Чтобы не кататься десять раз туда и назад, приходится паковать каждую мелочь, от зубных щеток до детской овсяной каши.
Утомительное занятие. Нудное. Возможно, если бы у меня было хоть какое-то представление, зачем все это, стало бы легче. Но из имеющихся причин — лишь слова Клима о какой-то угрозе и его обещание не вмешиваться в нашу жизнь.
Это совсем не те отношения отца с дочерью, на которые я рассчитывала. Ника так обрадовалась, когда узнала о папе, готова была жить с ним. И вот вместо частых встреч или жизни рядом, мы снова отдаляемся.
Все это дико напоминает челночный бег. Вначале так бегала я одна: первая встреча с Климом, мое замужество, затем сумасшедший роман с Хаванским и новый разрыв. Теперь к этому бегу подключилась Ника.
Все похоже на какое-то проклятие. Сглаз! И у меня нет ни одной теории, с помощью которой можно объяснить Нике наш переезд и новое исчезновение папы.
Впору придумывать версию о космонавте или капитане дальнего плавания. Внешне Клим легко потянул бы роль и первого, и второго, но это была бы моя первая большая ложь дочери.
— У нас скоро начнется небольшой ремонт, поэтому временно поживем в другом месте, — объявляю Кате и Нике сразу после их возвращения домой.
— Емонь? — Ника, конечно же, ничего не понимает.
— Да, солнышко. Ремонт. — Я присаживаюсь рядом с ней. — Это когда в квартире что-то переделывают. Красят стены или потолок, меняют пол или розетки, — стараюсь объяснять как можно проще.
— Здесь, наверное, будут красить потолок. В такой же цвет, — улыбаясь, предполагает Катя.
— Эм... — Быстро меня раскусили. — Да, потолок. С виду все будет так же, но свежее.
— Иногда нужно, да, — кивает она. — Кстати, мы возле парка встретили «прораба». Он ехал на машине, а Ника узнала. Бросила все игрушки и понеслась в его сторону. Я первый раз видела такое чудо.
— Она сама узнала и побежала? — не верю своим ушам.
— Да! Как примагнитило! — кивает Катя. — Так что, если он станет жить вместе с нами в новом доме, Ника будет просто счастлива.
— Боюсь, все наоборот. О прорабе лучше временно забыть. — Я тру виски. — Будем надеяться, что ненадолго.
***
В отличие от Кати и Ники, Герман информацию о переезде воспринимает в штыки.
— Я предлагал тебе свой дом. Если вещи собраны, могу прямо сейчас приехать и забрать вас, — говорит он решительно.
— Мы собраны и уже в дороге.
Впервые мне не нравится металл в его голосе. Пожалуй, жить под крылом коршуна Хаванского, который так любит свою невесту, что пообещал не приезжать к нам, будет спокойнее, чем рядом с таким же коршуном — Германом.
— Проклятие. Снова он диктует тебе условия, и ты соглашаешься.
— Сейчас я действую в интересах Ники.
— Он использует дочь, чтобы вить из тебя веревки.
— Послушай, за сегодня я выслушала уже достаточно упреков. Хватит. Хотя бы от тебя.
— Диана... — Герман на миг замолкает. — Я еще не забыл, как плохо тебе было в прошлый раз. Не хочу, чтобы он снова заставил тебя плакать или совершать глупости.
— Не будет ничего подобного. Мы просто какое-то время поживем в его доме, и все.
— Просто, — усмехается Герман. — Этот твой Хаванский... у него всегда что-то происходит. Одна афера опаснее другой.
— То есть? — Я чувствую тревогу. — Сейчас тоже происходит?..
Когда Клим говорил о безопасности, страшно не было. Наверное, в прошлом я слишком часто слышала от него это слово. Однако теперь становится не по себе.
— Его новая гигантская стройка, — нехотя сознается Герман. — Главный инвестор — бывший партнер из Китая.
— Какой-то иностранец?
В памяти почему-то всплывают слова Николая об отъезде Клима два года назад. Если верить бывшему телохранителю, Хаванский в Китай не рвался. Лишь покушение на Алису заставило его принять предложение и уехать.
— Нет. Он наш. Но из тех наших, с которыми лучше не пересекаться. Ни при каких обстоятельствах.
Зная любовь Клима к промышленным зданиям и холодному лофту, я не жду ничего особенного от временного дома. Все, на что надеюсь, — более-менее уютная детская, пара отдельных спален, для меня и няни, плюс нормальная кухня. Однако на месте поджидает настоящий сюрприз.
Дом даже близко не похож на новомодное жилье из квадратных бетонных блоков. Это не лофт и не модерн. Вместо залитого асфальтом двора нас встречают зеленая лужайка с кустами и яркими цветочными клумбами, а вместо дизайнерского дома-куба — небольшой коттедж с рыжей черепичной крышей и дорожкой из брусчатки до самого порога.
Внутри жилье полностью соответствует своему внешнему виду. Стыдно признаться, но мне здесь нравится. Не могу придраться ни к плюшевому дивану, ни к цветочным горшкам с огромными фикусами, ни к молочно-бежевой кухне с самой современной кофемашиной и целым сервизом детской посуды.
В наших комнатах вообще все как в фантазиях. Моя — очень напоминает спальню в прежней квартире. Здесь такая же кровать, похожий столик и собственная ванная комната с полным набором принадлежностей — от пушистого халата до тапочек нужного размера. Гостевая для Кати тянет на полноценный люкс в хорошем отеле.
А детская...
— Комната пьинцессы? — Ника восхищенно хлопает в ладоши и тут же несется в сторону небольшой розовой горки и бассейна с пластиковыми шариками.
— А мне кажется, это комната маленькой королевы, — произносит удивленная Катя. — Или будущей императрицы... папиной.
— Меня больше интересует другое, — вздыхаю я. — Как мы потом это Величество будем переселять в наши скромные трехкомнатные хоромы?
— Эм... Вероятно, только со всем этим...
Катя окидывает взглядом резную кровать с нежным кружевным балдахином, стеллаж в виде нескольких домиков, из окошек которых выглядывают игрушки, и развлекательную зону с тем самым бассейном, горкой, качелями и с, мать его, деревянным конем-качалкой.
— Придется выкупать соседскую квартиру и сносить стены.
От перспективы возвращения голова заранее идет кругом. Нужно радоваться за Нику, но не получается.
— Раз папа создал проблему, пусть он ее и решает. — Катя складывает руки на груди и гордо вздергивает подбородок.
Залюбовавшись нашей няней, я невольно повторяю ее жесты, и уже через секунду мы вместе громко смеемся.
***
Как ни странно, в моей спальне тоже не обходится без сюрпризов. Открыв комод, чтобы положить туда белье, я нахожу мобильный телефон с комплектом для подзарядки и записку от Клима: «Для связи. Он не прослушивается. Надеюсь, вам все подошло?»
Никто не заставляет отвечать. Если бы не вопрос, и мысли бы, наверное, не возникло брать телефон в руки. Но впечатлений от дома так много, что хочется ими поделиться. Пусть и с Хаванским.
«Передай тому, кто здесь все обустроил, огромное спасибо».
Я отправляю сообщение и кладу мобильный на место. Закрыть комод не успеваю. Короткий писк сообщает об ответе.
«Ника довольна?»
«Как слон. Даже на улицу отказалась идти. Играет с новыми куклами».
«Отлично. Тебе тоже понравилось?»
Меньше всего я хотела бы переписываться с этим мужчиной, и все же не могу удержаться.
«У тебя отличные дизайнеры. У них хороший вкус».
«Я принимаю твое спасибо». — Хаванский как всегда краток.
«Не говори, что ты сам выбирал игрушки и мебель!» — Смотрю на свою кровать и чувствую, как к лицу приливает жар.
«У меня хорошая память. А что касается Ники — я небольшой специалист по малышам, но опыт имеется».
Клим ничего не объясняет. Я и без этого вспоминаю кое-что из прошлого... Грустную историю о молодом парне, который с помощью дяди смог забрать из детдома сестру. В двадцать, наверное, сложно было справляться с семилетней девочкой, только этим двоим не от кого было ждать помощи. Отцы не интересовались своими детьми, а мать больше думала о мужчинах, чем о тех, кому дала жизнь.До сих пор больно за Хаванского и Алису, но пока я не дала волю чувствам, заменяю «спасибо» совсем другими словами:
«Надеюсь, мы здесь ненадолго».
«Постараюсь решить все вопросы как можно скорее. Сообщу, как будут новости». — Ответы Клима тоже становятся сухими.
«Хорошо», — заканчиваю я.
Однако вместо «до свидания» или чего-то подобного приходит: «Обещай, что дашь знать, если тобой или Никой станет интересоваться кто-то посторонний! Это важно!»
***
До позднего вечера я гоню от себя последние слова Клима. Вряд ли он стал бы просить о таком, если бы не существовало никаких «посторонних». Учитывая рассказ Германа о новом партнере Хаванского, даже представлять не хочется, чем все может обернуться.
Я до сих пор еще не пережила прошлый раз, с Исаевым и клубом. Новая встреча с кем-то подобным не нужна ни мне, ни Нике.
К счастью, ни вечером, ни ночью рядом с домом не видно никаких странных прохожих. По улицам прогуливаются лишь одинокие собачники и охрана, а по телефону мной интересуются только Алексей да несколько заказчиков.
Это здорово успокаивает. На радостях даже оставляю дочку с Катей и утром еду на деловые встречи с двумя клиентами.
Работа, как всегда, здорово прочищает мозг. Несмотря на сложные переговоры, шарик под названием «Земля» перестает крутиться вокруг одного нахального мужчины и возвращается на нормальную орбиту.
К концу дня совсем отпускает. Вспомнив, что не нашла в доме никаких средств для уборки, я заезжаю в гипермаркет. Пока ищу нужные спреи и щетки, звоню своему парикмахеру и записываюсь на стрижку.
Вернувшись в машину, вновь включаюсь в работу. В пробках и на светофорах записываю голосовые сообщения прорабам. Вращая руль, разговариваю по громкой связи с поставщиками и таможенными агентами.
Когда подъезжаю к дому, на душе нет и следа от той тяжести, с которой я выезжала утром. Хочется поскорее обнять свою сладкую девочку, угостить ее клубникой, прихваченной в гипермаркете, и выслушать рассказ няни о том, как они сегодня поиграли.
Привычные желания — все то, что два года заставляло держаться на плаву и не вспоминать о прошлом.
К сожалению, осуществить план не удается. Как только ставлю машину, я получаю сообщение от Кати: «Мы нашли недалеко от дома небольшой сквер с детской площадкой. Отдыхайте, будем нескоро». Еще через несколько секунд подходит один из охранников.
— Ваша девочка с няней здесь поблизости. Мы присматриваем, — важно сообщает он и, ничего не объясняя, идет дальше по своим делам.
Еще не привыкшая к такому тщательному контролю, я с минуту смотрю ему вслед. Лишь после этого забираю из багажника пакеты и направляюсь в дом.
— Значит, буду наслаждаться тишиной, — произношу вслух новую установку и с облегчением опускаю пакеты на пол в кухне.
Однако стоит присесть, вибрирует мой мобильный.
— Диана Дмитриевна, вы дома? — интересуется Алексей.
— Уже дома. — Кошусь на часы. Шесть вечера. — А что? В офисе какие-нибудь проблемы?
— Да... То есть нет! В офисе все в порядке. Тут к вам женщина одна приходила... — мнется Фролов.
— Странно. Секретарь ничего не сказала.
Я отрываю телефон от уха и смотрю на экран. Никаких уведомлений о пропущенных вызовах или непрочитанных сообщениях.
— А она к вам и не заходила. Меня в коридоре встретила. Посмотрела так, будто знает, и спросила, где вы.
— Какая-то клиентка? — Вопрос даже звучит глупо.
Алексей лучше меня знает всех наших контрагентов. Он бы сразу понял, кто перед ним.
— Нет. Мне показалось, она по личному вопросу.
— По личному?
Во рту пересыхает. Чтобы хоть как-то справиться с этой засухой, я сую под открытую воду первый попавшийся стакан и, наполнив его, жадно пью.
— Она записку оставила со своим номером и именем. Сейчас зайду в кабинет и продиктую.
— Как хоть она выглядела?
— Женщина?.. — Алексей будто все еще под впечатлением.
— Не записка, разумеется!
— Да... Высокая. Худощавая очень. Как модель. Блондинка. С виду лет двадцать пять, не больше.
От этого описания по спине катится холодная волна. В моем бизнесе не так много женщин. Модельные блондинки — самые редкие. А таких молодых нет вообще.
Вне работы за последние годы я пересекалась лишь с двумя похожими. Первая — сестра Клима Алиса. Сомневаюсь, что она стала бы искать со мной встречи. Вторая...
— Скажи, у нее родинка на подбородке была? — хриплю незнакомым голосом.
Это, конечно, чистое безумие. Невозможное!
Ева Исаева два года назад отдала мне дочку и без следа исчезла из наших жизней. Не было ни звонков, ни сообщений, ни взглядов в спину. Я стала для Ники единственной мамой. Той, которая не спала ночами, баюкала ее на руках во время колик и разобралась в детском питании на таком уровне, что можно защитить диссертацию.
Ева просто не могла вернуться! Теперь по всем документам она никто моей девочке. Не мать, а чужая тетя. Но...
— Родинка... — Алесей все еще медлит. — Если честно, я не помню, — суетливо сознается он. И уже через секунду диктует номер и произносит имя, от которого стакан падает из рук.
Чтобы тоже не рухнуть, резко хватаюсь за носик крана.
Фатальная ошибка.
Неуклюжий маневр тут же выходит боком: я каким-то образом умудряюсь сорвать резьбу. В кухне мгновенно образуется фонтан с горячей водой, а кожа на ладонях краснеет.
***
От шока мозг соображает со скрипом. Я не чувствую никакой боли в обожженной руке. Не думаю о том, что в первую очередь нужно помочь себе и уже потом решать вопрос с фонтаном.
В голове, как на повторе, крутится одно и то же женское имя.
Ева...
Ева!
Ева.
Всего три буквы. Но для меня — как название урагана, который движется на любимый город.
В состоянии паники не могу придумать ничего лучше, чем сбегать в спальню за секретным телефоном Клима и нажать на кнопку вызова.
Хаванский вернулся в мою жизнь почти в то же время, что и Ева. Я никогда не верила в совпадения, а сейчас глупо даже надеяться на то, что все случайно.
Несмотря на вечер, Клим отвечает на звонок после первого же гудка.
В трубке слышно, как он выгоняет кого-то из кабинета: «Все, закончили! На выход! Продолжим завтра!» Когда все затихает, в динамике раздается знакомый бархатный голос:
— Что случилось? — Хаванский не разменивается на приветствие.
— У меня новость... — Смотрю на кран. Струя получилась такой высокой, что бьет через раковину сразу на пол. — Две новости.
— Рассказывай.
— Я сломала кран на твоей шикарной кухне.
— Кран?
— Не знаю, как это получилось, но теперь здесь свой Самсон*.
— Самсон... Понятно. — Клим не ругает меня, не возмущается женской неуклюжестью. В его тоне нет и намека на злость.
— Прости. Я не хотела.
— Забудь. Скажи лучше, а этот твой Самсон... он с горячей водой или с холодной?
— Он... — Боль обжигает руку. Адреналин, который до этого момента блокировал все ощущения, больше не спасает. — С горячей. — Чтобы не взвыть, кусаю губу.
— Черт... — Интонация Клима резко меняется. — Повиси минуту!
Озвучить вторую новость не успеваю. Судя по тихому стуку, Хаванский кладет телефон на стол. Уже через пару секунд я слышу чужой диалог:
— Валера, в доме авария. Нужно срочно перекрыть воду.
— Дежурный охранник сейчас в сквере за домом. Там детская площадка.
— Понял. Этого не трогать. Вышли кого-нибудь другого. Сними с ближайшего объекта.
— Сейчас отправлю. Минут через двадцать будет.
— Нужно быстрее!
— Час пик. Быстрее только на вертушке. Но там негде сесть.
— Тогда отбой!
Клим снова возвращается ко мне:
— Диана, ничего не трогай!.
— Ты должен знать, фонтан — это не все. — Голос дрожит.
Продолжение следует…
Контент взят из интернета
Авто книги Коваленко Мария Сергеевна