День восемьдесят второй.
28 августа.
Ночь. На стане я остался один. Все уехали на Верхний стан рыбачить.
Сижу в нашем вагончике и прислушиваюсь. Кто-то большой ходит вокруг стана. Слышно, как подминаются высокие травы под лапами сильного зверя. Медведь!
Я вышел на улицу. Стою у самых дверей вагончика.
Со стороны нашей мусорки слышится возня. Это медведь пришёл в поисках пропитания. Пошарил на свалке и дальше пошёл в сторону посёлка. Небольшой мишка.
Через пол часа слышу за вагончиком какое-то движение. Выглядываю в окно, а там медведь стоит. Огромный. Задрал морду - принюхивается. Не успел я его сфотографировать. Телефон на зарядке был. Эх!
По крыше застучал дождь. Вышел на улицу. Стою у дверей, курю. Слышу за столовой звуки непонятные. Будто кто-то кастрюлю наждачкой трёт. Медведь! Пришёл и до чиста вылизал собачью посуду.
Не стал я к нему подкрадываться и пугать. Опасное это дело. Докурил сигарету и зашёл в вагончик.
Уже под утро увидел ещё одного медведя. Он медленно уходил по высокой траве от стана. Его мокрая, чёрная шкура лоснилась от моросящего дождя и переливалась мерцающими каплями влаги.
Вот это ночка! Три медведя за ночь! Такого нашествия я ещё не видел!
Утро. Наконец могу спокойно пробраться в столовую и попить чай. Ночью как-то страшновато ходить по стану зная, что медведи рядом.
Утро постепенно превращается в день. Мужики всё ещё не вернулись. Видимо, рыба прёт!
Я хочу спать.
Пол дня я проторчал в одиночестве на стане. Спать хотелось неимоверно. Медведей больше не видел, зато удалось поймать в объектив моего телефона непоседливую Пальму. Портреты получились что надо!
Кстати, ночью собаки не лаяли. Пальма дрыхла под перевёрнутой лодкой, а Буран оказался заперт в сушилке, где и проспал всю ночь. Такие вот чуткие стражи!
Всем пока.
Фото автора.
Спасибо за прочтение!
