Знаете, бывает такое чувство, когда ты стоишь перед чистым холстом, а в голове – миллион идей? Вот и Анна застыла с кистью в руке, не зная, с чего начать. Краски на палитре так и манили: "Давай, Ань, твори!". Но не тут-то было.
– Опять за старое взялась? – раздался за спиной знакомый голос. Это Максим, её парень, собственной персоной. Стоит в дверях, руки скрестил – ну прям босс какой-то.
Анна вздохнула. Снова двадцать пять. Каждый раз, как она берётся за кисть, Макс тут как тут – напоминает о "настоящей жизни".
– Макс, ну сколько можно? Это не просто хобби, это... это я, понимаешь? – Анна даже не повернулась к нему. Знала, что увидит – его самодовольную ухмылку.
– Анют, – его голос стал мягче, как будто с ребёнком разговаривает. – Я же о тебе забочусь. Посмотри на меня – костюмчик от кутюр, часы – как квартира стоят. Разве не об этом ты мечтала?
Анна обернулась. Ага, стоит красавчик – успешный бизнесмен, мать его. А у неё внутри всё сжимается. Вроде и любит его, а как подумает, что придётся бросить рисование – хоть волком вой.
– Ладно, Макс, я подумаю, – выдавила она из себя. Знала – это единственный способ закончить этот разговор.
Максим просиял, как начищенный пятак:
– Вот и умница! Через месяц сама над своими каракулями смеяться будешь.
Ушёл довольный, а Анна осталась. Смотрит на свои руки – руки художника, чёрт возьми! – а в голове крутится: "Неужели теперь этими руками только по клавиатуре стучать?"
Полгода пролетело как один день. Анна сидит в офисе Максима, пялится в монитор. Цифры, цифры, цифры.В глазах рябит, а в душе – пустота. Каждый день как под копирку: дом-работа-дом. И с каждым днём чувствует, как что-то внутри умирает.
– Анна, отчёт готов? – голос Максима вырвал её из раздумий.
– Да, почти, – соврала она, даже не покраснев. Какой там отчёт, когда она полдня в окно пялилась.
– Отлично, через час жду у себя, – бросил он на ходу.
Анна кивнула, чувствуя, как к горлу подступает ком. "Господи, во что я превратилась?" – думала она, глядя на своё отражение в мониторе. Куда делась та яркая, творческая девчонка? Осталась серая офисная мышь.
Вечером она брела домой под проливным дождём. Зонт? Да к чёрту зонт! Пусть льёт – может, хоть что-то почувствует. Шла, не разбирая дороги, пока не врезалась в кого-то.
– Ой, простите! – вскинула она глаза.
Перед ней стояла женщина лет пятидесяти. Глаза добрые-добрые, а на шее – яркий шарф. Как будто радуга среди этой серости.
– Ничего страшного, милая, – улыбнулась женщина. – Но ты чего без зонта? Промокла вся!
И тут Анну прорвало. Слёзы хлынули в три ручья, смешиваясь с дождевыми каплями.
– Ох ты ж боже мой, – женщина мягко взяла Анну за руку. – Пойдём-ка ко мне, чайку попьём. Расскажешь, что стряслось.
Так Анна познакомилась с Еленой – женщиной, которая перевернула её жизнь с ног на голову.
– Знаешь, Анна, – говорила Елена, разливая чай по чашкам, – я в тебе огонёк вижу. Маленький такой, еле теплится, но живой.
Анна сидела, закутавшись в плед. В квартире Елены было так уютно, что ей даже говорить не хотелось – просто сидеть и впитывать эту атмосферу.
– Как... как вы это поняли? – спросила она, отхлебнув горячий чай.
Елена улыбнулась:
– Глаз намётанный. Сколько таких, как ты, повидала – не сосчитать. Ну-ка, колись, почему кисти забросила?
И Анну понесло. Про Максима рассказала, про его вечное "да брось ты эту мазню", про то, как сама в себе сомневаться начала. Выговорилась – и легче стало.
Елена слушала, не перебивая. Потом встала, подошла к одной из своих картин:
– Глянь-ка сюда. Что видишь?
Анна всмотрелась. На картине была женщина на краю обрыва. Но не испуганная, а свободная, что ли?
– Я вижу... себя, – прошептала Анна. – Только не такую, какая я сейчас, а... какой могла бы быть.
– Умница, – кивнула Елена. – Каждый из нас на таком обрыве стоит. Вопрос только в том, шагнём вперёд или назад попятимся. Ну что, Анютка, готова шагнуть?
В этот момент что-то внутри Анны щёлкнуло. Она посмотрела на свои руки – руки, которые слишком долго не держали кисть.
– Готова, – твёрдо сказала она. – Чёрт возьми, да!
Домой Анна вернулась окрылённая. Максим, как обычно, сидел за ноутбуком.
– Ты где пропадала? – буркнул он, не отрываясь от экрана. – У нас завтра презентация, а ты.
– Макс, нам нужно поговорить, – перебила его Анна.
Он наконец-то оторвался от компьютера, удивлённый её тоном.
– Я ухожу, – выпалила Анна. – Возвращаюсь к живописи.
Максим рассмеялся:
– Ты чего, с дуба рухнула? Анька, мы же всё обсудили. Эта твоя мазня – это несерьёзно. Ты не сможешь...
– Смогу, – спокойно ответила она. – И знаешь что? Без тебя смогу.
Она начала собирать вещи. Кисти, краски, альбомы – всё летело в сумку. С каждой вещью Анна чувствовала, как к ней возвращается частичка себя.
Максим наблюдал за ней, открыв рот:
– Ты пожалеешь, – наконец выдавил он. – Когда поймёшь, что в реальном мире никому не сдались твои картинки, приползёшь обратно.
Анна замерла на секунду, потом обернулась:
– Знаешь, Макс, я уже жалею. Жалею, что позволила тебе так долго вешать мне лапшу на уши. Но всё, финита ля комедия.
Она закинула сумку на плечо и вышла за дверь. Сердце колотилось как бешеное, но Анна чувствовала – она на правильном пути.
Следующие месяцы были – врагу не пожелаешь. Анна сняла комнатушку размером с собачью будку. Денег едва хватало на еду, не то что на краски. Но знаете что? Она была счастлива.
Елена стала для неё и учителем, и подругой, и жилеткой, в которую можно поплакаться. Учила не только как кисть держать, но и как себя не потерять.
Бывало, накатывало. Особенно когда деньги заканчивались, а картины не продавались. Вспоминала слова Максима о "реальном мире" и думала – а может, правда, зря всё это?
Но потом смотрела на свои недоделанные работы, на тюбики с краской – и понимала: вот он, её реальный мир. Здесь она живая, настоящая.
А потом случилось чудо. Анна рисовала в парке, как обычно, когда к ней подошёл какой-то мужик:
– Обалдеть, как круто! – сказал он, разглядывая её холст. – Слушай, а ты не думала выставляться?
Анна подняла глаза. Перед ней стоял дядька лет сорока, весь такой из себя.
– Прости за наглость, – улыбнулся он. – Я Артур, держу галерею современного искусства.
У Анны сердце в пятки ушло. Неужели это тот самый шанс?
– Я думала, конечно, – промямлила она.
– Но как-то не знаю, с какого боку подступиться.
Артур протянул ей визитку:
– А ты начни с того, что ко мне в галерею загляни. Я в твоих работах что-то вижу. Давай обсудим, может, выставку забабахаем?
Анна смотрела на визитку, как на выигрышный лотерейный билет. Внутри всё пело – неужели началось?
Год пролетел как один день. И вот Анна стоит посреди галереи, окружённая своими картинами. Её первая персональная выставка, чёрт возьми!
Вокруг толпа народу. Критики, коллекционеры, просто любители искусства – все пришли на неё посмотреть. На Анну!
Елена подошла, обняла её:
– Горжусь тобой, девочка. Ты через такое дерьмо прошла, а выкарабкалась.
Анна улыбнулась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы:
– Спасибо вам. Без вас я бы да я бы вообще никак.
И тут она увидела его. Максим. Стоит у входа, озирается по сторонам, как потерянный щенок.
Анна подошла к нему:
– Привет, Макс.
Он обернулся, и его глаза чуть из орбит не вылезли:
– Анька? Ты? Я я тебя еле узнал.
Ещё бы не узнал. Уверенная походка, модное платье, глаза горят – она словно светилась изнутри.
– Я не ожидал – начал Максим. – Эти картины они правда твои?
Анна кивнула:
– Ага, моя выставка. Прикинь?
Максим покачал головой:
– Не понимаю. Как ты смогла? Ты же была...
– Я была той, кем ты хотел меня видеть, – мягко ответила Анна. – А теперь я настоящая я. Прикольно, да?
Она увидела, как в его глазах мелькнуло что-то... сожаление? Зависть? Да какая разница.
– Спасибо, что пришёл, Макс, – сказала она. – Надеюсь, тебе понравится выставка.
И она пошла к другим гостям, оставив Максима стоять одного среди своего триумфа.
Прошло ещё два года. Анна стояла перед дверями своей собственной галереи. Прикиньте – своей! Место, где молодые художники могут показать свои работы, найти поддержку и вдохновение.
Над входом висела вывеска: "Холст жизни". Анна улыбнулась, вспоминая свой путь. От пустого холста в квартире Максима до этого момента. Чёрт, да каждый облом, каждое сомнение, каждая победа – всё это были мазки на холсте её жизни. И знаете что? Получилась красивая картина.
Она глубоко вздохнула и открыла двери галереи. Пора помочь другим художникам найти свой путь и раскрасить свои холсты жизни самыми яркими красками.