Олеся оставила детей на танцах, а сама побежала в ближайший отдел банка, чтобы восстановить карточку. Народа там было немного, и она практически сразу попала к нужному специалисту.
— Именная карточка стоит триста рублей и готова будет через десять дней, — сказала оператор, что-то щелкая в компьютере.
— А можно как-то побыстрей? У меня наличных денег совсем нет, и помочь некому, — попросила Олеся.
— Ну, можно еще моментальную выпустить, — вздохнула девушка. — Она также будет привязана к вашему счету, только на ней не будет вашей фамилии.
— Я этот момент как-нибудь переживу, — ответила Олеся.
— Карта у вас зарплатная?
— Нет, просто карта на личные нужды.
Оператор задавала вопросы. Олеся на них отвечала, периодически посматривая на время. Вдруг она поймала на себе взгляд специалиста и вспомнила про синяки на шее. Олеся совершенно забыла про экспертизу. Они, кажется, работают круглосуточно. Вот только отнести справку она уже не сможет участковому.
— Ну и ладно, — подумала она, — потом занесу.
Она повыше подтянула шейный платок, чтобы закрыть синяки. Оператор все быстро оформила и выдала долгожданную карточку.
— Спасибо вам большое, — обрадовалась Олеся.
— Хорошего вам дня, — улыбнулась девушка.
Олеся сразу же направилась к банкомату и сняла несколько тысяч рублей на всякий случай. Наличные всегда должны быть на руках. Она вышла из отделения банка, и у нее снова зазвонил телефон. Опять ее беспокоила свекровь.
— Да, — взяла трубку Олеся.
— А ты случайно тут не рядом? — спросила ее свекровь.
— Тут — это где? — спросила Олеся.
— Ну, рядом с квартирой.
— Нет.
— А то я про молоко забыла, а спускаться еще раз не хочется вниз.
— Нет, мы живем сейчас в другом районе.
— А можно я к вам в гости приеду сейчас, а то мне скучно.
— Нет. Я снимаю комнату, и у хозяйки условие: никого не водить в гости.
— Ну я же не мужик, я бабушка детей, - продолжила клянчить свекровь.
— Мы не одни в квартире живем, и я не хочу создавать неудобство соседям, тем более мы только въехали. В большой комнате есть книжный шкаф, там много книг — почитайте, чтобы не скучно было, - посоветовала Олеся.
— Может, вы ко мне приедете?
— Нет, — спокойно ответила Олеся, — мне еще нужно сходить в судмедэкспертизу.
— Зачем? — удивленно спросила свекровь.
— Снять побои, которые нанес мне ваш сын.
— Он и так лежит в больнице, ты его еще добить хочешь?
— А вы меня грозились посадить, — парировала Олеся, — все, я не хочу с вами разговаривать.
Она сбросила звонок и занесла свекровь в черный список.
— Завтра ее достану оттуда, может быть, — подумала Олеся.
Добралась до ДК, тихонько зашла в концертный зал и стала смотреть, как репетируют на сцене дети. К ней подсел Денис и уткнулся носом в ее плечо.
— Мамочка, я уже думал, что ты нас бросила, — сказал он с болью в голосе.
— Нет, мой хороший, я просто ходила в банк делала карточку. Тебе же всегда нравилось смотреть, как танцуют девочки.
— Нравилось, я просто теперь боюсь, что ты куда-нибудь уйдешь и больше не вернешься.
— Ну что ты, милый, как же я вас брошу, я же вас люблю больше жизни.
— А ты не сойдешь с ума, как папа?
— Нет, я тебе обещаю, что в ближайшее время я не планирую сходить с ума, — пообещала ему Олеся.
Она обняла сына и прижала его к себе.
— Вы мои самые любимые детки, и никуда я от вас не собираюсь убегать, даже с ума, — она чмокнула Дениса в макушку.
— Мамулечка моя любимая, — Дениска зажмурил глаза от счастья.
— Ты мой котенок.
Они так и прообнимались до конца репетиции. Олеся забрала детей, и они направились обратно в съемное жилье. Оставила их там и поехала в судмедэкспертизу. Дверь была закрыта, и она никак не могла сообразить, что же ей делать. Потом увидала кнопку домофона и нажала на нее.
— Я вас слушаю, — раздался голос, искаженный хриплым динамиком.
— Мне нужно побои снять. Меня к вам участковый направил, — сказала она.
— Проходите, — сказали ей.
Замок щелкнул и дверь открылась. Она попала в длинный коридор с вереницей кабинетов. Из одного кабинета выглянул мужчина в белом халате.
— Идемте сюда, — махнул он рукой Олесе.
— Мне вот участковый сказал к вам обратиться, — сказала она, направляясь к нему и одновременно роясь в сумочке. — Вот.
Протянула ему направление.
— Ага, хорошо, — он глянул на бумажку, — Садитесь, рассказывайте.
Он кивнул на одинокий стул.
— Меня муж душил, — выпалила она, устраиваясь на указанном месте.
— Ну показывайте, — велел мужчина.
Олеся стянула с шеи платок.
— Красиво, — он стал рассматривать синяки, — Аж следы от ногтей остались. А синяк на лице раньше был сделан.
— Ну это он меня с лестницы спустил.
— То есть он вас скинул с лестницы, и вы остались с ним жить, а потом он вас начал душить? — поинтересовался он.
— Нет, жить я с ним не осталась, а душил он меня, когда я пришла за вещами.
— Н-да, быть убитой из-за каких-то трусов, — хмыкнул он.
— Не из-за трусов, а из-за документов, - возразила она.
— Ой, милочка, все сейчас можно восстановить, лишь бы человек жив был. Вы даже не представляете, сколько народа гибнет в бытовых ссорах. И не только мужья убивают жен, но и жены мужей.
Олеся на него посмотрела исподлобья.
— Поверьте, нам тоже не доставляет удовольствия во всем этом колупаться. К тому же у нас специалистов не хватает. Вот у вас какое образование?
— Я учитель иностранных языков.
— Ну вот, опять не по нашему профилю, — вздохнул он, — Больше он вас никуда не бил?
— В этот раз нет.
— А падение вы фиксировали?
— Да, в травме, — кивнула Олеся.
— В целом я могу еще раз вас осмотреть.
Олеся пожала плечами.
— Давайте я все же зафиксирую все ваши побои, а там потом разберутся, — сказал он.
— Хорошо.
В итоге эксперт все ее синяки и ссадины внес к себе в журнал.
— Все, я все записал, так что можете идти, — сказал он.
— А справку? — спросила она.
— Справки мы сейчас на руки никому не выдаем. Все высылается по запросу. Вот вы дали направление, вашему участковому все отправим. Не переживайте, никуда ничего не затеряется. У нас все фиксируется в системе и в нашем журнале.
— Точно? — прищурилась Олеся.
— Точнее некуда.
— А то как-то к вам ездить лишний раз не хочется.
— И не надо к нам ездить, — подмигнул дядька, — Идемте, я вас провожу.
Они вышли с ним из кабинета.
— И это, разводитесь, и больше никогда не возвращайтесь к нему, и к нам не приходите, — дал он совет, закрывая за ней дверь.
— Обязательно, — улыбнулась Олеся.
Вечером она пыталась сделать заказанный ей перевод, но в голове кружились разные мысли, которые все время возвращались к переписке в чертовом телефоне. Она не выдержала и снова его достала и включила. От бледной моли пришла куча сообщений. Она пыталась выяснить, что произошло и куда пропал Дрюсик.
— Разве ты забыл, как она тебе изменила и даже не постеснялась выложить то видео в сеть, — гласило одно из сообщений, — Ты его, видно, уже удалил, а я тебе напомню.
В сообщениях висел видеофайл с непонятной картинкой. Дети ушли к соседям, так что Олеся смогла спокойно нажать на видюшку, и тут она увидела такое, от чего у нее волосы на голове зашевелились. Она быстро стала убавлять звук. Какой-то здоровенный мужик полировал дамочку с русыми волосами. Действо показывалось то сбоку, то с других ракурсов. Лица актеров не попадали в кадр, а под конец все же показали женское лицо, и это было ее лицо. Она сразу же вспомнила этот кадр. Снимали день рождение Оли, и Олеся зажигала свечи и обожгла палец и тут же сунула его в рот. И вот этот кадр прилепили к сомнительному ролику.
— Это же звиздец какой-то, — прошептала она.
Затем вспомнила, как Андрей ее ругал, что она слишком много фотографий и роликов из личной жизни выкладывает в сеть. Как он был прав. Моль воспользовалась этим и не поленилась слепить такую мерзость. А Андрей, по всей видимости, поверил в этот видеомонтаж. Пазлы потихоньку складывались.
— Но я все равно к тебе не вернусь, ты мне изменял, ты нашей семье изменил, ты поверил этой грязной моли, что я снимаюсь в домашнем взрослом видео, — пробормотала она.
Кровь прилила к голове, а в ушах зашумело. Она вышла из комнаты и направилась на кухню попить водички.
— Ты чего такая? — спросила ее Мадина, которая опять что-то готовила, — Ты бледная, ну-ка сядь.
У Олеси хлынули из глаз слезы. Мадина сунула ей в руки стакан с водой.
— Все будет хорошо, переживешь, пережуешь и выплюнешь, — сказала она ей.
— Там, там видео. Она прислала видео, — заикаясь, сказала Олеся.
— Что за видео?
— Там типа я, но это не я. Только на последнем кадре я, а во всем этом не я.
— Ясно, что ничего не ясно.
На кухню заглянула Маша.
— Что случилось? Чего ревем? Муж умер? — спросила она.
— Нет, — помотала головой Олеся.
— Какая жалость. А что тогда?
— Там видео, но это не я, это монтаж.
Маша взяла у нее из рук телефон.
— Только детям не показывай.
— Я что, совсем больная?
— Оу, как интересно. И этот ящер поверил этому? — спросила Маша. — Вы с ним не спали что ли? Тут же видно, что вы разной комплектации, да и такие дойки по желанию не сдуешь и не надуешь. Да уж, твой мужик явно дур-ачок. Ты скрины сделай переписки и вот это к себе сохрани, может пригодится.
Олеся сразу перестала плакать.
— За такие вещи можно еще и присесть. Кстати, в последних сообщениях моль грозится его посетить. Ну вот и пообщаются с будущей свекровью, — хмыкнула Маша. — А ты не реви, а собирай компромат, пусть будет.
Олеся как-то сразу успокоилась. Она немного посидела с Мадиной на кухне, а потом вернулась в свою комнату доделывать перевод.
Автор Потапова Евгения