Глава 7 / Начало
Васильчиковы приехали через час. Я ещё и баню толком не успел натопить.
Когда я сказал Лине, что у нас будут гости, думал, она расстроится. И так целыми днями у плиты колдует. Дар у неё. Надо Митрича напрячь. Пусть отдел ресторан для Лины прикупит. Нечего ей у домашней плиты прозябать. Такие кулинарные шедевры в наших желудках пропадают.
К моему удивлению Лина обрадовалась. Кинулась к холодильнику, проверять запасы. Тут же придумывая, чем будет кормить гостей. Уговаривала меня в магазин съездить. Но вызвалась Агата. Правда, она сначала попыталась объяснить, какую тетрадь надо для Маши купить, потом махнула и решила поехать сама. С длинным списком, который ей составила Лина.
Машка с Анютой, в ожидании приезда Васильчиковых вытаскивали все свои игрушки. Для Костика. Толик то их уже видел, а вот Костик нет.
- Я его уже люблю, - заявила Машка. - Я и Толика люблю. Чуть-чуть. Хоть он и противный. А Костик ещё не может быть вредным. Он же маленький, не успел у брата противности набраться. Пап, как ты думаешь? - Протянула мне Машка резинового пупса, - Костика это обрадует?
- Думаю, нет. Маленький он ещё. Он даже не понимает, что это игрушка.
- Папа?! - Машка глянула на меня с интересом. - И это говоришь мне ты? - Опять в голосе дочери послышались нотки, умудренной жизнью женщины. - Всё он прекрасно понимает. Только с телом ничего сделать не может. - Машка развернулась, и затопала в свою комнату с высоко поднятой головой.
Интересно, это гены русалки? Или воспитание без матери? Поди теперь, угадай. Хотя... Воспитание никакого значения не имеет. Нет, ни так. Имеет, чуть-чуть.
Я вспомнил приходившего ко мне однажды мужчину.
Очень уж он не хотел с женой разводиться. Чего только не предпринимал. И кодировал и уговаривал, и пугал. А она пила. Просила прощения, когда протрезвеет. Клялась, что не будет. Но к вечеру, повторялось все опять. Трое деток у них было.
Встретились они в поезде. В одном купе ехали. Лариса, так звали женщину, ехала к своему жениху. Они пять лет встречались. Учились вместе. Затем он уехал в свой город работать, Лариса к нему и поехала. Виктор ехал в командировку, на два дня. Попали в одно купе. И всю ночь проговорили. И Виктор сделал Ларисе предложение, понял, что жить без этой женщины не сможет. Лариса к жениху не поехала. Вышла вместе с Виктором на его станции, так и осталась с ним.
Тогда, в поезде, Виктор не знал, что у Ларисы интеллигентная семья. Мама преподаватель, папа машинист поезда. Сама Лара призёр многих конкурсов. Музыка, спорт, математика. С красным дипломом институт. Единственная дочь в семье.
Родители приняли Виктора настороженно, а потом, когда поняли, что они любят друг-друга, отнеслись к Виктору как родному. Дом помогли купить, ремонт сделать. Дали денег на открытие своего бизнеса.
Когда умерла Ларисина мама, отец признался, что она из детского дома. Не родные они ей.
Сама Лара могла часами вертеться у зеркала, выискивая черты похожие на родителей. Она была их полной противоположностью. Высокая, родители низкие, с тёмными волосами, карими глазами. Лара шатенка с зелёными глазами. В деда, уверяли её родители. А от деда даже фото не осталось. В лагерях сгинул.
Сказать, что Лара была в шоке, ничего не сказать. Да и Виктор эту новость не сразу воспринял. Нашли, кому заплатить. Отыскали Ларисиных биологических родителей. Они живы. Не совсем здоровы. Живут в соседнем городе, на теплотрассе. Пропили всё. Сколько у Ларисы братьев и сестёр, мать сказать не смогла. Все в детдомах.
После этой встречи, Лариса ночь не спала. А на утро вынесла решение, родители у неё одни. Мама умерла, за отцом надо ухаживать. Нет ни братьев, ни сестёр.
Отец умер через месяц. Сказал: «Лидушка ждёт». Так он жену называл. Сел на лавку и умер.
На поминках Лара тогда впервые напилась. До беспамятства. Нет, они и так не вели аскетичный образ жизни. В компании могли и выпить. Но она всегда знала меру. С ней дети. Как они мать в таком состоянии увидят?! И Виктор частенько получал, когда пропускал лишнюю рюмочку другую. А с того дня. Первую неделю пряталась, а потом, куда совесть делась? Дошло до того, что из дома вещи пропивать начала. Деньги из кассы производства воровала.
- Это всё гены. Их ни какое воспитание не сломает. Они всяко разно верх возьмут. - Сказал тогда Виктор.
Я Виктору продал своего зелья. Перед самым отъездом их видел, в супермаркете. Подходить не стал. Видно, Лариса не пьёт. Семья счастлива.
Вот и у Машки, гены русалки. А с генами вековая мудрость и знания. А с таким окружением, как у неё, воспользоваться она этим сумеет.
Костика на руках занес в дом Альфред. Он нёс маленький кулечек бережно, словно хрустальную вазу.
- Глянь, - показывая мне сына, проговорил Васильчиков, - красавчик, какой. - Я заглянул в сверток. Красненькое, сморщенное личико старичка. Опухшие, узкие глазки. Малюсенький носик пупырочкой. - Красавчик. - Повторил Альфред.
Я согласился. Для каждого родителя их ребёнок самый красивый. Машку я такой не помню, да и Анюту тоже не знал.
- Опять хвалится, - подошла Женька. - Привет, Мишка. Как я тебе? – Она повела бёдрами.
- Хороша, - оценил я немного располневшую подругу. - Мать семейства. Хоть картины пиши.
- Ой, - смутилась Женька. - Скажешь тоже.
- Вот и я ей о том же. - Вмешался Альфред, - кровь с молоком!
-Ты на этих любителей не есть, не смотри, - подошла Лина, заглянула в сверток на руках у Васильчикова, - над собой издеваются, и другим мозги мутят. Кустодиева знаешь? - Женька отрицательно мотнула головой. - Великий художник. Толк в женщинах знал. Вот нутром чувствую, настоящий был мужчина. Буду себе такого мужа искать. Костюша, - Лина забрала малыша у Альфреда. Тот нехотя отдал ребенка, но руки не опускал, готовый подхватить младенца. Вдруг Лина уронит. - И Костян вырастит настоящим мужчиной, на кости бросаться не будет. - Говоря это, Лина ловко стукнула Васильчикова по рукам, развернулась и зашагала в комнату, унося ребёнка.
- А Толик, где? - Поинтересовался я у Женьки.
- Сейчас придёт. - Устало ответила она. - К Римме Александровне побежал. Поцеловать.
В комнате все склонились над младенцем. Он беспокойно спал. Покряхтывал. Его тщедушное тельце было таким крохотным. Куклы у девчонок были больше, чем этот малыш.
- Опять рукавичка слетела. - Вздохнула Женька. - И так уже самые маленькие купили. Смотри, снова мизинчик оттопырил.
И действительно, крохотный кулачок был сжат и лишь мизинчик смотрел вверх. А за мизинчик держалась душа, готовая вот-вот сорваться. Я глянул на Женьку. Она смотрела мне в глаза. Видно я не успел спрятать эмоции. Женька всё поняла. Опустилась рядом с кроватью на колени и закрыла лицо руками. Продолжение
