— Что? Ты что такое говоришь? Как это к нам, куда ей в нашу двушку переезжать, когда у нее трехкомнатная квартира со свежим ремонтом, который мы кстати, ей сделали на свои деньги?! Она же нам всю плешь прогрызла, всё требовала нам спонсировать ремонт ее квартиры! Так что еще за новости, что она к нам переезжать собралась?! — нервно спросила мужа Оксана.
— Мать сказала, что хочет с нами пожить, что тут такого?! Она ведь моя мать и это временно. Чего ты так всполошилась?! — непонимающе, спросил Оксану Владимир.
— Да потому что, я твою мать хорошо знаю, а еще я знаю, что мы с ней точно не уживёмся! Ты же знаешь, что она меня недолюбливает! — вскинув руки, повысив голос, ответила мужу Оксана. Полгода, которые мы с ней прожили под одной крышей, я по сей день вспоминаю, как свой самый страшный сон. Она же меня постоянно до истерики доводила! Ты что забыл?!
— Ну, с тех пор прошло время, будем наедятся, что ты мудрее стала. Ты моя жена и твоя забота, найти подход к моей матери. Ты же знаешь, мама для меня много значит. Она стольким ради меня пожертвовала, чтобы вырастить, дать образование, на ноги поставить. Неужели ты думаешь, что я откажу ей в ее просьбе пожить у нас, столько, сколько ей хочется только потому что тебе от этого некомфортно?! Оксан, ты знаешь, я тебя люблю, но не надо пытаться вбить клин между мной и моей матерью, — спокойно ответил Владимир, не обращая внимания на то, как часто и тяжело дышит Оксана.
Оксана ничего ему не ответила, она просто смотрела на своего мужа и испытывала то ли боль, то ли страх. Она боялась спорить с ним дальше, потому что не была уверена, что если встанет выбор между ней и его матерью, то он выберет ее.
— Всё, я опаздываю на работу. За мамой вечером заеду и привезу ее к нам. Ты приготовь что-нибудь вкусненькое нам на ужин, в честь ее приезда. Она плов любит, у тебя он хорошо выходит. Я в магазин на обратном пути заеду, мы с мамой купим продукты, которые ей привычны. А то она от полуфабрикатов, которые мы едим регулярно, будет в культурном шоке, — сказал Владимир, машинально чмокнул Оксану в щеку и вышел из квартиры.
Оксана не знала что делать, она чувствовала одновременно и злость, и бессилие. Ей хотелось кричать и бить посуду, ругая мужа последними словами. Он или не понимает ее чувств или специально делает вид, что мнение Оксаны в их доме не в счёт. Тем более в вопросах его любимой «золотой» мамочки.
— Он мужчина и этим всё сказано, — ответила дочери, Людмила Николаевна. После того, как услышала пересказ утреннего разговора Кристины с мужем.
— Мам, я всё понимаю, но как он может полностью игнорировать мое мнение, в таких важных вопросах? Как бы он отнесся, если бы я вас, без его ведома пригласила пожить с нами, да еще на неопределенное количество времени? Да я знаю, что бы он мне на это сказал! Ничуть не постеснявшись в выражениях! Но тут ведь совсем другое дело, тут его драгоценная мамочка! Говорят, родители слепы в отношении своих детей, но в этом случае, именно Владимир дальше своего носа не видит. Будто не помнит, что когда мы жили вместе, я была вся на нервах и каждый день ревела в подушку по вечерам, прячась от Валентины Ивановны в своей комнате.
— Дочь, я тебя понимаю, но что делать-то? Надо терпеть. Брак это такое дело.
— Мама, я не хочу терпеть! Весь запас моего терпения израсходовался еще тогда. Ты же помнишь, я даже денег у вас с отцом одалживала, чтобы к психологу записаться на прием. Настолько я была не в себе, в печальном состоянии. Я даже не хочу вспоминать, о том периоде своей жизни. Но ты помнишь, все эти ситуации, о которых я тебе потом рассказывала? Вот она забежит ко мне в спальню, спросит дома ли Влад. Я отвечаю, что его в квартире нет. Она закроет дверь, а через минуту как фурия врывается и кричит на меня! Как я с ней разговариваю, каким тоном, почему без уважения…
Боже мой, как мне всё это неприятно вспоминать! Я тогда чувствовала, что схожу с ума. В какой-то момент, я стала думать, что может правда, это я не так на нее посмотрела, не таким тоном и не то сказала, может правда была груба и не заметила. Но… в конечном итоге я осознала, что это не у меня, а у нее с головой проблемы. И благо, тогда у меня хватило сил и настойчивости уговорить Влада, переехать как можно скорее. Но и тогда он говорил, что я слишком драматизирую и преувеличиваю. Мол, с мамой хорошо жить.
— Ох, Оксан… Так ты думаешь, Валентина Ивановна, опять за старое возьмётся и будет тебя изводить?
— Я не знаю мам, но зачем она вообще напросилась у нас пожить? С какой целью? — задумчиво произнесла Оксана, задавая вопрос не маме, а скорее себе.
— Когда она переедет? — спросила дочь Людмила Николаевна.
— Ох… — Оксана тяжело вздохнула. — Сегодня вечером, Влад за ней после работы заедет. Еще просил меня ей плов приготовить. Аха, делать мне нечего! Обойдутся вчерашним пирогом на ужин, разогретым в микроволновке, — недовольно фыркнула Оксана.
— Дочь, ладно, ты только сильно не переживай и не нервничай. В твоем положении это вредно, подумай о ребенке! — с тревогой в голосе сказала Людмила Николаевна дочери.
— Ой, мам… Ты права, я постараюсь не нервничать и реагировать спокойно, настолько насколько смогу.
Оксана попрощалась с мамой и пошла, выгружать белье из стиральной машинки. Ей нужно было чем-то занять руки, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
— Мам, проходи давай, чего ты стоишь, — сказал заботливо Владимир, подталкивая мать вперед.
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, как доехали? — поприветствовала свекровь Оксана.
— Здравствуй, Оксана! Спасибо, хорошо! — восторженно ответила свекровь. А потом неожиданно подошла к Оксане и крепко ее обняла.
Оксана удивилась, такой реакции свекрови и немного непроизвольно отпрянула. Но та если и заметила это, то ничего не стала говорить.
— Ой, как у вас хорошо, светлые стены, коридор просторный, мебель красивая, ты молодец Оксана, всё со вкусом подобрала и в порядке содержишь, умница.
— Эээ… Спасибо Валентина Ивановна.
Владимир, только пожал плечами, поймав удивленный взгляд жены.
— Да, мама нынче щедра на комплименты и благодарности. Она мне сто раз спасибо сказала, пока мы в машине ехали. И так торопилась, к нам в гости, что с чемоданом у подъезда меня ждала, представляешь?
— Да-да, всё верно сынок, мне не терпелось к вам скорее приехать, — как-то нервно протараторила Валентина Ивановна.
— Мам, с тобой всё хорошо, ты какой-то нервной немного кажешься? — взволнованным тоном спросил мать Владимир.
— Да, нет сынок, всё хорошо, это у меня сахар в крови наверное упал, — быстро ответила Валентина Ивановна сыну.
— А, ну тогда не вопрос, сейчас пойдем ужинать, Оксана нам плов приготовила, — сказал Владимир.
— Нет, я не приготовила. У нас на ужин пирог куриный, вчерашний. Я его сейчас разогрею, — немного растерянно сказала Оксана, глядя на Владимира. Тот выглядел недовольным.
— Но я же попросил тебя приготовить для матери плов, — начал было он, немного раздраженно.
Оксана, не успела ничего ответить. Как заговорила свекровь.
— Сын успокойся, я с радостью поем пирога, я знаю, у Оксаны тесто всегда исключительное получается. Хватит ругать ее, она и так столько всего для тебя делает, дом содержит, готовит, ребенка твоего вынашивает в конце концов…
Оксана вытаращила удивленные глаза сначала на Валентину Ивановну, потом перевела их на мужа. Тот тоже казалось был удивлен, необычным поведением своей матери.
Поужинав, Владимир ушел смотреть телевизор. Оксана стала убирать со стола. Валентина Ивановна сидела за кухонным столом.
В воздухе ощущалось некоторое напряжение. Оксана, невольно вспоминала о неприятных моментах из прошлого, когда они вот так как сейчас, находились со свекровью вдвоем на кухне, только не в ее с Владимиром квартире, а в квартире свекрови. И как та, ни с того ни с сего начинала кричать на Оксану, звать Владимира. Обвинять, рассказывать ему о том, что Оксана ей только что нагрубила, обозвала, толкнула…
Фух… Воспоминания нахлынули на Оксану. И когда Валентина Ивановна уже в настоящем времени с ней заговорила, она вздрогнула и выронила из рук мыльную тарелку. Та плюхнулась, обратно в раковину, заплескав Оксану мыльной водой.
— Прости, я тебя напугала, — ласковым голосом извинилась свекровь.
Оксана не повернулась, чтобы посмотреть на Валентину Ивановну, просто сказала:
— Ничего страшного, это всего лишь вода. Вы что-то говорили…
— Да, я хотела тебя лично поблагодарить, что ты не отказала мне в гостеприимстве. Я знаю, что у нас в прошлом были непростые отношения…
— Да, ладно с этим, — ответила Оксана, не зная, что еще ответить на такие неожиданные откровения свекрови. Ей всё еще казалось, что нужно ждать от Валентины Ивановны какого-то подвоха. Поэтому она не расслаблялась. И на контакт со свекровью особо не шла. Отвечала вежливо, но односложно.
— Тебе не кажется, что мама какая-то странная сегодня была? — тревожным голосом спросил жену Влад, когда они оказались наедине в своей спальне.
— Да, на самом деле показалось, — ответила мужу Оксана, садясь в постели.
— Как-то это странно, может у нее со здоровьем какие-то проблемы?
— Не придумывай ужастики раньше времени, твоя мнительность сейчас совсем некстати.
— Ну, я не знаю тогда, может тебе с ней аккуратно поговорить об этом и узнать, в чём причина такого её нестандартного настроения?
— Мне?! А почему это мне? Ты ее сын, вот ты с ней и говори! — недоуменно ответила мужу Оксана.
— Тише, она может тебя услышать. Я не могу с ней о таких вещах деликатных говорить… Но ты же с ней будешь дома большую часть времени, вот и понаблюдай за ней, не ведет ли она себя как-то странно, необычно… — многозначительно посмотрев на Оксану, сказал Владимир.
— Ты имеешь в виду слабоумие? — удивленно спросила Оксана.
— Да, тише ты! Я тебе говорю! Просто понаблюдай за ней, вот и всё.
Оксана задумалась обо всём этом и еще долго не могла заснуть. В то время как ее муж, свалил всё это на нее и уже через пять минут мирно посапывал рядом.
— Мам, привет! Да всё нормально, как ни странно.
— Так как прошла эта неделя? Валентина Ивановна, тебе неудобств не доставляла? — спросила дочь Людмила Николаевна.
— Нет мам, на удивление всё нормально, она вежлива и обходительна со мной, я бы даже сказала, что как-то слишком. Я не могу к такому ее новому поведению привыкнуть, всё жду какого-нибудь подвоха.
— Думаешь, это она притворяется? А что говорит, надолго она к вам или как?
— Про свой отъезд, она ни разу не упоминала. Я тебе больше того скажу мам, она мне как-то на днях сказала, что мечтает с внуками сидеть, нянчиться!
— Да, ты что?!
— Да, я чуть сама со стула не упала, когда услышала! Она никогда прежде такого желания не высказывала. Не знаю… Ее как будто подменили, или она такая гениальная актриса.
— Ну, время покажет, в этом сомнений нет. Ты главное себя береги дочь. Если она начнёт чудить, сразу выстави за дверь. И не смотри на Влада, тебе о себе и своем ребенке думать надо.
— Ладно мам, пока все вроде бы не так уж плохо.
Оксана вышла вечером в магазин за хлебом и на обратной дороге увидела свою свекровь на лавочке, та нервно убирала свой кнопочный мобильный телефон в карман кардигана. Выглядела она при этом расстроенной.
Оксана сказала себе не лезть и идти дальше, но всё же остановилась и подошла к Валентине Ивановне.
— У вас всё в порядке? — спросила свекровь Оксана.
— Да-да, всё хорошо, хорошо, — как-то растерянно, с тревогой в голосе ей ответила Валентина Ивановна.
— Ну, я же вижу, что с вами что-то не так, вы сама не своя, с самого момента приезда, — продолжила Оксана, глядя на свекровь.
Видно было, что Валентина Ивановна, что-то скрывает. Она выглядела растерянной и испуганной как ребенок, который заблудился и не может найти дорогу до дома. Это удивляло Оксану больше всего. Насколько хорошо она знала свою свекровь, та была твердой, решительной, она бы даже сказала жесткой женщиной. А всё то, что она видела сейчас, шло в разрез с этим ее представлением о Валентине Ивановне.
— Не бойтесь, я же вижу, что вас что-то мучает, можете мне рассказать… — ободряюще произнесла Оксана и машинально, сама того от себя не ожидая, положила свою ладонь на плечо Валентины Ивановны.
— А ты Владу, не расскажешь? — тревожно спросила Оксану свекровь.
Та отрицательно покачала головой.
Но Оксана всё рассказала Владимиру, у нее не было другого выхода.
— Что? Что она сделала?! Отписала на какого-то парня свою квартиру?! — вскричал Владимир.
— Тише, твоя мать и так сама не своя, не кричи, она всё услышит, — спокойно велела мужу Оксана. Это какой-то мошенник, ходил к ней несколько месяцев, представился волонтером, мол пенсионерам помогает. Втерся в доверие. Потом предложил Валентине Ивановне подписать документы на покупку какого-то счётчика, с помощью которого как он ей наплел, она сможет экономить коммунальные платежи в четыре раза.
Вот она и подписала этот документ. А потом, как выяснилось, это была доверенность на продажу ее квартиры. Этот парень, она сказала, что его зовут Антон, стал ей звонить, угрожать, чтобы она квартиру освободила или ей худо будет. Вот она и испугалась и к нам, поэтому так неожиданно напросилась жить.
Владимир, был вне себя от злости. Сначала он злился на мать, потом его злость переключилась на этого проходимца, который его мать обманул.
Оксана, же на удивление сохраняла спокойствие, она направила свои мысли на то, чтобы придумать, как решить вопрос.
Для начала, Оксана позвонила своей подруге юристу. Маша, сказала ей, что доверенность на продажу квартиры должна быть нотариально заверена, иначе она никакой силы не имеет. По ее мнению, ни один нотариус, за такое подсудное дело бы не взялся. Оксана передала мужу профессиональное мнение соей подруги юриста и он немного успокоился. Решив, что и правда, вряд ли кто-то на такие сомнительные действия бы пошел. Они с Оксаной долго говорили и решили обратиться в полицию, заявить на этого Антона.
Полиции долго искать виновника и не пришлось. Антон как ни в чем, ни бывало спокойно себе проживал в квартире Валентины Ивановны, с момента как она переехала к сыну. Да не один, тот устроил в квартире настоящее общежитие. После того как сотрудники полиции задержали его, вместе с компанией его приятелей, провели осмотр квартиры и всё задокументировали.
Владимиру было разрешено пройти в квартиру и всё осмотреть. Трех минут ему хватило, чтобы ужаснуться во что превратили эти люди квартиру его матери. Он быстро принял решения, что матери весь этот кошмар видеть не нужно. Ее нервы и так в последнее время висят на волоске.
— Ничего страшного Валентина Ивановна, не переживайте, поживёте у нас пока ваша квартира будет ремонтироваться, — спокойным тоном сказала Оксана.
— Мне и так неудобно, что я в такую ситуацию попала, столько проблем по своей глупости вам с Владом создала на ровном месте. Вы же только недавно мне ремонт в квартире сделали. А теперь по моей вине опять расходы у вас и немаленькие будут. А у вас ведь скоро ребенок родиться, это тоже большие расходы. Простите меня, что так опростоволосилась! Такая стыдоба!
— Перестаньте Валентина Ивановна, вам не нужно себя за это винить. Просто вам нужно было сразу сказать обо всём Владу.
— Я знаю, ты права конечно. Но с сыном, какие бы не были у нас хорошие отношения, так откровенно не поговоришь. Он мужчина, не всегда может понять.
— Да, может быть. Ну, тогда вы всегда можете о таких вещах говорить со мной, — предложила Оксана свекрови.
— Да, спасибо доченька. Я поняла и наконец, смогла тебя оценить по достоинству. Я знаю, что плохо с тобой обращалась в прошлом. Дело было не в тебе, просто я переживала свои внутренние проблемы. У меня в то время нервы шалили не на шутку, вот я на тебе и срывалась. Хоть ты и этого совсем не заслуживала. Знаешь, я ведь всю жизнь о дочери мечтала, да вот только бог не дал. Ну, а сейчас я думаю, что зато тебя мне подарил.