Деда Артема в городе знали многие. Знали и уважали. Он был старшим из сыновей в семье Никифоровых. Совсем пацаненком пришел на завод. Сначала – «принеси-подай», потом отправили учиться. Все на лету схватывал, из подмастерья быстро дорос бригадира, получил высшее образование, возглавил цех.
Между прочим, самый молодой начальник был! К нему, почти безусому юнцу, обращались исключительно «Артем Александрович», даже пожилые мастера уважительно жали руку. А все потому, что имел к каждому уважение, знал работу цеха и каждого сотрудника до мелочей.
- Артем Александрович, тут ко мне парторг заходил, - однажды начал издалека директор завода.
- Что хотел? У нас в цеху все хорошо, собрания проводим, планы выполняем, работу ведем, взносы платим, моральный облик – на высоте, - удивился Артем.
- Да в том-то и дело, что хочет он тебя к себе забрать… Пойдешь? - директор завода посмотрел на Артема глазами печальной собачки, чей хозяину собрался в дальние стране.
- Нет, что вы, как я своих брошу! Мне кажется, я на своем месте, здесь больше пользы принесу. Так что, если предложит – откажусь. Если получится.
- Конечно, получится, родненький мой! – повеселел начальник. - Тебя ж мужики уважают, за то, что ты свой, за тебя горой встанут!
Так и остался Артем Александрович на заводе. Женился, получил квартиру, дождался очереди и купил холодильник да телевизор: все как у всех. А уж как любил Артем Александрович единственного сына Юрку – и словами не передать! Юрка рос мечтателем, обожал книги Льюиса Кэррола, хотел стать математиком (ну, или инженером на заводе, как папа), жениться и назвать дочку Алисой – как в книжке. Но с семьей все сложилось непросто.
***
Алиска росла смешной девчонкой: с раннего детства любила картинки в книжках рассматривать, рисовала, танцевала, постоянно устраивала концерты.
- Выступа-ает Алиса Никифорова! Все на концерт! – то и дело созывала зрителей Алиска и показывала целые спектакли.
- Ой, доченька, быть тебе артисткой! – улыбался Юрка, отец-одиночка.
Мама Алисы сразу после рождения дочки укатила в закат. Дед Артем тогда впервые хотел подключить связи (тем более, что предлагали помощь), найти горе-мамашу и заставить ее воспитывать дочь.
- Папа, не надо. Ну, вернешь ты ее. А она опять укатит. Неужели думаешь, что сможешь заставить ее любить меня и Алиску? – устало сказал тогда Юрка.
- Но она же мать! Она обязана..!
- Нет, папа, не обязана. Я не хочу терпеть рядом с собой предательницу, - как отрезал Юрка.
- Но как же?..
- Один выращу.
- Не один. Я помогу, - сквозь слезы улыбался в усы дед Артем.
Алиска, конечно, не помнила того разговора – ей тогда от силы пару недель было. Но то, что она всю жизнь живет с дедом – знала. Отца не стало очень рано, Алиска тогда еще в школу не ходила. И дед оформил на себя опекунство над внучкой.
***
- Артем Александрович, надо с Алисой что-то делать, - заведующая детсадом возмущенно показывала на побитые камнями стекла.
- Алиса, зачем ты это сделала? – дед Артем был крайне недоволен: мало того, что с работы выдернули, так еще и по такому поводу.
- Дед, я вчера кружку разбила. Помнишь? Звук понравился. Решила проверить, так же будет звучать, если разобьется другое стекло.
- Вы только послушайте, ей интересно было! – ехидно передразнивала ее заведующая.
- Не трогайте ребенка. Неужели не понимаете: она не хулиганила, а проводила эксперимент! – строго сказал дед, и заведующая притихла.
- А как же стекла? Представляете, сколько за работу, за материалы теперь платить!
- Я вечером приду и все сделаю.
Вечером дед Артем не только застеклил семь разбитых окон, но и провел беседу. Ругался страшно, объяснял, что на дороге деньги не валяются, а ему пришлось оплачивать все стекла. Говорил, что острые стекла могли очень сильно поранить Алису, и ему было бы так же больно.
Приводил в пример Юрку, отца Алисы: тот в детстве стекол не бил, а книжки читал. Алиса готова была провалиться сквозь землю от стыда, но глубоко в душе радовалась: ее подруги рассказывали про какие-то ремни, скакалки и прочую жесть.
***
- Артем Александрович, с Алисой надо что-то делать! – учительница начальных классов в недоумении разводила руками. – Подговорила одноклассников, откуда-то притащили елку, старую, осыпающуюся, поставили перед доской…
- Алиса?
- Дед, так Новый год же!
- Какой Новы год? – возмутилась учительница.
- Вы что, не знаете? Раньше новый год осенью начинался. А у нас – новый учебный год. Вот и празднуем!
- Алиса, конечно, права насчет нового года, - задумчиво сказал дед. – А вот тащить елку с помойки все же не стоило. Мы дома поговорим.
Дома Алису ждал разговор про помойки, антисанитарию, демонстрация медицинских книг с глистами и прочей мерзостью. Алиса плакала: боялась, что «новый год» может стоить ей здоровья. Больше елок с помойки она не таскала.
***
- Артем Александрович, с вашей Алисой срочно надо что-то решать! По ней же детская комната плачет! – деда Артема в очередной раз вызвали в школу.
- Ну-ка, что ты натворила в этот раз? – обратился Артем к Алиске.
- Да вот понимаете, она снова… - начала было учительница математики, Вера Анатольевна.
- Я спросил свою внучку, а не вас, - строго заявил Артем Александрович, и его правый кулак непроизвольно сжался.
- Деда, там артисты приехали, из Москвы, я предложила ребятам сходить на спектакль. Узнала: билеты есть. Но только на дневной спектакль. А у нас уроки. А Вера Анатольевна не отпускает. А нам хочется. А…
- Понятно, – дед Артем повернулся к Вере Анатольевне. – Мне кажется, если весь класс хочет посмотреть спектакль столичных артистов, можно было бы пойти навстречу детям и сводить их в театр. В конце концов, это культурное мероприятие.
- Д-да, наверное, вы правы, - стушевалась Вера Анатольевна. Ей все время было неловко перед этим большим, сильным, красиво стареющим мужчиной.
- Вот и хорошо. Когда следующий спектакль будет?
- Завтра, - слегка осипшим голосом ответила Алиса.
- Завтра, значит, - дед Артем перевел взгляд на учительницу. - Ну, значит, ведите детей окультуриваться.
- Хорошо, - тоже слегка осипшим голосом ответила Вера Анатольевна.
Вечером был очень серьезный разговор: больше часа дед Артем рассказывал о важности учебы, называл Алису глупышкой и лентяйкой, убеждал, что спектакли, конечно, здорово, но они не заменят собой знания математики
***
На похвалу и ласку дед Артем был скуп. «Ничего» было высшей оценкой. Лишь однажды он сказал что-то большее. Это произошло в тот день, когда Алиса вместе с танцевальным коллективом победила в городском конкурсе. Девочка солировала, и жюри высоко оценило ее талант.
- Молодец, Алиса, ты хорошо поработала, - погладил дед Артем внучку по голове, улыбнулся, а потом отвернулся и отправился в гардероб- забирать свою куртку.
- Деда, а цветы… - тихо прошептала Алиса: всем ее подругам родители дарили цветы после концерта, и лишь она одна всегда оставалась без букета.
- Да-а, дед-то у тебя жадный! Но ничего, держи мой букет! – это Сашка Истомин, с которым она занималась танцами, протянул цветы.
- И ничего он не жадный. Просто… не привык еще цветы дарить, -заступилась за деда Алиса.
А на душе в очередной раз заскребли кошки: дед подарками не балует, на ночь читает не волшебные сказки, как родители ее подругам, а «познавательную полезную литературу». Вместо цветов и кафе после концерта – вечерняя пробежка и легкий ужин.
Вместо платьев с рюшами и мелкими цветочками впереди – строгие юбки и блузки, больше похожие на офисные. Алисе хотелось чудес и праздника, но рядом с дедом каждый день был обычными буднями. Даже Новый год и День рождения.
- Деда, что мне Дед Мороз принесет, не знаешь? Я у него просила куклу, помнишь, в магазине видели? И еще платье со звездочками, как у Маринки. И еще целую коробку сладостей! - мечтала Алиса.
- Я не Дед Мороз, почем мне знать, что он принесет. Может, платье, а может – не платье, - ворчал дед.
- И пусть обязательно снег пойдет на Новый год! Это так красиво!
Снега в тот Новый год не было, а под елочкой Алису ждали заграничные фломастеры и свитер из мягкой шерсти. Уж как деду Артему удалось достать их, неизвестно, но он был горд собой. Алиса расстроилась: она мечтала не о фломастерах, а о кукле, ей был нужен не свитер, а платье со звездочками. Увидев расстроенное личико, дед махнул рукой.
- Все иди спать.
- Дед… Давай на елку сходим, там праздник.
- Еще чего не хватало. Режим нужно соблюдать. Иди, чисти зубы – и спать.
- Но дед…
- Я сказал!
Ослушаться деда Алиса не могла. Она понимала, что где-то в глубине души он, наверное, любит ее, но никак не могла почувствовать этого. Артем же Александрович просто не знал он, как воспитывать девочек. С мужиками на заводе ладил легко, но внучка для него была словно с другой планеты. Потому и прятал свою нежность глубоко-глубоко, никому не показывая ее.
***
- Артем Александрович, давайте что-то делать с Алисой, - Татьяна Михайловна, классный руководитель, оперлась руками о стол, словно ища у него поддержки в сложном разговоре.
- Что-то случилось? Оценки, вроде, нормальные…
- Да, отличные. И одноклассники ценят мнение Алисы. Но она вечно что-нибудь этакое придумывает, - Татьяна Михайловна развела было руками, но тут же вернула обе ладони на стол.
- И что же она придумывает?
- Ну вот, вчера, например, они сбежали с уроков и ушли на каток. На прошлой неделе – всем классом раздавали котят и сорвали три урока. До этого ходили каким-то бабушкам продукты покупали. И опять – во время уроков!
- Татьяна Михайловна, ребята не хулиганят, а делают добрые дела. Вашу алгебру можно и подтянуть, ничего не случится. А вот котята могли на улице замерзнуть. Вы согласны со мной? – у деда Артема был дар говорить жарко и убедительно.
- Вы правы… Но поговорите с Алисой: нельзя срывать весь класс с уроков из-за котят!
Разговор о котятах состоялся. Дед говорил спокойно, но в голосе его звенела сталь.
- Алиса, я тебе всегда что говорю?
- Что на первом месте учеба, а потом все остальное, - опустив глаза ответила Алиса.
- Верно. Надеюсь, у нас больше не будет поводов для серьезных разговоров. И чтобы больше никаких котят. Понятно?
- Да, дед…
***
Школу Алиса окончила с медалью. Хотела поступать на театральное, но в тот год набора не было, и дед уговорил ее поступить на инженера.
- Алиса, вот увидишь, со своими мозгами ты директором завода станешь!
- Если только это будет роль в кино…
- Пошути еще у меня!
- Я не шучу, все равно поступлю в театральное!
- Ну-ну, посмотрим!
Ровно через год Алиса прошла все туры и поступила в театральный. Деду сказала, что поедет с друзьями по путевке, а сама в это время сдавала вступительные.
- Никуда ты не поедешь! Как же институт? Как же наша мечта о директоре завода? – отчитывал Алису дед.
- Это была твоя мечта! Я всегда хотела быть актрисой!
- Что это за профессия – перед камерами кривляться? – дед был наслышан о моральном облике актеров и совершенно не хотел, чтобы внучка стала одной из артисточек, о которых все судачат.
- Ошибаешься, я стану известной актрисой!
- Не вздумай уезжать!
- Еще как вздумаю!
- Тогда ты мне больше не внучка! – дед отвернулся от Алисы, и в глазах предательски блеснула слеза.
- Да и ладно, все равно ты никогда меня не любил! Только о своей работе думал, о своем заводе. Я для тебя меньше трубы заводской значу! – впервые в жизни Алиса говорила деду то, что чувствовала.
- Много ты понимаешь!
- Да, дед, много!
- Глупая девчонка! Я всего себя посвятил тебе!
- И зря! Лучше бы в детдом отдал, может, кто-нибудь удочерил и вырастил в любви! – Алиса кричала в лицо деду обидные слова, и они больнее плети били старика по сердцу.
Алиса даже не стала собирать вещи. Схватила сумочку с документами и самым необходимым, и убежала из дома. Дед не стал ее останавливать. Где-то глубоко в душе он понимал, что не сможет ничего сделать…
***
Прошло 10 лет. Как Алиса жила в Москве дед Артем не знал. Помощь от него она принимать отказалась, не звонила, не писала. В первый год разлуки Дед Артем приехал в столицу, нашел общежитие, где жила внучка, но она сказалась больной и не стала общаться с дедом.
Потом знакомые рассказали, что у Алисы все хорошо. Замуж вышла, в театре играет, в кино снимается. Дед Артем все фильмы с ее участием видел, смотрел на внучку через стекло экрана и горевал, что единственная отрада уехала.
- Может, я действительно строг был с ней? Может, нужно было любить, оберегать? - разговаривал сам с собой дед Артем.
Однажды прихватило сердце у деда, попал он в больницу. Врачи выспрашивали, есть ли у него родные, кое-как вызнали все и нашли Алису.
Тот день был пасмурным. Ветер срывал с деревьев последние бурые листья, и холодный дождь тут же прибивал их к земле. Тяжелое небо готово было обрушиться уже не дождем, а снегом. Дед Артем смотрел в окно больничной палаты подслеповатыми глазами и не узнавал пейзажа.
Время для него то ползло, то летело. А ему так хотелось обнять внучку и рассказать ей, как она похожа на своего отца, Юрку. В тот день дед Артем разговаривал вслух с фотографией Алисы.
- Внученька моя, солнышко. Мне так не хватает тебя. Ты уж прости, что строг был с тобой, я ж не знаю, как девочек воспитывать, у меня только сын был. Они с бабушкой твоей друг за другом ушли, так уж получилось. Никудышный из меня дед вышел. Неужто жалко было бантиков и платьев? Нет…. Но я так боялся, что избалую и выращу вертихвостку…
- Нет, дедуль, не вырастил вертихвостку, - вдруг услышал он родной голос. Дед Артем не поверил ушам и решил, что это ему мерещится.
- Алиска, мне тебя так не хватает. Каждый день корю себя, что был груб. Что никогда тебя не обнимал, не говорил, что люблю.
- Дед, все нормально, - прохладная ладонь погладила Артема Александровича по голове.
- Алиса?! Ты мне снишься?
- Нет, дедуль, я приехала. Забираю к себе – в Москве есть хорошая клиника, там тебя быстро на ноги поставят!
- Но как же…
- Да просто, взяла билет и прилетела! – звонко смеялась Алиса.
Врачи предупредили: она может и не успеть проститься с дедом, поэтому женщина рванула из столицы в родной городок сразу после телефонного звонка. Только сейчас она поняла, как тосковала по деду, как не хватало его мудрых слов.
Да, дед никогда не говорил, что любит, ее. И только в Москве она узнала, что те самые фломастеры и кашемировый свитер было сложно достать даже в столице. Но дед – смог. Словно паззлы складывались его поступки и слова в картину огромной, всепоглощающей дедовой любви к единственной внучке.
- Дед, я очень скучала…
- И я, моя родная. Я так тобой гордился, всем говорил, что ты самая умная, самая талантливая, самая красивая…
- Я помню, дед. А я обижалась, что ты об этом говорил другим, а не мне.
- Прости меня…
- Не за что просить прощения. Ты помог мне стать сильной и целеустремленной. Я тебя очень люблю, дед, - Алиса впервые говорила эти слова, и ей казалось, что ее сердце переполняется нежностью.
- И я тебя люблю, Алиса… Внученька моя зазеркальная… заэкранная…
Алиса держала деда за руку, и он впервые за долгие годы засыпал счастливым и умиротворенным. Все самые важные слова сказаны, и теперь впереди – долгая счастливая жизнь.