– Что ты там мешкаешь, Настя?
Повернулась на голос мамы, задержав руку над дверной ручкой нашего с мужем особняка.
Гвоздь.
Огромный ржавый гвоздь торчал в полотне дверного проема из меранти.
Посмотрела на него озадаченно. Очень странный аксессуар.
Откуда он здесь?
Дом только недавно отремонтирован, ничего подобного здесь быть не должно.
Интересно, что еще изменилось за время нашего с мамой месячного отсутствия после отдыха в санатории?
Я так надеялась, что любимый муж встретит нас сегодня рано утром в аэропорту, но Давид, как обычно, не смог уделить мне внимание.
Он занятой бизнесмен – встречи, переговоры, ни минуты свободного времени.
Он прислал водителя вместо себя. И букет цветов.
И я себя убедила, что ничего страшного. Так даже лучше.
Зачем ему лицезреть меня в таком виде? Такому человеку, как Давид Аверьянов, олигарху и нефтяному магнату, надо соответствовать.
А мне беременность давалась ой как непросто.
Измученная, сонная, я не очень хорошо перенесла короткий перелет из Ессентуков, так что романтичное рандеву, о котором я грезила последние недели, вряд ли получится.
Всё, чего я хотела, так это спать.
Призадумалась о нашем общении в последнее время, и показалось, что муж был не просто занятым, он выглядел отстраненным.
Проблемы на работе? Сложные переговоры? Какие-то проверки бизнеса?
Возможно.
Поговорю с ним вечером. У него сегодня важное подписание контракта.
Не буду себя накручивать.
Только этот гвоздь…
Никак не могу перестать о нем думать.
Откуда он взялся? Или лучше спросить: кто его здесь оставил?
Постаралась выбросить эти вопросы из головы и вместе с мамой вошла в дом. Мы сразу же разошлись по комнатам, мама ушла в гостевую, а я в нашей с Давидом спальне приняла душ и переоделась.
– Настя, ты отдохнула? Как себя чувствуешь? – заботливо спросила мама, которую я нашла спустя полчаса в гостиной.
Она позвала меня выпить чаю перед своим отъездом.
– Нормально, мам, а ты как сама?
– Жарко сегодня, а так всё в порядке. – Она повела взглядом по гостиной и обнаружила наш багаж. – Смотрю, Света даже не приступила к разбору чемодана. Нерадивая она у вас, – пожаловалась она на молодую служанку.
– Мам, прошу. Мы ведь только пару часов как приехали. Она просто не успела, – с укоризной посмотрела я на нее.
Маме полюбились барские замашки, очень уж ей нравилось быть родственницей олигарха. Хлебом не корми, дай покомандовать слугами.
– Ну да, а твой муж даже не встретил нас, – ворчала она дальше. – Через водителя передал веник, но только тебе, а меня и забыл. Конечно, я же всего лишь теща! Так и остаюсь человеком второго сорта!
Мама завела любимую шарманку. Давиду было всё равно, что я из простой семьи, но мама постоянно подчеркивала разницу между им и мной.
Понимаю, застарелая травма. Вся жизнь в обслуге – мама работает в спа-салоне, делает массаж и различные оздоровительные процедуры богатым клиентам и многого от них натерпелась, но сколько можно об этом говорить?
– Жены месяц не было, а он будто и не соскучился, – продолжала капать мне на нервы.
– Прошу, мама, хватит! В конце концов, он просто не смог приехать в аэропорт, мы доехали и сами, с комфортом. Не надо нагнетать.
Давид отправил нас с мамой в санаторий Ессентуков, купил самую дорогую путевку. Мама стала жаловаться на здоровье, спина болела, голова кружилась. Прошла обследование, вроде ничего серьезного не обнаружили. Переутомилась на работе, еще и дома ремонт затеяла. Меня же мучил токсикоз, и дышать иногда было трудно. Так что отпуск пошел нам обеим на пользу.
Природа ставропольского края очень красивая, одно наслаждение. Мы много гуляли, делали различные процедуры для укрепления здоровья.
Только вот по мужу я очень тосковала.
Мы говорили по телефону каждый день, но всё равно разлука далась мне непросто.
Вернулась с надеждой на то, что не будем расставаться. Ужасно соскучилась, месяц без него – это просто ад. Но, конечно, я была слишком оптимистична. Забыла, как много Давид работает.
Долгосрочный проект по расширению его компании требовал много времени и сил, а результатом будет новый филиал в крупном городе.
А я больше всего на свете мечтаю, чтобы Давид проводил со мной больше времени. Увы, это из области несбыточного.
Но, может, малыш это изменит?
Обняла свой небольшой живот.
Два года бесплодных попыток – и наконец-то у нас появится малыш!
Мы так о нем мечтали… Мальчик, девочка – неважно!
Главное – что наша семья станет еще крепче, любовь выйдет на новые грани.
Что ни говори, но ребенок – это новый уровень.
Давид всегда хотел наследника, мечтал о нем, мы часто мечтали о детях и придумывали им имена…
– Ты не понимаешь, Настя, что я хочу до тебя донести!
– И что же?
– Скоро ты станешь матерью, займешься ребенком и только им, про мужа забудешь! И ты посмотри, как он к тебе уже охладел. Ты потеряешь Давида, если ничего не предпримешь!
– Что я должна предпринять?
Мама надавила на больное. Конечно, я видела, что Давид стал другим, я уже не могла заниматься любовью, врач запретил. Мы начали ругаться из-за его задержек на работе, из-за его охлаждения. Сначала токсикоз, потом тело поменялось, меня мучили перепады настроения. То я отчаянно скучала по мужу, то казалась себе толстой и думала со страхом, как покажусь ему на глаза.
Даже радовалась, что у него стало времени на меня.
– Например, уделить ему побольше времени, не быть плаксивой и капризной. Маме можешь пожаловаться, а с мужем будь паинькой. Больше всего мужчины не любят, когда им выносят мозг. К тому же ты должна быть благодарной! Олигарх, красивый, высокий, умный, а как тебя любит! Это надо уметь сохранить! Вот в чем ты одета?
Мама указала на мое домашнее платье.
За месяц живот заметно подрос. Мне было удобно в белом платье с запахом, тонком и не сильно обтягивающем, длиной до пят, но мама уверяла, что это старушечий балахон.
– Пойдем найдем что-то более приличное, ты должна встретить мужа при параде! А потом пойдем в сад, ты же вроде хотела устроить гендер-пати?
Да, я планировала сюрприз для мужа.
Я уже знаю пол ребенка. Была у врача перед отъездом.
Так хочется раскрыть эту новость мужу при романтических обстоятельствах. Я как раз продумывала, как всё обыграть, вышла из дома с мамой, прикидывая, сколько заказать воздушных шариков, когда снова увидела на крыльце этот гвоздь.
Стало не по себе. Надо его вытащить.
Потянула на себя, и он сразу поддался, и сразу же резко отбросила. Покореженная железяка покатилась по крыльцу, а меня обдало холодом, тело бросило в пот, липкая испарина покрыла спину.
На панели из дорогого дерева зияла дыра. Некрасиво.
Я не просто ремонт испортила – я будто бы испортила идеальную картинку нашего брака. Мне эта маленькая, едва заметная дырочка показалась червоточиной в спелом и неиспорченном яблоке.
Вот что за мысли?! Это же просто гвоздь!
– Что это такое? – мама кивнула взглядом на валяющийся на крыльце гвоздь.
– Я сама не знаю, – пожала плечами, – это торчало в проеме.
– Вот прямо торчало? – мама плохо вникала в мои слова, явно находясь в своих мыслях. – Пойдем в дом, я никак не приду в себя с дороги, хочу попросить Нину Михайловну сделать нам свежий лимонад.
Прозвучало очень похоже на мою свекровь, я даже поморщилась оттого, как точно мама скопировала интонацию Инессы Альбертовны.
Эта светская дама служила для моей мамы, всю жизнь проработавшей в элитном реабилитационном центре массажисткой, идеальным примером, эталоном поведения, вот только мне совсем не нравилось, как мама пародировала эту надменную снобку.
Да и зачем? Тоже мне, пример для подражания. Свекровь простых и честных работников за людей не считает и явно не рада, что ее любимый сын женился на представительнице “обслуги”, как она выражалась.
Я однажды подслушала.
Ненамеренно, так вышло…
Я бы прекрасно прожила в неведении о том, что не пара ее любимому сыночку.
– Ты мог найти кого-то получше, – намекала она, вернее, говорила абсолютно прямо, а мне в лицо улыбалась, слава богу, я не хотела иметь с ней конфронтаций.
Но и уважение она мое в тот момент потеряла.
Ненавижу высокомерие и тех, кто считает себя выше других.
У меня достойная профессия. Физиотерапевт в том же центре “Благос”, в котором работает мама. Вернее, я работала там до того, как вышла замуж за Давида.
Он пришел туда на процедуры после перелома руки. Катался на горных лыжах, и на лыжной трассе его сбили с ног, он покатился по склону и неудачно упал на левую руку. Я занималась его реабилитацией.
Ворчливый пациент постоянно скрипел зубами по поводу того, что приходится терять время. Трудоголик по природе, он так и рвался вернуться в офис.
Как он потом говорил, до встречи со мной работа была его единственной страстью. Я немного обижалась от того, как слова расходились с делом. Ведь, если посчитать по часам, работе Давид всё же пока уделял больше времени, чем мне. Еще и филиал этот… Дальневосточный. Слишком далеко, чтобы управлять им удаленно. Давиду приходилось присутствовать там лично.
– Ваш лимонад, Лидия Андреевна, – в гостиную с серебряным подносом вошла Нина Михайловна, наша домработница. – Как вы себя чувствуете, отдохнули с дороги? – улыбнулась скупо, поставила поднос на столик перед огромным диваном, на который мама уселась с веером в руках.
Ее легкий голубой балахон растекся по белоснежной софе, как разлитая яркая краска.
Это сочетание цветов напомнило мне почему-то наш с Давидом медовый месяц на Мальдивах. О белом искрящемся на солнце песке, который лизали прозрачные волны, на горизонте отливающие бирюзой.
Наши самые счастливые недели, которые никогда не забуду. Он обещал, что мы обязательно повторим это в ближайшее время.
Но пока работа ему так и не позволила еще раз вырваться столь надолго. Только пара дней в загородном отеле его друга – всё, на что мы могли рассчитывать.
– Спасибо, Ниночка, – поблагодарила мама высокую полную женщину в черно-белой униформе, называя свою ровесницу на “ты”. – Жара какая, дышать нечем, – стала быстрее махать на себя веером. – Можно посильнее кондиционер включить?
– Не стоит, температура оптимальная, – Нина Михайловна кивнула на градусник с указанной температурой, – вы просто пришли с жары, сейчас привыкнете. В домах Аверьяновых всегда поддерживается такая температура.
– Ладно-ладно, – мама тут же пошла на попятную, вовсю улыбаясь домработнице, она не хотела злить протеже свекрови и показаться невежливой.
Мы прекрасно понимали, что Нина Михайловна может передавать своей бывшей хозяйке всю подноготную того, что происходит в нашем доме.
Я бы и сменила служанку, но никаких нареканий у меня к работавшей на семью Аверьяновых долгие годы женщине не было.
Да и как я могла бы уволить человека и за что?
Как бы ни было досадно оттого, что она своей фразой объединила наши дома, будто бы они входили в один общий, я ничего не сказала, решив снова не нагнетать.
Вместо этого продолжала крутить гвоздь в руке, который в итоге подобрала и принесла с собой.
Мне показалось, что Нина Михайловна бросила на эту вещь очень пристальный нервный взгляд.
Но стоило мне повернуться к ней, как она сразу сделала вид, что занимается лимонадом.
– Как вы съездили? – проявила интерес домработница, мама живо на него откликнулась:
– Чудесно, милочка, чудесно, уровень услуг пять звезд. Не меньше! Я очень много для себя почерпнула. Колосса-а-альный опыт приобрела, мне всё это пригодится в моем деле, – рассказывала она с упоением, привычно растягивая слова. – Мало того, что себе здоровье поправила, но и за работой других наблюдала, перенимала опыт. Чудесный санаторий, просто чудесный!
– Я рада за вас, что-то еще нужно, Анастасия Сергеевна?
– Нина Михайловна, здесь был кто-то чужой в наше отсутствие? – спросила я задумчиво, мама среагировала тут же выпученными глазами.
Продолжающая стоять наготове домработница подобралась.
– Что вы имеете в виду?
Черт, она это приняла за личное оскорбление?
– Я имею в виду, не было ли на территории дома посторонних?
– Водители, конечно, остальная прислуга, – перечисляла она, – бригада рабочих чинили датчики движения… Что-то случилось? – с надменной вежливостью поинтересовалась она.
Так взрослый спрашивает у ребенка, хорошо ли он себя вел в детском саду. Таким был тон этой женщины, отчего я почувствовала себя неуютно.
– Я бы перекусила, если вы не против, дорогая Нина Михайловна, – залебезила мама, подскакивая с места и подлетая ко мне. – Настя с дороги тоже устала, ей пора подкрепиться.
И едва домработница степенно выплыла из гостиной, как мама зашипела:
– Перестань, Настя! Ты что устроила? Прицепилась к приличному человеку с какой-то железякой. Что за глупость? У вас недавно ремонт закончился, мало ли что осталось после строительной бригады. Давид угрохал в ремонт огромные деньжищи! Я слышала краем уха, – пропела она с благоговением в голосе, вся так и сочилась восторгом. – Ты вообще о чем думаешь, деточка? Ты носишь наследника Аверьяновых и еще больше укрепишься в этой семье! Вот о чем нужно думать!
– Мама, ты так говоришь, будто я должна благодарить небо за то, что мне позволили войти по меньшей мере в королевскую семью, – оскорбилась я.
Мама стала сильно раздражать своим преклонением перед семьей мужа. Она и раньше преклонялась перед семьей мужа, но теперь, когда свекровь предложила маме спонсировать ее бизнес-проект, ситуация стала еще хуже.
– Да хоть и благодарить. Каждый день! У тебя идеальный муж! Идеальный дом! Идеальная жизнь, Анастасия! Помни об этом и каждый раз себе повторяй, когда захочешь пожаловаться на какие-то мелочи. И не вздумай говорить мужу про какие-то там дурацкие гвозди! Лучше приведи себя в порядок и приготовься встречать мужа с дороги!
Нас прервал мелодичный перезвон, и вскоре к двери профланировала домработница, выходя из столовой и направляясь в холл, чтобы открыть дверь. Спустя минуту прозвучал голос свекрови.
Инесса Альбертовна явилась в гостиную с приложенной ко лбу рукой, но выглядела роскошно, как кинодива прошлого века, в белом приталенном платье и аккуратных босоножках с золотыми застежками.
– Невыносимая жара, я просто умираю, что происходит с климатом? – простонала она, входя в гостиную с холодной улыбкой на накрашенных красной помадой губам.
Они делали ее немного стервозной, и вкупе с белыми волосами она выглядела как постаревшая и более строгая версия Мерилин Монро.
– Вы моя спасительница, Нина Михайловна, температура в доме идеальная. Так свежо и свободно дышится! Я словно домой вернулась. Ха-ха! – манерно прижала она ладонь к груди. – После ремонта дом не узнать! Анастасия, признайся, дорогая, ты специально стерла все следы моего проживания здесь, чтобы ничего не напоминало о свекрови? И даже мои ароматические палочки выбросила, видимо, запах не нравится.
Она запрокинула голову, выдав сказанное за шутку, и в этой пафосной комедии мне ничего не оставалось, как вежливо улыбнуться в ответ.
Палочки пахли очень сильно, у меня от них голова болела. Свекровь раньше жила в этом доме, после развода с отцом Давида она впала сначала в депрессию, а потом обновила весь дом – превратила его в подобие музея.
После нашей свадьбы она купила готовый дом, и это было ее личное желание, так что я не особенно понимала этих выпадов в сторону нашего ремонта.
– Ну ладно, что я всё о себе да о себе, лучше расскажите, как отдохнули? Обожаю рассказы о курортах. В Ессентуках я еще не бывала, обычно предпочитаю Турцию, Черногорию. Но уверена, и на наших курортах неплохо.
– Да, мы отлично провели время, – начала взахлеб рассказывать мама. – И сервис, и еда на высоте, а минеральные ванны там какие! Я помолодела лет на двадцать! Очень благодарна вашему сыну, что он не поскупился и для меня путевку купил!
– О чем вы говорите, мы же родственники, – поджала губы свекровь. – Да и когда мой Давид скупился? Он исключительно щедрый мужчина!
– Разумеется, я это и хотела сказать.
– Прошу к столу!
Слова домработницы спасли нас от продолжения неловкого разговора, однако свекровь и не подумала сдвинуться с места.
– Ни в коем случае. Мы подождем Давида, – произнесла она, глядя на золотые с бриллиантами наручные часы в виде красивого браслета. – Кстати, почему его до сих пор нет дома? Это странно. Жена прилетела, месяц не виделись. Сядь, Анастасия, разве хорошо не дождаться мужа и сесть за стол без него? – упрекнула она меня, тогда как я и планировала дождаться Давида, но сперва хотела пойти в комнату и привести себя в порядок.
Слова свекрови, хоть и брошенные как бы между делом, неприятно задели.
Мне тоже было не по себе, когда отправил за нами водителя. Но, если бы мама не говорила об этом так настойчиво, я бы не стала придавать этому такое сильное значение.
Тошнота усиливалась, о чем пока не хотела сообщать посторонним.
И только собралась дать отпор свекрови, чтобы не быть в ее глазах бессловесной терпилой, как она произнесла миролюбиво:
– Впрочем, легкий салат не помешает. Я после тренировки, готова съесть слона, хотя слон нам в нашем возрасте противопоказан, правда, Лидия? Вот Анастасия может есть что угодно, до поры до времени, – продолжала она бросать в мою сторону различные комментарии и завуалированные намеки, – а вот потом, после тридцати, метаболизм замедлится и придется сесть на строгую диету.
– Вообще-то, диеты вредны и никому не приносят пользы, рассуждения о замедленном метаболизме тоже имеют под собой сносное обоснование, – не удержалась я, на что свекровь подняла изящную бровь, а мама чуть не упала в обморок.
Она не выносила, когда я “умничала”, хотя я не считала это способом уесть свекровь, просто образование позволяло мне разбираться в вопросе лучше, чем простым обывателям и тем, кто бросается на модные диеты, как бульдог на сахарную косточку, и морит себя голодом во вред организму.
– Какая умная у тебя дочь, Лидия, надеюсь, когда наши дети соединят гены, получится по крайней мере вундеркинд! У тебя есть научные факты о том, когда лучший период для женщины для вынашивания детей? Я вот первого родила в двадцать два, а Давида – в двадцать пять. Фигура, естественно, пострадала, – посетовала она, – вам везет. В ваше время можно нанять суррогатную мать, если уж не хочется рожать самой…
Она притворно побила себя по губам, словно пожалела о сказанном. И тысячу раз обещала себе не вмешиваться в семейные дела сына.
– Не слушайте меня! Пойдемте в столовую!
– Я отойду на минуту, вы идите. Я подойду попозже…
В комнату я кинулась так быстро, что едва добежала до унитаза, чтобы выплеснуть в него скудное содержимое желудка. Чуть не опозорилась на глазах матери и свекрови. Представляю, какие комментарии отпустила бы Инесса. Она никогда не упускала случая задеть меня за живое.
Но я как-то привыкла, научилась с этим справляться.
Спустя полчаса я снова спустилась вниз, токсикоз отпустил, чувствовала я себя значительно лучше. Но всё равно сделала над собой усилие. Совсем не было желания общаться с мамой и свекровью.
Маму я очень люблю, но за месяц в доме отдыха немного устала от ее нравоучений, от которых успела отвыкнуть за время семейной жизни.
Очень хотелось увидеть мужа, я так соскучилась!
Как я ни старалась, его отношение обижало.
Неужели нельзя было на другой день назначить переговоры?
Ведь дата нашего приезда была известна заранее.
Ладно, не стоит превращаться в ворчливую жену.
Увидев, что мама и свекровь мило общаются в столовой, решила пойти на кухню, я ведь так и не съела ничего. Надо позаботиться о малыше, даже если самой не хочется.
Открыла крышку кастрюли, собираясь узнать, что же такое приготовила кухарка, и вздрогнула.
Сверху на рагу была насыпана горсть земли!
Отшатнулась, всё тело мигом покрывал мокрый пот!
Мой крик заполнил тишину дома.
***
Если вам понравилась история, рекмеондую почитать книгу, написанную в том же стиле и жанре: "Измена. Первая жена моего мужа", Яна Невинная.
Всех Ц.