На свадьбе, Лены и Лёшки Подгорного, Майя планировала обратить на себя внимание Саши. Для этого специально на заказ сшила платье из голубого гипюра на атласном белом чехле. С глубоким вырезом и разрезами по бокам, которое облегало её фигуру. За столом села напротив четы Смоляковых, и всё время строила ему глазки. А он словно ничего не замечал,был всё время занят женой. Майка глядя на то как Смоляков заботливо склоняется к Але, как нежно целует в щёку во время танца, злилась. Наконец набралась наглости и сама пригласила его на медленный танец.
— Саш, ты иди потанцуй, — кивнула головой Аля, — а я посижу в тенёчке на скамейке, устала что-то.
— Так может домой пойдём? — забеспокоился Саша.
— Нет, свадьба в самом разгаре, уходить некрасиво, ты иди танцуй, а я немного отдохну. Потом домой сходим, Артёмку покормить нужно будет, время уже подходит. Интересно как он там, может капризничает.
— Навряд ли, — улыбнулся Сашка, — он у нас парень спокойный, наестся мамкиного молочка и спит как сурок, если только опруденился, тогда может концерт закатить. Но баба Оля думаю справится с внуком.
Пока супруги разговаривали, Майка в нетерпении стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу. Во время танца, она попробовала прижаться к Саше, но он отстранил её от себя, а потом извинившись, сказал что им с женой нужно идти домой, кормить сына. Подвёл Майку к стоящим у забора девушкам и ушёл .
К ней подошла Римма, и вертя на пальчике обручальное колечко спросила.
— Не клюнул Смоляков на твоё новое платье, зря только деньги потратила.
Майка с такой злобой посмотрела на бывшую приятельницу, что если бы была в силах, испепелила взглядом. В это время во двор вошёл Сергей Печёнкин, он озираясь по сторонам кого-то искал.
— Иди, кавалер твой пришёл. Увидит что с другими танцуешь, устроит тут скандал, испортит людям праздник.
— За своим мужем лучше следи, — огрызнулась Майя, — а то вон Нинку лапает, гляди как бы разводится не пришлось.
— Мой муж не твоя забота, — улыбнулась Римма, — он меня любит, а Нину не лапает, просто обнял за плечи, они ведь родня с ней.
— Какая ещё родня?
— Сестра она его троюродная, а ты разве не знала, — Римма пошла к группе молодёжи, среди которой был Степан, а Майе пришлось идти к стоящему у калитки Печёнкину.
— Ты чего припёрся, — сразу налетела она на Сергея, — ведь договорились что после свадьбы встретимся, у меня. Теперь никто мешать не станет, одна осталась в доме.
— Я соскучился, Май, — Сергей попытался обнять Порошину, но та вырвалась и отошла в сторону, — ты чего? — не понял он.
— Ничего, на людях руки не распускай, а то мало ли что подумают.
— А чего тут думать, и так все знают что у нас любовь, — заулыбался Печёнкин.
— Какая ещё любовь, — фыркнула как кошка Майя.
— Эй, ты чего, — насторожился Сергей, — кого-то другого для себя приглядела? Так я быстро ему рога пообломаю.
— Ну что ты Серёжа, — Майка залебезила перед Печёнкиным, — кого тут приглядеть можно, холостяки сплошное недоразумение, а женатики мне не нужны. Лучше тебя так и нет никого.
— То-то, смотри у меня, я на расправу быстрый, — Печёнкин повертел перед носом у Майки кулаком, — станешь хвостом вертеть, огребёшь.
При виде сжатого огромного кулака, Майка поёжилась.
— Ну что ты такое говоришь, один ты у меня, — поспешила успокоить своего ухажёра Порошина, — иди домой, придёшь когда свадьба расходиться станет.
— А может сейчас пойдём, — Сергей схватил Майю за талию и прижал к себе,— тем более что ты теперь одна жить будешь, а то я уже соскучился.
— Нет Серёж, сейчас не могу, подарки молодым ещё не дарили, что же я свой подарок назад унесу что ли? Ты иди, потом придёшь, — она стала подталкивать Печёнкина к воротам, тот нехотя, но согласился уйти. “Вот навязался на мою голову, — ругалась мысленно Майя, — как теперь от него избавится. А он действительно избить может, если что прознает, вот влипла”. Пока она разбиралась с Сергеем, всех снова пригласили за столы. Крёстный и крёстная Алексея, стали обходить гостей с подносом, на котором стояли две рюмки. В них они постоянно подливали наливку, а гости угостившись дарили подарки. Пришла очередь Майи, она достала из-под стола сумку из которой извлекла, огромную непонятной формы вазу, бронзовый бюст Пушкина, и книгу по китайскому искусству. Крёстные при виде всего этого богатства крякнули, но ничего не сказали, попросили помощников забрать и отнести на стоящий рядом стол.
— Все комиссионки обегала, пока нашла что хотела, — похвасталась Майя.
— Да, подарки нужные, — пряча улыбку в усы, проговорил крёстный, — они молодым нашим, ой как в хозяйстве пригодятся.
Долго ещё Лена с Лёшкой смеялись, вспоминая слова Майи: “Подарю такой подарок, что навсегда запомните”. Дары её много лет хранились в чулане на полке, использовать их было негде.
Пролетело лето, незаметно подкралась осень. Римму, Касаткина взяла себе заместителем, вместо ушедшей на пенсию Елены Анатольевны. Узнав что подруга пошла на повышение, Майя разозлилась.
— Подхалимка эта Римма, вечно вокруг Касаткиной увивалась, только и слышала от неё, Ах Агриппина Тихоновна, такой хороший специалист, ах то, ах сё. Вот она её и пригрела, а меня вечно ругает, уехала бы, да вот только не могу. Три года отработать нужно, — жаловалась она Сергею.
— Да плюнь ты на них, — успокаивал ухажёр, — работаешь и работай. Меня тоже механик вечно донимает, а я плюю на его указы с большой колокольни, и делаю то что мне нужно. Два месяца всего на машине, а уже кое-что сумел помимо зарплаты заработать. Я деньги нам на свадьбу коплю, Май, выходи за меня замуж.
— Нет, я замуж пока не хочу, — отказалась Порошина,— не нагулялась ещё. Успею кастрюлями и пелёнками обзавестись. Давай поговорим на эту тему немного позже.
Но вскоре пришлось ей передумать. Как то уже зимой, Агриппина заколола дома кабанчика, ну и принесла на работу свежины, чтобы угостить девчат, а Майке при виде мяса вдруг неожиданно стало плохо.
— Что это с девкой? — не поняла Касаткина.
— Да кто его знает, может дома отравилась чем, — пожала плечами Дина Потанина.
А Римма, никому ничего не говоря вышла вслед за Майкой. Порошина стояла на крылечке правления, вытирая рот платочком.
— Доигралась? — подходя к ней спросила Римма.
— Это ты о чём, — сделала вид, что не поняла вопроса Майя.
— Не юли, ты всё прекрасно знаешь, о чём я. Залетела от Печёнкина, а ведь я тебя предупреждала.
— Даже не знаю как получилось, вроде предохранялись, — призналась Майя.
— Срок большой?
— Третий месяц.
— И что делать собираешься?
— Не знаю, снова в больницу ехать страшно, мне и того раза хватило, как вспомню, так мурашки по спине бегут, — Порошина неожиданно разревелась.
— Успокойся, чего теперь плакать, — Римме стало жалко приятельницу, она подошла и тронула её за руку, — тебе надо замуж выходить, и ребёночка рожать.
— За кого, за Печёнкина что ли? — размазывая слёзы, всхлипывая, произнесла Порошина.
— За него конечно, он ведь отец ребёнка. Или ещё с кем нагуляла? — Римма вопросительно посмотрела на Майку.
— Ни с кем я больше не гуляла, он всех парней от меня отвадил.
— Вот за него и выходи, кто знает, может он будет хорошим отцом и мужем. Или всё о Смолякове до сих пор мечтаешь? Лучше эту дурь из головы выбрось. Не быть тебе с ним, он жену любит, так что успокойся, иди за Сергея, а про Сашку, забудь. Не твоего поля ягода.
Майя, отдёрнула свою руку, хотела было что-то ответить Римме, но передумала. Она несколько дней обдумывала как ей поступить, и наконец решила. “Нужно выходить замуж за Печёнкина. Близко к Смолякову она подобраться не смогла. Он если где и появлялся на людях, то только с женой. А с Алькой подружиться так и не сумела, как ни старалась. Она почему-то относилась к ней насторожённо и держала на расстоянии. Вот и пришла шальная мысль в голову. Сергей брат Альки, и значит они станут родственниками. А уж родственницей, войти в их семью будет намного проще. Вот тогда и осуществлю задуманное, подстрою так, что Алька эта, сама мужа бросит, ну а я подберу, и никакой Печёнкин мне тогда не помешает, угрожать станет, в милицию отправлю”.