Начало -----> здесь
- Я могу помочь вам в этом вопросе. Но для этого мне надо попасть во Владивосток, чтобы навестить друзей – знакомых. Или в крайнем случае созвониться с родителями.
- Вопрос решаемый. Я, кстати, через три дня поеду в краевой центр. У меня жених старпомом трудится в ДВМП. Его судно во Владивосток идет.
- А как же любовник?
- Ты моралист? Да? В данный момент я еще свободная женщина. Так сказать, не закольцованная. По осени мой суженный обещает меня в ЗАГС отвести. Вот когда это случится, тогда я и буду верной супругой и добродетельной матерью. Мне эти жадные вояки вот где сидят. А на счет этого никуда не денешься. Природа требует.
- Да ни какой я не моралист. Дела чужие личные меня не касаются. А вы так откровенно об этом говорите.
- Это правда жизни. Скрывай – не скрывай, она от этого ни лучше, ни хуже не станет. Есть тело, которое требует физического наслаждения. А есть душа, которая всегда рядом с любимым человеком. Главное душой не изменять. А еще лучше не заморачиваться этой любовной философией. Живи сам, и не мешай жить другим. Короче, готовься посетить любимый город. Думаю, что суток на трое. Сколько будет стоять судно в порту, столько мы и будем во Владивостоке.
Когда вопрос решается деловым человеком, все получается легко и просто. Служебная «Волга» с комфортом доставила во Владивосток матроса срочной службы и товароведа Надю, которая остановилась в военной гостинице, где у нее был забронирован одноместный номер. Связь они будут держать через администраторов этой самой гостиницы. Через два дня Надежда точно скажет, когда они отбудут снова в Хороль. Пароходская гостиница совсем рядом. В пяти минутах ходьбы. Скорее туда, чтобы не «отсвечивать» формой в городе, где полно военных патрулей.
Все отлично. Вот только трое суток свободы очень мало. Надежда тоже жалуется, что очень многое не успела. Стоянка сухогруза ее жениха оказалась очень короткой и суетливой. Женщина сетует, что они даже в ресторан не выбрались. Она просидела всю стоянку в каюте.
Николай сразу же рассчитался за место помощника киномеханика, отдав благодетельнице пятьсот рублей. Та слегка дернулась. Видно поняла, что матрос слегка «химичит», зажав еще двести рублей. А чтобы он не расслаблялся, дала сроку ровно месяц. У Коляна эти две сотни есть. И он сам не понимает, почему не рассчитался сразу полностью. Что то он стал больно трепетно к деньгам относиться.
И покатила у матроса Кальянова козырная служба. Назначение помощником киномеханика прошло как то обыденно. Мол, назначали и назначали. Ничего особенного. И все равно ему, как первогодку, приходиться прилично запахивать. На нем порядок на территории вокруг «Дома офицеров», влажная уборка кинозала, мелкий ремонт забей – покрась и разное прочее тому подобное. И все это компенсируется относительной свободой. К нему почти никто не лезет. Фактически сам по себе весь день с метлой, тряпкой, молотком, кистью. Полная свобода наступит, когда он займет через полгода должность киномеханика. А пока, чтобы создать себе подушку безопасности, Колян вспомнил свое юношеское увлечение фотографией. Должность фотографа еще круче, чем должность киномеханика. И по вечерам он помогает фотографу проявлять пленки и печатать фотографии. Заодно выясняя тонкости профессиональной фотографии. Вдруг на будущее пригодится.
Где много запретов, там много и соблазнов, которые по мере своих ограниченных возможностей воплощают в жизнь дембеля. И в которые не посвящают Николу. Он с ними не на равных. Он еще для них кадр чужеродный, которого рано посвящать в дембельские тайны. И которые, как догадывается Колян , связаны с женским полом. Его задача молча запахивать, стараясь без нужды не высовываться. И еще он понял одну простую, но очень полезную истину. Никто не должен видеть тебя праздно шатающимся. Ведь любой офицер может задать коллеге – сослуживцу вопрос. Почему вот этот матрос прохлаждается? Почему не задействован, когда другие отдают долг Родине. И вот он с восьми утра и до девяти вечера, вроде как при делах. И те, кто здесь все контролируют и принимают решения, видят матроса всегда при метле, тряпке или с каким то столярно – слесарным инструментом. И ни у кого не хватает ума поинтересоваться, почему в руках матроса метла и прочие штатские прибамбасы, если в штатном расписании есть дворник, уборщица, плотник и слесарь.
В таком медленном и нудном режиме, но спокойно прошло лето. Вот и год службы подходит к концу. Еще немного, еще чуть – чуть, как в песне поется, и можно будет дышать полной грудью. А пока Николая не оставляет чувство, что он идет по очень узкой тропинке над бездонной пропастью. И в любой момент может сорваться, образно говоря, в такую яму, откуда выбраться можно будет. Правда, оставив большую часть своего здоровья.
Осенью Кальянов занял должность киномеханика. Опять же, благодаря Надежде. Она, уже как законная жена моряка, немного помогла коллеге мужа. По всем показателям ему еще было рано крутить самостоятельно фильмы. Эта должность для тех, кому осталось служить полгода.
До Нового года все шло спокойно и предсказуемо. Надежда собирается увольняться. Планирует переезд к мужу во Владивосток. Эта красивая женщина была простому матросу надежной «крышей». Никола молится, чтобы она задержалась до весны, а еще лучше до лета. Тогда ему и сам черт будет не страшен. Там уже дело пойдет к дембелю.
Продолжение следует... ----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук