Рассказ английского моряка
Начало - читайте ЗДЕСЬ
Соседями аборигенов оказались заключенные лесорубы, которые систематически издевались над тасманийцами. В то время черный кит шел вдоль берегов Бруни, и у устья канала было создано несколько поселений китобоев. Китобои стали избивать тасманийцев, просто так, для развлечения. Аборигены взялись за оружие. Возникла угроза военного столкновения.
Тогда в уме у Робинсона возник новый план действий. Он решил, что пройдет, невооруженный, со своим сыном и несколькими верными ему местными жителями через всю Тасманию, проникнет в самые глухие ее уголки, где еще сохранились свободные «дикие», и, пользуясь знанием их языка, убедит сдаться. Дальше Усмиритель предполагал, собрав всех аборигенов воедино, поселить их под защитой правительства в подходящем для жилья месте, где они могли бы при содействии властей постепенно превратиться в трудящуюся и цивилизованную расу.
Таков был план Робинсона. Многим он показался фантастическим. Но губернатора заинтересовал план Робинсона. Это был самый дешевый способ захватить тасманийцев, для борьбы с которыми приходилось держать под ружьем несколько сот человек... Поэтому план был принят и одобрен правительством. Из двенадцати захваченных ранее и содержавшихся в тюрьме аборигенов в помощь Робинсону были выделены четверо наиболее благонадежных: Черный Том, Пегал, Джозеф и Доктор (Вууредди), но Усмиритель больше полагался на своих друзей с Бруни — Исмарра, Маналагану (вождя Бруни) и в особенности на его жену, Труганину. Она была ещё очень молода, но уже проявились ее живой ум, храбрость и верность.
Труганина была дочерью вождя. Мать ее убили европейцы. Юную Труганину вместе с двумя мужчинами захватили лесорубы. Пленников посадили в лодку, чтобы переправить на Бруни. Посредине канала мужчин выбросили в воду, а когда бедняги, пытаясь спастись, стали хвататься за борт, их начали бить по рукам топорами. Изувеченные люди пошли ко дну, а девушку доставили на Бруни. Таким было первое знакомство Труганины с белым человеком. И все же она поверила Робинсону.
Начало кампании было довольно неудачным. Для похода в порту Дарвей достали лодку, но она разбилась о прибрежные камни. Почти все продовольствие было потеряно. Люди пошли пешком в глубь Тасмании. Полуголодные, они продвигались через высокие гряды скал, глубокие овраги, обширные болота и густые заросли. Было сыро и холодно. Миссия едва не окончилась полным провалом в самом ее начале, когда партия подошла к району, где находилось племя Порт Сореля. Это племя возглавила тасманийская Жанна д’Арк, женщина-воин Валлоа, и повела его на борьбу против белых. Услышав, что Робинсон где-то по соседству, она направила свои силы против него. Усмиритель обратился в бегство. Валлоа пустилась в погоню, и, когда все надежды скрыться уже казались потерянными, Робинсон был спасен случайно встретившимся полицейским отрядом.
Робинсон знал о кровопролитных боях между белыми и аборигенами. И вот, чтобы продемонстрировать свое миролюбие и желание помочь тасманийцам, Робинсон побывал на нескольких островах и освободил 18 пленных женщин-аборигенок. Потом он начал сколачивать свой отряд «мирной интервенции». От имени правительства он предложил большое вознаграждение тем, кто согласится пойти с ним без оружия. Ему удалось завербовать двух опытных офицеров.
Решив не применять физической силы, Робинсон пошел на хитрость. На пути следования партии на деревьях были развешены различные блестящие безделушки. Разряженные и украшенные лентами Труганина и другие женщины- проводницы, которые производили впечатление веселых и довольных, служили «легкой артиллерией» армии. Но особые надежды Робинсон возлагал на силу своего красноречия.
Вперед были высланы разведчики-аборигены. Их обязанностью было найти следы «диких» и привести этих людей для встречи с Робинсоном.
В конце 1831 года Робинсон, его сын, еще двое белых и 12 аборигенов подошли к озеру Эхо. Здесь они встретились с воинственным племенем со Стоун-Крик. Робинсон не тронулся с места, хотя воины, выстроившись в ряд, двигались ему навстречу. Подождав, когда они подойдут достаточно близко, Робинсон протянул к ним руки и начал говорить на тасманийском языке. Ошеломленные, они остановились. Тогда Усмиритель объяснил цель своего визита, пригласил воинов сесть, предложил им немного еды и несколько безделушек. Племя приняло подарки и отдало себя под покровительство Робинсона.
Затем было покорено племя Большой Реки, бродившее у подножия горы Француза. Час встречи с этим племенем был одним из тех страшных часов, когда минуты кажутся годами.
Заметив отряд Робинсона, «дикие» издали военный клич. Сжимая в руке копье, поднялся с земли их вождь, красивый Монпелиата. 15 других мужчин, каждый с тремя копьями, снедаемые ненавистью к европейцам, заняли места позади него. Женщины с большими связками копий на спинах приблизились к воинам. Угрожающе залаяли собаки.
Безоружные белые продолжали подходить, стараясь казаться спокойными. Позади них Монпелиата увидел испуганные черные лица. Тогда вождь заговорил.
— Кто вы?
— Люди, — последовал ответ на языке тасманийцев.
— Где ваши ружья?
— У нас их нет.
— Где ваши маленькие ружья? (Револьверы)
— У нас их нет.
Наступила пауза. Этим воспользовались проводницы Робинсона. Они проскользнули через строй воинов и завязали беседу со своими «дикими» сестрами. Еще несколько минут нерешительности, и Монпелиата повернулся назад, чтобы посоветоваться со старухой — военным арбитром племени. Как упавший на арену гладиатор ожидал знака жизни или смерти, так ожидали конца переговоров Робинсон и его друзья.
Но вот женщины бросили на землю оружие. Это был нерушимый знак мира. Теперь и копья мужчин полетели на землю.
Черные спутники Робинсона бросились вперед с криками радости: почти каждый увидел в ряду других своего родственника или друга. Один обнимал своих братьев, другая — мужа. Вождь Бруни сжимал руку своего брата Монпелиаты. Так было завоевано знаменитое племя Большой Реки, которое в течение ряда лет отражало натиск четырех полицейских отрядов, по сотне человек в каждом. Теперь племя состояло всего из 16 мужчин, 9 женщин и одного ребенка. Эти люди подчинились Робинсону. Им не оставалось ничего другого. Они потеряли отцов, братьев, сыновей на полях сражений. Их матери, жены и дочери, измученные постоянными тревогами и переходами, ослабленные голодом и болезнями, падали одна за другой. Детей они убивали сами, чтобы избавить от страданий...
Медленным маршем разросшийся отряд Робинсона двинулся к Босуэллу, откуда Усмиритель послал донесение о своей победе; затем он направился дальше, к Хобарт-Тауну.
Здесь Робинсон был встречен с большим триумфом. В губернаторском саду, ворота которого открыли для всех, состоялся большой праздник. Губернатор собственноручно украсил лентами каждого пленного аборигена, после чего они согласились показать свое искусство в метании копий. Один воин насадил на острие копья рака и сбил его другим копьем с расстояния в 6 ярдов.
Губернатор настаивал на продолжении операции. Получив значительное вознаграждение и обещание губернатора выдать еще более крупную сумму после завершения новой миссии, Робинсон отправился на остров Флайндерса в поисках подходящего места для поселения захваченных им аборигенов.
Затем со своими черными проводниками он устремился на запад, где отряды «линии» истребляли последних «диких». Казалось, здесь было действовать легче.
Усмиритель говорил тасманийцам: «Пойдете туда — и будете убиты. Пойдете со мной — получите много пиши. Мне не нужно, чтобы вы шли со мной. Я хочу спасти вас». 26 человек он убедил таким образом у Порта Дарвей, 16 — у скалы Берез, у Западного Мыса — 6, у Горы Камерун— 5, у Горы Сарри — 4, у Песочного Мыса —36. 32 человека были взяты в окрестностях гавани Мак-Керри. Казалось, все шло великолепно. Однако встреча с аборигенами на реке Артур едва не стоила жизни Робинсону. Ни пылкая речь Усмирителя на его лучшем тасманийском языке, ни призывы его черных друзей не действовали. Люди леса молчаливо отвергали все предложенные им условия. «Дикие» расположились на ночь вблизи лагеря Усмирителя. Ночью они стали стучать копьями и завели громкий разговор между собой о том, как убьют Робинсона.
Чтобы успокоить своих, Робинсон разделся и лег спать у костра, завернувшись в одеяло. На рассвете его люди обнаружили, что похищены копья, несколько одеял, а также сделана попытка увести собак. Усмиритель схватил свою одежду, натянул ее на себя и, поднявшись во весь рост, начал говорить, что, если люди леса не хотят идти с ним, они могут идти куда хотят. В ответ он услышал военный клич и увидел, что его окружают. Спутники Робинсона бросились бежать, и ему самому не оставалось ничего другого, как последовать их примеру. Через глухие заросли на холмах он пробрался к берегу реки и вдруг увидел на краю почти отвесного берега воина, который рассматривал его следы. Положение казалось безвыходным. Нужно было переправиться через реку, но Усмиритель не умел плавать. Он схватил большое бревно и, бросившись в воду, стал толкать его перед собой. Однако бурное течение реки понесло его вниз вместе с бревном... Гибель была бы неминуема, если бы не верная Труганина, которая уже переплыла реку и наблюдала, спрятавшись в кустах на противоположном берегу. Храбрая женщина бросилась в воду и помогла переправиться Робинсону.
В январе 1833 года Робинсон снова встретил это племя. На этот раз люди леса согласились пойти с ним в гавань Мак-Керри и прошли всю ночь, но наутро скрылись в скрэбе, Усмиритель привел в Хобарт лишь 30 аборигенов. Это было в конце 1833 года, а в начале следующего, 1834 года остатки скрывшегося племени — 27 мужчин, 5 женщин и 8 подростков — были захвачены в северо-западной части Тасмании.
Последний переход отряда Робинсона был необычайно тяжелым. Его друзья, голодные и полуодетые, с пораненными об острые скалы ногами, прошли через глубокие снега горы Гнезда, прорвались через колючие кустарники Средних равнин. На западном склоне гор они встретили последнее свободное племя Тасмании, состоящее всего из одного мужчины, четырех женщин и трех мальчиков. Несчастные стояли на горном утесе. Увидев черных проводников партии, они бросились со слезами обнимать их. Эти люди погибали от голода и холода. Временами в полном отчаянии они подходили к селениям. Но ружейные выстрелы отпугивали их, и они снова предпочитали скорее довериться заснеженным горным лесам, чем страшному белому человеку.
Так были взяты последние могикане Тасмании. «Черная война» была закончена. Усмиритель получил от губернатора обещанное вознаграждение — имение в 400 гектаров; кроме того, около 200 тысяч фунтов стерлингов было собрано по общественной подписке в его пользу.
Захваченные Усмирителем аборигены, в числе около 200, были собраны на болотистой равнине острова Флайндерса, комендантом которого был назначен Робинсон. Тасманийцы, вверившие ему свою судьбу, получали приличный паек и уроки катехизиса.
И все же они умирали. Тасманийцы гибли от болезней, завезенных европейцами: их организмы совсем не справлялись даже с пустячной простудой. Умерли почти все дети, содержавшиеся в сиротском доме. Вынужденное безделье и тоска по родным местам вогнали тасманийцев в апатию; мужчины, пытаясь утопить свое горе в вине, гибли от алкоголизма. Робинсон понял, что его дело проиграно. Он обманулся сам и обманул тех, кто поверил ему. Поразмыслив, он понял, что, желая помочь тасманийцам, он невольно содействовал тем, кто привел их к гибели. Вот почему ему так хорошо заплатили.
Робинсон увидел, что совершил преступление: предал тех несчастных, кто еще были живы.
Махнув на все рукой, он отправился в Англию проживать богатство, нажитое на обмане людей, вверивших ему свою судьбу.
Уже через 10 лет после основания поселения на острове Флайндерса умерло более 3/4 аборигенов. Оставшихся в живых перевели на полуостров Устриц, неподалеку от Хобарта, и оставили под присмотром нескольких сторожей, обогащавшихся за счет их пайка.
В 1860 году насчитывалось лишь 16 тасманийцев. В 1869 году умер последний мужчина — Вильям Ланней, прозванный «королем Билли». Он был захвачен еще ребенком, вырос в сиротском доме и стал китобоем. Вернувшись больным с охоты на кита, он умер в возрасте 34 лет в своей жалкой комнатушке в Хобарте, в трактире «Собаки и куропатки». Король Билли, который при жизни был объектом постоянных насмешек, после смерти привлек к себе внимание общественности. На его кости претендовали Тасманийский музей и Тасманийское общество хирургов. Однако хобартские власти не отдали останков Билли. Он был похоронен по английскому обряду, но, чтобы отметить происхождение покойного, гроб его накрыли шкурой черного опоссума, положив на нее скрещенные копья. Вскоре после похорон могила Ланнея оказалась разрытой, гроб вскрытым, руки и ноги отрублеными. Еще бы: кости последнего тасманийца были редкостью, сбором которых интересовались многие музеи мира.
После смерти Билли в живых осталась лишь последняя из коренных обитателей Тасмании — Труганина, получившая при крещении имя Лаллы Рук. Эта женщина пережила всех остальных представителей своей расы, пройдя страшный путь через всю историю ее истребления. Многие часто видели ее на улицах Хобарта: седая, сгорбленная женщина с взглядом, она казалась живым надгробием своего ушедшего навсегда народа.
В старости она стала чем-то вроде знаменитости и жила в достатке. Но ее последние годы были отравлены страшными воспоминаниями — ей мерещились призраки убитых матери и отца, ее умершего мужа, ее погибших друзей с отрубленными руками. Она видела разрытую могилу Билли и его изувеченный труп и жила в постоянном страхе, что ее тело расчленят после смерти. «Не позволяйте разрезать меня на части», — молила она доктора, лежа на смертном одре. Она умерла в 1879 году. Ее похоронили у водопада, но через некоторое время могила была перенесена в Тасманийский музей. Со смертью Труганины окончилась последняя страница страшной истории аборигенов Тасмании, — так окончил рассказ хранитель музея.
Через несколько дней «Виктория» снялась с якоря. Вглядываясь в исчезающие очертания тасманийских берегов, я подумал о том, что история этого острова — одна из самых позорных страниц в истории английской колонизации...