Люди говорят, что лето в этом году было как никогда теплое и ясное, — а Лида и не заметила... Не до того было! Она была рада быстрому наступлению осени, — сентябрь сразу начался дождливый, пасмурный и холодный, и ей было легче, когда шел дождь. Легче было, когда она смотрела на листья, пожелтевшие и облетающие с деревьев, — это они распускались тогда, когда они разошлись с Игорем. Потому лето не имело для Лиды никакого значения, потому ее не радовало ни тепло, ни солнце, и она надеялась, что все пройдет после того, как не станет ничего из того, что началось тем летом, когда в ее жизни не стало любимого. Потому что жить без него было совершенно невыносимо.
Она вообще очень надеялась на время, — ведь оно, говорят, лечит! Оказалось, что нет... Сколько уже прошло этого времени, а ей все не легче, потому что любит она Игоря, и те несколько месяцев, что провела без него, ничем не помогли. Может, годы справились бы, но ждать годы? Вот так мучиться? Нет, пусть уж лучше ветер и дождь, может, хоть они смоют, сдуют всю память об ушедшем счастье!
Она действительно очень мучилась. Вычитывала в интернете советы о том, как пережить подобную напасть, — и не находила ничего действенного. Все избитые, всем известные советы, очень правильные: « помощь друзей», «новые знакомства», «какое-то дело»... Да, все правильно, но почему же не помогает? Не хочется ни с кем общаться, а тем более знакомиться, любое дело валится из рук. Нет, ни к чему все это, ничего не хочется, только лежать и ждать, когда все пройдет. А сегодня ей предстояло все сразу, — и общение, да еще и с близким человеком, и дело. И даже если не знакомство, то уж разговор об этом непременно!
А все почему? Потому что близкий человек, к которому она собиралась, — это ее собственная мама. Но Лида знала, что особого сочувствия от нее ждать не приходится, скорее наоборот, — душу растравит окончательно, и эта встреча закончится скорее всего ссорой и слезами. Но и не поехать не могла, — мама попросила сделать ей стрижку. Можно было отказаться, конечно, не такой уж великий Лида мастер! Несколько лет назад окончила какие-то ускоренные курсы, но с тех пор многое изменилось, к тому же практики у нее почти не было, — только и стригла маму да нескольких подруг, большинству из которых ее работа не понравилась. А маме вроде как нравилось, потому она последнее время только у нее и стриглась. Вот и вчера позвонила, попросила:
— Лидунь, обросла твоя мамка, приди, приведи меня в порядок! Волосы в глаза и уши лезут, ужасно это!
Лида пыталась увильнуть:
— А что же в парикмахерскую не сходишь? Сейчас столько всяких новых технологий, я их не знаю, а в парикмахерских постоянно девушки ходят на переподготовку!
— Да какие мне технологии, просто пострижешь, как всегда, и всё! Куда мне щеголять, на улице в шапке ходить буду, а дома и так сойдет. Не хочу я в парикмахерскую, моя голова к твоим рукам привыкла. Пострижешь, покрасишь, и только! Мне экономия, а тебе хоть какая-то возможность отвлечься, ведь так и киснешь дома в одиночестве?
После такой просьбы, понятно, никуда уже идти не хотелось, но решительный отказ — это серьезная обида маме, потом попробуй, загладь! А Лиде лишний камень на душу совсем ни к чему, потому пообещала, и теперь собиралась. И дождь, как назло, кончился, — так можно было хоть сославшись на погоду отказаться, но нет... Собралась, отзвонилась маме, предупредив нарочито бодрым голосом.
Жили они с мамой не близко друг к другу, — почти час добираться с пересадкой. Лида продолжала жить в квартире, которую они снимали вдвоем с Игорем, — маленькой, однокомнатной, темноватой, но такой дорогой для Лиды! Это было их с Игорем любовное гнездышко, в котором началась их семья... Здесь же и закончилась. И так просто закончилась, без долгих слез и разбирательств, — Игорь сообщил, что уходит, собрал вещи, позвенел ключами, положил их на тумбочку:
— Ну я пошел! Если еще что-то мое найдешь, то можешь выкинуть. Квартира еще на три месяца оплачена, можешь жить спокойно, а потом как уж сама захочешь!
И ушел, словно и не обратив внимания на убито сидящую у окна уже бывшую жену. Или и правда не обратил, так как и женой она ему не была, — они ведь так и не расписались!
Она прекрасно понимала, что лучше ей уехать из этой квартиры, где все напоминало о нем и о потерянном счастье. Нет, он не оставил ничего, так что и выкидывать не пришлось, хотя Лида очень боялась наткнуться на какой-то пустяк, — завалившийся под кровать носок, сломанную расческу... Нет, аккуратный был! Или милосердный? Не хотел наносить очередную травму? Да нет, едва ли он понимал, как больно сделал женщине, которой недавно клялся в любви! А она, — почему она осталась? Жалко было денег, заплаченных хозяйке вперед? Не хотелось переезжать к матери? Лень было искать новую съемную квартиру? Хотелось добить себя окончательно? Надеялась, что он вернется?
Нет, скорее всего на все эти предположения Лида могла ответить отрицательно, просто ей не до того было. Разрыв с Игорем настолько лишил ее воли и всяких желаний, что она даже не задумывалась о том, где живет, и живет ли она вообще. В одной книге она как-то прочла такую фразу, которую сказала девушка по поводу расставания с любимым: «Я скучала как дохлая крыса». Тогда это сравнение показалось ей отвратительным, теперь же Лида его поняла, — именно как-то так она себя и чувствовала. Она ходила на работу, делала там то, что от нее требовалось, возвращалась домой, — и не знала, что делать дальше, как жить, и надо ли.
Потом немного отпустило. Просто стыдно стало, — что уж она ходит-то, как эта самая дохлая крыса? Что ужасного случилось в ее жизни? Бросил любимый? С кем не бывает! Что там у них с Игорем было, — год вместе прожили, всего-то... Других вон после десяти лет бросают, да еще с детьми, и имущество потом делят. Пора ей уже приходить в себя! Начала пытаться приходить... Хотя, конечно, нельзя сказать, что она стала прежней, веселой и общительной девушкой, — она была мрачной, задумчивой, и всегда сторонилась людей. Что ж поделаешь, особого сочувствия она и не ждала, но его и не было! Было сплошное непонимание от всех, в том числе и от матери. Уже подъезжая к ее дому, Лида подумала: «Сейчас опять начнётся!», и не ошиблась, — началось! Мать и вызывала ее наверняка не столько ради прически, ведь действительно не настолько уж она обросла, да и парикмахерская была в соседнем доме, недорогая и вполне приличная, просто решила в очередной раз дочку повоспитывать:
— Ну что, не надоело еще киснуть? — сразу после приветствия спросила Ольга Анатольевна.
— Да я и не думаю киснуть, всё в порядке, — ответила Лида, стараясь говорить бодро и придать лицу более веселое выражение. Но что толку в этом, если лицо было бледным и землистым, под глазами залегли глубокие тени, она похудела, но это пошло вовсе не на пользу... По крайней мере от мамы скрыть ничего не удавалось, да и ни от кого не удавалось!
— Да я уж вижу, в каком порядке! Ты хоть питаешься нормально? Как кошка облезлая стала. А по-моему, никакой беды у тебя не случилось, все живы и здоровы!
— Совершенно верно, мамочка, все живы-здоровы, и я тоже! Просто погода сейчас такая, — у многих депрессия, упадок сил и все такое. Стричься давай! Ты место приготовила?
— Все готово, — вздохнула Ольга Анатольевна. Но дело в том, что стрижка не подразумевала молчания во время парикмахерских процедур, мама все равно могла разговаривать, а говорила она всё о том же:
— Может, тебе уже к врачу обратиться? Сама же говоришь депрессия и всё такое, гемоглобин проверить надо. Сил нет смотреть какая ты бледная! Может, с желудком что-нибудь?
— Ну зачем ты выдумываешь? Всё у меня нормально, у меня даже никакой депрессии нет. И питаюсь я вполне нормально, — каждое утро овсянку ем, а на обед обязательно варю суп, все как ты учила!
— Ох, Лиде-Лида, всё-то ты врёшь! Я уж вижу, как ты питаешься, килограммов десять сбросила! А бросала бы ты лучше это житье в чужой квартире, и переезжала бы ко мне. В твоем состоянии лучшее средство — это перемена места, правильное питание и общение с близким человеком! А кто ж тебе ближе, как не я? А так сидишь одна целыми днями... И чем ты там занимаешься, я не знаю!
Лида и сама не знала, чем она занимается целыми днями, то есть вечерами, в одиночестве, — уж понятно, не варила супчики и кашки! Смотрела телевизор, читала книжки... Не понимая и не запоминая ни слова из увиденного и прочитанного, — Игорем была занята ее голова, и это было ужасно! И, вероятно, мама была права, — лучшим вариантом было переехать к ней и постараться жить нормально! Но именно этого Лида сделать не могла, — ей хотелось по-прежнему находиться в плотном коконе своей боли, не высовываясь из него и не делая вид, что всё у неё хорошо. А мама с ее сочувствиями и правильным питанием едва ли чем-то помогла бы, скорее наоборот. Психолог из Ольги Анатольевны был так себе, — она считала, что хорошим способом вывести дочь из уныния будет обсуждение недостатков несостоявшегося зятя. Вот и сейчас, после уговоров о переезде, она не сдержалась:
— Как этот-то поганец, не слышно про него ничего?
— Откуда же? Я сама не узнаю, с общими знакомыми не вижусь... Мам, а когда мы красились-то последний раз, месяц назад? У тебя волосы так отросли! — постаралась Лида перевести разговор на что-то более нейтральное.
— Какой же месяц, если мы в июне ещё красились? Больше двух месяцев назад уже, все-то ты забываешь! А всё потому, что думаешь все время об одном и том же, а что об этом думать? Разошлись — и горшки врозь, как говорится! — не желала слезать со своего «конька» Ольга Анатольевна, — Ты, наверное, и лета не заметила со своими переживаниями! А тебе нужно не переживать, а хоть съездить куда-нибудь отдохнуть. Взяла бы путёвку, вот Витя с Настей собрались в Абхазию на пару недель съездить, там, говорят, ещё лето.
— Надо же, а я и не знала, что они куда-то собираются! Что-то он мне не звонит уже давным-давно, — посетовала Лида на невнимание брата. Хотя, честно говоря, и сама не помнила, когда он звонил и о чем они разговаривали... Вроде звонил, и не так давно!
— Так в том-то и дело, что тебе что звони, что не звони, с тобой какие разговоры? Он сказал, что звонил тебе как-то, а ты то ли сонная была, то ли еще что, мямлила, вопросы невпопад задавала. Эх, Лида, нельзя же так, честное слово! Если так будет продолжаться, то я сама к врачу обращусь, посоветуюсь, может быть тебе действительно какая-то помощь нужна, уже медикаментозная! Где это видано, чтобы молодая женщина так изводилась из-за того, что парень ушел?
— Мама, ну неужели нельзя прекратить эти разговоры? Обращайся ты к кому хочешь, но у меня нет никаких особых проблем! Когда Витя звонил я, вероятно, и правда была сонная. Что же тут такого, ты прекрасно знаешь, что я частенько не высыпаюсь, и в этом нет ничего страшного. Я уже сама забыла про этого Игоря, а ты меня всё время бередишь, про него напоминаешь, —зачем, спрашивается? Как зациклилась! У тебя у самой-то как со здоровьем, ты давление регулярно измеряешь?
Казалось бы, тоже беспроигрышный вариант, — перевести разговор на мамино здоровье, все пожилые женщины очень озабочены этим вопросом, но мама, вероятно, больше заботилась о здоровье Лиды, она только отмахнулась:
— У меня со здоровьем всё в порядке, и ни на чём я не зациклилась. Меня ничье здоровье не интересует так, как твое! У всех все хорошо, у всех все нормально, но на тебя, согласись, смотреть больно! Ты сама-то себя в зеркало видишь? Вот посмотри! Почему ты не высыпаешься, под глазами черно, а почему? О чем ты думаешь ночами?
— О тебе, мама! Меня действительно беспокоит твоё здоровье в первую очередь. У нас на работе одна женщина она, даже моложе тебя лет на пять, у нее был гипертонический криз, сейчас на больничном. Ей врачи предлагали в больницу лечь, а она отказывалась, и за давлением не следила, — и вот пожалуйста! А ты вообще в поликлинике, наверное, не была сто лет.
— А ты попробуй туда попади, в эту поликлинику! Чтобы записаться к врачу очередь огромная, потом очередь огромная чтобы к этому врачу попасть, пока твоя очередь подойдет, уже и забудешь, чего хотела! — наконец-то, кажется, есть шанс хоть на минуту забыть о Лидиных бедах! Девушка начала расспрашивать о том, кто теперь у них участковый врач, какие о нем впечатления, какие отзывы у знакомых, да как здоровье этих самых знакомых, и Ольга Анатольевна начала рассказывать о чем-то, не связанном с состоянием Лиды, но ненадолго:
— Я с тобой полностью согласна, в наших поликлиниках сейчас полнейший бардак, но в твоем случае придется обратиться к платному врачу. Там никакой очереди не будет, и это не настолько уж дорого, как может показаться. В конце концов деньгами я могу помочь, и у Вити можно попросить. Да и у тебя у самой почему бы им не быть? Ты работаешь, и на себя, как я погляжу, не тратишь, — питаешься, наверное, практически ничем, нового себе ничего не покупаешь... Вот что это у тебя за свитер? Я его ещё до Игоря помню!
Вот такой примерно разговор с мамой и продолжался всё то время, пока Лида колдовала над ее прической... На какую бы тему ни пыталась свернуть девушка, мама всё равно продолжала обсуждать ее личную жизнь. В конце концов Лида уже не могла дождаться того момента, как уйдет из этой квартиры, но Ольга Анатольевна хотела еще покормить дочку, угостить чем-нибудь вкусным, дать с собой какой-то еды:
— Нет, ты как хочешь, а я тебя не отпущу просто так ходить и костями греметь! Мне перед соседями стыдно теперь, все будут спрашивать, что с моей дочкой, не заболела ли чем, а я и сама не знаю! Садись поешь, я тебя умоляю.
Пришлось поесть, удивляясь тому что особого вкуса в приготовленных мамой блюдах она не чувствует. «А ведь пожалуй мама в чем-то права, — я ситуацию слишком запустила. Но не к врачам же мне идти в самом деле! — вяло жуя думала Лида, — Не хватало мне еще сумасшедшей прослыть... Хотя скорее всего я уже такая и есть... Ах, Игорь-Игорь, почему он не мог меня бросить осенью? Я бы тогда спокойно отболела и отпереживала в самое тяжелое время года, а по весне, может быть, расцвела бы. А теперь что, — лето упустила, теперь еще осень, зима, и смогу ли я еще опомниться к весне большой вопрос... Хотя и продолжаться вечно это не может! Само собой, всё пройдет, опять я наем свои десять килограммов обратно, накуплю себе новых нарядов, найду себе нового мужчину... а через год он опять меня бросит».
Да, к сожалению, Лида была уверена, что ничего хорошего у неё в жизни больше не будет. Она сама не знала почему и откуда была такая уверенность, но вот была же... То есть полная неуверенность в себе у нее появилась! Ведь Игорь был не первый мужчина, с которым у нее не сложились отношения! Но раньше всё было как-то и не так трагично, потому что и не так серьёзно, наверное. Игоря она любила, и любила до сих пор! И не могла поверить в то, что все кончено, хотя и не ждала его, и если бы пришел, едва ли простила бы... Так что лучше бы не возвращался никогда!...
— Ну вот поела, чаю горячего выпила, и смотри, — личико порозовело, сама вроде повеселела! — радовалась мама, провожая ее, — Что бы тебе не переехать-то ко мне? Неужели места мало, неужели я тебе чем-то мешаю? И мне одной всё-таки не так скучно бы было, и тебе тоже. Витя с Настей ко мне частенько приезжают, все-таки какое-то общение, глядишь, и забыла бы о прежних бедах!
Лида усиленно изображала весёлость, хотя никакого оптимизма не было и в помине, обещала маме подумать, говорила, что за квартиру вперед заплачено, жалко деньги терять...
— А когда-нибудь я к тебе обязательно перееду, мама! Мне самой очень скучно без тебя, и действительно теперь, побыв с тобой, я чувствую себя гораздо лучше и веселей! — уверяла она. Но вышла из дома с тяжестью в желудке и на душе,. «Нет, что ни говори, а если я останусь у мамы, то я никогда в себя не приду и не стану нормальным человеком! — думала Лида, — Будет она меня пичкать своими котлетками, супчиками и душеспасительными разговорами, а мне это совсем ни к чему. Надо самой все пережить, если это, конечно, возможно. Но иногда я в этом всерьез сомневаюсь».
Ольга Анатольевна глядела в окно вслед удаляющейся дочке и печально думала: «Вроде и правда пободрее выглядит, и идет уже не как старушка... Или это я себя так утешаю? Ох, дети-дети, как же с вами сложно! И радешенька помочь бы, все тяготы на себя взять, так вы же не позволяете... Вот ушла моя Лидочка, а что будет дома-то делать? Ну почему бы у меня не остаться? И дался ей Игорь этот, чтоб ему пусто было! А не дай Бог вернется? А если другой подвернется, и таким же подлецом будет? И тут уж ничем не поможешь!»...
И надо же было такому, произойти, что как раз в этот день Лида совершенно случайно увидела Игоря... Словно мама накаркала, по-другому и не скажешь! Ведь он, насколько знала Лида, переехал в какой-то другой город, где ему предложили работу! Так что же он, вернулся? Или приехал на время? Лида первой заметила его, и хотела было незаметно уйти, но не получилось, —видимо, почувствовав ее взгляд, Игорь оглянулся, радостно воскликнул:
— О, Лида, ты?! Рад видеть... А ты молодец, совсем не изменилась, даже лучше стала, похудела! Откуда это ты?
Лиде стало стыдно... Каким бы ни был смысл его сомнительных комплиментов, выглядела она не лучшим образом, а одета была и того хуже, — старенькая курточка, потрепанные джинсы, стоптанные кроссовки, — то есть видно, что жизнь у нее далеко не самая радужная. А стоит ли показывать это своему бывшему? «Ох, балда я балда... Советы читаю, а главного к сведению не приняла: “Лучший способ отомстить бросившему вас мужчине — показать, что вы счастливы без него!”. Вот и показывай, как ты ни одной новой шмотки не купила, и ходишь ненакрашенная, но счастливая!». Она постаралась улыбнуться как можно более приветливо:
— Здравствуй, Игорь! Какими судьбами, ты же вроде уехал?
— Ну да, уехал, но, видишь ли... приехал своих навестить, ну и вообще соскучился! А ты что же, опять у матери живёшь?
— Нет, я всё там же, в нашей квартире. Я к маме заезжала, помогала ей мусор после ремонта убрать, вот поэтому в таком виде! — постаралась она оправдаться, и мысленно выругала и себя, и Игоря, — ведь она была уверена, что они не увидятся даже случайно, и поэтому она совершенно не обязательно должна выглядеть счастливой и успешной! Если бы знала, что такая встреча произойдет, она бы постаралась хоть немножко привести себя в порядок, в ту же парикмахерскую зашла бы... А теперь вот оправдывайся, ври тут, а он наверняка не верит! Хотя это не его дело, конечно, верить или нет, а ей все равно! Скорее всего увиделись они случайно, и больше этого никогда не будет. Кстати, и сам он выглядел не лучшим образом. То есть нельзя сказать чтобы плохо, но явно не счастливцем!
— Ну а вообще как у тебя дела? — спросил Игорь, — Обижаешься на меня до сих пор?
— Да о чём ты, когда это я обижалась? Нет, я, честно говоря, и не думаю об этом! Поначалу может быть, а сейчас... Полгода ведь прошло, за полгода, знаешь, и не такие обиды забываются!
— Ну да, конечно... А раз ты в нашей квартире, то, может, и мне можно к тебе зайти? Ты одна живешь?
— Нет, Игорь, ты прости, но лучше не заходи! Я уже не одна, и твое появление в нашем доме совершенно нежелательно. Да и зачем нам, собственно говоря, видеться? Вот случайно встретились, увидели, что всё хорошо, мы оба живы и здоровы, — и ладно! О чем теперь говорить? По-моему все наши дела закончились.
— Ну да, ты права, конечно... А я, признаться, не раз жалел, что так поступил! Но в тот момент другого выхода не было, — пробормотал бывший сожитель.
— Всё-всё, закрыли эту тему! Все, что ни делается, — все к лучшему. У нас теперь разные жизни. Да и о чем говорить, мы даже женаты не были! Попытались жить вместе, — не получилось. Кто в этом виноват — не важно, все прошло! Ладно, Игорь, ты иди, и я тоже пойду. Ты ко мне не заходи и лучше нам больше не встречаться.
— Как скажешь, — ответил Игорь, растерянно улыбнувшись, они пожелали друг другу всего хорошего и разошлись... Лида торопливо пошла к остановке, как раз подошел нужный ей номер, вошла, двери за ней закрылись... «Уехала», — подумал Игорь, и побрел своей дорогой. Было ему не весело, — встреча с бывшей возлюбленной очень живо напомнило все, что он так легкомысленно потерял... И Лиду в том числе! Ну что поделаешь, он хотел добиться успеха! Ведь скоро тридцать лет, а он все так же живет в маленьком городке, с родителями, и единственное, что может себе позволить, — это съемная квартирка... Да и на ту уходит столько денег, что на жизнь совсем ничего остается! А он ведь хотел обеспечить достойную жизнь и себе, и своей семье, когда она наконец появится! Да, в идеале с Лидой, — эта девушка его во всех отношениях устраивала, но... Да, познакомился в сети с другой, сперва просто переписывался, а потом она призналась в любви.
Это Игоря скорее рассмешило, — какая там любовь в письмах! «Поплыла», видать, дамочка от одиночества... Хотя с чего бы ей быть одинокой? Да, она старше Игоря лет на десять, но ведь красавицей была эта Софья! Ухожена, одета, — фотографии свои присыла, залюбуешься! А уж квартира, в которой живет, — ну это вообще, не во всяком каталоге такое увидишь. И вдруг такое послание, — «Полюбила я тебя, Игорь! Не бросай меня, пиши хотя бы...». Он и писал, — ну не на смех же поднимать женщину, у которой, может, действительно чувства. А написать ему не трудно, — вот и писал, цветочки посылал, смайлики, и даже тоже в чувствах признавался! Не врал, — зацепила... Но думал, что это так, пройдет и у нее, и у него! Не прошло, но начало набирать обороты. По крайней мере у Софьи.
«Ты даже не представляешь, каким было бы твое будущее! Ты умен, предприимчив, силен... Таких, как ты, мало, единицы! Ты губишь себя в провинции!», — писала она. И в конце концов начала звать к себе, в столицу. Понятно, он не сразу согласился! Сперва просто мечтал, как бы оно все могло быть. А Софья, ставая к этому времени для него Сонечкой, подкрепляла эти мечты своими соображениями. По ее увереньям, все у него там, в Москве, будет! «Жить ты можешь в моей квартире, и не обязательно со мной! Если не хочешь, то моешь быть просто другом, квартирантом, я не собираюсь тебе навязываться. И работа будет, это я тебе гарантирую! Главное, ничего не бойся».
Вот он и проявил смелость, да еще и какую, — уволился с работы, разошелся с Лидой... Да, это было сложнее всего, — любил он ее. Но, видимо, не настолько, чтобы ради этой любви отказаться от своего будущего. Поначалу даже думал, что наврет ей что-нибудь, пообещает, что вернется за ней, — ведь обещала Софья, что они будут просто друзьями! Но быстро оставил эту идею, — какая дружба, если уже в любви объяснились... А Лида не дурочка, к тому же гордая, не поверит она в байки про «старшего товарища», предложившего выгодную работу! Не поверит и в то, что он вернется... Потому и уехал без всяких объяснений, считая, что так, возможно, будет легче вернуться, если что. И вот вернулся, и, к сожалению, именно потому, что случилось это самое «если что»...
Софья не обманула, — поселила в своей шикарной квартире, не как друга, конечно, но в этом ничего плохого не было, женщиной она была хоть куда! Да и не старой, — едва за сорок. И на работу пристроила... Вот тут и начались сложности. Его квалификации оказалось недостаточно для той должности, на которую определили, и он начал совершать ошибки, одну за другой. Софья довольно быстро в его способностях разочаровалась, начались по началу не ссоры и скандалы, а просто вежливые упреки:
— Ты бы все же старался, Игоречек! Пойми, ты же меня в первую очередь подводишь, я тебя рекомендовала чуть ли не как гения, а ты...
— А что я, Сонечка? Я еще не вошел в курс дела, все слишком сложно... И я ведь никогда не говорил, что я гений! — оправдывался он.
Но «войти в курс» оказалось слишком трудно, а ждать его успехов никто не мог.
— У нас здесь не учебный комбинат! Так что если вы не можете выполнять возложенных обязанностей, то...
Софья с недовольным видом перевела его в другую фирму, на должность попроще, но и там Игорь звезд с неба не хватал... Вот тут-то и начались ссоры и скандалы!
— То, что ты сам позоришься, — твое дело, но ты же и меня позоришь! Я же доверяла тебе, считала, что ты хоть на что-то способен, а ты... Ты влез в мой дом, ты обманул и предал меня!
Неудивительно, что после таких сцен Игорь оказался в родном городе. Сразу идти к Лиде он не решился, хотел сперва хоть как-то наладить свою жизнь, но не получилось, оказалось, что и дома он никому не нужен. Мать и отчим, поняв, что сын вернулся ни с чем, тоже были разочарованы:
— Что же ты, голубчик, лето красное пропел, а теперь нам на шею сесть решил? А мы, может, с этим не согласны!
На прежней работе его тоже никто не ждал: место было занято...
— Мы думали, ты уже Москву завоевал, новости каждый день смотрим, не покажут ли там тебя во всей красе! — открыто смеялись бывшие приятели.
С такими реалиями возвращаться к Лиде было немыслимо! И вот, слоняясь в очередной попытке найти работу, он встретил саму бывшую возлюбленную, — похудевшую, неуловимо изменившуюся, и явно не ждавшую его! И не желающую его возвращения. «Надо же, не одна она теперь! Быстро же она утешилась! И живет теперь в нашей квартире со своим новым хахалем! Ясно, что нищеброд какой-то, или, может, женатый. Но опять же нищий, раз не может для любовницы квартиру снять, живет в той, которую я нашел, которую я для жизни с ней же, Лидой, обустраивал! И мне теперь там места нет? Молодец, конечно, наша Лидочка, но что-то я сомневаюсь, что она так уж счастлива! Ремонт маме делать помогала? А что же ее новый мужичок не приехал? Не любит тещу, не уважает? Или она его не признает? А что, тетка она с характером!», — зло думал он, расставшись с Лидой.
А сама девушка ехала в автобусе и боролась с подступающими слезами, — не хватало еще разреветься у всех на виду. «И зачем он приехал? Я так надеялась, что больше не увижу его!», — в смятении думала она. Понимая, что такие мысли до добра не доведут, старалась переключить внимание на что-то другое, даже попыталась завести разговор с женщиной, оказавшейся не соседнем сиденье, — задала какой-то, совершенно не интересующий ее вопрос по дальнейшему маршруту автобуса. Такой ход оказался правильным, — пожилая женщина оказалась словоохотливой, подробно рассказывала, где автобус повернет, да где остановится, где какой магазин, что в нем продают, что в этом здании было раньше... Эта добродушная болтовня действительно отвлекла от печальных мыслей. На своей остановке девушка поблагодарила за проведенную «экскурсию», собралась выходить, и женщина вдруг сказала:
— Так и мне здесь выходить! В гости к подруге еду. А вы что же, местная? Зачем тогда спрашивали? — и смотрела немного лукаво, слегка удивленно, но с такой добротой, что Лида не смогла обманывать, прямо сказала:
— Да я просто чтобы отвлечься, поговорить с кем-нибудь. И я рада, что это оказались вы!
— Вон как... А что случилось-то? Я и вижу, что в глазах у тебя уж такая горечь! — уже серьезней, с сочувствием спросила женщина, и тут Лиду прорвало. Участие человека, совсем чужого, так тронуло ее, что давно сдерживаемые слезы закапали из глаз. Но жаловаться женщине, у которой явно хватает своих проблем, было стыдно, — она быстро вытерла слезы, улыбнулась и сказала:
— Нет, что вы... Ничего не случилось, а так, пустяки!
— Ну ясно, — любовь-морковь, — вздохнула собеседница, — В твоем возрасте это не такие и пустяки, мне ли не знать... Тоже молодой была! Страдала, а как же, не каменная. Но ты права, — это проходит. Молодая еще, своего встретишь! Я, грешным делом, с четвертого только поняла, что такое любовь и свой человек. А до этого слез-то, слез сколько пролила, глупая!
— Да, это и правда глупо, — согласилась Лида, — Мы уже полгода назад разошлись, а сегодня случайно встретились, вот и... Надеюсь, больше этого не будет.
— А если и будет — не плачь! Я вот к подруге еду, она мужа схоронила, с которым тридцать лет прожила, ясно — плачет. Но и это, если подумать, не такая уж беда и не конец жизни! Это, конечно, со стороны рассуждать легко, а когда сама коровой ревела, никто бы не утешил!
— Нет, я реветь больше не буду, — еще шире улыбнулась девушка, в которой и правда крепло решение больше не показывать свою боль. Да и какая там боль! Просто задетое самолюбие, — как это ее, такую хорошую, и вдруг бросили! И в то же время она ведь сама делает все для того, чтобы показать, что не достойна любви, — киснет, хнычет, забросила себя... То-то радуется сейчас Игорек тому, что из-за него так горюет девушка! Это же какой плюс к его репутации!
Простившись с доброй женщиной, Лида решительно пошла домой, сама удивляясь своей бодрости. Все, теперь она будет жить иначе, и именно благодаря этим переменам встретит-таки своего человека! Она оглядела квартиру... Это счастье, что хозяйка не приходит с проверками, позволяет переводить деньги на карточку, — ведь выгнала бы поганой метлой, и правильно бы сделала! Виданое ли дело, — так запускать своё жилье... Неужели она все полгода не вытирала пыль, не мыла полы и окна! Что же удивительного в том, что Игорь не идет из памяти, — она же словно специально не убиралась, чтобы его дух оставался в квартире. Вот и надо «прогенералить» теперь, — заодно и займет себя, устанет и хоть уснет по-человечески! А то ишь, барыня какая, — выходные стали для нее самыми тяжелыми днями, лежит и переживает весь день, а потом удивляется, почему ночью не уснуть! Нет уж, сегодня она остаток дня посвятит уборке, а завтра займется собой, любимой, — в парикмахерскую сходит, потом по магазинам, за косметикой и какой-нибудь новой одеждой! Нет, сперва гимнастику сделать надо! И, если останется время, к маме заехать, порадовать ее своим возрождением! И брату наконец позвонить! И некоторым подругам, с которыми совсем перестала общаться из-за своего «горя». А горе-то луковое!
И Лида, включив музыку повеселей, принялась за наведение порядка. Она действительно сделала все, что собиралась, очень устала и крепко уснула, но поутру почувствовала, что не очень-то хочет осуществлять вчерашние планы... Так хорошо было просто лежать... и вспоминать вчерашнюю встречу! И думать, надолго ли приехал Игорь, и увидятся ли они еще раз, и не заявится ли он к ней. Она не хотела такой встречи, не хотела, чтобы он приходил, но не думать о такой возможности не могла, — и полчаса потеряла! Выругав себя, все же принялась за зарядку, попутно поняв, что причиной нежелания выполнять все задуманное, стал вовсе не Игорь! Ей просто было лень, — привыкла к безделью! Что же, надо было исправляться...
Это по большей части удалось, — она все выполнила, и даже к маме успела заехать, похвастаться новой прической и купленным плащом... И своим новым настроем!
— Да, я решила больше не киснуть, а быть веселой и красивой! Как скажешь, мне это удается?
— Еще бы! Я так рада за тебя, Лидочка... — мама действительно едва не плакала от радости, словно дочка выздоровела после серьезной болезни.
Лида и сама была рада, хотя где-то, на самом донышке души, оставались мысли о нем, об Игоре... Нет, не любовь к нему, и даже не воспоминания о любви, — какое-то недоброе чувство, которое ей самой не нравилось. И чем больше оно не нравилось, тем более недобрым делалось! «Как же мне избавиться от него?», — с досадой думала Лида. Вроде уже и избавилась, уже и не думала о нем совсем, но и совсем свободной себя считать не могла... Освобождение произошло неожиданно.
Однажды, в будний день, она вышла с работы в компании с несколькими подругами, — то печальное время, когда она выбегала одна и спешила уйти незаметно, быстро прошло и было забыто, — и увидела Игоря, стоящего на углу и ждущего, можно было не сомневаться, ее, Лиду. Или кого-то другого? Может, успел познакомиться с кем-то с ее фирмы? Что стоит не просто так, было понятно по жиденькому букету, который он сжимал в руке. Увидев Лиду, двинулся к ней, — значит, по ее душу! Простившись с подругами, она подошла к Игорю:
— Ну здравствуй... Довольно неожиданно, признаюсь!
— Да я и сам не ожидал, Лида... С тех пор, как тебя встретил, ни о чем больше думать не могу! Вот и решил...
— Что же решил? Продолжай! Неужели вернуться? — с веселым удивлением спросила Лида. А Игорь не стал отпираться:
— Да! И не удивляйся, я знаю, что у тебя никого нет. Признаюсь, — я немного проследил за тобой, ты одна живешь! Я тоже один. Да, я уехал из Москвы, у меня там ничего не получилось. Вернулся, чтобы жить здесь...
— Так живи же, Игорь! Но не со мной. Да, я пока одна, но это ничего не значит. Тебя в моей жизни тоже уже нет. Да, сначала мне было плохо из-за этого, но теперь я счастлива! И прошу тебя, не приходи больше, ни сюда, ни домой, я тебя не впущу. Все закончилось, Игорь!
Лида была очень возмущена тем, что он сказал про слежку, но возмущение быстро улеглось, — она вдруг почувствовала, что после этого разговора окончательно освободилась! То есть она была даже благодарна Игорю за то, что он пришел. Его неудачи совсем не радовали, как не обрадуют и победы, — ей стало вдруг все равно! Чужой, совершенно чужой человек стоял рядом, протягивал подвядшие цветы, говорил совсем ненужные слова...
— Но Лидочка, мы же были вместе, мы же любили друг друга! И мы одиноки оба, разве это хорошо? Мне так тебя не хватает! Да, я виноват перед тобой, я это знаю... Но скажи, есть хоть какой-то способ все вернуть? Я заслужу твое прощение, ты же знаешь, что ради тебя...
— Единственное, что ты сможешь сделать для меня, — это уйти уже навсегда. Серьезно, Игорь, никогда мы уже не будем вместе, ты уже ушел, и я с того самого момента простилась с тобой. Я долго скучала... Но это прошло, правда. Пойми это, и уходи. Живи хорошо в свое удовольствие, и забудь меня, пожалуйста!
Она развернулась и быстро пошла прочь, не слушая, что пытается сказать вслед человек, еще недавно бывший таким дорогим. Теперь его действительно не было! Была она, было осеннее солнце, освещавшее желтеющие деревья, и, несомненно, обещающее ей скорое счастье. Да, оказывается и осенью можно расцвести, сбросив прошлое, как эти увядшие листья! Она пропустила лето, причем не пропела его, а проплакала... Но Лида уже решила, что сможет вернуть его, это лето, пусть ненадолго, — через пару недель у нее отпуск, и она уже решила взять путевку в теплые края. Она поедет одна, и без всякой цели, то есть не мечтая с кем-то там познакомиться! Курортный роман — это совсем не то, что ей сейчас нужно. Ей не нужен сейчас роман, ей нужна любовь и тот самый «свой» человек, который, несомненно, скоро встретится, ведь иначе и быть не может!