Морозный ветер гнал поземку по пустынной улице, заметая следы одинокой фигуры. Антон кутался в старое пальто, чувствуя, как ледяные иглы проникают сквозь тонкую ткань. Фонари, мигающие желтым светом, отбрасывали длинные, дрожащие тени, превращая привычные дома в уродливые гротески.
Он шел к дому бабки Варвары, женщины, о которой в поселке шептались с опаской. Говорили, что она ведьма, что знает тайны, недоступные простым смертным. Антон, молодой журналист, жаждущий сенсации, не верил в эти байки, пока не увидел своими глазами, что творится в ее ветхом, покосившемся доме.
Дверь скрипнула, открывая темный провал прихожей. Запах трав и чего-то гнилостного ударил в нос. Антон неуверенно шагнул внутрь, щурясь в полумраке.
"Варвара Петровна?" - позвал он, голос предательски дрогнул.
Из глубины дома послышался хриплый смех, похожий на шелест сухих листьев. Антон, сжимая в кармане диктофон, двинулся вперед, пробираясь между грудами старой мебели, затянутой паутиной.
В комнате, освещенной тусклым светом керосиновой лампы, сидела старуха. Ее лицо, изборожденное морщинами, казалось вырезанным из потемневшего дерева. Глаза, черные как уголь, горели неестественным огнем.
"Пришел, значит," - проскрипела она, протягивая костлявую руку. - "Знал, что придешь. Вижу все, что скрыто от людских глаз."
Антон, оцепенев от страха, пытался выдавить из себя хоть слово, но язык прилип к нёбу. Бабка Варвара поднялась, опираясь на сучковатую палку, и приблизилась к нему. Ее дыхание, пахнущее сырой землей, обдало его лицо.
"Ты ищешь правду, мальчик? Но правда бывает страшнее самой страшной лжи," - прошептала она, вглядываясь в его глаза. - "Этот поселок проклят. Здесь обитает зло, древнее и ненасытное. Оно питается страхом, оно жаждет крови."
Внезапно, лампа замигала и погасла, погрузив комнату в кромешную тьму. Антон услышал тяжелое дыхание за спиной, почувствовал ледяное прикосновение к шее. Он закричал, рванулся вперед, но невидимая сила схватила его, потащила в темноту.
Он слышал хриплый смех бабки Варвары, эхом разносящийся по дому, смешивающийся с нечеловеческим рычанием, доносящимся из подпола. Антон понял, что попал в ловушку, что его разум и душа стали добычей чего-то ужасного, чего-то, что обитало в этом проклятом месте с незапамятных времен.
Последнее, что он увидел перед тем, как тьма поглотила его, были горящие глаза бабки Варвары, отражающие адское пламя, пылающее в глубине ее черной души.
С тех пор Антона никто не видел. Поселок затих, погрузившись в зловещую тишину, нарушаемую лишь завыванием ветра и далеким, леденящим душу смехом, доносящимся из старого дома на окраине.
