— Алька, ты дома, — громогласно произнесла Надежда, войдя в дом к дочери.
— Тише мам, — попросила Аля выходя из маленькой комнаты, — Артёмку разбудишь, только уснул. У него зубки режутся, всю ночь плакал.
— Да я вроде не громко, — стала оправдываться мать.
— Что там у вас снова случилось?
— Ой, радость у нас, — Надежда так и просияла, — Серёжа жениться.
— Неужели? — Аля, вышла в прихожую и села на стул,— может хот теперь за ум возьмётся.
— Значит по-твоему брат у тебя непутёвый, — тут же окрысилась Надежда на дочь, — и что же ты его так не любишь, прямо ни за что ни про что живьём съесть готова.
— Мам, ерунды не мели, я о Сергее никогда плохо не говорю, а то что у него ветер в голове гуляет, так это всем известно.
— Вот пускай всем известно, а ты за ними не повторяй. Он брат твой, родная кровь.
— Ладно мам, я это и без тебя знаю, — Але были неприятны укоры матери, — от меня то ты, что хотела?
— Как что, свадьбу играть надо, мне кроме тебя помочь некому.
— Хорошо, я помогу, только скажешь когда.
— Скоро уже, они вчера ходили заявление подавать, на пятнадцатое февраля роспись назначили. Хоть бы погода хорошая была. А то как завьюжит, так какое гулянье.
— Свадьбу справлять дома будете?
— Да не хотелось бы, сама знаешь, дом у нас маленький, места мало, потанцевать толком негде будет. Лучше в колхозной столовой. Ты бы сходила к Трубникову, попросила чтоб разрешил.
— Мам, а сама не можешь, у меня ребёнок маленький.
— Не такой он у тебя и маленький, семь месяцев уже, зубы вон говоришь вовсю лезут. Ольга что, не посидит с ним?
— А ты, — Алька пристально посмотрела на мать, — сама с внуком посидеть не хочешь, пока я по вашим делам в правление ходить буду.
— Я бы посидела, — замялась Надежда, да некогда мне, коровы в группе телится стали, глаз да глаз нужен, считай целыми днями на ферме пропадаю. А Ольга что, с утра сходит в Сельский совет, тряпкой помашет, и целый день свободная.
— Ладно, не надо, — Алька отвернулась от матери, ей хотелось расплакаться, но она сдержала себя, — попрошу свекровь, она конечно не откажет, а я схожу к председателю.
— Ты и девок своих заодно попроси, чтобы готовить помогли.
— Мам, девчатам заплатить нужно будет.
— Как это, им что, колхоз не заплатит? — вскинулась Надежда.
— А с какой стати, колхоз должен оплачивать, ваша свадьба, значит и расходы ваши.
— Ну так когда ты замуж выходила, тебе всё бесплатно сделали.
— Мам, я работала в столовой, поэтому мне девчата помогли. Мы с Сашей тогда предлагали им деньги, но они отказались.
— Ну так и сейчас пускай просто так помогут, Серёжка ведь брат твой.
— Он мой брат, а не их, поэтому если хочешь чтобы помогли, будь готова к тому что придётся платить.
— Сама на работу выходить не собираешься, малый то подрос уже?
— Годик Артёмке исполнится, тогда и выйду.
— Вот времена настали, — сидите дома как барыни, — я через три месяца после того как тебя родила, на работу вышла.
— Тебя никто не заставлял, — усмехнулась Аля, — сама ведь так тогда решила.
— А ты почём знаешь? — скривилась Надежда.
— Бабушка Даша говорила, оставила меня с ней, а сама на ферму ушла, она тогда работу из-за этого бросила.
— Правильно, бросила, потому что уже на пенсии была, много не потеряла. Так я и после Серёжки долго не сидела, полгода ему исполнилось, и на работу, а ведь грудью ещё кормила.
— Тебя тогда Печёнкин на ферму отправил. Забыла что ли, как орал что кормить нас не намерен? И Серёжку ты, на меня оставила, я сама ещё ребёнком была, когда его нянчить пришлось.
— И что, попрекать меня теперь этим надо? — пождала губы Надежда.
— Я не попрекаю, просто говорю про то как всё было. И вообще не я весь этот разговор затеяла.
Пока они беседовали, в маленькой комнате проснулся и заплакал Артём. Аля пошла к сыну, взяла его на руки, и вышла обратно. Надежда взглянув на внука, произнесла.
— Надо же вылитый отец твой покойный, прямо все крошки подобрал, на меня хоть бы капельку походил.
— Да, мы на дедушку похожи, правда маленький, —Аля поцеловала сынишку в пухлую румяную щёчку, — и зовут нас так же как дедушку.
— Не дело это, ребёнка в честь покойного называть, — пробурчала Надежда, — ладно, пошла я, а то на ферму скоро бежать. Так ты поможешь?
— Помогу, раз пообещала.
— И насчёт столовой тоже поговори.
— Поговорю.
— Сходишь в правление, потом к нам заскочи, расскажешь что и как.
— Зайду, не волнуйся.
Надежда быстро собралась и ушла, а Алька глядя в окошко на то как мать идёт по расчищенной от снега тропинке, покачивая на руках сына произнесла.
— Видно никогда ты ко мне не изменишь своего отношения, мамочка. Говорят первый внук, дороже первого ребёнка, только и Артёмка тебе тоже не нужен. Ну и ладно, проживём и без твоей заботы. Правда мой маленький, у нас бабушка Оля есть. Вот она нас любит по-настоящему.
Февраль, как и опасалась Надежда, выдался снежный. Через день мели метели укрывая всю округу белым покрывалом. Бульдозер с машинного двора, работал без остановки. Только пробьёт дорогу по одной улице, как уже с соседней бегут люди с жалобой на то что дети по снежной каше до школы добраться не могут. Но к дню свадьбы Сергея, немного распогодилось, сквозь рваные серые облака проглянуло холодное февральское солнце и осветило припорошенные куржаком деревья.
— Ну слава тебе Господи,— глядя на то как колхозный трактор в очередной раз разгребал снежные завалы по улице, говорила Надежда, — кажись опогодилось, — Серёж, — обращалась она к сыну, — погода то наладилась, и мороз вроде небольшой, видно дошли мои молитвы до туда, — она указала глазами на верх, — послал Бог на твою свадьбу хорошую погоду.
— Да какая разница, — отмахнулся от неё Сергей, — мы что, на улице гулять будем что ли. В столовой не заметёт, поскорее бы
уже нас расписали. Мать, — Печёнкин подошёл к Надежде и остановился напротив неё, — ты может пока во времянке поживёшь, сама понимаешь медовый месяц у нас.
— Ой, Серёжа, как это, — растерялась мать, там окна не утеплённые, дверь плохо закрывается, печка чадит, да и вообще, не прибрано там.
— А Алька тебе на что, скажи своей дочери, пускай придёт поможет, да и зятя заодно напряги.
— Так до свадьбы всего ничего осталось, когда ещё и этим заниматься.
— Три дня ещё, если постараетесь, то успеете.
— А ты как, помогать не будешь?
— Мать, ты что угорела? У меня свадьба на носу, а ты хочешь чтобы я чёрте чем занимался. Последние так сказать вольные деньки догуливаю. Надо ещё с мужиками как следует посидеть, так что не до этого мне.
Пришлось Надежде снова плестись к дочери п просить её о помощи. За три вечера, они законопатили окна, и побелили стены, повесили хоть куцые, но всё же занавески, Сашка подправил дверь, Василий починил печь.
— Ну вот, теперь тут можно жить, оглядывая свою работу, произнесла Аля, — ковёр бы какой-нибудь, стенки тонкие, промерзать станут как не топи, заболеешь ещё. Неизвестно какая весна в этом году будет, а то и весь март вьюжить может.
— Да где его взять, ковёр этот, — развела руками Надежда.
— Ладно, у меня от бабушки Даши остался, плюшевый такой, с оленями. Саша, сходи принеси, — обратилась она к мужу, — он в кладовке в сундуке лежит, прямо сверху, а заодно и посмотри как там Артёмка, концерт бабе Оле не устроил.
Сашка ушёл, вернулся через полчаса неся под мышкой ковёр и ещё что-то.
— А это что? — спросила Аля.
— Половики, мать отдала, сказала всё равно не использует как палас купили, а тёще пригодятся.
— Ну что там наш вояка, как ведёт себя?
— Прилично, — Сашка довольно улыбнулся, — бабка не жалуется.
— Мам, ну вот вроде и всё, — Алька обвела рукой маленькую комнату, где в углу стояла кровать с матрацем и тощей подушкой, у окна стол и стул, да лавка у стены, — мы пойдём, пора уже.
— Идите, — вздохнула Надежда, — на свадьбу хоть не забудьте прийти, а то Светка с Валькой отказались.
— Не забудем, придём, — пообещала дочь.
Отгуляли свадьбу, пролетели два весенних месяца, Надежда по-прежнему жила во времянке. Ждала что сын позовёт её обратно в дом, но он этого не делал.