А к уютным огонькам костров жались замученные путники.
Но самой замученной ощущала себя Аделина. И это несмотря на то, что она вроде всегда хорошо переносила походную жизнь.
Принцесса лежала на сырой земле, поджав под себя ноги, а ее промокший насквозь хвост уныло шлепал по грязной луже. Вода под ней, вода падает с неба… И холодина!
Холода Аделина не очень боялась, но вот в сочетании с сыростью он мог ей очень сильно навредить. Она и так уже закуталась в несколько плащей, но это не сделало ее положение лучше.
Все, о чем она сейчас мечтала – оказаться в бане и принять горячую ванну.
Эх, как бы было здорово! Но до этого момента еще далеко – как минимум, назад возвращаться они будут столько же дней.
А ведь еще вопрос – как их встретит лорд Кардье? Мятежный дворянин, если он не полный профан, уже должен быть оповещен об их приближении. Что он предпримет?
Конечно, есть надежда, что он поймет всю тщетность своего предприятия и просто сдастся… Это был бы самый лучший исход для всех, кроме него самого. Но как-то слабо Аделина надеялась на самые лучшие исходы. Слишком уж редкими спутниками они ей были.
А вокруг раздавались веселые разговоры и смех.
Даже то, что они уже добрались до королевства, воодушевило многих.
У соседнего костра Хелена вовсю подтрунивала над вернувшейся с хворостом Пенни.
Вообще девчонку из деревни дворяне встретили очень даже дружелюбно, но это не мешало время от времени отпускать в ее сторону разные, порой обидные шутки. А подшутить было над чем.
- Фи! – воскликнула Хелена. – Пенни, у тебя на рубахе пятно! Прям на груди.
Та в ответ только плечами пожала.
- Ну что ж поделать? Мы уж пятый день по грязюке такой тащимся. Хорошо хоть только одно.
- А запах! Ты, будто, только что на конюшне побывала. – продолжала Хелена. – Мы, конечно, в суровых условиях, но за своей гигиеной нужно следить. А то тебя мальчики любить не будут.
Пенни ничего не ответила. В отличии от Хелены ее гардероб состоял всего из одного комплекта одежды – то, в чем она приехала в академию, и еще вещи, которые ей выдали при поступлении. Других она себе позволить не могла, так как денег ей взять было не откуда. Весь ее доход уходил на поддержание тренировочного инвентаря.
Духами она тоже не пользовалась, более того, ей их запах казался резким и противным. Так что, даже когда подруги и одноклассницы предлагали ей подушиться, она отказывалась.
Зато дворянам казался таким же резким запах, который исходил от нее.
А причиной ему были самодельные сумка и колчан для стрел, которые Пенни сама сшила из кожи добытых на охоте животных.
Поняв, что довести подругу не получается, Хелена отстала от нее и взялась за других соседей по костру. Когда каша была готова, Хелена попыталась спереть весь котелок, мотивируя свои действия тем, что у всех вокруг слишком уж кислые рожи, а раз еда им не по нраву, то они могут смело отдать ее ей.
Вот уж кто не беспокоится о ситуации, в которой они все сейчас оказались!
Эх! Если бы Аделине научиться вот так же поменьше думать о всяком…
Принцесса поднялась на ноги и побрела в сторону леса, кутаясь в плащ.
- Ты куда? – поинтересовался Теодор.
- Прогуляюсь немного… Хоть согреюсь, может.
- Только далеко не уходи, а то в такой темноте заблудиться проще простого.
- Ничего. Если я заблужусь, то начну голосить на весь лес и вы тут же прибежите меня спасать!
Уж это точно! Еще как побегут! Особенно расстарается Рейнард. Не корысти ради, естественно, а по чистой доброте душевной. А потом будет хвастаться всем встречным, как спас наследницу престола, добавляя каждый раз к рассказу все новые подробности.
Аделина представила, как на нее наступает здоровенная виверна. Принцесса заливается слезами и клянется, что отдаст корону своему спасителю… И тут из кустов выныривает Рейнард в доспехе, выполненном в виде огромного мускулистого тела. Он швыряет копье и, едва оно касается шкуры виверны, как небеса разверзаются и огроменная молния разносит чудище в ошметки!
А Рейнард проводит рукой по волосам, будто бы и не случилось ничего особенного…
Брр!
Аделина вздрогнула.
Ну уж фигушки, лучше она сама о себе позаботится! Даст виверне топором по морде! Силенок ей хватит!
С недавних пор Джеральд начал обучать ее пользоваться щитом. Раньше принцесса уделяла внимание только тренировке со своим излюбленным оружием – топором, но учитель справедливо рассудил, что с ее выносливостью и силой вполне можно носить с собой еще и большой щит – дополнительная защита никогда не бывает лишней.
В идеале, конечно, еще нужна кираса, какие надевают на боевых лошадей, но пока что для Аделины это было еще слишком тяжелой ношей.
Но мысль ей понравилась. Внушительно будет смотреться!
Так она и правда вполне сможет даже дикой виверне отпор дать…
Постепенно голоса и звуки лагеря становились все тише и тише. Люди ложились спать, да и Аделина уже отошла на порядочное расстояние.
И тут до ее чутких ушей донесся новый звук – будто кто-то тихонько плачет.
Принцесса повела ушами, прислушиваясь, и направилась в ту сторону, откуда доносился плач.
Вскоре под одним из деревьев она разглядела маленькую фигуру с белыми волосами.
Это была Лисетея.
Девочка сжалась в комок, прислонившись спиной к дереву и тихонько стонала.
- Лисетея? Что с тобой? Тебе плохо? – с беспокойством спросила Аделина.
Увидев, что к ней идут, Лисетея быстро утерла глаза рукавом, стараясь спрятать слезы.
- Прости… Не волнуйся… Не надо волноваться… - выдавила она из себя хриплый шепот.
Её щёки и нос лихорадочно горели.
- Ты плохо выглядишь…
- Не, не… Я в порядке… правда. - она закусила губу, будто терпела сильную боль. – Просто… не привыкла к таким нагрузкам…
Аделина заметила, что возле дерева лежал хворост.
- Ты пошла собирать хворост? А что, больше некого было послать?
Прерывистое хриплое дыхание понемногу пришло в норму, и девочка вздохнула с облегчением.
- Да. Я сама вызвалась. В конце концов, все так усердно работают… Я подумала, что хоть это… хоть это смогу сделать.
Она всхлипнула.
- Но, кажется, даже такая работа для меня непосильна. И кто бы мог подумать, что эти дурацкие ветки могут быть такими тяжелыми!
- Не надо так перетруждаться. Зачем пытаться делать работу, которая слишком тяжела для тебя? Расчитывай силы и береги здоровье.
Аделина подошла к ней и попыталась помочь встать, но Лисетея вырвалась и сама кое-как, цепляясь за дерево, поднялась на ноги. Губы дрожали, щеки раскраснелись, будто она вот-вот снова расплачется.
Но Лисетея сдержалась. Лишь со злостью пнула лежащую на земле охапку сучьев.
- Я могу обойтись и без снисхождения! Спасибо!.. О! Как же это… унизительно! Быть больной калекой, в которую все тыкают пальцем и жалобно разглядывают! Вечно одно и то же: ты такая больная… ты такая маленькая… Как же это злит!
Она ощупала грудь, а затем со злостью размахнулась, попытавшись ударить себя кулаком, но Аделина перехватила ее руку.
- Лисетея! Ты должна позаботиться о себе, а не причинять своему телу еще больше вреда!
- А какой смысл?
Лисетея попыталась вырваться, но Аделина крепко держала ее за руку.
- Какой смысл, я спрашиваю? Быть калекой на потеху всем вокруг… Может лучше просто подохнуть и не мучиться?
- Мы с тобой уже говорили об этом. Забыла?
Лисетея перестала дергаться и посмотрела на принцессу.
- Пока ты жива, у тебя есть все возможности. А своей смертью ты никому ничего не докажешь, только порадуешь своих врагов! Никто не будет тебя жалеть.
Кулак разжался и Аделина отпустила руку Лисетеи. Та медленно прижала ее к груди.
- Да… Ты права… Ты уж прости мне все это…
- Ничего, ничего. Пойдем-ка лучше спать. Завтра… Я даже не знаю, что нас ждет завтра, так что лучше поберечь силы на всякий случай.
Лисетея кивнула и пошла рядом с Аделиной, сверля злым взглядом тьму. Сейчас она даже позабыла о своем страхе перед ночью и населяющими ее привидениями.
