Рассуждая о происхождении в русском языке глагола клянчить, мы отметили интересное сближение с глаголами клясть, заклинать. Так, в сербском языке «клянчить» – заклињати. Этимологи также считают, что между этими понятиями есть глубинное родство: предполагается, что оба восходят к основе *клęти, *кльнõ (сę) – вариации существительного *клонъ и глагола *клонити.
Составители этимологических словарей обычно объясняют, что клянчить изначально – «стоять на коленях или склоненным». А клятва имеет в основе тот же архаичный корень ввиду того, что древние славяне, принося клятву, склонялись до земли, касаясь ее рукой. Получается, что *кльнõ (сę) изначально ритуально «склоняться»?
Выскажу ряд сомнений относительно такой трактовки. Клятва – отглагольное существительное и имеет смысл по своему глаголу (аналогично битва – от бить, жатва – от жать, ловитва – от ловить и т.п.). Так и клятва изначально имело значение глагола клять (клясть), проклинать, то есть «призывать кару, несчастье».
Говоря клянусь, древний человек имел ввиду примерно следующее: «Я кляну (проклинаю) себя, если мои слова неправдивы!» То есть человек призывал высшие силы, в которые верил сам и верили его соплеменники, покарать себя за лжесвидетельство или лицемерие. И это было убедительное подтверждение истинности сказанного, потому что сильна была вера в могущество духов, богов, демонов и прочих сверхъестественных существ. Люди верили, что нет ничего хуже, чем быть проклятым, и, принося клятву (то есть призывая небесную кару на свою голову), доказывали истинность своих показаний.
Принося присягу на Священном писании, говорили: Ежели я присягаю неправо, то да постигнут меня клятвы Твои. В этом выражении смысл слова клятва вырисовывается отчетливо: клятва = проклятие или «кара», «наказание».
Хистосъ ны изкупилъ есть отъ клятвы законныя
Да будет клятъ отъ бога и отъ Перуна (Софийская летопись, 945).
Клятва церковная – временное отлучение от церкви или исключение из числа христиан.
Изначально заклятие, заклинание – императив, побуждение к действию (с проклятием в случае отказа от этого действия).
Заклинаю тя Богомъ – «клятвы (кары) Бога обрушатся на тебя, если не выполнишь моей просьбы»
А.И. Алмазов вообще утверждал, что заклинание – это перевод греческого слова εξορκισμος (ὃ ρκος, όρκίζειν, εξορκιζειν). Глагол έξορκιζω, от которого происходит греческое название заклинания, по своему первоначальному значению, вообще выражал собою понятие «призвания и исповедования имени Божия». Но по дальнейшему употреблению, он означает «что-нибудь предписывать и повелевать именем Бога и в силу божественного авторитета». Отсюда же, наконец, в специально-церковном употреблении έξορκίζειν – «заклинать» – означает клятвенно повелевать диаволу выйти из человека, которым он завладел, и таким образом, заклинание означает – «изгнание диавола из человека чрез призвание имени Божия».
То есть заклинание – это приказ, который нельзя не исполнить, поскольку этого как бы требует сам Господь. По Словарю академии российской 1789-1794 гг. заклятый – заповеданный, запрещенный с клятвою. Вероятно, устойчивое словосочетание заклятый враг первое время предполагало понимание «враг, против которого дали клятву бороться до конца» или «враг, с кем невозможно примирение» (примирение запрещено, «заклято»). Сегодня мы называем врага заклятым, когда речь идет о крайней степени вражды.
Главное отличие заклятия от молитвы состоит в том, что молитва – это просьба или хваление, а заклятие – это требование, приказ (в христианстве – приказ силою Христовою). Уже в ранних христианских общинах, как свидетельствует церковный историк В.В. Болотов, «на одной ступени с лекторами стояли экзорцисты, обязанность которых состояла в чтении молитв над одержимыми и в надзоре за оглашенными». Элементы экзорцизма – заклинания злых духов (запрещения находиться в ком-либо) – существовали с древнейших пор. В подтверждение этого достаточно указать на тот факт, что даже в Иудее, по свидетельству И. Флавия, было много заклинателей, которые посредством известного рода действий изгоняли демонов.
Заклинания имеют место и в литургической жизни Церкви с раннего периода её развития. Так, до настоящего времени в православный чин таинства крещения входит «отречение от сатаны и всех дел его» с символическим «дуновением и плюновением» в сторону, противоположную алтарю православного храма (Азбука веры).
Магический (демонический) смысл слово заклятие приобрело в силу того, что колдуны и ведьмы напротив призывали высшие силы себе в помощь. Они так и назывались – заклинатели духов. В последствии значение слова приравнялось к словесной формуле, которую использовали маги. Клятвенный в определенный период значило «тот, на который наложено заклятие». Например, клятвенная вода.
Вода клятвенная обличения употреблялась для проверки супружеской верности жены):
а҆́ще никто́же бы́сть съ тобо́ю и҆ нѣ́си преступи́ла ѡ҆скверни́тисѧ̀ под̾ мужемъ твои́мъ, неви́нна буди ѿ воды̀ ѡ҆бличе́нїѧ клѧ́твенныѧ сеѧ̀... и҆ вни́детъ вода̀ клѧ́твеннаѧ сїѧ̀ во чре́во твоѐ, є҆́же расто́ргнути оу҆тро́бу твою
То есть «если никто не познал тебя, и ты не нарушила (брака), и не осквернилась перед мужем твоим, невинной окажешься ты от этой воды обличения... (если же нет) войдет эта заклятая вода в чрево твое, чтобы разорвать утробу твою (Чис 5,19.22).
Таким образом, клятва применялась на практике в самых разных целях, но отношение к ней всегда было серьезное. Со временем значение лексемы менялось: стало возможным клясться чем-либо. Например, говоря клянусь здоровьем своей матери, человек как бы приносил в залог некоторый дорогой ему «предмет», понимая, что в случае нарушения обещания, он лишится «этой ценности». Когда вера в сверхъестественное утратила силу, люди стали клясться своей честью. Клятвопреступник становился презренным изгоем, с которым никто не станет иметь дела, человеком без чести и совести. Фактически слово клятва утратило свой мистический смысл и стало просто «словом» в смысле: дал слово – держи.
В Нагорной проповеди Иисус Христос говорил: «Не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или чёрным. Но да будет слово ваше: «да, да»; «нет, нет»; а что сверх этого, то от лукавого».
Если глагол клясть и имеет отношение к глаголу клонить, то совсем не в том значении, какое можно найти в этимологических словарях. Клятва – это не ритуал, предполагающий некий символический поклон и касание земли рукой. Скорее уж клятва – это кара, воздаяние в том смысле, как ставят на колени побежденного врага или раба. Это принуждение силой, ставящее человека в униженное «склоненное» положение. Но все эти смыслу давно ушли из этого страшного слова. Ушли так далеко, что их не видят даже лингвисты.
И тем не менее, слово клятва продолжает оставаться востребованным, хотя теперь клянутся, не проклиная себя, не выставляя на поругание свои святыни, и даже не особо рискуя потерей чести. Просто клянутся. Клятва сблизилось со словом присяга. Немного проясним внутреннее содержание этого общеславянского слова. Присяга происходит от глагола присягати, образованного приставочным способом от сягати – касаться. Буквальное значение – «прикосновение» (Ср. с недосягаемый, посягнуть, осязание). Такое переосмысление связано с тем, что, принося клятву, обычно прикасались к какому-либо священному предмету.
Так как сегодня клятва и присяга тесно соседствуют, лингвисты провели смысловую параллель и в их внутренней мотивации (присягать – касаться Священного писания, клясться – склоняться, касаясь земли). Это не так – слова эти сблизились позже, первоначальны смыслы их не были похожи друг на друга. Ранние значения слова клятва (ка свидетельствуют письменные источники – «приказ», «запрет», «кара», «наказание», «изгнание». Затем – «проклятие» и «клятвенное обещание».