- Вот что значит молодость, - улыбнулась Анна.
Они загрузились, поехали. НА выезде Миша резко ударил по тормозам, женщины полетели вперед:
- Что случилось?
Михаил выскочил из машины:
- Мужик, ты смотри, куда идешь, ту дорога же.
- Да я не думал, что кто-то ночью по ней поедет.
- А фары не разглядел?
- Да я и не смотрел никуда. Только под ноги.
Вера Павловна выбралась из машины:
- Ваня? А ты откуда тут? – ахнула она. – И с рюкзаком. Чего тебя на ночь глядя понесло сюда?
- На могилу к родителям иду. Там и доживу свои последние дни.
- Не поняла. А ну-ка, садись в машину, дома поговорим. У тебя семья, ты потерял жену, вот и от горя помешался совсем.
- Нет у меня ни дома, ни семьи, как выяснилось.
- Та, все дома расскажешь, садись, поехали.
Они устроили Ивана на переднем сиденье, рядом с Мишей. Анна, словно случайно, положила руку ему на плечо, подержала, потом откинулась назад, даже испарина выступила.
Вера Павловна вопросительно подняла брови, Анна одними губами произнесла:
- Шок, стресс, немного сняла.
Они приехали домой, Вера Павловна захлопотала, засуетилась, Михаил извинился, и ушел спать.
- Простите, вымотался так, что сил нет даже сидеть, я спать.
Вера Павловна быстро устроила и Ивана на чердаке:
- Там тепло, отопление сделано, внуки любят там сидеть, все отремонтировано, и надувной матрас есть. Мы летом под комнаты сделаем, немного переделаем. А пока так поспишь ночь.
Они спустились, Вера его накормила и строго спросила:
- Рассказывай, с чего тебя ночью на кладбище умирать понесло.
- Так больше некуда. Сынок меня из дома выгнал.
- С чего это?
- Сказал, что я ему не отец, мать его от другого родила, от своей первой любви, и дом его, так что я должен уйти. Я и ушел.
- Не поняла про дом.
- Я же с женой встречался после армии, потом поженились, родилась дочка. А через пять лет – сын. Супруга сына просто обожала. Как-то так получилось, что дочка только со мной, только моя, а сын – мамина любовь. Обидно мне иногда было за дочь, но и так бывает.
Тридцать лет мы прожили вместе, дом тут купили с участком, разваленный, я его перестроил, сделал как игрушечку, все своими руками и за свой счет. Работал, каждую копейку в дом. Полгода как не стало супруги, я горевал.
Сын сегодня заявил, что дом его, а не мой. а. В общем – жена моя развелась со мной сразу после рождения дочки. И участок с домом она купила и на себя записала уже не в браке, и сына она родила через полгода после развода, так что его без проблем на меня записали. Я съездил с документами к юристу, в город, все так – не мое все, и ни на что не имею права. Даже если сейчас в суд пойду – отменять, то, скорее всего, дела о разводе уже нет, уничтожено, мне ничего обратно не вернуть, столько лет прошло. А когда приехал, сын вот – котомку мою с вещами выставил и сказал уходить, к доченьке любимой жить. А он с чужим мужиком в доме жить не намерен. У него родной папка есть.
То есть я его любил, растил, строил им все – был нужен. А теперь у него родной папка объявился, а я – побоку? Как такое пережить? Предательство любимой, и предательство сына? Она, жена моя, завещание на него сделала, даже тут подстраховалась, чтобы мне и дочке ничего не досталось. И не нужен мне дом, но как это предательство, причем многолетнее пережить?
****
историю Алексея и его жены можно прочитать в подборке "Закрытая деревня"
на Литрес вышли книги Берегиня -2
***
Мужчина говорил, и даже слезы катились по щекам. И он не стыдился, так горе измотало его, сжигало изнутри.
Анна погладила по плечу:
- Ты не один в этом мире, у тебя есть дочка, есть внуки. Они тебя не предавали, они тебя любят. Это твой якорь в жизни.
- Если и дочка отвернется, то мне незачем жить в этом мире. Я даже ей звонить боюсь. Решил уйти, и там замерзнуть.
- А ты с дочкой поговори.
- Если она ответит, как сын, то я этого не переживу.
- Не ответит, я тебе ручаюсь, хорошая дочка у тебя. А ты пока или наверх, ложись спать. Отвар выпей успокаивающий.
Нанервничавшийся Иван выпил отвар, поднялся, и мгновенно уснул, хотя, когда поднимался, думал, что сон – это не для него, что тяжелые мысли не дадут уснуть.
Вера Павловна с Анной молча посидели с полчаса, а потом Вера принесла записную книжку:
- Я сама его дочке позвоню. Если она так же ответит, то буду думать, что делать. Очень хороший человек, зачем так с ним?
Она за кухонным столом полистала ее, нашла нужный номер и набрала его:
- Здравствуй, девочка, это Вера Павловн, соседка отца. Спасибо, что ты меня узнала. С папой что? Не все в порядке. В смысле жив, относительно здоров. Но беда с ним.
Вера Павловна рассказала все: от момента обнаружения ее отца, до того, как она позвонила.
- Ты сразу скажи, если он тебе не нужен, и трубку не бери, я что-нибудь придумаю.
- Я выезжаю. Как это папа не нужен? Он мне нужен, я люблю его. Вернее, мы с мужем выезжем, мы его все любим. Сейчас свекрови позвоню, пусть за детьми присмотрит. И что, что ночь? Беда такая, да как же он мне не позвонил? Почему не решился? Боялся, что и я предам, и это его окончательно погубит. Бедный мой.
- Вы ко мне прямо приезжайте, папа у нас твой.
Вера Павловна облегченно положила трубку.
- Ну, тут все будет хорошо. Славная девочка у Ивана, а вот сын поступил плохо.
- Нет, плохо, это когда по мелочи. Сейчас его поступок подлый и гадкий. Ну и ладно, все всем воздастся по заслугам.
Рано утром Вера Павловна встретила дочку Ивана, Арина аж искрила от ярости:
- Заехала я к братцу, все высказала. Но бес толку. Папа у него ишь ты нашелся родненький и богатенький. А этот уже негоден. А где этот родненький был все эти годы? Все, нет у меня больше брата. А у отца нет сына. Сам отказался от нас, вот и пусть, если что, к своему батюшке кровному бегает.
- Успокойся, с дороги я вас покормлю, разместить негде, но я договорилась с Надеждой Ивановной, соседкой, там побудете, поговорите, одиноко ей, и места немало. Разместитесь.
Вера увела гостей к соседке, спокойно поговорила, вернулась, ту и Иван спустился:
- Помочь чем?
- Ванечка, я позвонила ночью твоей дочке.
- Она не приедет? - поник он. – Ну да, нужен я ей…
- Папа, не смей так говорить, - сказал от порога Арина. – Мы со Славой тут, у соседки просто остановились. И ты нам нужен, мне, Славе, внукам. Мы любим тебя.
Иван выдохнул, радостно улыбнулся и аж весь засветился, обнял дочку. Как это важно, когда ты нужен, когда тебя любят те, кому ты отдал всю душу. И как больно, когда в эту душу, в это любящее и незащищенное место бьют: словом, подлым поступком.
Они ушли к Надежде Ивановне, там долго разговаривали. На следующий день Арина со Славой уезжали одни, Иван сказал:
- Я у Нади угол снимать буду. Помогать буду, да и ей полегче. Работа у меня тут, близкие. Машину мою Слава вчера забрал оттуда. На меня куплена. Как бывшая жена хотела на себя оформить, а я что-то уперся, так и оформил на себя. А, вспомнил, мне на работе ссуду беспроцентную на нее дали, я даже еще и не отдавал, планировал с годовой премии начать. А тут такое дело. Так что машина – моя, личная. На работу ездить буду, к внукам, и они обещали приезжать.
Михаил покачал головой:
- Хорошо, что все решилось. Но за этими происшествиями: что с Алексеем делать будем?
- А это мы с Павлом подумаем. После обеда он приедет, и обговорим план действий. Просто так его не взять, он же следов не оставлял, а за подозрения и показания духа – не посадят.
