Сбежать из пансионата Вероника Степановна, может быть, и смогла бы, только не в этот раз. В зале все аплодировали спонсорам, со цены слова благодарности говорила Галина Эдуардовна, а Вероника, сидевшая в углу, чувствовала на себе колючий взгляд Виктора.
Она понимала, что он ее узнал. Не мог не узнать даже спустя много лет, уж слишком сильными были их чувства друг к другу. Виктор стоял рядом со сценой, около него собралась толпа из других благотворителей и благодарных постояльцев пансионата, а Вероника Степановна сидела на своем стуле, боясь сдвинуться с места.
Он подошел к ней через несколько минут, показавшихся ей вечностью. Присел рядом на свободный стул, заглянул в лицо.
— Я не сразу тебя узнал. Думал, что у меня галлюцинации.
— И часто они у тебя бывают? — усмехнулась Вероника, а сама вжалась в угол, стараясь как можно сильней огородиться от своего собеседника.
— В том-то и дело, что не бывают, — ответил он, — поэтому через минуту понял, что ты мне не мерещишься. Ника, как ты тут оказалась?
Она повела плечами:
— А как тут оказывается большинство людей? Старая развалина, никому не нужная, не имеющая другая пристанища. Примерно так.
Она смотрела в его голубые глаза, они ничуть не изменились за тридцать с лишним лет, разве что морщинок вокруг стало много. Волосы седые, губы тонкие, а вот взгляд все такой же цепкий, даже не столько цепкий, сколько цепляющий. Когда-то Вероника влюбилась именно в его глаза, кажущиеся бездонными и невероятно красивыми.
— А я спонсирую это заведение. Нравится мне оно, тихое место, в котором каждый находит свое успокоение. Хотелось бы и мне также. Пожалуй, так и случится рано или поздно.
Вероника кивнула, а потом увидела рядом Галину. Она с любопытством наблюдала за парочкой, сидевшей в углу актового зала, видимо, не понимая, что могло быть общего между богатым бизнесменом и брошенной единственным сыном старухой.
— Виктор Павлович, мы вас ждет в моем кабинете. Нужно кое-что обсудить.
Он поднялся, потом обернулся к Веронике.
— Я хочу еще с тобой поговорить. Как мне тебя найти?
Вероника Степановна вызывающе посмотрела на своего некогда любимого мужчину:
— Я отсюда уже никуда не денусь. Найдешь, если захочешь. В этот раз.
Слова ее звучали многозначительно, но смысл их был понятен только ей и Виктору. Он слабо улыбнулся, а потом проследовал за Галиной и другими попечителями пансионата.
Вероника откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Тут же на нее нахлынула огромная волна воспоминаний, сбивчивых и ярких, таких, словно все произошло буквально вчера. Оказалось, что жизнь пролетела так быстро, что она и опомниться не успела. Еще недавно она была молодой, красивой, полной сил и энергии, а сегодня на нее в отражении зеркала смотрит старуха с седыми волосами, перенесшая два инсульта и предательство сына.
С Виктором они познакомились на работе. Молодая инженер, закончившая три года назад институт и приехавшая после работы по распределению из российской глубинки, Вероника попала на стройку в одном из областных центров Восточной Сибири.
Ее рабочее место находилось небольшом здании, в котором трудились инженеры и административный персонал, следила за ходом стройки, готовила чертежи и помогала с вводом в эксплуатацию объектов.
Виктор Жданов работал на этой стройке прорабом. Его отец являлся главой комитета по муниципальному хозяйству в городе, был человеком властным и авторитетным, а своего сына видел своим последователем. Виктор никогда не хотел быть строителем, он мечтал быть летчиком или космонавтом, но под влиянием строго отца пошел в строительную сферу.
— Тебе не нравится тут работать, — не раз подмечала Вероника, работавшая с Виктором бок о бок на стройке, — я вижу, как ты не любишь стройку и все, что с ней связано.
— Какая тебе разница? — фыркал он, — я нормально справляюсь со своими обязанностями, работа идет, а как я отношусь к своей работе – это мое личное дело.
Сказал это, а сам вдруг подумал о том, какой проницательной была эта брюнетка с черными как смоль глазами и невероятно длинными ногами. И что такая забыла на стройке среди шума и пыли? Ей бы дефилировать по подиумам или улыбаться с обложек модных журналов, которые листала его мать, а она носится в каске и раздает указания работягам.
Постепенно Виктор понял, что ему нравится Вероника. Ее задор, уверенность в себе, дерзость и отсутствие страха перед начальством. Она была не только красивой, но еще и смелой, а это словно магнитом притягивало к себе и не давало слабовольному Виктору покоя. И почему он не смог быть таким? Не смог противостоять отцу и управлять самолетами? Пришел в строительство, которое терпеть не может, а тут она – самоуверенная и знающая, чего хочет от жизни.
Закрутился роман. Сначала это были просто ни к чему не обязывающие отношения: пару раз Виктор с Вероникой сходили в кино, посидели в кафе, поцеловались у подъезда дома, в котором она снимала квартиру на пару с подругой, а потом случилось то, чего хотели оба.
— Мне кажется, что я влюбился, — признался Виктор Веронике, когда они в очередной раз лежали в постели в ее съемной квартире.
— Кажется? — она рассмеялась, — обычно люди более уверенно говорят о таком. Если кажется, значит, этого нет.
Виктор нахмурился:
— Я уверен. Я хочу быть с тобой, мне хорошо, когда ты рядом.
Она лениво перевернулась на спину, сладко потянулась. Виктор любовался своей возлюбленной, какой же невероятной она была: красивой, дерзкой, упорной. Каждое слово Вероники было точным, метким, ничего лишнего она никогда не говорила, как будто заранее проводила анализ того, что нужно сказать в тот или иной момент.
— Тебе хорошо, — повторила она, — и все?
Он снова сдвинул брови:
— А что еще? Что ты хочешь услышать?
— А чего обычно девчонки хотят? Любви до гроба, колечко на палец, фату и свадебный марш.
Виктор опешил. Подскочил как ошпаренный, хотел возмутиться, а потом увидел на лице Вероники улыбку. Она смеялась над ним, не скрывая своего предвзятого отношения к парню, неуверенному в себе и своих собственных чувствах.
— Ты просто маленький еще, — сказала она, обидев молодого мужчину до глубины души, — взрослые мужчины не говорят о том, что «им кажется», они действуют.
Виктор не понимал, каких действий ждала от него Вероника. Про свадьбу она пошутила, а в остальном у них все и так вышло на серьезный уровень. Он был влюблен, это было очевидно, но признаться окончательно в своих чувствах Виктор пока не мог – был слишком слаб для этого.
Тут еще и отец вмешался. Узнал о том, что его сын закрутил роман с инженером из строительного треста и устроил Виктору взбучку.
— Ты зачем якшаешься с этой деревенщиной? — орал Павел Олегович, а Виктор, вжав голову в плечи, молчал, привычно опустив глаза. Отец лютовал несколько дней, потом, казалось, успокоился.
Вероника же вела себя как обычно, с легкостью и толикой юмора воспринимала отношения с Виктором, только для себя уже все поняла: она тоже была влюблена. Так влюблена, как никогда и никого не любила, а все прошлые отношения с противоположным полос казались ей теперь игрой.
О том, что она ждет ребенка, Вероника узнала случайно. Проходила очередную медкомиссию, а там гинеколог задал вопрос о том, когда у нее начался последний цикл. Вероника хмурилась, пытаясь вспомнить нужную дату, а осмотр подтвердил догадки врача.
— Срок шесть-семь недель. Оформляем прерывание?
— Нет! — Вероника чуть вихрем не слетела с кресла, — я буду рожать!
Она была уверена в том, что Виктор обрадуется. Он любил ее, она была без ума от него. Их отношения устраивали обоих, им было хорошо вместе, и все должно было закончиться вполне закономерно – свадьбой.
Только вот в тот день, когда Вероника собиралась объявить Виктору важную новость, он сообщил не менее важную сам.
— Я женюсь, — сказал он, — на дочери отцовского коллеги.
Сердце Вероники сжалось. Она хотела открыть рот и разубедить Виктора в его решении, а потом поняла, что это будет бесполезно. Слабохарактерный, подмятый под отца, Виктор никогда не пойдет против воли Павла Олеговича. А, узнав про ребенка, не дай бог еще отнимут его.
Она пожала плечами. Сделала вид, что ей все равно, что это решение Виктора было вполне логичным. Как мог еще поступить трус? Именно так! Да и не уверен он был в своих чувствах, говорил же, что ему «кажется».
На следующий день после этого разговора Вероника написала заявление по собственному желанию, а еще через две недели уехала из областного центра. Про Виктора постаралась забыть, хоть и было это очень непросто. Почему-то она решила, что с легкостью вычеркнет его из своей жизни, но нет, любовь была настолько сильной, что в первые недели Вероника выла в подушку и кусала губы в кровь.
Это потом уже нашла новую работу, ей выделили квартиру, она родила сына и занялась его воспитанием, позабыв о личной жизни. Борис был для нее всем, самым главным человеком, который вытеснил из памяти все воспоминания о его отце.
И вот, снова эта встреча. Неожиданная, заставшая Веронику Степановну врасплох. Что сказать Виктору? Признаться в том, что у него есть сын? Молчать, делая вид, что она до сих пор на него в обиде? Виктор помнил ее другой: уверенной в себе, знающей, чего она хочет от жизни, целеустремленной. А что теперь? Никому ненужная старуха, оказавшаяся за бортом жизни?
— Ты еще здесь? А я тебя искал в твоей комнате, — голос Виктора заставил Веронику вздрогнуть. Она открыла глаза и бросила взгляд на настенные часы. Почти час прошел, пока она витала в воспоминаниях, которые отгоняла много лет. Надо же, а он ее искал. Значит, не договорили они, значит, еще есть, что обсудить.
— Зачем ты меня искал, Виктор? О чем нам с тобой разговаривать? — устало спросила она, глядя в его голубые глаза.
— Хотя бы о прошлом. Нас ведь многое связывает. Вспомни, как счастливы мы были, несколько лет из того времени я вспоминаю как самые счастливые.
— Ты сам захотел все разрушить.
— Нет, не я. Отец.
Вероника усмехнулась:
— Сейчас, конечно, проще всего обвинить своего отца в собственной слабости. Не он говорил «да» в загсе, и не он надевал кольцо на палец другой женщине. Не любил ты меня, врал.
— Не врал! А вот мой отец мне соврал! — горячился Виктор, ерзая на стуле, — он наплел мне историю о том, что ты умерла в родах. Умерла и ты, и ребенок, которого ты родила. Я пытался тебя найти, понял, что ошибся, а отец сказал, что нет смысла искать ту, которой уже нет. Поэтому и привиделись мне галлюцинации, я и в самом деле считал, что тебя уже нет. Знал бы я раньше…
— Умерла в родах? — Вероника округлила глаза, — надо же, какой изощренный способ от меня избавиться. А рожала я от кого, по мнению твоего отца?
Виктор посмотрел на Веронику не то с жалостью, не то с осуждением.
— От меня. Тогда прошло чуть больше полугода после свадьбы, мы с тобой расстались несколько месяцев назад, и ребенок мог быть моим. Это сейчас я понимаю, что это все ложь. Специально придуманная ложь для того, чтобы я успокоился и выкинул тебя из головы.
Вероника Степановна была не в силах слушать то, что говорил ей Виктор. Это было похоже на пытку, к которой она не была готова. Достаточно было того, что ее сын закинул ее в дом престарелых, а тут еще Виктор со своими признаниями о прошлом, которое уже не вернуть и не изменить.
— Я не хочу тебя слушать, — сказала она резко, — я не хочу знать, как ты жил и с кем все эти годы. Достаточно того, что ты трусливо сбежал от меня, женившись на той, на которую тебе указал отец. Это был гнусный поступок, и мне стыдно за то, что я когда-то могла родить от такого труса, как ты!
Сказала это и побледнела. Лицо Виктора вытянулось, он непонимающе хлопал глазами и смотрел на Веронику. Потом с огромным трудом разлепил губы, чтобы задать вопрос.
— Ты родила ребенка? Это было правдой?
Вероника Степановна не стала отвечать Виктору. Бросилась вон из актового зала, больше всего боясь того, что Виктор настигнет ее и задаст еще раз вопрос, к ответу на который Вероника Степановна не была готова.
Ещё больше историй здесь.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.