Сегодня, дорогие друзья, хотела бы вернуться к нашему старому знакомому, королю Испании Филиппу II. Да не просто вернуться, а побродить на зыбкой почве предположений, умозаключений и диагнозов по фотографии.
В обшем, побудем психолухами и попробуем разобраться - что же с доном Филиппом было не так. Благо, пациент давно мертв и не сможет отправить на на костер за ересь.
С радостью скажу, что снимаю с себя всякую ответственность, ибо оценивать будем не мои умозаключения, а историка Джеффри Паркера, автора одной из недавних биографий Филиппа II.
Для начала о самом Паркере. Ныне он считается в англоязычном мире одним из самых известных специалистов по Испании 16 века, но начинал (еще в 70х) как обычный студент-историк из Оксбриджа, с английской истории. Вернее, с Елезаветы I и Непобедимой армады. Но чем глубже Паркер погружался в материал, тем сильнее его захватывал сумрачный испанский гений короля-паука.
Расфуфыренная, напудренная Елизавета вскоре потеряла еще одного поклонника, а вот дон Филипп - приобрел.
Для Филиппа Паркер оказал неоценимую услугу тем, что показал англоязычному миру (а получается, и всему миру), что Филипп-то был чувствительной няшей. А не тем безжалосттным упырем, что нарисовало нам бойкое перо Костера.
Филипп обожал своих дочерей. Филипп увлекался архитектурой и ботаникой. Филипп любил животных. Филипп смеялся и плакал, в конце концов.
Человеком, он был просто человеком - с удивлением увидели читатели.
Но шли годы. Паркер не оставлял дона Филиппа в покое. И восторг неофита постепенно сменялся недоумением. Что же, Эскобедо его за ногу, дон Филипп творил временами? Зачем? Что его заставляло?
И, по собственному признанию Паркера, лет через 20 после знакомства с Филиппом II, он сменил свое отношению к королю. От сочувственного (как к жертве многовекового обмана и клеветы) до гораздо более скептического. По моим ощущениям, в последней своей книге Джеффри Паркер пришел в оценке Филиппа к тому, что, собственно, чувствовали современники и подчиненные короля. Сочувствие и уважение, смешанное с фрустрацией.
В процессе распутывания этого клубка, Паркер столкнулся с тем, что не возможно было объяснить рационально.
Да, у многих косяков дона Филиппа имелись вполне реальные политические или экономические причины.
Да, где-то столетиями накладывались слои лжи и пропаганды, которые просто нужно снять.
Но не везде, вот в чем дело.
Поняв, что не все так просто, Паркер решил сделать ход конем, и обратился к одному своему знакомому. Психиатру. С рассказом:"Ну вот есть у меня один друг, и он...".
Доктор был категоричен. Да этот же наш пациент! Типичное "обсессивное" расстройство личности. О таких еще Фрейд писал.
Данный тип
-упрям и неуступчив
- ненавидит грязь и сам предельно аккуратен
-коллекционер. При угрозе расставания с предметом коллекции, способен на все
-строг к соблюдению законности и порядка
-рутина, внимание к деталям - наше все
-не умеет делегировать
-не сильно заинтересован в женщинах и отношениях
Старик Зигмунд развитие данного дефекта личности связывал с той стадией воспитания, когда малыша приучают к горшку. И вот если его слишком одержимо приучают - агрессивно ругают за испачканные штанишки, или наоборот - чрезмерно нахваливают за то, что он сделал свои дела, где надо... Вот тогда и получается то, что выросло из дона Филиппа.
"Узнаю, узнаю брата Колю!" - воскликнул Джеффри Паркер и убежал писать новую биографию Филиппа II.
Принимать или не принимать доводы Зигмунда Фрейда и Джеффри Паркера, решать, конечно, вам. Но вот что получается... Чрезмерное рвение в сфере воспитания наследника (за что тот же Паркер наточил зуб на отца Филиппа, императора Карла V)
может послужить государству службу худшую, чем полное отсутствие воспитания. На всякого Филиппа II всегда найдется Петр I.
И то, и то - наверное, не очень. И для личности, и для страны. А вот существовали ли примеры гармоничного подхода? Кого сможете вспомнить из правителей?