— Утра доброго, — поприветствовала я Николая, заходя в церковь. — Ого, у тебя тут уже никого нет, — удивилась я, рассматривая пустое помещение.
— Доброго, - кивнул он, - Да, как-то народ быстро весь разошелся, я сам поразился такому. Платок принесла? — спросил он.
— Зачем?
— Голову покрыть.
— Думаешь, мне напечет? — хихикнула я.
Он на меня посмотрел, как на неразумное дитя.
— Принесла, — вздохнула я. — Куртку с шапкой куда повесить можно? Или я отдаю тебе фотографии и ухожу?
— Ну уж нет, дорогая моя, ты простоишь со мной столько, сколько нужно. Работу кто мне подогнал?
— Не вопрос, — пожала я плечами. — Надо так надо. Так одежду куда повесить или я должна тут с тобой париться?
На последней фразе в церковь проскользнула какая-то старушка и прямиком кинулась к зажженным свечам.
— Стоять, — гаркнул на нее батюшка.
Она резко притормозила и медленно стала разворачиваться в сторону Николая.
— Церковь закрыта, прошу вас выйти, пожалуйста, — уже мягче сказал он.
— Дом божий закрыт для прихожан? — зашипела она. - Как такое может быть? Непорядок.
Мне показалось, что я увидала, как изо рта у нее появился раздвоенный язык, как у змеи.
— Мне только свечечку поставить, да я уйду, — она зыркнула на меня.
— Завтра приходите и поставьте свечку, — напирал на нее батюшка, оттесняя ее к выходу.
— Я на тебя нажалуюсь протоиерею, расскажу, что ты шашни водишь с ведьмой, — зашипела старуха.
— Да хоть в спортлото, — сказала я. — Черти воду мутят, смотри-ка, как их корёжит. Надо гражданку из церкви вывести и дверь закрыть, пока она нам тут не начала по стенам скакать, да иконы на пол сбрасывать.
Старуха рванула куда-то в сторону и была поймана в крепкие объятия Шелби.
— Ты же моя красота, как я ждал этой встречи. А чего только одна? Я так думал, что к нам целую армию пошлют.
— Подожди, это разведчик пришел, — хмыкнула я. — Силы наши проверяют. Тащи ее на выход, да я двери подопру.
Старуха извивалась в руках демона и верещала.
— Нехристи, демона в церковь приволокли, — она плевалась и материлась, изрыгая из себя проклятья.
— Тебя сюда никто не звал, — ответила я.
Потом старуха заверещала басом, переходящим на фальцет и визг.
— Да убери ты это звуковое сопровождение, — возмутилась я. — Хватит играться, — сердито глянула на Шелби. — Она же сейчас сюда всю армию призовет, и мы тогда никакими молитвами не отобьемся.
— А я вам на что? — обиженно спросил демон. - Я же лучше собаки.
Он смачно поцеловал старушку в перекошенную морду и вылетел вместе с ней из церкви.
— Ужас какой, — вздохнула я, и мы вместе с Николаем бросились к двери.
Навалились на нее и успели задвинуть засов.
— Хорошо, что я старинный засов нашел, отремонтировал его и установил сюда. Как знал, — улыбнулся он.
— Ага, и ведь ничего не боятся, — кивнула я. — Хорошо хоть одна заскочила, а не толпень, а то бы мы с тобой даже боевым кадилом не отмахались.
Мы с ним отдышались. Я повесила куртку туда, куда он указал.
— Ну что, приступим? — спросил батюшка.
— Ну да, а зачем я сюда пришла.
— Доставай фото. Ты их принесла?
— Угу, — махнула я головой.
Достала тетрадь и попыталась их оттуда вытащить. Однако у меня не получалось этого сделать, ибо листы между собой склеились при помощи какой-то черной слизи. Я пыталась их выдрать, но у меня ничего не получалось.
— Не могу их выковырять. Еще мне всю тетрадь испортили, там же не только псалом был, но и заговоры разные, и обряды, — сердито поморщилась я. — Чего делать-то? Без фотографий, наверно, работать не будет?
— Я тебя умоляю, — усмехнулся батюшка, — Бог всех видит. Главное, мы с тобой их образы запомнили.
— Слушай, а что ты тогда увидал, когда я тебе снимки показала? — спросила я.
— Деяния их, — тяжело вздохнул он.
— Мне Шелби предлагал посмотреть, да только я отказалась.
— И правильно сделала. Я всю ночь не спал, сначала уснуть не мог, а потом до самого утра молился.
— Ого, — покачала я головой, — Как они тебя впечатлили.
— Да я такой жути даже в самых страшных фильмах про криминал не видел. Ладно, хватит разговоры разговаривать, давай приступим. Бери вон там псалтирь, открывай там, где закладка заложена, сейчас читать вместе будем.
— У меня в тетрадке написано про три свечи, — сказала я.
— Точно, забыл, — хлопнул он себя по лбу. — Бери вон оттуда три свечи, клади денежку вон туда, ставь свечи здесь и зажигай.
— И даже денежку положить? — усмехнулась я.
— Так положено. Сколько у тебя там есть в кармане, столько и положи, — нахмурился он.
Кто-то со всей силы ударил в дверь церкви.
— Батюшка, открой, дело к тебе есть, — прогромыхал с той стороны мужской голос.
— И ведь ничего не боятся, — прошептал он, — День ведь.
— Ой, зло люди творят, не смотря на время суток, разницы им нет, утро или ночь, вечер или день, — покачала я головой, - Ничего не имеет значения.
Достала из кармана какую-то мелочь и насыпала в блюдце, взяла три свечи, зажгла их обычными спичками и установила около указанных икон. Открыла псалтирь там, где лежала закладка.
— Сначала «Отче наш», а потом уже псалом, — остановил меня Николай.
Трижды мы с ним прочитали молитву. Пока читали, кто-то тихонечко постукивал в дверь церкви и просился внутрь.
— С Богом, — перекрестился Николай.
Я снова открыла нужную мне страницу.
— Боже хвалы моей! не премолчи, ибо отверзлись на меня уста нечестивые и уста коварные; говорят со мною языком лживым; отвсюду окружают меня словами ненависти, вооружаются против меня без причины, — прочитала я первые три строки.
За мной вторил батюшка Николай. Голоса наши слились, и мы стали с ним читать псалом в унисон. Церковь задрожала, послышались из-за дверей голоса, звон стекла, кто-то пытался сломать дверь, кто-то проклинал нас и грозил карами небесными. Одна из икон рухнула на пол, а святой, смотрящий на нас с нее, злобно оскалился. Резко потухли все свечи, остались только наши три свечи, да дымила лампадка.
Псалом был прочитан нами трижды. Резко стало тихо, как только мы замолчали. Больше никто не пытался нас сбить с чтения.
— Фотографии теперь сможешь из тетрадки своей вытащить? — спросил меня устало Николай.
Я повернулась в ту сторону, куда положила я свою тетрадь. Она валялась на полу вся истоптанная, рваная и изжеванная. Фото были изорваны в мелкие клочки.
— Имена, фамилии? — поинтересовался он, поняв, что снимков больше нет.
Открыла телефон и посмотрела сообщения от Елены, где она написала их данные на всякий случай.
— Вот, — показала я экран.
— Напиши там на бумажечке, — кивнул Николай в сторону стола со свечами и молитвенниками.
Карандашом написала я на бумажке их имена, фамилии и даты рождения. Все это было вложено в псалтирь.
— Дело сделано, аминь, — снова перекрестился Николай.
— По домам? — спросила я.
— По домам, — согласился Николай.
Мы с ним аккуратно приоткрыли дверь и выглянули. За порогом никого не было. Вот только кто-то изрыл всю землю около церкви, да исцарапал все дверное полотно.
— Черти пошли драть своих подопечных, — хмыкнула я. — Интересно, быстро сработают или придется долго ждать?
— На все воля Господа Бога, — ответил Николай.
Я уселась в свой «Крокодильчик» и отправилась домой, а батюшка решил прогуляться. Шелби нигде не было, а мне хотелось с ним поговорить, узнать, что же происходило с той стороны, или старушка не была такой хлипенькой, как казалась на первый взгляд, и утащила мою охрану куда-нибудь в сторону ворот Хаоса. Хотя, может, просто он собрал всю эту нечистую братию и сидит где-нибудь в укромном уголке и грызет их, как тараньку.
Автор Потапова Евгения