В деревню мы приехали ровно в десять часов вечера. Я здесь была один раз и то днем, поэтому отсутствие уличного освещения оказалось неприятной действительностью.
- Ох, и темень! Не зги не видно! – воскликнула я, вглядываясь в мутный свет фар, в котором проплывал туман. – Неужели так трудно лампочки вкрутить?
- Куда? – проворчала Клара. – Здесь сие благо цивилизации не предусмотрено.
Она затормозила у дома покойной бабки и вышла. Вскоре раздался скрип открываемых ворот.
Клара загнала автомобиль во двор, и мы направились к дому. Переодевшись в домашнее, подруга собралась за дровами, а я увязалась следом. Во-первых, на улице было темно, а во-вторых, я боялась оставаться дома сама. Бабкины портреты висели в каждой комнате, навевая на меня страшные мысли. Ну а что? Покойная Матрена Степановна выглядела, мягко говоря, своеобразно. Хмурая, с насупленными бровями, под которыми зло блестели маленькие глазки, тонкогубая и усатая. Мне казалось, что при жизни она была неприятной особой. Наверное у Кларки ее характер…
Через час в доме уже царили уют и тепло. Мы поели то, что привезли с собой и отправились спать, уставшие с дороги. Хорошо хоть у меня в косметичке имелась мазь с бодягой. Я нанесла ее на синяк толстым слоем, после чего швырнула Кларе на кровать.
- На, лечись. Теперь с этим макияжем, хоть на улицу не выходи!
- Так не выходи… - виновато произнесла подруга. – Кто заставляет?
- А жрать мы что будем? Подошву от бабкиных подошв варить? – съязвила я. – На такое я точно не подписывалась.
- Я сама схожу в магазин, - тяжело вздохнула Клара. – Так что, спи спокойно. Без еды не останешься!
Утром я услышала, как хлопнула входная дверь и, прищурившись, посмотрела на часы. Половина восьмого…
- Юлька, вставай! – раздался голос подруги. – Я в магазин иду! Закрывайся!
- Зачем? – зевая, поинтересовалась я, выходя в коридор. – Думаешь, украдут?
- Я только что соседку видела, бабу Фросю. Так она рассказала, что несколько дней назад в деревне девочки пропали, - поведала мне Клара, натягивая резиновые сапоги. – Лес прочесывали и деревенские и полиция, но девочек так и нашли. Ни живых, ни мёртвых.
- Ужас… Ты знаешь, чьи они? – меня всегда пугали такие истории. В голове сразу появлялись жуткие образы маньяков, стерегущих свою жертву в темных зарослях.
- Знаю. Я с их родителями в одной школе училась, когда у бабки жила, - грустно ответила Клара. – Вот что это может быть? Неужели звери дикие съели? Не хочется думать, что в деревне есть человек способный на такое…
- Ладно, подожди меня. Я с тобой пойду в магазин. Не хватало, что бы тебя маньяк утащил, - я вернулась в комнату переодеться. – Очки найди в бардачке! Куда с такими рожами?
- Надо было заявление на обочечников написать! – прошипела Клара, и ее, не подбитый глаз, тоже превратился в щелку. – Вот жалею теперь, что не сделала справедливое дело!
- И что бы ты написала? Это же не они нам подсветили, хотя, наверное, хотели… - я скривилась, вспомнив, как получила от разнимавшего нас мужика локтем в глаз. – Тебя блондинка из БМВ спасала… Только почему-то замахнулась сумочкой на амбала из джипа, а врезала тебе! Ты же свою башку везде подставляешь.
- Один хрен, они все затеяли! – не сдавалась Клара. – Виноваты они и точка!
Я не стала напоминать, что это она выскочила на обочину. Чтобы не подбрасывать дровишек, в этот начинающий разгораться костерок.
- Остынь. Водички лучше попей.
Пока я собиралась, пошел дождь, и нам пришлось месить грязь по всей улице. Деревенские оглядывались на нас, посмеивались, видимо их веселил наш внешний вид. Особенно темные очки и яркие резиновые сапожки.
- Давай срежем путь, - предложила Клара, кивая на узкую тропку, теряющуюся в мокрых зарослях. – Так намного ближе, да и внимание привлекать не будем.
Пожав плечами, я свернула с дороги и сразу же окунулась в терпкие ароматы осеннего леса. Дождевые капли с тихим шорохом падали в траву, над головой шелестели крылья каких-то мелких птиц, а где-то совсем рядом журчал ручей.
Пройдя с десято метров, я резко остановилась, заметив впереди движение.
- Ты чего? – Клара налетела на меня. – Нормальная?
- Тихо! Слышишь? – я прижала палец к губам.
В тишине отчетливо слышался заунывный бубнеж.
- Не поняла… Молится, что ли кто-то? – шепнула подруга. – А ну-ка, дай посмотреть!
Она раздвинула ветви и пред нами предстала странная, пугающая картина: у большого дерева стоял старик. Он был полностью обнажен и его дряблое, морщинистое тело дрожало в каком-то непонятном припадке. Старик кланялся дереву, становясь на колени, а потом снова поднимался, чтобы через минуту рухнуть на землю.
- Какого черта он делает? – с отвращением спросила я. – Похоже на какой-то мерзкий ритуал.
Тем временем старик начал рыть землю руками, продолжая бормотать себе под нос непонятные слова. С замиранием сердца я наблюдала, как он достает из мешка яркую вещицу, и кладет ее в ямку.
После этого старик быстро оделся и, сгорбившись, нырнул в кусты. Мы переглянулись, а потом, не сговариваясь, бросились к дереву. Я сразу увидела место с рыхлой землей и присев, разгребла ее.
- Господи… - вырвалось у Клары, когда я медленно подняла детский красный берет. – Не может быть…
- Кто этот человек, который здесь только что был? – мне физически становилось плохо, стоило только представить, что этот старый извращенец мог сделать с детьми.
- Я не знаю! Лица толком не видно было!– простонала Клара, растерянно глядя по сторонам. – А что если он не местный? Побежали участкового искать!
Я положила берет в пакет и мы помчались по зарослям, не чувствуя как ветви хлещут нас по раскрасневшимся моськам. Что если дети еще живы?
Кабинет участкового находился в местном клубе, где на этот момент проходила какая-то репетиция. Клуб был совсем небольшим и чтобы пройти к двери, за которой должен находиться страж порядка, требовалось пересечь маленький зал со сценой. На ней стояла кучка детей, а рядом, спиной к нам, творческий руководитель. Мы шли очень аккуратно, стараясь не шуметь. И тут Клара зацепилась за торчащий из пола штырёк, и нелепо взмахнув руками, рухнула вниз. Я помогла ей подняться, а сама принялась шарить руками под креслами, ища очки, которые слетели с носа подруги. А тем временем творческий руководитель детишек начала читать монолог Бабы-Яги:
- Что-то стало скучновато мне одной в избушке жить!
Не идут в мой лес детишки. Как же мне их заманить?!
Мухомора им послала, телеграмму отослала.
Мне сегодня триста лет! Из кого варить обед?! У-у-у-у!
Раздался детский визг, и я резко поднялась, не понимая, что происходит. Малышня визжала, глядя на Клару, которая выглядело очень эпично. Взъерошенные волосы, бланш под глазом, а по всему лицу странные коричневые пятна. Такие же отметины были и на ее одежде. Я медленно опустила голову и охнула. Мои джинсы выглядели не лучше. Да это ж краска! На одном из кресел висела табличка: «Окрашено». Как же мы ее не заметили?! Сейчас и краску стали делать без запаха!
- Бабка - Ёжка! Бабка - Ёжка! – кричала испуганная детвора, тыча пальцами в подругу. – Она нас сожрёт!
- Что здесь происходит?! – мужской голос прозвучал так неожиданно, что мы сами взвизгнули.
Дверь кабинета участкового была открыта, а в проеме стоял высокий мужчина. Он доставал головой почти до самой притолоки, и форма сидела на нем просто ужасно. Короткие рукава и такие же штанины делали его похожим на «подстреленного», как любила говаривать моя мама.
- Э-э-э… Вы участковый? – стараясь перекричать детский визг, спросила я.
- Да. А что вы хотели? – мужчина окинул нас подозрительным взглядом. – Вы вообще кто?
- Мы из сорок пятого дома, - подруга двинула к нему. – Я внучка покойной Матрены Степановны.
- А-а-а-а… - протянул участковый. – И что случилось? На вас кто-то напал?
Это он видимо намекал на Кларкин «фонарь». Я покосилась на подругу. Матерь Божья… Как она умудрилась так краску по морде растянуть? Переведя взгляд на стража порядка, я заметила, что мужчина принюхивается. Он что, подумал, будто эти коричневые пятна… Я чуть не зарычала от злости. Да что ж за невезение!
- Нет! На нас не напали! И это краска, а не то, что вы подумали!– меня уже начинало все бесить. – Мы по другому поводу! Можно войти?
- Прошу… - участковый отошел в сторону. По его лицу было видно, что наше появление случилось не вовремя. Ничего, потерпит!
Мы вошли в кабинет, и от неожиданности я даже сделала шаг назад. На старом диване сидели амбалы из джипа. Перед ним стоял столик, на котором я увидела бутылку коньяка, стаканы, тарелочку с лимоном и пепельницу с дымящимися окурками. Офигеть!
- У нас тут важные гости, кхм… - участковый указал нам на деревянную скамью, под стеной. – Присаживайтесь.
Мужики из джипа провели нас обалдевшими взглядами, а потом один из них отвернулся. Его плечи затряслись.
- Он что, ржёт? – шепнула мне Клара, а потом громко произнесла:
- Значит, за стеной дети, а тут пьянка полным ходом! Неплохо устроились! Ай-я-яй! Как не стыдно!
- Женщина, ближе к делу! – раздраженно рявкнул участковый. – И побыстрее! У нас важный разговор!
Я толкнула подругу локтем. Не сейчас. Пропавшие девочки важнее разборок.