Осторожно, конспирология!
С японскими произведениями я знаком очень давно. Нет, в моём детстве было не так уж много аниме – куда меньше, чем хотелось бы уже в то время. А манги не было совсем (ну, а что такое ранобэ – я вообще не знал). Зато созданные японцами видеоигры попадались часто (и неважно, что они оказывались лишь китайскими копиями; суть не в этом). В общем, первое проявление тенденции, о которой пойдёт речь в данной статье, я заметил не в аниме – а в видеоигре “Кастлевания” на приставку “Сега” (да, меня могут поправить, что правильно писать “Кастлвания”; но я с детства привык называть эту серию игр “Кастлевания”, так что не обессудьте). Тамошний сюжет разворачивается в Европе 1917 года: бравые охотники на вампиров противостоят ордам нечисти, причём до странности традиционными методами – холодным оружием; огнестрельное не используют вовсе (хотя к 1917-му оно эволюционировало настолько значительно, что решало в любом конфликте). Тем не менее, оружие дальнего боя в игре есть – это метательные топоры и не менее метательные склянки со святой водой, а ещё фэнтезийные бумеранги с острыми краями, даже магия (являющаяся самым мощным дистанционным оружием). Короче, механика игры вполне позволяла добавить огнестрел… А его не было! Вернее – был, но лишь в виде единственного пулемёта у одного вражеского автоматона (даже не босса) на пятом уровне. И всё. Хотя наличие врагов-автоматонов – это уже стимпанк; а в таком сеттинге делать огнестрел чрезмерной редкостью – не комильфо! Впрочем, до полного абсурда дошло немного раньше: предыдущий, четвёртый уровень представляет собой немецкий военный завод, и именно там противники не вооружены огнестрельным оружием от слова совсем (только холодное, только хардкор!). От военного завода – просто декорации! А потому у меня ещё в детстве возник вопрос: почему в эту часть “Кастлевании” не добавили хотя бы пистолетов и ружей? Ведь сеттинг позволял (да и механика боёв – как уже было сказано, тоже!); так в чём проблема?
К слову, в предыдущих частях “Кастлевании” тоже нет огнестрела, но этому хотя бы можно найти объяснение – действие тамошних сюжетов происходит в околосредневековых реалиях, когда огнестрельное оружие если и было, то примитивное да не особо эффективное; потому логично, что протагонист боролся с толпами нежити освящённым кнутом (в т. ч. боевой цепью либо цепным моргенштерном), метал во врагов ножи (в т. ч. серебряные) и т. п. Но в “Кастлевании”, что вышла эксклюзивно на “Сегу”, действие перенеслось в 1917-й, и в этом попросту не оказалось смысла! Данная игра стала продолжением серии, а вместе с тем… ремейком вышедших ранее частей – первой, третьей и четвёртой, если судить по куче заимствований в дизайне уровней, противников и оружия (не говоря уже о заметном заимствовании в плане музыкального оформления!). Создатели не заморачивались даже с фамилией одного из протагонистов сеговской “Кастлевании” – Эрика Лекарде; тут любой увидит сходство с именем одного из игровых персонажей третьей “Кастлевании” на “NES”, Алукарда. Впрочем, сеговская игра не то чтобы оказалась ленивой копиркой – всё же нового контента там также хватало; но вторичность сего творения прямо-таки чувствуется! А ведь ситуацию можно было подправить хотя бы добавлением такого новшества, как огнестрельное оружие, которое свойственно выбранному сеттингу начала XX века и уместно в боевой системе игры. Вот только… “Кастлевания” на “Сегу” вышла в 1994-м; а в японских произведениях того времени огнестрел в руках положительных героев если и одобрялся, то лишь тогда, когда эти самые герои оказывались «официальными силовиками», вроде военных или полиции (как нетрудно догадаться, убийцы вампиров не относятся ни к тем, ни к другим). При этом в тех же японских видеоиграх 90-х ПРОТИВНИКИ всё ещё могли вооружаться огнестрельным оружием (и получать за это по заслугам!); но тут уж требовалось соблюдать кое-какую логику: если враги пользовались огнестрелом, а протагонист нет, то нужно было намекнуть, почему так! Например, в сериях игр “Ниндзя Гайден” и “Шиноби” главный герой не пользуется огнестрельным оружием (в отличии от врагов!) именно потому, что он – ниндзя / шиноби, мастерски обращающийся с оружием холодным, в т. ч. метательным – сюрикенами и кунаями. Такому герою не нужен огнестрел, потому что ниндзя с пушкой – это не круто, ибо это не ниндзя! Т. е. логика есть. Но что же насчёт убийц вампиров в 1917-м? А вот их поведение уже лишено логики: они – не ниндзя и даже не супергерои, чтобы пренебрегать эффективным огнестрелом. Более того – если бы их противники начали активно использовать огнестрел, нелогичность поведения охотников на вампиров стала бы только заметнее! Потому-то врагам «раздали» именно холодняк; ведь если бы те стреляли, к примеру, из револьверов и дробовиков, у игроков возник бы неудобный вопрос: «Почему плохишам можно, а положительным мальчишам нельзя?; так-то убийцы вампиров – не приверженцы самурайской философии, чтоб презирать огнестрел!». Т. е. как ни крути, но всё нелогично и… подозрительно!
Кому-то может показаться, что моё заявление притянуто за уши; но имейте терпение – основные доказательства моей правоты ещё впереди! Однако, дабы стало понятнее, как и почему огнестрел впал в немилость массовой культуры Японии 90-х, придётся ЕЩЁ дальше углубиться в историю; ведь похожая ситуация также сложилась в США 1930-х, когда «Великая депрессия» тряхнула американское общество. То было время крупного финансового кризиса. А ещё – рассвета культуры комиксов! Именно тогда появились такие комикс-герои, как Дик Трэйси (1931 г.) и Фантом (1936 г.); они боролись с преступностью и тем самым учили читателей, что законы нужно уважать и соблюдать, а быть преступником – НЕ круто! И ведь актуальное напутствие, учитывая, что в «Великую депрессию» простые американцы не особо доверяли правительству, а также любым толстосумам, ухитрявшимся не разоряться вопреки кризису.
Впрочем, трудно винить простой люд за такие настроения! Если правительство допустило бардак, то логично, что оно не заслуживает доверия. И если кто-то жирует в кризис, то возникает вопрос: а за чей счёт?! (быть может – как раз за счёт рядовых работяг, которые по-настоящему бедствуют!). Короче, «Великая депрессия» подрывала стабильность общества; а ведь попутно ещё и бандитизм успел стать жуткой проблемой (одна лишь итальяно-американская мафия в Нью-Йорке и Чикаго чего стоила!). Логично, что молодёжь, росшая в таких условиях, запросто проникалась недоверием к закону и неуважением к моральным нормам, в результате чего рисковала пополнить ряды банд – от нежелания вкалывать за гроши. Почему речь именно о молодёжи? Потому, что зрелому человеку трудновато менять образ жизни (даже если жизнь не мила), а вот молодые люди куда энергичнее и «гибче», ибо по причине возраста заняты поиском своего места в мире. Старшие поколения всегда беспокоились о том, чтобы молодняк ПРАВИЛЬНО входил во взрослую жизнь и не увлекался деструктивными идеями. И, вот уж странность, в трудные годы «Великой депрессии», когда многие предприятия разорялись, индустрия комиксов, нацеленная на молодую аудиторию, наоборот, расцвела (вряд ли тут обошлось без щедрых спонсоров, что увидели нужный потенциал в таких книжках с картинками!). Ещё раз: именно в «Великую депрессию» комиксы стали лишь популярнее; в то время они сформировали целый новый жанр «супергероика», посвящённый защите привычных реалий от любых угроз – прежде всего, от преступности! Случилось бы это до или после финансового кризиса, выглядело бы подозрительным? Нет! А так… есть, о чём задуматься ¯\_(``)_/¯
Тем не менее, у ранних героев комиксов, вроде Дика Трэйси и Фантома, был один «недостаток»: они использовали огнестрел и не стеснялись применять его в бою – пусть даже с плохишами. Эта особенность, ну, не очень способствовала стабильности в обществе со свободным владением оружием. Конечно, пропаганда неприятия преступности в трудные времена – это вроде бы хорошо; но что, если впечатлительная молодёжь сочтёт преступниками… людей во власти, которые далеко не всегда брезговали тёмными делишками и двойными стандартами? Да, вот это уже могло стать проблемой! Ибо преступников, что НАД законом, не посадить; на них традиционно совершаются покушения, ведь иное наказание неосуществимо! А людям во власти не нужна такая угроза. При этом как-то так совпало, что в комиксах быстро появились НОВЫЕ герои, не пользующиеся самым современным оружием – огнестрельным (дескать, пушки – для слабаков!). Впоследствии такие герои заметно потеснили других, более ранних, не имеющих ничего против огнестрела. Взять хотя бы Супермена, появившегося в 1938-м, и Бэтмена, появившегося в 1939-м; именно с ними, прежде всего, ассоциируются американские комиксы – и неважно, что до этих персонажей были Дик Трэйси (которого многие гики уже не знают) и Фантом (очень уступающий в популярности Супермену и Бэтмену). И нет – дело не в том, что комиксы про Фантома и Дика Трэйси оказались скучнее, а комиксы о Бэтмене и Супермене интереснее; это не совсем так! Всё это было бульварным чтивом своего времени – далеко не самым умным, но способным удивить и заинтриговать аудиторию. Ситуация выглядит так, будто сама индустрия гораздо активнее продвигала персонажей, не пользующихся огнестрелом; ведь касательно того же Супермена многие подмечают, что он… скучноват!; ибо имеет слишком много суперспособностей, сила которых к тому же не ограничена разумными рамками. С этим я вполне согласен. Фантом, например, интереснее; но он всё равно уступил в популярности и Супермену, и Бэтмену, и появившемуся в 60-х Человеку-пауку, и некоторым другим супергероям, которые НЕ ИСПОЛЬЗУЮТ огнестрел.
Забавно, но уже в то время некоторые родители были озабочены тем, что комиксы о супергероях (якобы) учат детей насилию! А ведь всё было в точности до наоборот)) Подобные истории учили аудиторию соблюдать закон и моральные нормы, прививали доверие к официальной власти, ещё и притупляли желание интересоваться огнестрельным оружием (как и взрослыми фильмами с его активным применением – вестернами и криминальным кино). И, что примечательно, теперь сложилась похожая ситуация насчёт аниме: некоторые отечественные борцуны "за нравственность" винят японскую анимацию в пропаганде насилия, разврата и суицида. Хотя… если разобраться, они окажутся не правы от слова вообще)) Впрочем, до аниме я ещё дойду; а пока вернусь к супергероике. Очевидно, что она держалась чётких рамок, донося до аудитории определённую мораль. И именно поэтому супергероика… варилась в собственном соку: с годами свежих идей оказывалось всё меньше и меньше, ведь нравственные рамки ограничивали вариативность сюжетов, а ещё наделяли супергероев однотипными убеждениями, отчего те становились однообразнее и скучнее. В тему можно упомянуть шутку из старенькой телепередачи “Сам себе режиссёр” (дословно не помню, как было сказано, но суть сохранена):
— Папа, я хотел игрушку Человека-паука, а ты купил мне Бэтмена.
— Я думал, это один и тот же мужик, просто в разных костюмах.
В общем, негласные рамки супергероики спровоцировали кризис идей, из-за чего в данном жанре появился первый АНТИГЕРОЙ – Каратель, который использовал огнестрел и (!) убивал преступников. А ведь такого даже Фантом старался не делать – как правило, оный пользовался пистолетами, чтобы обезоруживать противников! Ну, а что касается Дика Трэйси, он никогда не позиционировался, как супергерой; антигероем его тоже не назвать, ведь Трэйси – полицейский детектив, защищающий привычные реалии пусть не самыми гуманными, но законными способами. С Карателем же иная ситуация: тот не имеет отношения к закону и устраивает самосуды, обычно с летальными исходами…
Можно сказать, появление этого персонажа стало неизбежностью, вызванной уже упомянутым кризисом идей в супергероике. При этом комиксы не раз намекали, что убеждения Карателя спорные и никогда не будут одобрены супергероями, вроде того же Человека-паука; т. е. м/у настоящими супергероями и Карателем осталась чёткая грань, которая и определила его, как антигероя (ибо убеждения оного не подходили ни супергерою, ни суперзлодею). Даже несмотря на то, что вооружённые смертельным оружием герои-линчеватели существовали и романтизировались в массовой культуре задолго до Карателя, сама супергероика не могла признать нормой убеждения и поведение подобных персонажей; ибо те не вписывались в рамки жанра. Что же касается истинных супергероев, они придерживались гуманизма, уже ставшего каноном, от которого НЕЛЬЗЯ просто так отступать! Ради наглядности упомяну дилогию фильмов о Бэтмене от Тима Бёртона. Обе киноленты имели большой успех и принесли много прибыли; но был у них один ма-а-аленький недостаток: Бэтмен Бёртона УБИВАЛ преступников! К тому же использовал огнестрел (в виде пулемётов на своём самолёте и бэтмобиле), а также взрывчатку (которую тоже можно назвать далеко не самым супергеройским оружием, более любимым всякими террористами). Первый фильм принёс студии очень много денег, поэтому она закрыла глаза на такое переосмысление образа Бэтмена. А вот второй – пусть тоже оказался успешным, но уже в меньшей степени; потому Бёртона «попросили» уступить место режиссёра кое-кому другому. Да-да, дело было не в какой-то запредельной мрачности второй части “Бэтмена”, как принято считать; если начать разбираться, то первая часть местами окажется не менее пугающей! Да и сама реальность, в которой существует Бэтмен, – довольно мрачная; такой она была и в комиксах, и в каноничном мультсериале 1992-го. Если несовершеннолетних любителей франшизы привлекла атмосфера того вымышленного мира и не отпугнули непростые судьбы его персонажей, то не смог бы напугать и художественный стиль Бёртона; ведь он ПОДХОДИЛ для воплощения мира Бэтмена на большом экране. Истинный же «грех» Бёртоновской дилогии оказался в том, что стандарты супергероики были нарушены, и один из самых классических супергероев начал прививать аудитории те идеи, с которыми должен был бороться! После суперуспешного первого фильма студия проигнорировала это (ибо деньги не пахнут!); а вот после второго, ПРОСТО успешного, уже отдала режиссёрское кресло Джоэлю Шумахеру. Тем не менее, в следующем, третьем фильме о Бэтмене всё ещё было какое-никакое влияние Бёртона, который на тот момент занял должность продюсера; я имею в виду финал со смертью злодея (погибшего не без участия Бэтмена!). А вот к четвёртому фильму Бёртон не имел отношения; тамошние злодеи уже не умирали от рук хороших героев, а попутно даже стали пренебрегать огнестрелом (да, с некоторых пор даже суперзлодеев чаще вооружают фантастическим или фэнтезийным оружием, в результате – огнестрел всё меньше мелькает в супергероике!). Так что четвёртый фильм о Бэтмене с лихвой стал соответствовать супергеройским стандартам; иронично, что именно он признан худшим…
В итоге, хоть Бёртон и нарушил канон, но только после ухода его, как режиссёра, всё нáчало идти наперекосяк. Данная ситуация лишь напомнила о кризисе идей и о том, как трудно делать качественное полнометражное кино о супергероях, соблюдая канон жанра! К примеру, от смертей злодеев не смогли отказаться даже в трилогиях “Тёмный Рыцарь” Кристофера Нолана и “Человек-паук” Сэма Рэйми (хотя обычно тамошние злодеи умирали не совсем от рук главного героя, но всё-таки не без участия оного!); кстати, это же касается трилогий “Люди Икс” и “Железный человек”. Что примечательно, все они считаются довольно качественными и успешными – притом, что отошли от супергеройского канона! (как и дилогия Бёртона). Всё же написать сценарий для полнометражного фильма с логичным началом, интересной кульминацией и эффектным финалом сложнее, чем, например, для мультсериала с эпизодами в 22 минуты. Во втором случае события развиваются куда быстрее; порой в первой серии даже не упоминается, как герой стал героем, – он УЖЕ геройствует, и всё тут! Зато предыстории злодеев уделяется больше внимания; часто на этом и строится сюжет эпизода. А заканчивается всё тем, что герой побеждает злодея, который либо безнаказанно убежит, либо будет отправлен в тюрьму или психиатрическую лечебницу (откуда всё равно сделает ноги, разве что уже в другом эпизоде, и продолжит пакостить!). Согласитесь, столь простой шаблон позволяет создавать много относительно качественных короткометражных историй и объединять их в сериалы; это легче, чем хотя бы один раз натянуть такой шаблон на полный метр! Потому-то супергероика лучше чувствует себя в формате сериалов с небольшой длительностью серий (ну, или в виде комиксов средней толщины!). Сделать качественную историю большей длины, ещё и жёстко ограниченную стандартами жанра, довольно трудно – далеко не каждый творец справляется с такой задачей!
Другой минус супергероики в том, что стандарты, которые она же установила, совсем не реалистичны. Если бы в реальности условный Бэтмен бросал бэтаранги в бандитов с пушками, лез с кулаками против томми-ганов, ещё и пытался при этом НЕ УБИВАТЬ, а только обезвреживать врагов, согласитесь – он бы недолго прожил! (у классического ниндзя, не страдающего чрезмерным гуманизмом, а потому использующего СМЕРТЕЛЬНОЕ оружие, было бы больше шансов выжить). Ведь вырубить человека, чтобы он гарантированно не остался в сознании, но при этом и не помер, ой как непросто – особенно, если пытаться провернуть такой трюк с несколькими, вооружёнными огнестрелом плохишами! Для примера возьму фильм “Защитнег” – там наглядно показано, чем чревато лезть с дубинкой против пушки (спойлер: ничем хорошим!). Есть и фильм “Пипец”, где прямо намекается, что супергерой, подобный Бэтмену, т. е. не имеющий суперсилы, без пушки не выживет. А потому, если мозги на месте, он будет пользоваться огнестрелом и убивать врагов; да, таким образом супергерой в рамках жанра уподобится антигерою, но ведь как иначе?..
Думаю, вы поняли, какие проблемы у супергероики. Впрочем, этот жанр всё равно остаётся востребованным не только в Соединённых Штатах, но и за их пределами – например, в Японии. Из-за этого в Стране восходящего солнца даже появилась СВОЯ супергероика, вдохновлённая американской; причём – появилась уже давно. Хотя японские супергерои далеко не всегда известны в других странах, в самóй Японии весьма популярны. Приведу в пример франшизу “Super Sentai”, которая зародилась в 1975 году, а в начале 90-х даже попала в США и превратилась там в “Могучих рейнджеров” (да, японская супергероика хоть и была вдохновлена американской, но оказалась не «просто копиркой» – из-за этого и стала востребована на родине жанра, то бишь в Штатах, где своих супергероев немало!). Притом в странах Америки и Европы именно адаптированные для Штатов “Могучие рейнджеры” стали несравнимо известнее, чем оригинальные, японские “Super Sentai”; но это так – к слову.
Само собой, японская супергероика изначально придерживалась уже упомянутых стандартов жанра (иначе не была бы супергероикой!), а в виду популярности у себя на родине порой служила вдохновением для произведений в других жанрах. В качестве примера упомяну франшизу “Кулак Северной Звезды”, которая хоть и НЕ является супергероикой, но, как ни странно, очень напоминает её! Судите сами:
У главного героя есть суперсила; у его врагов – порой тоже. Обычно эти враги оказываются или ряжеными и разукрашенными фриками, или мутантами с ростом в несколько метров; и то, и другое уместно в супергероике. Притом в сюжетах сделан акцент на противостояние бандитизму и беззаконности. Ну, и вишенка на торте – упор на ближний бой; огнестрельного оружия ОЧЕНЬ мало!
И разве ЭТО не похоже на супергероику? По-моему, похоже! Вот только супергероикой данную историю не назвать: у главгероя хоть и есть суперсила, но нет супергеройского костюма и псевдонима, как и свойственной супергероям тяги к гуманизму, ведь ГГ убивает врагов. Тем не менее, пренебрежение гуманизмом характерно для неканоничной супергероики, вроде американских “Хранителей” и “Пацанов”; в этих франшизах супергерои существуют в обществе, что ПОРОЧНО само по себе и может рассчитывать на защиту только соответствующих "героев", которые отстаивают своё и чужое право на привычную-порочную жизнь! Т. е. там события происходят в антиутопии. Ну, а что касается “Кулака Северной Звезды”, его сюжет разворачивается в постапокалиптическом мире, где больше нет законов, которые следовало бы соблюдать. Поэтому протагонист не щадит противников – дескать, в тюрьму их не отправить, ибо тюрем не осталось; как ещё наказывать плохишей?! Да и больниц нет, а потому даже сломанная конечность или необработанная рана серьёзно снизят шанс выжить; иными словами, любая попытка «гуманно избить» злодея может привести к его медленной и мучительной смерти, в т. ч. от невозможности добывать еду и питьё, будучи травмированным! Очевидно, что постапокалиптические и антиутопические реалии не свойственны супергероике; перенос действия в такой антураж мог стать только результатом поиска креатива ЗА рамками жанра (хм, уж не вследствие ли того же кризиса идей в классической супергероике?). Таким образом “Хранители” и “Пацаны” оказались неканоничной супергероикой, а “Кулак Северной Звезды” ограничился лишь вдохновением от супергеройского жанра – и то частичным, поскольку ничуть не меньше вдохновлялся боевиками о Безумном Максе, а также фильмами с Брюсом Ли.
Хотя в Японии 70-х, 80-х уже была популярна супергероика, т. е. целый жанр, не одобряющий огнестрельное оружие, самóй демонизации огнестрела в японской массовой культуре не было (пока что). Это подтверждается популярностью такой франшизы, как “Люпен Третий”, что началась с манги в 1967 году и постепенно обзавелась культовым статусом. Тамошний протагонист является вором и налётчиком (а ещё убийцей, когда позволяет возрастной рейтинг отдельных проектов франшизы!); при этом он пользуется огнестрельным оружием – и предпочитает пистолет “Вальтер П-38”, т. е... нацистский ствол! Это очень неполиткорректно, т. к. во Второй Мировой войне Япония сражалась на стороне нацистской Германии, а после поражения всю вторую половину XX века была «вассалом» США! Иными словами, герой, извечно находящийся по ту сторону закона и пользующийся печально-известным пистолетом, мог быть популяризирован только в обществе с попустительским отношением к соответствующим, непростым темам…
Ну, а теперь настал момент сравнить, ЧТО было и ЧТО стало; ибо дальше пойдёт речь об оригинальных произведениях, появившихся в 90-е и позднéе! Сразу уточню, что такой мастодонт, как “Люпен Третий”, к тому времени стал неприкосновенен – никто не решился бы катить бочку на культовую франшизу, любимую по всей Японии! Да и к прочим «смелым» франшизам, обретшим популярность до 90-х, индустрия отнеслась более-менее терпимо. А вот новые оригинальные произведения, что выходили в 90-е, уже создавались по негласным стандартам… Пожалуй, начну с “Бродяги Кэнсина”. Тамошний протагонист не одобряет летальное оружие и старается не убивать врагов; к слову, вся его команда придерживается тех же взглядов. А потому, когда в одной из стычек сайдкик завладел револьвером бандита, кое-кто из положительных героев потребовал бросить такое оружие (дескать, не надо трогать каку!). Хотя с пушкой было бы безопаснее, ведь на тот момент Кэнсин с друзьями противостояли толпе, вооружённой боевым оружием (в т. ч. огнестрельным). Да – возможно, никто из команды просто-напросто не умел обращаться с револьвером, а в бою не до тренировок; тогда отказ от огнестрела можно назвать логичным. Но неоспоримой глупостью является то, что противостояние было лоб в лоб на открытой местности; а до такого дилетантства даже Бэтмен не доходил, т. к. использовал укрытия, держался в тени и старался нападать внезапно, в идеале – сверху! Ну, а что насчёт Кэнсина и его друзей – они победили только потому, что все злодеи с огнестрелом оказались на редкость тупыми и медлительными (как эти статисты были приняты в преступную организацию – история умалчивает!). На всякий случай уточню: я описал, как обстояли дела в аниме-адаптации 1996 года; что было в манге-первоисточнике 1994-го – не знаю. Возможно, сцена с револьвером была обставлена немного иначе; однако насчёт того, что в оригинале бандиты с огнестрелом оказались теми же неумехами, я почему-то не сомневаюсь.
Кстати, автор “Бродяги Кэнсина”, Нобухиро Вацуки, увлекается супергероикой; из-за этого кому-то может показаться, что в его произведении нет демонизации огнестрельного оружия: обычное вдохновение жанром, который просто не одобряет огнестрел, и не более того! Что ж, пока оставим этот момент и пойдём дальше… Следующим произведением будет плагиат “Кэнсина” – “Триган”; если в первом случае действие происходит в Японии конца XIX века, где чаще дерутся холодным оружием, то во втором – на другой планете, где предпочитают огнестрел. А протагонист “Тригана”, Вэш Ураган, хоть и носит револьвер, но старается не убивать: стреляет, чтобы обезоруживать врагов! Тем не менее, это не всегда удаётся, и в один момент Вэшу приходится выбрать из двух зол меньшее: убить злодея, чтобы спасти жизнь положительным персонажам. Примечательно, что в схожей ситуации оказывался и мечник Кэнсин, но ему удалось не замарать руки. А вот в случае Вэша наглядно показано, как легко огнестрельное оружие может отнять жизнь: пуля – не меч, который можно остановить в паре сантиметров от головы человека, и если та самая пуля вылетела из дула, то всё. Иными словами, при сопоставлении “Бродяги Кэнсина” и “Тригана”, т. е. двух известных и очень похожих произведений напрашивается простой вывод: пушки – не игрушки, и если не хочешь дойти до смертоубийства, то и ствол не храни! (хотя лично для меня это всё равно что «не имей аптечки, если не хочешь пораниться»).
Далее на рассмотрении “Ковбой Бибоп”, оригинальный аниме-сериал 1998 года. Здешний главгерой, Спайк Шпигель, является космическим охотником за головами, т. е. выслеживает и ловит преступников на разных планетах и в самóм космосе. Правда, ему платят только за живые цели, поэтому приходится проявлять гуманность – но в разумных пределах, т. е. не всегда! Ради большей эффективности в работе, да и собственной безопасности Спайк таскает с собой “Ерёму” “Иерихон-941”, т. е. боевой пистолет, и нередко стреляет – порой с летальными исходами. Уточню, что Спайк НЕ является официальным силовиком; он – фрилансер с пушкой, причём иногда действует в обход закона, в т. ч. убивает противников даже не из самообороны и не при попытке ареста, а потому, что те встали на пути. И вот вроде логично, что этот герой погиб в конце (сорян за спойлер, если чё!); дескать – такие парни обычно не живут долго, в этом и мораль! Но подозрительно то, что она стала частью своеобразной тенденции из 90-х, когда в японской массовой культуре резко исчезло попустительство к использованию огнестрельного оружия протагонистами и появились негласные правила, каким персонажам МОЖНО огнестрел, а каким – НЕЛЬЗЯ (и чем чревато применение такого оружия теми, кому, оказывается, было НЕЛЬЗЯ!).
Упомяну и другое аниме – “Гангрейв”; тамошний главный герой тоже пользовался огнестрелом для убийств и не пережил финальные титры. Аниме снято в 2003-м, по мотивам одноимённой видеоигры для приставки “Sony Playstation 2”; сама игра вышла в 2002-м, и хотя там главгерой выжил, создатели аниме-адаптации нагло прикончили его! Сделаю уточнение, что конкретно в видеоигровой индустрии Японии тенденция осуждения огнестрела «не в тех руках» была жёсткой лишь до конца 90-х; а потом её смягчили, дабы не уступать иностранным конкурентам с их непредвзятым отношением к вооружению игровых персонажей. Например, в более-менее современных японских играх – если протагонист с пушкой НЕ является силовиком, то и его врагами обычно становятся НЕ люди (как в сериях “Silent Hill”, “Resident Evil” и “Devil May Cry”); хотя есть и другой подход – огнестрельное оружие просто оказывается не особо эффективным, а потому второстепенным, и это уменьшает желание пользоваться им (“Bloodborne” и серия игр “Yakuza”). Тем не менее, в начале 2000-х даже такая «ослабленная» тенденция ненадолго отошла на второй план; ведь японской видеоигровой индустрии приходилось восполнять нехватку отечественных шутеров. В самом деле – тем временем как на Западе были “Doom”, “Quake”, “Blood” и прочее взрослое счастье, вроде “Duke Nukem” и “GTA”, японцы выпускали одного “Соника” за другим, очередного “Марио”, а также новые и новые части “Зельды” и “Последней Фантазии”; это что за детский сад?! Конечно, ещё у них была более взрослая серия “Metal Gear” – но этого не хватало! Японским игроделам нужно было догонять западных конкурентов, и ради этого можно было немножко пренебречь тенденцией. Именно тогда вышел “Гангрейв” на “PS2” – банально в самое удобное время! (хоть это и стало всего лишь исключением из правил).
Что же касается аниме, манги и ранобэ, там данная тенденция изначально не была слишком жёсткой. Ведь огнестрельное оружие в руках, например, протагониста аниме – куда более контролируемая деталь, чем то же оружие у героя видеоигры; в первом случае можно заранее наделить протагониста соответствующими убеждениями, дабы он НЕ применял огнестрел для человекоубийств, а вот во втором – обычно сами правила игры заставляют использовать огнестрел летальным образом, т. е. БЕЗ предупредительных выстрелов и БЕЗ стрельбы по конечностям либо оружию врага, даже если тот является человеком! (поэтому в японских видеоиграх 90-х было проще лишить игроков самóй возможности совершать действия, сочтённые некоей важной шишкой «наиболее спорными»!). Зато в ранобэ, манге и аниме огнестрельное оружие иногда встречается у героев, ценящих даже жизни злодеев; и нередко такая тяга героев к гуманизму гарантирует их выживание в конце истории. Да, отчасти это нарушает тенденцию «кому можно огнестрел, а кому нельзя»; ведь вооружённый пушкой, положительный герой не всегда является силовиком на официальной службе. Но, как я уже писал, в ранобэ, манге и аниме эта тенденция не слишком жёсткая; более того – она негласная, а потому «гибкая».
Теперь же пройдусь по жанру «исекай», т. е. историям о попаданцах. Для японских моральных норм, устоявшихся с 90-х, такой жанр удобен лишь тем, что в нём обычно не встречается огнестрел; ведь, как правило, герои исекаев попадают в мир фэнтези (т. е. меча и магии), а потому вооружаются тамошним холодным оружием и магическими знаниями. Но есть и исключения:
“Здесь и сейчас”. Это – скорее, фантастика с примесью фэнтези; потому-то обитатели тамошнего мира пользуются пушками. Признаюсь, мне абсолютно не понравились завязка и суть данной истории; потому-то я почти не притрагивался к этому, с позволения сказать, произведению. Зато слышал, что тамошний главгерой-попаданец не любит огнестрел: пользуется дубиной, ибо старается не убивать врагов.
“Двенадцать королевств”. Тут в мире меча и магии оказались главгероиня-школьница и двое её одноклассников, один из которых потом нашёл револьвер, несколько десятков лет назад попавший в фэнтези-мир вместе с неизвестным человеком – скорее всего, каким-то уже погибшим полисменом из Японии, судя по дизайну оружия, характерному для тамошней полиции. Любопытно, что завладевший револьвером, бывший школьник стал отрицательным персонажем, а сам револьвер превратился в злодейское оружие. Что же касается главной героини, она пользовалась мечом.
“Восхождение в Тени”. Здешний протагонист хотел быть героем и бороться с преступностью в родной Японии. Однажды он, вооружённый лишь парой ломиков, одолел самых настоящих бандитов с “Береттами”; вот только не стал добивать побеждённых злодеев и забирать себе их огнестрел – бандитов связал, а пистолеты разобрал и оставил для полиции. Хотя то, что стало происходить дальше, не вяжется с таким геройским началом! Ибо впоследствии протагонист попал в мир фэнтези, где продолжил геройствовать; вернее – начал УБИВАТЬ разбойников и прочих злодеев. Да, вот это смена приоритетов! Уточню, что в новом мире он по-прежнему не пользовался огнестрельным оружием – возможно, из-за того, что тамошний огнестрел оказался весьма примитивным (особенно, в сравнении с магией, коей овладел ГГ!). Тем не менее, возникла интересная ситуация: как выяснилось, главгерой не ценит жизни злодеев, но в своём родном мире щадил их и даже не забрал себе бандитские стволы, хотя мог бы – ради более эффективной борьбы с криминалом! Это до ужаса нелогично. Зато соответствует негласной хотелке японской массовой культуры; ведь ГГ не стал незаконно вооружаться огнестрельным оружием и продемонстрировал лояльность японским законам (и якобы неважно, что такое начало испортило дальнейшее повествование!).
“Лучший ассассин переродился аристократом”. История о киллере, убитом в нашем мире и переродившимся в мире меча и магии. Интересно, что в своём родном мире главный герой был настоящим наёмным убийцей и пользовался огнестрелом ради выполнения заказов (ну, и логично-де, что умер не своей смертью!); зато в мире альтернативном он малость исправился: оказался на секретной государственной службе и начал убивать уже на благо новой родины. При этом главгерой стал чаще использовать холодное оружие, а вместо огнестрела применял магический аналог – что-то вроде посоха, стилизованного под винтовку без оптики и спускового крючка, а также прочих подвижных деталей; стреляла же такая вещь за счёт магии. Подчеркну, что ГГ устранял внутренних врагов гос-ва в относительно мирное время и в обход судебных разбирательств; т. е. занимался «грязной работой», будучи этаким рыцарем плаща и кинжала. Из-за этого никто не видел в нём официального силовика. Потому есть смысл предположить, что такого персонажа неспроста вооружили магическим гибридом посоха и винтовки заместо нормального огнестрела…
“При особом навыке я сильнейший даже с первым уровнем”. История о попаданце в мир, напоминающий компьютерную игру. Вот здесь главгерой вооружён пушками, в смысле – револьверами! Ну, всё-таки огнестрел у протагонистов современных видеоигр – это нормально; чай не 90-е уже, и японской видеоигровой индустрии приходится не отставать от иностранных конкурентов (ибо с началом XXI века кончилась эпоха, где Япония была главным поставщиком игр!). К тому же ГГ данного аниме не убивает людей; монстров – да, но это не табу (даже в японской супергероике, вроде “Ванпанчмена”, уничтожение чудищ не осуждается!). Более того – у ГГ есть пули с разными эффектами, включая целительный! Да-да, лечебные пули – они вполне годятся для стрельбы по людям; те даже не жалуются)) Ну, а что вы хотели? Это всё-таки аниме, к тому же с видеоигровым сеттингом; и там, и там хватает своих безумных условностей.
“В другом мире со смартфоном”. А вот это – по-настоящему редкое попаданчество в сеттинг технофэнтези, не являющийся псевдо-видеоигровой реальностью, но предоставляющий главному герою возможность вооружиться огнестрелом, точнее – револьвером. Здесь ГГ тоже убивает монстров, включая нежить, а людей нет. Хотя один плохиш-некромант погиб, когда револьверная пуля разбила крестраж прóклятый артефакт, от которого зависела жизнь того плохиша; но вроде бы это имеет мало общего с обычным убийством человека выстрелом из револьвера. К тому же возникает почти философский вопрос: а можно ли всё ещё считать человеком того, кто связал своё существование с прóклятым артефактом, дабы стать некромантом и создавать нежить? (т. е. сколько человеческого, вообще, должно было остаться после столь противоестественной процедуры?). Как бы то ни было, данное произведение прошлось по краешку дозволенного (но не заступило за край – в отличие от следующего примера).
“Арифурэта”. Попаданчество в тёмное фэнтези с видеоигровыми условностями – системой классов и уровней персонажей, а также их прокачкой через победы над монстрами. Здешний протагонист пользуется револьверами, винтовкой, миниганом и ещё кое-чем – но при этом убивает не только монстров, а даже людей. Хотя оружие ГГ нельзя назвать огнестрельным; оно – магическое. Я не заметил на его револьверах даже столь важной детали, как курок (не путать со спусковым крючком!). И нет – это не модель такая, где курок скрыт в корпусе оружия, как на “Ругере LCR” Уолтера Уайта в сериале “Во все тяжкие”; в револьверах ГГ “Арифурэты” есть выемки под курки, но выемки пустые – самих курков нет! Столь спорный дизайн мог быть выбран намеренно, чтобы оружие менее походило на огнестрельное и не нарушало вышеупомянутую тенденцию. Увы, но даже если так, это не помогло: на сей раз перенос сюжета в псевдо-видеоигровой мир и замена огнестрела на магический аналог, судя по всему, выглядели неубедительно! Возможно, если бы магические пушки ещё меньше напоминали огнестрел (как в “Лучшем ассассине”), или если бы ГГ не применял их для человекоубийств, ну или хотя бы сам оказался силовиком на госслужбе, всё могло сложиться лучше; а так… Над аниме неслабо поиздевались при производстве: обидели бюджетом, если судить по дешёвой картинке с плохой постановкой боёв и вырвиглазным 3Д, а ещё не добавили кучу контента из новеллы-первоисточника, зато впихнули цензуру, вроде замены крови у монстров на коричневую жижу. Есть смысл предположить, что идея экранизации “Арифурэты” не понравилась какому-то воротиле индустрии, и создатели аниме смогли экранизировать историю, лишь смирившись с кучей лишений – нищенским бюджетом, а также сокращённым повествованием и производственной цензурой. Да, быть может, никудышное качество экранизации “Арифурэты” при её-то «излишне смелом» первоисточнике – просто совпадение! А может и нет…
По-моему, ситуация с “Арифурэтой” неплохо показала, чем чревато далеко отходить от тенденции. Если главный герой не является полицейским или военным, то и огнестрел (или хотя бы внешне похожее на огнестрел оружие) в его руках не одобряется; да и сам такой герой не должен одобрять всевозможные пушки – например, предпочитая меч или магию (при таком подходе даже человекоубийства «прощаются» главгерою чаще, чем при использовании огнестрела!). Хотя воротилы индустрии могут закрыть глаза на отступление от тенденции, ежели протагонист с пушкой не хочет убивать людей и пытается донести до аудитории соответствующие убеждения; в ином же случае, если ГГ не имеет отношения к полиции либо армии и не стесняется применять огнестрел для человекоубийств, моралью должна стать гибель его самогó в конце истории. А если такой морали не будет, то произведение столкнётся с производственными трудностями! Вроде всё логично.
Впрочем, помимо показного гуманизма либо не менее показной гибели негуманного героя есть ещё пара лазеек, позволяющих обойти тенденцию:
* Первая – наличие в истории не протагониста, а протагонистки, т. е. женского персонажа в качестве главного действующего лица. Суть в том, что японское общество – патриархальное. Там куда серьёзнее воспринимают мужчин, чем женщин; потому-то представительниц прекрасного пола даже не особо боятся. Из-за этого в сюжетах аниме / манги / ранобэ женским персонажам часто сходит с рук то, что не сошло бы мужским; да – иронично, но в патриархальной Японии вымышленные женские герои позволяют себе больше, чем мужские! Приведу пример: “Пираты Чёрной Лагуны” – в данной франшизе главгерой-японец, с которым хотела бы ассоциировать себя мужская аудитория, не сможет схватиться за пушку и стрелять в плохишей; зато его подруга, главгероиня-китаянка, сделает и то, и другое! Ещё пример: аниме “Кайт” – здесь в ходе сюжета героиня застрелила несколько человек, но сама выжила; а вот второстепенному, хоть и положительному мужскому персонажу не повезло – его прикончили в сáмом конце (когда уже ничего не предвещало беды!), будто в наказание за убийства, совершённые им при помощи огнестрела и взрывчатки.
* Вторая лазейка – наличие у главного героя ребёнка, о котором надо заботиться. Ребёнок может быть даже не родным – этого УЖЕ хватит, чтобы ГГ мужского пола мог совершать убийства, в т. ч. с помощью огнестрела, и избегать ответа по карме! Пример: оригинальное аниме “Папаши-дружбаны” – там двое главных героев «работают» киллерами и в силу обстоятельств вынуждены растить маленькую девочку. Даже учитывая, что им никак не обойтись без стрельбы по людям, это прощается: главгероев ждёт не бесславный конец, а хеппи-энд. Есть и другие примеры: “Семья шпиона”, “Мой домашний герой” и “Ради своей дочери я смогу победить даже короля демонов” – пусть не все тамошние протагонисты пользуются огнестрелом, но все марают руки, притом для каждого наличие ребёнка и надлежащая забота о нём становятся этакой сюжетной бронёй! Это не особо удивляет, ведь нынешняя Япония переживает демографический кризис: в обществе избыток стариков и нехватка молодёжи, рождения уже не перекрывают смертность, а потому нация вымирает! И вот на фоне такого бедствия появляются сюжеты, где герои заботятся о детях, т. е. о БУДУЩЕМ собственной страны и нации (совпадение?; не думаю!). При этом даже некоторые нормы морали отходят на второй план; т. к. подобные истории продвигаются за счёт героев, по которым аудитория успела соскучиться, ибо герои эти имеют своеобразное право на убийство и вместе с тем появляются всё реже с 90-х годов! Иными словами, воротилы индустрии прекрасно знают, какие протагонисты востребованы аудиторией, но используют таких персонажей только для привлечения народного внимания к нужным идеям (в остальное же время делают вид, будто аудитория САМА хочет видеть лишь гуманных главгероев, не убивающих плохишей, а в идеале – даже не пользующихся огнестрелом!).
Наконец, если на канале есть новички, которые ещё не знают, что такого произошло в Японии 90-х, как и почему это повлияло на тамошнюю массовую культуру, проведу аналогию с уже упомянутой «Великой депрессией». В те годы появилась не только супергероика; тогда устоялся и так называемый «Кодекс Хейса», свод нравственных правил для кинематографа, т. е. своеобразная цензура! А всё ради того, чтобы народ не забывал о нравственности и не увлекался деструктивными идеями. Уточню, что свод правил был неофициальным, но его несоблюдение ой как не приветствовалось! Фильмы, что игнорировали его, сталкивались с трудностями в прокате; а это портило финансовое положение фильмоделов и ухудшало их репутацию. «Кодекс Хейса» был отменён только в 60-е, т. е. спустя три с лишним десятка лет после принятия во время крупного финансового кризиса. И вот уж совпадение: в Японии 90-х был СВОЙ крупный финансовый кризис! Пожалуй, для остального мира он оказался не столь заметным, а вот сама Япония до сих пор не может оправиться от него! Именно в 90-е годы появились негласные нравственные нормы касательно японских произведений; об этом я уже писал много раз. И так называемая демонизация огнестрельного оружия, коей посвящена эта статья, стала лишь ОДНИМ ИЗ пунктов японских нравственных норм, о которых можно подробнее почитать здесь:
Для наиболее заинтересовавшихся также порекомендую хотя бы статью о «Кодексе Хейса» на Википедии (вы удивитесь, как это похоже на то, что творится в японских произведениях, начиная с 90-х!).