Журавлиный клин 14
Лукас строго смотрел на Ханну. В его глазах она прочла злость. Он редко давал волю эмоциям. Девушка растерялась. Но быстро нашлась: «Дядюшка, прости. Надо было вчера предупредить тебя. Я ходила смотреть шиповник. Нужно не пропустить его спелость».
Лукас раздувал ноздри.
- Зачем же идти ни свет, ни заря? Тем более вся трава в росе? – недовольство стало немного спадать.
- Я рано проснулась, потому и решила идти на воздух. Скоро начнется осень, и солнечные дни станут редкостью.
Лукас ничего не ответил. Повернулся и пошел в дом.
- А я тебе говорила, что с ней ничего не случится. Она всегда была себе на уме, - не преминула вставить Эмма.
Лукас поморщился и все сели за стол.
Ханна облегченно вздохнула. Что ни говори, а вести себя надо крайне осмотрительно, - подумала она. – И что-то брать с кухни тоже нужно осторожно. Тетушка Эмма заметит любое изменение.
После завтрака Ханна принялась гладить белье, а потом выразила желание заняться делами на кухне. Эмма не возражала, а у Ханны была возможность воспользоваться продуктами.
Ничего лишнего семья никогда не готовила. Всегда знали, сколько нужно сварить на четыре порции или на восемь, если на два обеда. Потому, даже ложка риса, взятая из общей кастрюли, уже заметна. Ханна была не прочь отдать свою порцию. Но завтракали, обедали и ужинали всегда все вместе, потому все было на виду.
- Что с тобой такое случилось, что ты воспылала любовью готовить обеды? – насмешливо спросила Эмма племянницу, которая уже целую неделю не отходила днем от плиты.
- Скучно стало.
- Умение стряпать пойдет тебе на пользу. Скоро тебе ехать учиться, и ты не пропадешь. Теперь я буду спокойна: Томас всегда будет сыт, и забудет, наконец, про эти сосиски.
- Тетушка, мне совсем не хочется уезжать, - искренне ответила Ханна. – Я бы и так могла помогать дядюшке.
- Я была бы не против. Но Лукас упрямо желает сделать из тебя доктора. На эту тему говори с ним сама. Не понимаю, зачем тратить столько денег на твое обучение и содержание вне дома. Одно греет душу – в старости ты ответишь нам благодарностью.
- Конечно, тетушка. В любом случае я вас не оставлю.
Ханна знала, что дядюшка от своих намерений не отступит. Тем более сейчас, когда Эмма, фактически, смирилась с решением мужа. Ханна была совсем не против такой перспективы. До того момента, пока не нашла беглого парня. Сейчас она ловила себя на мысли, что часто думает о Жене и ее сильно беспокоит его будущее. Так или иначе ему не получится долго прятаться. Польют дожди и жить под открытым небом он не сможет. А если она уедет, то невозможность его существования проявится еще раньше.
Почему Ханна так переживала за этого несчастного человека? Она часто задавала себе этот вопрос. Неужели ей мог понравится этот беглый. Она могла согласиться только с тем, что ей нравятся его глаза. Иногда очень печальные, а иногда с веселыми чертиками внутри. Еще у него был приятный смех: какой-то ласковый и негромкий. Но Женя редко смеялся. Улыбался, не более того.
Сегодня она не нашла его на месте. Куда он мог пропасть? Ханна не разрешала себе впадать в панику. «Пока его нет, можно пособирать кору,» - подумала она.
За этим занятием ее и нашел Женя.
- И зачем ты обдираешь ветки? – он подошел так тихо, что Ханну напугал неизвестно откуда взявшийся голос. Она резко обернулась. Перед ней стоял молодой человек, очень худой, с чистыми волосами и свежевыбритый. Ханна смотрела на него во все глаза. Она даже не предполагала, что Женя может быть таким. Она бы его не узнала. Но насмешливые знакомые глаза и штаны Томаса раскрыли секрет.
- Же-ня? – не могла скрыть удивления Ханна.
- Я спустился вниз. Там, немного вдали оказался ручей, - объяснял Женя, сопровождая речь жестами. Он провел по щеке рукой: Побрился.
- Ты даже не представляешь, насколько ты стал привлекательным, - ответила Ханна, зная, что парень все – равно ничего не понял. Да это ему понимать не надо.
Прошло недели две с момента их встречи. Женька немного окреп, по крайней мере из под горы выбрался сегодня без большой одышки. И это была его победа. Конечно, его заботило, как быть дальше. И он даже планировал попробовать воплотить свой давний план и попроситься к кому – нибудь в работники. Страшило только, что его могут сдать властям, и тогда можно было навсегда попрощаться не только со свободой, но и с жизнью.
- Мне надо скоро уезжать. Я хочу поговорить с дядюшкой. Возможно, он оставит тебя у нас дома, - говорила Ханна. Женя не все понимал, хотя многие слова он уже знал. Но по жестам, выражению лица, и отдельным словам понял, о чем речь. Он согласно кивал головой, понимая, что Ханна за него переживает. Это означало, что он уже не один.