"Сегодня мы познакомимся с речными купальнями Инстербурга. К началу Второй мировой войны их насчитывалось аж целых три, но наш сегодняшний автор делится воспоминаниями о более ранних годах, перенося нас в самую зарю XX-го века". - Е.С.
Автор — Вольфганг Шёнфельд
Перевод, комментарии и иллюстрации — Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart, Esq.)
Кто ещё помнит старые купальни на Ангерапп? Они стояли прямо на воде, как дома на сваях в первобытные времена, бросая вызов ветрам, непогоде и опасениям быть унесённым течением. Примерно так же, должно быть, выглядел и Ноев ковчег. На приведённой выше фотографии можно рассмотреть одну из них, то есть купальню Флора (прямо на изгибе реки — Е.С.). Другая, принадлежавшая Панцеру, на этом же снимке, но чуть левее (впоследствии купальня Зигера — Е.С.) и немного заслонена правым берегом Ангерапп и Белильным домиком. Очень хорошо в этом месте виден крутой левый берег и часть пивоварни Бернекера. Там же, но несколько правее, находилась прачечная и баня Шобера (имевшая адрес Бергштрассе 13/14 — Е.С.). С ней мы познакомились ещё в детстве, гораздо раньше чем с речными купальнями. Дело в том, что в нашем доме, ставшем затем отелем «Дэссауэр Хоф», у нас не было ванной комнаты, и мы, время от времени, «когда в том возникала необходимость», всей семьёй переезжали к Шоберу. Плакаты, висевшие там в каждом из помещений, уверяли: «Никакой колодезной воды, только речная». О преимуществах речной воды для купания, а также о бане Шобера очень интересно написала Шарлотта Кройцбергер в одной из своих статей под названием «Без водопровода». Я готов согласиться с ней в том плане, что она назвала идею Шобера «гениальной». Его предприятие было весьма прогрессивным для того времени. К примеру я помню, что именно там я впервые увидел электрические лампочки.
Что же касается двух речных купален, то принципиально они ничем друг от друга не отличались, и поражали своей простотой. Главное, это то, что здесь не возникало никаких проблем со сменой воды. Об этом заботилась сама река. Вода в Ангерапп в этом месте была довольно чистой, ещё не успев впитать в себя городские стоки и не несла на своей поверхности масляных пятен, а также признаков судоходства, в частности моторных лодок, которых тогда ещё даже не существовало. Деревянные решётки, установленные выше по течению, гарантировали, что никакой мусор или грязь, плававшие в реке, не попадут в купальные бассейны. Лишь изредка в чистой воде можно было заметить какой-нибудь мелкий посторонний предмет.
Когда я впервые познакомился с купальней Панцера, мне было, кажется, семь или восемь лет. На дворе стоял довольно жаркий день, когда я, полный ожиданий, вместе со своим уже «опытным» школьным товарищем отправился в путь: вниз по Вильгельмштрассе, мимо Маркграфенплац, направо по Дойчештрассе, затем налево по Гольдаперштрассе (впоследствии Гинденбургштрассе), миновал перекрёсток с Променаденштрассе (впоследствии Беловштрассе), и наконец свернул на Бергштрассе, пройдя мимо предприятия Шобера. Затем мы спустились вниз по узкой тропинке, в конце которой уплатили пол-диттхена за вход. В нос ударил сильный запах смолы и мокрого дерева, а уши наполнились громким хором криков и улюлюканий. Миновав небольшой лестничный пролёт мы очутились посреди роя хоть и одетых в купальные костюмы, но в остальном совершенно голых дикарей. Ими оказались мальчишки всех возрастов, а также несколько взрослых мужчин.
Наполовину оглушённый всем этим шумом и суматохой я пытался сориентироваться. Перед моим взором оказался большой бассейн, а также маленький, предназначенный для тех, кто ещё не умел плавать. Они были отделены друг от друга деревянным мостиком. Оба бассейна огибал коридор, ограждённый от воды парапетом с узкой крышей. За ним находились кабинки для переодевания. Всё ещё сбитый с толку я переоделся в свои новые плавки и оказался на лестнице, ведшей к маленькому бассейну. Мой товарищ куда-то пропал. Будучи уже опытным пловцом он наверняка уже плескался где-то в воде. Хотя нет, вот же он, стоит на другом конце бассейна, машет мне рукой и что-то кричит, чего я не могу разобрать из-за всеобщего шума. Я аккуратно, но неуклонно спустился по лестнице в воду, которая показалась мне неприятно холодной. Оказавшись внизу, стоя по грудь в воде и едва способный дышать, я понял, что несмотря на ожидания стою не на песчаном дне, а на деревянном полу, который, к тому же, был весьма скользким. Поскольку течение чувствовалось и здесь, то мне приходилось держаться, чтобы не подскользнуться. При каждом движении я натыкался на очередного купальщика, что было неизбежно при таком скоплении народа. Однако крайне угрожающим мне показалось присутствие высокого и толстого дядьки с чёрной волосатой грудью, который безжалостно плескался в громко кричавшего мальчика, а затем окунул его с головой в воду. Я изо всех сил старался держаться от него подальше, что мне неплохо удавалось. К этому моменту я стал увереннее чувствовать себя на этом деревянном паркете и двигался уже гораздо свободнее.
Вернувшись домой я похвастался сёстрам своими достижениями и тем как там было здорово.
За моим первым дебютом в плавании последовали несколько дождливых дней, сопровождавшихся грозой. Лишь когда небо снова прояснилось, я взял свои плавки и полотенце, и смело отправился — на этот раз один — купаться.
На этот раз купальня представляла из себя совершенно иную картину. Из-за грозы заметно похолодало, и людей было совсем немного. Только несколько мальчуганов постарше сидели на мостике, что отделял большой бассейн от меленького. Уровень воды поднялся, а течение усилилось. В воде плавали куски дерева и ветки. Хотя это зрелище и вызывало во мне некоторое беспокойство, я разделся и уже собирался спуститься по лестнице к маленькому бассейну, как меня окрикнул один из мальчишек: «Парень, тебе туда нельзя, только не сегодня. Лучше зайди в большой бассейн, но и там можно утонуть!»
И что мне теперь было делать? Я отказался от купания и уже собирался одеваться, как меня озадачили мои сухие плавки. Мама подмечала такие вещи и стала бы изводить меня своими расспросами. Она всегда хотела всё знать до самых мелочей. Кроме того, я боялся, что она потребует, чтобы владелец купальни вернул мне мои пол-диттхена, поскольку я даже не окунулся в воду. Подобные деловые споры уже тогда были мне не по душе. Я бы, конечно, мог просто помочить плавки, но со стороны это выглядело бы довольно глупо, и я уверен, что мальчишки не оставили бы это без своего внимания. И тут мне пришло в голову просто принять душ. Отличная идея! К тому же я, хоть и частично, но мог окупить этим входную плату.
Душевая состояла из каркаса, что крепился вплотную к краю широкого прохода немного вниз по течению реки. Наверху находилась железная ёмкость с лейкой. Прежде чем начать пользоваться душевой, нужно было при помощи небольшого ручного насоса сначала закачать в резервуар воду.
Едва я сделал несколько движений ручкой насоса, как поскользнулся на мокрых досках и свалился в воду. Мне как-то удалось удержаться за ручку насоса, погрузившись в бассейн по грудь, но мои ноги при этом не доставали дна. Первой мыслью было: «Ну, слава Богу, хоть плавки намокли!» Но затем мне стало страшно. Я не мог подтянуться на ручке насоса, так как мои ноги течением затягивало под мостки. Что делать? Я чувствовал как мои руки соскальзывают с ручки и уже не мог больше держаться. Одно я знал точно, лучше рискнуть, чем звать на помощь, ибо боялся выставить себя на всеобщее посмешище. Но мальчишки всё видели. Спустя целую вечность, как мне показалось в моём положении, я услышал шлёпанье босых ног по мокрым деревянным мосткам. Я почувствовал, как кто-то ухватил меня за запястье и потянул наверх. От явного шока я даже забыл поблагодарить своих спасителей, а дома, конечно же, никому ничего не сказал. Плавки и полотенце были мокрыми, а потому меня никто ни о чём не спрашивал и ни в чём не заподозрил. Этот инцидент не произвёл на меня какого-либо впечатления и не погубил во мне любви к купанию, и я продолжал наслаждаться всеми радостями, которые может получить не умеющий плавать в маленьком бассейне.
Я уже не могу вспомнить других подробностей того периода своей жизни. Другое дело, когда я всерьёз решил научиться плавать. Моя старшая сестра уже посещала уроки плавания, и её тренера звали фрейлейн Шукер. Тренера для мальчиков, если не ошибаюсь, звали герр Далер. Он работал в обоих купальнях и его услуги стоили весьма скромно. Впрочем большинство из его учеников научились плавать самостоятельно. Мысль об удочке, то есть об инструменте, состоявшем из бамбукового шеста с прикреплённой к нему верёвкой с нагрудным ремнём для ученика, ещё как-то можно было вынести. Даже ощущение того, что ты находишься во власти тренера, которому доставляло удовольствие наблюдать как его подопытный при опускании шеста по своей невнимательности уходил под воду, было не столь уж плохо, но... то, что тренер всегда был окружён мальчишеской ордой, только и искавшей повода посмеяться и поиздеваться над висящем на удочке бедным студентом-пловцом, казалось мне невыносимым.
Неудивительно, что я не сильно обрадовался, когда однажды моя матушка сказала мне, что теперь я тоже должен посещать уроки плавания. Я объяснил ей, что мне это не нужно, поскольку я вскоре сам научусь, после чего отец великодушно пообещал выплатить мне 50 пфеннигов, если я смогу самостоятельно переплыть большой бассейн.
Моё самообучение проходило следующим образом: женщина за кассой (может это была фрау Флор, а может и фрау Панцер), выдавала нуждающимся пробковые плавательные круги, одним из которых пользовался и я. При помощи него, а также наблюдая за уроками плавания, я вскоре запомнил необходимые движения. Поскольку уровень воды в маленьком бассейне часто был весьма низким, так что я постоянно касался ногами дна, то я даже отваживался забираться в большой бассейн. Единственное, что имело значение, так это решиться поплавать без круга. И такое решение, в один прекрасный день, далось мне довольно легко, так как кассирша не выдала мне круг, зарезервированный для кого-то другого. В тот раз мне удалось осуществить свои первые попытки самостоятельного плавания без посторонней помощи. Спустя несколько дней я с гордостью сообщил об этом своему отцу и потребовал обещанные 50 пфеннигов. Однако я получил их только после того, как он лично убедился в том, что я умею плавать в большом бассейне.
И вот с этого момента купание стало по-настоящему весёлым занятием! Купальни стали для нас излюбленным летним местом отдыха. Мы барахтались в воде, загорали на солнышке на широкой части мостков возле душевой, и просто чесали языками. Особенно комфортно там было в дни летних каникул. Многие школьники уезжали за город или на море, так что бассейн был почти пуст и безраздельно принадлежал тем, кто остался.
К сожалению нам не дозволялось купаться в реке вне купален. Естественно, что в нарушении подобного запрета была своя привлекательность. Кроме того, если нас в бассейне было всего несколько человек, то надзорный персонал закрывал на это глаза. Мы подныривали под деревянные мостки и выплывали уже с другой стороны на открытое пространство.
В купальне существовало специальное отделение, находившееся ниже по течению реки, и в которое можно было попасть только через отдельный вход. Оно состояло из отдельных помещений, отделённых друг от друга перегородками, и предназначалось для тех, кто хотел купаться в одиночестве. Мы же обнаружили, что в эти купальные кабинки можно проникнуть поднырнув со стороны реки. Можно многое рассказать о том, как было здорово исследовать потаённые уголки купальни, играть там в прятки и по всякому дурачиться. К слову сказать, я никогда не встречал кого-либо в этих кабинках, а женщины обычно купались в специально отведённое для них время.
Нас не очень радовало, когда в купальнях появлялись взрослые, особенно когда они приходили туда в качестве сопровождающих. Также сильно раздражало, когда они старались хорошенько намылиться стоя на лестнице, прежде чем погрузить себя в большой бассейн. Такое намыливание проходило с взрослой педантичностью, образуя огромное количество пены, надолго оставлявшей свой след на лестнице, прежде чем её уносило течением. Понятное дело, что знакомые нам школьные учителя тоже там не приветствовались. Исключение делалось только для одного популярного молодого учителя — как тогда говорили «кандидата» - который был у нас классным руководителем в пятом классе гимназии. Однако нет розы без шипов! Радости купания однажды натолкнули его на коварную мысль задать нам на следующем уроке немецкого языка сочинение на тему «Купание в Ангерапп». А ведь из всех школьных занятий я более всего ненавидел именно написание сочинений.
Ну а как же обстояло дело с «дамочками»? Как я уже говорил, дамочкам не разрешали купаться вместе с нами. В те времена это было попросту невозможно. У них было своё время для купания. Так, например, для женщин и девочек время было установлено с 2 до 4 часов дня, после чего им на смену приходили мы. Но мы обычно являлись уже в половине четвёртого или ещё раньше и околачивались на маленькой площадке около кассы, поскольку хотели первыми попасть в раздевалку. Незаметно прокравшись вниз можно было рискнуть и заглянуть сквозь щель в заборе в «дамскую комнату». На одном из рисунков можно видеть как два олуха улучили удобный момент, когда фрейлейн Р. только что зашла в маленький бассейн и восторженно плещется в нём с криком «прелестно-прелестно!». Заглянуть в дамскую комнату, конечно же, не считалось большим нарушением нравственности, поскольку судя по купальным костюмам того времени, женщины во время купания носили на себе больше текстиля, чем сегодня на улице. Но времена тогда были другие. Необходимо учитывать, что тогда ни один мужчина не появлялся на улице без головного убора, а появление в повседневной ныне рубашке с коротким рукавом вызвало бы в те времена общественный резонанс. Об «общественных купальнях» тогда ещё ничего не было известно. Ходили разве что слухи о том, что нечто подобное существовало на некоторых приморских курортах. Большинство современников расценивало это как безнравственность.
Всякие радости однажды заканчиваются. Так случилось и с нашим купанием. Сколько времени я был завсегдатаем этих заведений я сегодня уже не могу вспомнить, но летом 1906 года я определённо ещё таковым являлся. Следующим летом мы временно переехали в Пархим, что в Мекленбурге. Там тоже была своя купальня на берегу живописного озера. Весной 1908 года мы вернулись в Инстербург, и следующие два лета у меня была возможность купаться на морских курортах Восточной Пруссии.
Возможно, что будучи уже несколько избалованным, я просто уже не мог вернуться в тесноту речных купален Инстербурга. Возможно, причиной тому стали новые впечатления, позволившие мне почувствовать, что детство вот-вот останется позади. Но я точно могу сказать, что наши забавы в купальнях Инстербурга останутся одними из наиболее ярких воспоминаний детства. И всякий раз, когда мне где-то слышится запах мокрого дерева и смолы, то в памяти сразу же возникают счастливые дни, проведённые на берегах Ангерапп.
Автор — Вольфганг Шёнфельд
Перевод, комментарии и иллюстрации — Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart, Esq.)
При перепечатке или копировании материала ссылка на данную страницу обязательна.