11 мая 1720 года в Нижней Саксонии, в родовой усадьбе барона и полковника Отто фон Мюнхгаузена родился мальчик, которому в традициях немецкого дворянства дали длинное имя Карл Фридрих Иероним. Потомственные аристократы, Мюнхгаузены были известны как государственные чиновники и военные. Едва ли отец семейства мог предположить, что благодаря одному из младших сыновей его благородная фамилия станет нарицательной и ею будут называть любого заядлого выдумщика.
Внешний вид барона, придуманный Гюставом Доре, стал каноническим. Но при этом ничего общего с реальным человеком не имеет. Об этом можно судить, сравнив рисунки Доре с фотографией единственного портрета барона Мюнхгаузена работы Брукнера (G. Bruckner) 1752 года (оригинал утерян во время Второй мировой войны).
Барон фон Мюнхгаузен — герой, возникший не по воле отдельного автора. И, конечно, его литературные подвиги сильно отличаются от реальной биографии прототипа. Истории о предприимчивом бароне образуют сквозной сюжет, который реализуется по-своему в каждом новом произведении. Это персонаж отчасти похож на фольклорных искателей приключений.
Первый дошедший до нас текст о Мюнхгаузене — шестнадцать коротких рассказов в журнале «Путеводитель для весёлых людей», опубликованных в 1781 году и подписанных аббревиатурой «М-Х-Г-Н».
Был ли автором исторический Карл Фридрих Иероним Мюнхгаузен или кто-то знавший о нём по слухам, неизвестно, но уже спустя четыре года Рудольф Эрих Распе анонимно издаёт «Рассказы барона Мюнхгаузена о его изумительных путешествиях и кампаниях в России». После этого образ барона начинает переходить из одного произведения в другое.
У Распе это сугубо комедийный персонаж, но уже в немецком варианте у Готфрида Августа Бюргера Мюнхгаузен становится почти романтиком, предпочитающим полёт воображения скучной обыденной реальности. Там же впервые появляется и хрестоматийная небылица с вытягиванием самого себя за ус из болота — своеобразная метафора самодостаточности и в то же время сатира на расхожую фразу о том, что «выход есть в любой ситуации».
В начале своей карьеры исторический Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен пошёл по стопам отца, что было в традициях того времени. Ещё не достигнув пятнадцатилетия, Мюнхгаузен поступил на службу к брауншвейгскому герцогу. «4 апреля 1735 года Его Светлость Фердинанд Альбрехт милостиво зачислил меня к себе в пажи», — гласит сохранившаяся запись юного барона. Уже через два года он отправляется в Санкт-Петербург помогать сыну скончавшегося герцога принцу Антону Ульриху в организации российских частей тяжёлой кавалерии.
Сейчас может показаться странным, что немецкий барон всю молодость прослужил в русской армии. Но не стоит забывать, что 1730-1741 годы для Российской империи — это время правления Анны Иоанновны и затем регента Анны Леопольдовны, которое вошло в историю под названием «бироновщина». Так звали фаворита Анны Иоанновны Эрнста Бирона, которого современники считали главной причиной засилья иностранцев во власти. В некотором смысле засилье иностранцев и правда имело место, но начал эту практику не Бирон, а ещё Петр Первый, стремившийся к полному обновлению государственных институтов. Большинство немецких министров были назначены задолго до Бирона, а служба Мюнхгаузена в русской гвардии не закончилась и после елизаветинского переворота в 1741 году. Карла Фридриха Иеронима приняли в «Лейб-Гвардии Кирасирский Её Величества полк» в 1739-м, там он дослужился до ротмистра, а в 1750-м ушёл в отпуск «для собственных нужд». Он поехал на родину в Боденвердер и на службу уже больше не вернулся.
Настоящая слава придёт к Мюнхгаузену после службы, когда он станет обычным помещиком и будет после охоты рассказывать в трактире небывалые истории. Самое известное из сохранившихся воспоминаний описывает его выступления так: «Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша… Он жестикулировал все выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его всё более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии».
Важную роль в восприятии русскоязычной версии историй о Мюнхгаузене сыграл Корней Чуковский, который адаптировал Бюргера и Распе для детей. Прежде всего он переставил некоторые рассказы так, что повествование сделалось более линейным и логичным, в нём появилась единая сюжетная нить. После публикации в 1934 году на книгу начались нападки советских критиков за излишнюю сказочность, и Чуковскому пришлось оправдываться. «При помощи своих фантазий и сказок, — писал Корней Иванович в статье “Разговор о Мюнхаузене”, — эта книга утверждает ребят в реализме. Самый хохот, с которым встречают они каждую авантюру Мюнхаузена, свидетельствует, что его ложь им ясна».
Его истории не просто смешат читателя, они символизируют радость жизни и открытость ко всему новому, а главное — пробуждают любопытство к миру, где тоже случаются пусть вполне объяснимые, но поражающие воображение вещи.
Но хватит теории. Давайте смотреть диафильмы, нарисованные Витольдом Бордзиловским в 1957, 1958 гг., и читать рассказы о похождениях барона еще в дочуковских вариантах.
Мюнхаузен верхом на ядре / Распэ Э.; Художник В. Борзиловский ; Москва : Студия 'Диафильм', 1958
Путевые чудесные приключения барона Мюнхаузена: (Переделано с англ. яз.) ; Лондон, 1860
Приключения барона Мюнхгаузена / [Р. Э. Распе] ; [Санкт-Петербург] : тип. М. О. Вольфа, 1864
Полный вариант статьи читайте на сайте Библиогид.
