Алина Анатольевна разрывалась между дочерью и мужем. С мужем дела обстояли несколько лучше, чем с Любавой. Он, вопреки мрачным прогнозам врачей, пошёл на поправку и мог себя немного обслуживать. А Любава была прикована к постели, так как при аварии получила серьёзные травмы.
💥Первую часть читайте здесь>>>👇
— Любушка, ну как же так? — Алина Анатольевна сидела в больничной палате рядом с дочерью, гладя её по руке. — Зачем же ты села за руль, ведь у тебя совсем нет опыта в этом деле?
— Так получилось, мама, — пряча глаза, ответила та.
— Отец мне уже все уши прожужжал, что здесь что-то не так. Он не верит, что ты виновата в аварии. Говорит, иди, мол, всё выведай у Любавушки. Не иначе, как без Кирилла здесь не обошлось. Скажи честно, доченька, твой муж был за рулём в тот день? Мы быстро на него управу найдём.
— Нет, мама, нет. Кирилл тут не при чём. Знаешь, как он обо мне заботится! Каждый день фрукты приносит. Даже бульон для меня варит.
— Вот то-то и странно, — задумчиво сказала мать. — Разве бы он стал так вокруг тебя бегать, если бы свою вину не чувствовал?!
— А ты не думаешь, что он меня просто-напросто любит, вот и заботится, — возмутилась молодая женщина.
— Хотелось бы поверить, доченька, но я слишком хорошо знаю Кирилла. По-моему, он, кроме себя самого, никого больше не любит.
— Вот зачем ты мне всё это говоришь, мама? Мне и так тяжело, а ещё пытаешься меня поссорить с мужем. Зачем?
— Просто жаль мне тебя, доченька. Говорила я тебе, что не того человека ты выбрала. Ладно, после драки кулаками не машут. Может и вправду он хоть что-то в жизни понял.
Любава долго пролежала в больнице. Не взирая на лечение, ног она не чувствовала. Врачи только разводили руками, не зная, чем порадовать пациентку. Она устала от постоянных стычек с матерью, которая каждый свой приход сопровождала недовольными высказываниями относительно Кирилла. Устала от раздражённой физиономии мужа, который всем видом показывал, как ему надоела такая жизнь. Единственный человек, которому она радовалась, был сын. Тихон приходил, садился рядом, брал её за руку и просто рассказывал о каких-то смешных ситуациях из своей жизни или с уверенностью говорил о том времени, когда она сможет встать на ноги и сопровождать его в разных приключениях, которые он придумывал.
Ко времени возвращения домой Кирилл приобрёл для неё кресло, чтобы она могла сама перемещаться по квартире. На этом его забота закончилась, видимо, потому что дело, связанное с аварией, было закрыто. Он редко появлялся дома, постоянно ворчал, когда Любава просила его о помощи, и срывался на сына, требуя, чтобы тот всё делал по дому.
Кирилл страдал. Он чувствовал себя зверьком, загнанным в угол. Почему он, молодой, интересный мужчина, должен выносить горшки за инвалидкой, которую он никогда и не любил? Это несправедливо! Вокруг так много молодых, симпатичных женщин, которые с удовольствием заключают его в свои объятия, а он привязан к больной, нудной жене. Разве это нормально? Ведь он достоин лучшего! Не зря Лейла давно предлагает ему переехать к ней. А он, как порядочный человек, продолжает нянчиться с женой, хотя, по сути, он ничем ей не обязан. А ведь это Любка во всём виновата! Если бы не её занудство во время поездки, то ничего плохого не произошло бы! Сколько лет он за рулём, никогда никаких происшествий не было. А стоило только жене начать выклёвывать ему мозги — вот и результат!
Ночь Кирилл провёл в объятиях Лейлы. Вернувшись домой, он на цыпочках вошёл в спальню, где, приняв снотворное, спала жена. Постояв около неё немного и прислушавшись к её ровному дыханию, он снова вышел. На кухне мужчина сварил себе кофе и, сев за стол, задумался. Наверное, всё-таки пришло время поменять свою жизнь. Сын уже почти взрослый. А жена... Приспособится как-нибудь жить без него. Ведь есть же множество инвалидов, которые самостоятельно справляются с бытовыми проблемами. В конце концов, есть же социальные службы, обязанные помогать таким людям. Вот пусть они и помогают, а он не обязан пускать под откос свою жизнь! Кирилл зашёл в комнату сына, нашёл листок бумаги и ручку и написал: «Я ухожу. В последнее время моя жизнь превратилась в кошмар. Я так больше не могу. Надеюсь, ты меня поймёшь и не осудишь».
Порадовавшись, что сын уже ушёл в школу, а жена крепко спит, Кирилл по-быстрому покидал свои вещи в сумку, бросил последний взгляд на записку, оставленную на кухонном столе, и вышел из квартиры. Впереди его ждала новая жизнь, полная чудесных приключений и восхитительной любви. Давно следовало покинуть это гиблое место, пока сам не превратился в гнилого инвалида. Как говорится, с кем поведёшься...
Кирилл бросил сумку с вещами на заднее сиденье недавно отремонтированной машины и поспешил уехать туда, где его ждала манящая своей неземной любовью Лейла.
Любава некоторое время лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к тишине в квартире. Наверное, ей почудился звук хлопнувшей двери. На всякий случай она позвала Кирилла: в такое время ему надлежало уже быть дома. Подождав ещё немного в надежде, что вот-вот послышится скрежет ключа в замке, и не дождавшись, она потянулась к телефону. Но телефон Кирилла не отвечал. Она названивала ему снова и снова, пока уровень заряда на стареньком смартфоне не приблизился к нулю.
«Надо было хотя бы маме позвонить, пока связь была, — пробормотала она себе под нос. — От неё хоть какая-то помощь была бы. А если Кирилл задержится надолго, то кто поможет мне пересесть на кресло?»
Время шло, а муж не возвращался. Люба с грустью поглядывала на погасший экран телефона и ругала себя, что не додумалась накануне положить рядом с кроватью зарядное устройство. Вдруг с Кириллом что-то плохое случилось, а он даже сообщить ей не может! Не будет же он просто так задерживаться, зная, что она целиком и полностью зависит от него! Находиться далее в беспомощном неведении не было сил. Тихон придёт со школы ещё не скоро. У него после уроков ещё дополнительные занятия, так что ждать его никакого терпения не хватит. Любава с трудом дотянулась до кресла и подкатила его вплотную к кровати. Целый час она пыталась переместить туда своё непослушное тело, вскрикивая от боли и обливаясь слезами.
«Я должна это сделать! Я справлюсь!» — убеждала она себя после очередной неудачи. После множества неудачных попыток она всё-таки пересела в кресло, почувствовав, как из переполненного памперса жидкость потекла на пол. Это было так унизительно, что Любава вся сжалась и закрыла глаза. Нет, всё это не может происходить с ней! Она всегда была очень щепетильной относительно чистоты и гигиены, а тут такое...
Справившись со смертельной усталостью и чувством омерзения, она нашла зарядку от телефона и первым делом снова позвонила мужу. Ответа, по-прежнему, не было. Потом набрала номер матери.
— Я тебе говорила, доча, что твой муж ненадёжный человек, — сразу начала выговаривать Алина Анатольевна. — Как это возможно так задерживаться, зная, что дома жена беспомощная?
— Так ты сможешь приехать? — нетерпеливо спросила Любава.
— Если только позже. Ночью отец совсем не спал, и я не могу его одного оставить. Может быть, даже скорую вызывать придётся. Давай я Тишеньке позвоню, пусть пораньше уйдёт с занятий.
— Нет, мама, не надо его тревожить. У него и так на учёбу мало времени остаётся. Я как-нибудь сама справлюсь. Да и Кирилл, может быть, объявится.
— Хорошо, Любаша. Но ты мне звони, если что. Я постараюсь прибежать к тебе как можно скорее.
Любава положила телефон и поехала на кухню. Надо как-то учиться самой справляться, а то замучила всех своей беспомощностью. На маму она не обижалась, она и так еле на ногах от усталости держится. Отцу хоть и стало получше, но и за ним тоже требовался уход. А маме уже за 70, не молодая уже, у самой здоровье не крепкое. Любава понимала, что мать ворчит не из вредности, а от огромной, порой непосильной загруженности.
Любава дотянулась до бутылки с водой и жадно сделала несколько глотков.
«Жить стало легче», — вздохнула она облегчённо. Но тут её взгляд упал на листок, прижатый вазочкой, в которой когда-то, ещё в прежней жизни, лежали конфеты. Она протянула руку и пробежалась глазами по строчкам.
«Этого не может быть», — прошептала она севшим голосом и выронила записку из ослабевшей руки. Мир, который и так держался для неё на одной тоненькой ниточке, внезапно рухнул и разбился на мелкие осколки. Всё! Больше для неё ничего в этом мире не осталось! Любимый муж оказался предателем. У родителей нет сил, чтобы тянуть ещё и дочь-инвалида. А сын... Она не имеет права взвалить на 16-летнего мальчишку такую обузу в виде беспомощной матери. У него вся жизнь впереди, не стоит её ломать. Если бы у неё был хоть один шанс подняться... Но врачи вынесли свой неутешительный вердикт. Зачем ей такая жизнь? Отмучиться пару десятков лет, чтобы потом оказаться в какой-нибудь захудалой богодельне, измучив до смерти своих родных. Нет, такая перспектива не для неё. Тихона, конечно, жалко. Но уж лучше сейчас его избавить от такой матери, чем потом он будет проклинать её за свою испорченную жизнь.
Любава сжалась в комок, обхватив голову руками. Нет, сейчас не время раскисать! Надо скорее что-то предпринять, пока сын не вернулся домой. Она подняла сухие глаза и огляделась. Единственный вариант — это наглотаться таблеток. Она вытащила коробку с лекарствами. Врач выписал ей сильное обезболивающее, но там осталось всего несколько таблеток. Этого не хватит, чтобы уснуть навечно. Она подъехала к тумбочке, где хранилась аптечка. Высыпав все лекарства на колени, она торопливо освобождала их из блистера. Набралась целая пригоршня. Сейчас, держа в ладони своё избавление, она содрогнулась. Как назло в окно заглянул солнечный луч и ласково скользнул по её лицу, словно уговаривая не делать глупостей.
— Вот и всё, — произнесла она громко. — Не надо меня уговаривать. Я всё решила.
Любава положила в рот несколько таблеток и, проглотив, закашлялась.
— Мама, ты что? — послышался голос Тихона, бесшумно вошедшего в комнату. От неожиданности оставшиеся таблетки посыпались на пол. Она тщетно попыталась поймать их, но чуть сама не упала с кресла. Сын подхватил её и резко смахнул с колен несколько оставшихся таблеток.
— Зачем ты это делаешь?
Любава закрыла глаза, её трясло, словно в лихорадке.
— Мама, говори, ты уже что-то выпила? — затряс он её за плечи. Она молча кивнула. Тихон чертыхнулся и вызвал скорую помощь. Трясясь в машине рядом с матерью, лежащей на носилках, Тихон тихо плакал, отворачивая лицо, чтобы никто не увидел его слёз. Стыдно-то как! Взрослый мужик, 16 лет уже, а плачет, как малыш. Но в груди было так больно, что терпеть было невозможно. Он держал мать за руку, поглаживая её безвольную ладонь кончиками пальцев. Сначала его переполняла злость и обида. Как могла мама так поступить? Почему не подумала о его чувствах? Ведь тяжело не только ей. Разве она не знает, что и он, Тихон, тоже страдает вместе с ней? Но, глядя на бледное лицо матери, ему было нестерпимо её жалко. Негативные чувства и обида сменялись щемящей нежностью к беспомощной матери.
— Мама, — прошептал он, склоняясь к ней. — Мама, ты слышишь?
Её веки слегка дрогнули, и она слабо сжала его руку.
— Я тебе должен кое-что сказать. Прости, что огорчал тебя. На самом деле я очень люблю тебя, мама. Пожалуйста, не делай больше так. Ты мне нужна, очень нужна, и, что бы там ни произошло в дальнейшем, я никогда тебя не оставлю. Я знаю, что тебе сейчас тяжело, но я уверен, что ты обязательно поправишься. Я пойду работать, чтобы вылечить тебя. Я уже думал об этом и даже нашёл работу по вечерам. Главное, ты живи.
— Спасибо, сынок, — одними губами ответила Любава, и из-под её дрогнувших ресниц выкатилась слезинка.
«Это мои последние слёзы, — решила она. — Больше никто и никогда не заставит меня плакать».
💥Продолжение этой истории читайте на канале завтра, 5 сентября👇
💯Уникальность по Text.ru - 100%