Друзья, взгляните – занятная история!
Смирнов-Сокольский Н. Чернильница «Библиофил» // Декоративное искусство СССР, 1960. – № 10 (35). – С. 46.
Любители русского художественного фарфора хорошо знают редчайшую чернильницу «Библиофил» работы дореволюционного фарфорового завода А. М. Миклашевского. Чернильница изображает некоего библиофила, вернее, библиомана. Человек этот сидит на книгах, читает книгу, держит книги во всех карманах, под мышками.
Фигурка эта – несомненный шарж, очаровательный и тонкий на одного из тех книгоманов, о которых писал Анатоль Франс: «Я с первого взгляда могу узнать настоящего библиофила по той манере, с которой он берёт книгу. Тот, кто взяв в свои руки какую-нибудь дорогую, редкую, милую или просто добропорядочную книжку, не сжимает её крепко и вместе ласково, не проводит нежно ладонью по корешку, по переплету и по обрезу – тот лишен инстинкта, создавшего некогда таких библиофилов, как Гролье и Дубль».
Впервые высмеял такой тип библиомана французский писатель Шарль Нодье (1780–1844) в своей, ставшей уже классической повести, так и называющейся «Библиоман». Повесть была напечатана в 1831 году.
Это трогательная и чуточку смешная история о страданиях и смерти некоего Теодора, умирающего от огорчения по поводу отсутствия у него какого-то книжного «уникума». На своей могиле библиоман приказал положить камень с такой эпитафией:
«Здесь покоится под своим деревянным переплетом экземпляр ин-фолио лучшего издания человека, написанный на языке того золотого века, которого мир не понимает больше. Теперь это старая книга, испорченная, запятнанная, подмоченная, разрозненная, с повреждённым фронтисписом, изъеденная червями и сильно покрытая плесенью. Не стоит ждать для неё запоздалой и ненужной чести переиздания».
Написать эту повесть мог только автор, о котором говорят, что он «хорошо знает предмет». Шарль Нодье именно и был таким писателем. Знаток книг, библиограф и несомненный библиоман – он в 1824 году был назначен главным библиотекарем Арсенала. Его квартира при библиотеке сделалась местом объединения французских писателей-романтиков. Объединение носило название «Сенакль» и в нём преобладали представители дворянской литературы 1820-х годов, боровшиеся с классицизмом.
Из романов самого Шарля Нодье у нас в годы Пушкина был особо популярен «Жан Сбогар» – история благородного разбойника, носящего это имя и являвшегося защитником угнетённых турками и Венецией западных славян. Романом этим увлекался П. А. Вяземский, неоднократно цитировавший в своих письмах историю философа-разбойника Жана Сбогара. По-видимому, Вяземский познакомил с романом и друга своего Пушкина. В «Евгении Онегине» Пушкин в числе литературных героев, овладевших воображением Татьяны, называет:
«И стал теперь её кумир,
или задумчивый Вампир,
или Мельмот, бродяга мрачный,
иль вечный Жид, или Корсар,
или таинственный Сбогар».
«Таинственный Сбогар» и есть герой романа Шарля Нодье, которому уделяется сейчас внимание потому, что на фарфоровой чернильнице, коей посвящены эти строки, портретно изображён автор романа.
Мотивом для создания этого литературного портрета в фарфоре послужил шарж французского художника Бенжамена на Шарля Нодье. Шарж был отлитографирован в Париже в 1840-х годах.
Русский фарфоровый завод А. М. Миклашевского (1839–1862) находился в то время в селе Волокитино, Глуховского уезда, Черниговской губернии. Завод славился своими художественными изделиями, на характер которых значительное влияние оказывала французская культура. Завод воспользовался шаржем художника Бенжамена на Шарля Нодье и создал примечательную чернильницу – портрет писателя.
Другая такая же чернильница изображала писателя Поль де Кока в виде петуха, сидящего на книгах. Эта фигурка-чернильница сделана также по шаржу Бенжамена. Дата выпуска чернильницы – 1850-е годы.
Из литературных персонажей, воспроизведенных в фарфоре заводом А. М. Миклашевского, известны «Эсмеральда и козочка» и «Феб с собакой» – герои романа В. Гюго «Собор Парижской богоматери». Хозяин завода, очевидно, был ярым поклонником французской литературы.
Чернильница «Библиофил», изображающая Шарля Нодье, выпущена, по-видимому, в крайне незначительном количестве экземпляров. За много лет собирательства я видел её лишь в Кусковском музее керамики, в краеведческом музее города Сумы (очевидно, непосредственно из музея завода), знаю, что есть у одного собирателя в Москве (сильно побитая), была в Ленинграде у А. С. Молчанова (ныне этот экземпляр у меня) и, как ни странно, есть в бутафорском цехе «Мосфильма».
Советские библиофилы любят эту фигурку-чернильницу, могущую украсить любое книжное собрание. У некоторых собирателей она изображена на экслибрисах, и, может быть, читатели помнят её на суперобложке моей книги «Рассказы о книгах».
Чернильница очаровательна и служит образцом высокого мастерства и вкуса художников русских фарфоровых заводов середины ХХ века.
Подписывайтесь на мой канал, давайте о себе знать в комментариях или нажатием кнопок шкалы лайков. Будем видеть красоту вместе!
#явижукрасоту #ясчастлив
