Несмотря на маленькую, но безусловно важную победу над стяжателем-тихушником Мишкой Кучеровым, пашкино настроение по-прежнему было близко к нулевой отметке. Он никак не мог забыть слабый голос матери и длинные гудки в телефоне: «Мать впервые бросила трубку. Именно бросила, а не положила. Такого никогда не было. Может, сердечный приступ? – Думал парень, провожая взглядом очередной троллейбус. – Сама она ничего о своём здоровье рассказывать не будет. Мне надо обязательно переговорить с батей на эту тему. Домой звонить нельзя. Даже если трубку возьмёт Аннушка, она не станет отвечать на прямые вопросы, потому что мать обязательно будет рядом. Надо поискать старую записную книжку. В ней наверняка есть телефонный номер приёмной первого секретаря. Ничего. Представлюсь полным именем референту, тот непременно соединит с отцом». Приняв решение, Пашка почувствовал некоторое облегчение и вдруг заметил, что ноги сами несут его к Столешникову переулку, где в подвале старинного трёхэтажного дома притаился пивбар «Ладья». Потрясённый неожиданным открытием, Коробов замер на месте и тут же почувствовал приличный толчок в спину.
- Ну нельзя же так резко останавливаться, молодой человек! Вы же не один на улице. – Женский голос за спиной был полон обиды и горечи. – Я из-за вас авоську с помидорами уронила. Чего стоите? Помогайте теперь собирать.
Павел, буркнув дежурное: «Извините», послушно присел на корточки и уже было протянул руку к ярко-красному плоду, как вдруг чья-то ступня, обутая в адидасовский кроссовок, выбила помидор из-под ладони, а следом раздался развесёлый трёхголосый гогот. Пашка пружинно распрямился и в упор взглянул на одетого в модный мешковатый свитер неформала с причёской в стиле Ривера Феникса:
- Тебе что, делать нечего? – Коробов понимал, насколько глупо и беспомощно звучит вопрос, но злость лишила его возможности строить правильные предложения. – Тротуар с футбольным полем перепутал?
Тот оглянулся по сторонам, приглашая своих приятелей принять участие в развитии событий, а затем нагло ухмыльнулся:
- Обломись, очкун! Тут тебе не огород, чтобы помидоры сажать. Алюминиевые огурцы больше подходят. Вкурил?
Плечо Павла подалось назад, пальцы с хрустом сжались в готовности к удару, но женщина, бросив вторую авоську на асфальт, вцепилась обеими руками в напряжённое предплечье:
- Не связывайтесь с ними, молодой человек! Пожалуйста! Это же хулиганьё какое-то…
- Скажи спасибо своей колхозной мамке, чувак.
Парень козырнул, приложив два пальца к причёске и хотел было продолжить, но его товарищи в один голос гаркнули:
- Менты! Валим отсюда, Келвин. С лохом потом разберёмся… Разыщем, мало не покажется…
Всё произошло настолько быстро, что Пашка даже не успел освободиться от захвата незнакомки. Троица моментально растворилась в толпе, а женщина с облегчением вздохнула и покачала головой:
- Знала бы что так получится, ни за что бы не стала вас ругать…
Коробов поднял с тротуара авоськи и, протянув владелице, впервые посмотрел ей в лицо:
- Зачем вы меня остановили? Они же почти все помидоры растоптали. Специально.
В глазах женщины мелькнул страх, как будто она снова вернулась в то мгновенье:
- Да Бог с ними, с помидорами! Не велика беда, в очереди отстоять. Я по твоим глазам видела, что ты сейчас его убьёшь. Поверь, не стоит обида человеческой жизни…
Коробов не нашёлся с ответом. Кивнув на прощанье, резко развернулся и торопливо зашагал к ближайшему переулку.
***
«Да что со мной сегодня происходит? – Думал Пашка, сидя на скамейке в маленьком, не по-осеннему уютном скверике. – Тётка права. Я вполне мог его убить ударом в висок. Я был даже не в ринге. Я реально был в той глинобитной комнатушке, когда пытался вырваться от Джалалудина. Тогда всё было по-честному, и я имел право на свободу через убийство душманов. А сейчас я просто озверел и тупо утратил самоконтроль. Так нельзя! – Мысль замерла и неожиданно вильнула в сторону. – Какого лешего я попёрся в «Яму»? По Виктории заскучал? Или по Дэну? Бред какой-то! Мне надо чем-то занять время. Эта история с тремя отморозками выбила меня из колеи. Плюс Мишка со своей коммерцией… Купить водки и надраться дома в одиночку? Не выход. Плохая идея. Что-то там у нас с Викой в разговоре было… Точно! Я обещал держать её в курсе… Правда, Фрола нет. Но это абсолютно не значит, что я не могу сходить на разведку к Славику. Я так понимаю, что Мустафа вряд ли простит пацану долг в деньгах и герыче. И если у него в заначке осталась дурь, то торчки до сих пор шляются к нему на хату. У них можно что-нибудь интересное узнать. Получается, надо ехать к нему домой. Сейчас в голову ничего путного не идёт. А на месте, глядишь, и какой-никакой план созреет».
***
Павел понимал, что поступает легкомысленно, полагаясь на удачу. Он даже пытался продумать план действий, но убедившись в бесполезности намерений, просто махнул рукой, решив руководствоваться интуицией. Чем ближе он подходил к дому Вячеслава, тем сильнее в нём крепла уверенность в благополучном исходе дела. Остановившись у знакомой скамейки, Пашка вытащил из кармана комсомольский значок и аккуратно приколол его на рубашку. Подождав пару минут, Коробов вошёл в подъезд и, поднявшись на нужный этаж, замер от неожиданности: на двери славкиной квартиры красовалась бумажная полоска с чёткими оттисками печати у срезов. «Вот это номер! – Пашка инстинктивно прикоснулся ногтем мизинца к углу полоски. – Неужели менты повязали? Других вариантов вроде нет. Надо рвать отсюда, пока самого не замели. Предъявить им мне нечего, но как я объясню, почему сюда припёрся? Тупик, брат». За спиной сухо щёлкнул замок. Коробов тут же принял уныло-растерянный вид, распахнул штормовку, чтобы был виден значок, и со вздохом развернулся к противоположной двери.
- Вы по какому вопросу, молодой человек? – Полная женщина лет пятидесяти стояла на пороге, уперев руки в мощную талию. – Почему вас интересует именно эта квартира?
Павел по наитию принял образ хазановского студента кулинарного техникума:
- Видите ли гражданка, я секретарь комсомольской организации учебной группы. Меня зовут Артём. Славик пропустил много занятий и не отвечает на звонки. Начальник курса меня к нему послал. – Пашка по лицу соседки понял, что выбрал правильную линию поведения и решил усилить впечатление. – Главное, подхожу к двери, а на ней нашлёпочка с печатью. Даже с двумя... Он что, за квартиру не платил? Славика выселили? И где мне его теперь искать? Что мне декану сказать?
- Эх вы, молодёжь! - Глаза женщины потеплели, но в голосе явно звучало осуждение. – В наше время комсомольцы гораздо активнее были. Как-то отзывчивей, что ли… Мы друг за дружку горой стояли. А вы... Славку уж больше двух недель похоронили, а ваш декан только сегодня очухался! Разве это нормально?
- Да вы что? – Сейчас Павел уже не боялся переиграть. Известие по-настоящему взволновало, но он предпочёл остаться в дурацком образе, и чтобы не выпасть из роли, спросил с простодушным видом. – А почему милиция в университет не сообщила? Я слышал, что сотрудники обязаны сообщать по месту учёбы.
- А это ты у них спроси. – Женщина распахнула дверь и повелительным жестом указала в глубину квартиры. – Ладно, студент, проходи на кухню. Вроде бы ладный, а худющий до неприличия. Обедом накормлю, а заодно расскажу, что сама знаю и что соседки наболтали. Ты ведь не москвич? Я по твоему лицу сразу догадалась. Ни одна мать своего сына до такого состояния не доведёт. От себя оторвёт, а сынулю накормит… Одной сухомяткой, поди, питаешься…
***
Пашка вышел от гостеприимной хозяйки с туго набитым животом и огромным объёмом никчемной информации. «Любовь Валентиновна классная женщина. – Коробов шёл к метро, держа в руке свёрток с пирожками. – Конечно, по сравнению с её сыном я конченый доходяга. Сто двадцать кило живого веса! И как его только в армию призвали?.. За первый год наверняка килограмм сорок сбросил. Но у Бориса второй год заканчивается. Самое время вес набирать… Блин! О чём это я? Жаль, что ничего путного про Славика тётя Люба рассказать не смогла. Одни бабские сплетни: как узнали, как хоронили, как следователь квартиру опечатывал… Всё пустое. Походу, несчастный случай вырисовывается. Только не верю я в подобные совпадения. Без Мустафы здесь никак не разобраться. Ладно. Олег вернётся, вместе думать будем. А сейчас надо Вике позвонить. Интересно, телефон у метро работает?» …
***
Любовь Валентиновна проводила взглядом удаляющуюся фигуру парня и, поправив тюль, нерешительно посмотрела на телефонный аппарат: «Что-то здесь не так с этим Артёмкой… Вроде бы дурачок-простачок, а взгляд цепкий, пронизывающий. Аж мурашки по коже. Не может человек с такими глазами идиотиком быть. С университетом опять же запутался. Славка никогда в МГУ не учился. Хотел поступить, да ума не хватило. Нет. Позвоню-ка я участковому. Правда, он человек новый и на вид ленивый, но это уже его проблемы, как на моё сообщение реагировать». Женщина решительно подняла трубку и, по памяти набрав номер опорного пункта, целую минуту вслушивалась в длинные гудки. «Да ну его! По графику время приёма населения, а он шляется незнамо где! – Аккуратно уложив трубку в гнёзда, с улыбкой додумала. – Напишу-ка я письмо Борьке в армию. Узнаю, что приготовить к его возвращению» ...
Повести и рассказы «афганского» цикла Николая Шамрина, а также обе книги романа «Баловень» опубликованы на портале «Литрес.ру» https://www.litres.ru/