ему, что всё это может в один миг исчезнуть, если они не будут играть по правилам Регины Аркадьевны?
— Платон, прошу, — тихо произнесла она. — Хотя бы подумай об этом. Ради меня. Ради нас.
Муж долго молчал, глядя куда-то мимо неё. Потом медленно кивнул:
— Хорошо. Я подумаю.
Зоя выдохнула с облегчением. Маленькая победа. Ещё один шаг к тому будущему, которое рисовала в своих мечтах Регина Аркадьевна. Но почему же тогда так неспокойно на душе? Почему кажется, что с каждым таким шагом они теряют что-то гораздо более важное, чем приобретают?
Засыпая той ночью, Зоя думала о том, как изменилась их жизнь за эти три месяца. И не могла отделаться от мысли, что они неумолимо движутся к какой-то точке невозврата. Вот только куда приведёт их этот путь?
Тяжёлые шторы едва пропускали свет, погружая гостиную в полумрак. Зоя сидела в кресле, машинально теребя край скатерти. Напротив, величественно восседала Регина Аркадьевна. Её холёные пальцы, унизанные перстнями, выбивали на подлокотнике какой-то неведомый ритм.
— Итак, — произнесла мать, нарушая гнетущую тишину, — сегодня у нас серьёзный разговор.
Зоя вздрогнула. В голове пронеслось: «Неужели узнала про отказ Платона? Про то, что он так и не пошёл на собеседование?»
— Да, мам? — Она постаралась, чтобы голос звучал как можно беззаботнее.
Регина Аркадьевна поджала губы:
— Не юли, Зоя. Ты прекрасно знаешь, о чём речь. Твой... муж, — она выделила это слово с явным презрением, — так и не соизволил принять моё предложение.
Зоя почувствовала, как к щекам приливает жар. Как? Откуда она узнала?
— Мам, понимаешь...
— Молчи! — оборвала её Регина Аркадьевна. — Я не закончила. Знаешь, чего мне стоило устроить эту встречу? Сколько лет я поддерживала отношения с Борисом Аркадьевичем? И ради чего? Чтобы какой-то недоучка-программист плюнул на всё это?
Зоя вскинулась:
— Мама! Платон не недоучка! Он...
— Кто он? — перебила мать. — Неудачник, который не может обеспечить семью? Который прячется за своим компьютером, пока мы с тобой решаем все проблемы?
Каждое слово било, словно хлыстом. Зоя чувствовала, как внутри всё сжимается от боли и... стыда? Ведь где-то в глубине души она понимала: мать права. Платон действительно в последнее время отстранился, ушёл в свой мир...
— Но знаешь что? — продолжала Регина Аркадьевна. — Я приняла решение.
Она поднялась, прошла к секретеру и достала какую-то бумагу.
— Вот, — она положила лист перед Зоей. — Ознакомься.
Дрожащими руками Зоя взяла документ. «Завещание», — гласила надпись вверху.
— Я всё переписала на тебя и Василису, — сухо произнесла Регина Аркадьевна. — Эта квартира, счета в банке — всё будет вашим. При одном условии.
Зоя подняла глаза на мать. В горле пересохло:
— Каком?
— Ты разведёшься с Платоном.
Мир словно остановился. В ушах зашумело, перед глазами поплыли круги.
— Что? — выдохнула Зоя. — Ты... ты это серьёзно?
Регина Аркадьевна кивнула:
— Абсолютно. Либо ты выбираешь достойное будущее для себя и дочери, либо... — она сделала выразительную паузу, — либо можете убираться отсюда все вместе. Твой выбор.
Зоя сидела, оглушённая. В голове крутился водоворот мыслей.
«Развестись с Платоном? Но как же... Мы же семья! У нас Василиса! Но с другой стороны — квартира, деньги... Василисе нужно образование, нужно будущее...»
— Я... я не могу так сразу... — пролепетала она.
— Можешь, — отрезала Регина Аркадьевна. — И сделаешь это. Потому что ты — моя дочь. И ты знаешь, что я права.
В этот момент дверь гостиной распахнулась. На пороге стоял Платон — бледный, с горящими глазами.
— Я всё слышал, — хрипло произнёс он.
Зоя вскочила:
— Платоша! Это не...
— Не то, что я думаю? — горько усмехнулся он. — А что я должен думать, Зоя? Что моя жена решает, разводиться ли со мной, ради денег?
— Платон, послушай...
Но он уже развернулся и вышел, хлопнув дверью. Зоя рванулась было за ним, но цепкая рука матери удержала её.
— Пусть идёт, — жёстко произнесла Регина Аркадьевна. — Так даже проще. Решай, Зоя. Сейчас. Муж, который не может тебя обеспечить, или будущее для тебя и дочери.
Зоя стояла, чувствуя, как земля уходит из-под ног. За дверью послышались торопливые шаги, звук открываемых шкафов.
«Он собирает вещи», — поняла она с ужасом.
— Ну? — нетерпеливо произнесла мать. — Я жду твоего решения.
Зоя закрыла глаза. Перед внутренним взором пронеслись картины: вот они с Платоном гуляют в парке, держась за руки; вот Василиса делает свои первые шаги, а Платон стоит рядом, готовый подхватить; вот они втроём лепят снеговика...
А потом — роскошные интерьеры этой квартиры. Дорогие игрушки Василисы. Элитная школа, куда они недавно отдали дочь...
— Зоя! — В голосе матери зазвучал металл. — Время на исходе. Решай!
Она открыла глаза и посмотрела на мать. Потом — на дверь, за которой скрылся Платон. И вдруг поняла — она уже всё решила. Ещё тогда, три месяца назад, когда согласилась на этот переезд.
— Я... — начала Зоя, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Я не могу, мама.
Регина Аркадьевна застыла, словно громом поражённая:
— Что?
— Я не могу, — твёрже повторила Зоя. — Не могу выбрать деньги вместо семьи. Не могу лишить Василису отца ради... ради чего? Красивой жизни?
Она поднялась, чувствуя, как внутри растёт что-то новое, сильное, незнакомое.
— Знаешь, мам, — Зоя посмотрела матери прямо в глаза, — я благодарна тебе. За всё, что ты для нас сделала. Но... это не та жизнь, которую я хочу. Не то будущее, которое нужно моей дочери.
Регина Аркадьевна побагровела:
— Ты... ты отказываешься? От всего этого? — Она обвела рукой роскошную гостиную. — Ради этого неудачника?
— Он не неудачник, — тихо, но твёрдо ответила Зоя. — Он мой муж. Отец моего ребёнка. И я люблю его.
С этими словами она развернулась и быстро вышла из комнаты. В коридоре она столкнулась с Платоном — он стоял, прижимая к груди сумку с вещами.
— Платоша, — выдохнула Зоя, — пойдём отсюда. Вместе.
Он смотрел на неё долгим, изучающим взглядом. Потом медленно кивнул:
— Ты уверена?
— Как никогда в жизни, — улыбнулась Зоя сквозь навернувшиеся слёзы.
Они быстро собрали вещи, разбудили сонную Василису. Уже в дверях Зоя обернулась — Регина Аркадьевна стояла в коридоре, поджав губы.
— Прощай, мама, — тихо сказала Зоя. — Я позвоню... когда-нибудь.
Спускаясь по лестнице, Зоя вдруг почувствовала, как с плеч свалился огромный груз. Она не знала, что ждёт их впереди. Но точно знала — они справятся. Потому что теперь они снова были единым целым. Платон, она и Василиса. Их маленькая, но такая крепкая семья.
Уважаемые читатели, каждый ваш лайк, комментарий или подписка — это не просто клик. Это ваш отзыв о моем творчестве, и он очень важен для меня!