Как никому не известный Джими Хендрикс пробивался к вершинам рок-н-ролла через армию и R&B-сцену.
Джими Хендрикс был не единственным подростком, попавшим под чары Элвиса Пресли. Но наибольшее впечатление на него произвела не столько харизма Короля, сколько мастерство его аккомпанирующего состава. Хендриксу было всего 14, когда он увидел выступление Пресли на стадионе «Сикс» в Сиэтле 1 сентября 1957 года. И хотя он был очарован шоу Пресли, его внимание больше захватили гитарист Скотти Мур, басист Билл Блэк и барабанщик Ди Джей Фонтана. «Эти музыканты были чем-то невероятным», - восхищался он позже. «Они заставили игру на музыкальных инструментах казаться лучшим занятием в мире!»
В то время у начинающего гитариста Хендрикса была только однострунная гавайская гитара, найденная на помойке у соседа. Он изо всех сил старался подражать риффам Мура в "Hound Dog" и других песнях. Только следующим летом отец Джими, Эл Хендрикс, купил ему подержанную акустическую гитару за пять долларов. Впитывая музыку таких блюзовых гигантов, как Би Би Кинг, Мадди Уотерс, Элмор Джеймс и Роберт Джонсон, Хендрикс часами репетировал в своей комнате.
Музыка стала для него своего рода убежищем от непростой жизни. Он родился как Джонни Аллен Хендрикс в ноябре 1942 года, но через четыре года был переименован в Джеймса Маршалла Хендрикса. Его родители с трудом сводили концы с концами в Сиэтле. Алкоголизм и ссоры стали неотъемлемой частью их нестабильного брака. В конце концов, в 1951 году они развелись.
Хендрикс был старшим из пяти детей, трое из которых были отданы на усыновление или в приемные семьи. Он и его брат Леон остались под опекой отца. Когда их мать Люсиль умерла от разрыва селезенки в феврале 1958 года в возрасте 32 лет, Эл не позволил сыновьям присутствовать на похоронах.
Хендрикс искал спасения в музыке. В середине 1958 года он присоединился к своей первой группе The Velvetones, но его энтузиазм был омрачен тем, что он не слышал свою акустическую гитару в общем шуме. Год спустя, после того как отец наконец согласился купить ему электрогитару, белую Supro Ozark, Хендрикс перешел в другую местную группу The Rocking Kings.
Он бросил школу, и все его время было занято либо группами, либо неприятностями на улицах. В мае 1961 года, в возрасте 18 лет, его арестовали за угон автомобиля и доставили к судье. Консультант посоветовал ему поступить на службу в армию. Для Хендрикса это было очевидным решением. «Если я попаду в тюрьму, - рассуждал он, - то не смогу играть на гитаре».
После базовой подготовки юного Джими направили в 101-ю воздушно-десантную дивизию в Форт-Кэмпбелл, штат Кентукки. Именно здесь Хендрикс начал заводить прочные связи. Больше увлекаясь своей красной гитарой Silvertone Danelectro, чем своими прямыми обязанностями, он начал играть в армейских клубах. Вскоре он познакомился с басистом (и сослуживцем) Билли Коксом, которого настолько поразил стиль Хендрикса, что он описал его как нечто среднее между «Джоном Ли Хукером и Бетховеном». Они создали свободное творческое объединение The Casuals и начали выступать по выходным.
Официальное заключение о службе Хендрикса в армии было убийственным. «По моему мнению, рядовой Хендрикс никогда не достигнет стандартов, предъявляемых к солдату», - написал его командир взвода. В течение года его демобилизовали, освободив от всех отвлекающих факторов. Вместе с Коксом он переименовал свою группу в The King Kasuals и отправился в Нэшвилл, где с конца 1962 года они получили резиденцию в клубе «Дель Марокко».
Во время своего пребывания в Теннесси Хендрикс перенял у своего коллеги по группе Альфонсо Янга трюк с игрой на гитаре зубами. Он также искал новых вызовов. В то время как его творческий союз с Коксом возобновился гораздо позже в группах Band Of Gypsys и The Cry Of Love, Хендрикс принял предложение присоединиться к гастрольной группе «Великолепного» Джорджа Оделла. «Он был заметной фигурой с самого начала», - рассказывал Хендрикс биографу Шэрон Лоуренс. «Он носил шикарный серебряный парик и броскую одежду. Мне нечего было терять».
Это стало для Хендрикса входным билетом в сеть преимущественно южных концертных площадок, известную как «Chitlin' Circuit», созданную для чернокожих артистов в эпоху расовой сегрегации. В гастрольный тур, к которому он присоединился, входили Арета Франклин и Хэнк Баллард с группой The Midnighters. Вскоре Хендрикс стал участником самих The Midnighters, хотя его яркие сценические выходки привели к конфликту с Баллардом, который просто хотел, чтобы тот играл то, что ему говорят. Через пару месяцев его уволили.
Хендрикс вернулся в Нэшвилл и искал любые возможности для выступлений. Однажды он выступал на разогреве у новой группы Кокса The Sandpipers под именем «Джимми Хендрикс и его волшебная гитара». Вместе с Коксом он недолго гастролировал в составе группы Боба Фишера The Bonnevilles, после чего попытал счастья в Ванкувере в качестве аккомпаниатора Бобби Тейлора. Он принимал участие в эпизодических записях малоизвестных артистов, таких как Джонни Джонс и Сандра Райт, но не мог добиться успеха.
Денег не хватало, но мысль о провале заставляла его удваивать усилия. Примерно в то время Хендрикс писал домой отцу: «У меня все еще есть моя гитара и усилитель, и пока у меня есть это, ни один дурак не сможет помешать мне жить. Хотя я ем не каждый день, у меня все в порядке. Бывает и хуже, но я буду продолжать бороться и карабкаться, пока не добьюсь своего, как и должно быть».
К началу 1964 года он переехал в Нью-Йорк. После того, как Хендрикс получил первый приз - целых 25 долларов - на конкурсе самодеятельности в знаменитом Гарлемском театре «Аполло», его дела пошли в гору. Братья Айсли пригласили его на прослушивание. Хендрикс заявился в их дом в Нью-Джерси со всем своим скарбом в потрепанном гитарном кейсе и был принят в их аккомпанирующую группу I.B. Specials. Он гастролировал с The Isley Brothers по всем Соединенным Штатам и Канаде, где впервые пересекся с барабанщиком и будущим коллегой Бадди Майлзом, который тогда играл с Ruby & The Romantics.
Той же весной Хендрикс присоединился к The Isley Brothers в нью-йоркской студии, где они записали зажигательную госпел-композицию "Testify (Parts I & II)". Ему позволили выразить себя в серии жгучих гитарных соло, но, вернувшись к гастролям, он почувствовал себя скованнее. Безупречный внешний вид группы и регламентированный сценический образ не вязались с его кофтами с жабо, цветными шарфами и свободными браслетами.
В мае 1964 года Хендрикс улизнул, чтобы сыграть на гитаре в проникновенной песне Дона Ковэя "Mercy Mercy". Сингл поднялся на 35-е место в чарте Billboard, став его первым хитом. Осенью того же года он разучил главный рифф этой песни со Стивом Кроппером во время поездки на студию Stax в Мемфисе. «Это меня просто потрясло», - вспоминал Кроппер, который сделал кавер на эту песню со своей группой Booker T. & The M.G.'s в следующем году.
К тому времени Хендриксу уже наскучили The Isley Brothers, и он решил уйти. Он снова объединился с Джорджем Оделом, который обеспечил ему место в туре Сэма Кука «Super Attractions». Казалось, его карьера снова пошла в гору, но однажды ночью в Миссури он опоздал на автобус и застрял в Канзас-Сити.
Оделл снова пришел ему на помощь, сведя Хендрикса с участниками аккомпанирующей группы Литтла Ричарда. Хендрикс купил билет на автобус до Атланты, завернув гитару в картофельный мешок. Там «Могучий Ганнибал», с которым он недолгое время играл, представил его новому работодателю. Дни славы Литтла Ричарда давно прошли, хотя он все еще был популярным концертным исполнителем. Хендрикс занял место в его гастрольной группе The Crown Jewels и в начале 1965 года отправился в турне.
Во время остановки в Лос-Анджелесе Хендрикс познакомился с певицей Розой Ли Брукс. У них завязался короткий роман, и Брукс также привлекла его к записи своего сингла "My Diary" (написанного Артуром Ли из группы Love) и песни "Utee" на стороне «Б». Так началась теплая дружба между Ли и Хендриксом, который стал одним из самых преданных поклонников группы Love.
Вернувшись к Литтлу Ричарду, Хендрикс аккомпанировал легенде рок-н-ролла в студии во время записи пронзительной версии песни Дона Ковэя "I Don’t Know What You Got (But It’s Got Me)". Это было потрясающее вокальное исполнение Ричарда, выжимающее все до капли страдания. В одном из интервью Хендрикс сказал, что хочет «делать со своей гитарой то, что Литтл Ричард делает своим голосом».
Но жизнь в группе была не такой уж радужной. Хендрикс утверждал, что его неделями не платили, в то время как Ричард ссылался на непунктуальность гитариста и его склонность к затмению фронтмена. «На сцене он фактически перетягивал на себя все внимание», - рассказывал Ричард в передаче VH1 «Legends». «Люди кричали, и я думал, что они кричат мне. Я смотрю - а они кричат Джими! Так что мне пришлось приглушить свет».
В конце концов Хендрикса уволили после того, как он в очередной раз опоздал на автобус. Он предвидел это. «Всегда возникали проблемы», - вспоминал он позже. «Я хотел уйти».
Во второй половине 1965 года Хендрикс ненадолго воссоединился с The Isley Brothers. Они отыграли несколько концертов и в августе отправились в нью-йоркскую студию Atlantic, чтобы записать сингл The Isleys "Move Over And Let Me Dance/Have You Ever Been Disappointed". Но вскоре он двинулся дальше.
Встреча с R&B-певцом Кертисом Найтом в октябре 1965 года в холле отеля «Америка» в Нью-Йорке привела к более стабильной работе. Найт взял Хендрикса в свое аккомпанирующее трио The Squires и на следующий же день записал с ним сингл "How Would You Feel". Его сотрудничество с группой продолжалось до мая следующего года и включало в себя запись еще нескольких композиций, в том числе инструменталов "Hornet’s Nest" и "Knock Yourself Out", которые примечательны тем, что стали первыми работами, где Хендрикс был указан как композитор.
Однако сотрудничество с Найтом не было эксклюзивным. Как и его деловые сделки. Ранее заключив двухлетний контракт с Sue Records, вскоре после этого Хендрикс самовольно подписал трехлетний контракт с PPX Enterprises. Это не только свидетельствовало о его наивности в делах с музыкальной индустрией, но и обернулось для него проблемами. После того, как Хендрикс стал суперзвездой, у него начались судебные тяжбы с боссом компании Эдом Чалпином, который выпустил серию сборников с записями времен сотрудничества гитариста с The Squires. «Это были всего лишь джем-сейшены, чувак», - прокомментировал раздосадованный Хендрикс.
Тем временем его сотрудничество с Найтом прерывалось гастролями с Joey Dee & The Starliters, а в январе 1966 года состоялась студийная сессия с Рэем Шарпом и King Curtis Orchestra. После распада The Squires Хендрикс записал несколько треков с саксофонистом группы Лонни Янблад, выступая под именем The Icemen. Но его главной целью было собственное творчество. «Я хотел свою собственную сцену, свою собственную музыку», - говорил он. «Я начал понимать, что с помощью электрогитары можно создать целый новый мир».
Решение пришло летом 1966 года, когда он перебрался в Гринвич-Виллидж и создал собственную группу Jimmy James And The Blue Flames. Благодаря репутации, заработанной во время игры с Кертисом Найтом, получить резиденцию в клубе «Кафе Wha?» не составило труда. Пошли слухи. Среди песен, исполнявшихся The Blue Flames (в состав которых входил будущий гитарист Spirit Рэнди Калифорния), были две вдохновенные кавер-версии, которые вскоре прочно войдут в историю Хендрикса: "Hey Joe" и "Wild Thing".
Модель журнала «Vogue» Линда Кит, подруга Кита Ричардса из The Rolling Stones, стала завсегдатаем этих концертов в Виллидж. Будучи уверенной в потенциале Хендрикса, она пригласила на выступление Сеймура Стайна (который только что основал Sire Productions) и менеджера The Rolling Stones Эндрю Луга Олдхэма. Как ни странно, ни один из них не проявил особого энтузиазма.
Все изменилось, когда Кит столкнулась с басистом The Animals Чесом Чандлером, который в то время подумывал заняться продюсированием и менеджментом. В один из августовских дней она отвела его в «Кафе Wha?» и наблюдала, как Хендрикс начал играть "Hey Joe", и «он взорвал мозг Чеса первым же аккордом». Остальное, как говорится, уже история.