Остаётся последний вариант. Не могла ли в прошлом существовать цивилизация охотников, которая в определённый момент подорвала воспроизводство своей пищевой базы, не смогла перейти на другой тип хозяйствования и исчезла? Тогда в палеонтологической летописи мы увидели бы нечто подобное событиям конца ледникового периода: резкое одномоментное исчезновение десятков видов крупных организмов без ясных видимых причин. Возможность объяснить такие кризисы естественными причинами не должна нас обманывать. Даже когда речь идёт о вымирании крупных млекопитающих ледниковой эпохи, одни исследователи считают его результатом чрезмерных охот, другие же видят причину в климатических изменениях. А ведь прошло лишь несколько десятков тысяч лет!
Смотреть начало статьи.
Одно из массовых вымираний, случавшихся в истории Земли, заставляет вспомнить эту модель. Речь идёт об исчезновении динозавров в конце мелового периода. Сразу оговорюсь, в нижеследующем рассуждении я буду считать вымирание динозавров на суше и массовую гибель морской фауны (от микроскопических фораминифер до гигантских морских ящеров) разными, хоть и совпавшими по времени событиями. Для последнего есть разумное объяснение: распространение цветковых растений резко замедлило размывание почв, уменьшило снос питательных веществ в море и тем самым подорвало существовавшие там пищевые цепочки [5]. А вымирание динозавров до сих пор не получило общепринятого объяснения.
Обращают на себя внимание две вещи. Во-первых, динозавры занимали ниши крупных или средних по размеру существ. Почти все сухопутные существа длиной более метра были динозаврами, тогда как в меньшем размерном классе господствовали другие группы, главным образом, млекопитающие. Т.е. динозавры представляли собой мегафауну мезозойской эры. И именно они исчезли, а более мелкие млекопитающие, птицы, ящерицы, змеи, черепахи – сохранились. Во-вторых, имеется гипотетический кандидат на роль охотника-истребителя: дино-сапиенс, предложенным канадским палеонтологом Дейлом Расселом [6]. Этот учёный обратил внимание на то, что в самом конце мелового периода в одном из семейств хищных динозавров – троодонтидах, обитавших в Монголии и на западе Северной Америки, – наблюдался очень быстрый рост головного мозга, примерно такой же, как у человекообразных обезьян перед появлением человека. Продолжись такая эволюция, и на планете появились бы разумные динозавры. Можно предположить, что по пути ускоренного умственного развития пошло несколько родственных групп динозавров и одна из них, нам пока неизвестная, опередила другие, так же как предки человека опередили в развитии прародителей горилл и шимпанзе. Если численность этой пионерской группы была сравнительно небольшой и жила она вдали от водоёмов, то её эволюция могла ускользнуть от внимания палеонтологов.
Важным признаком, позволяющим отличить чрезмерную охоту от других типов вымирания, является скорость процесса. Как это происходило в конце ледникового периода? Наиболее стремительным, почти мгновенным было истребление мегафауны на континентах, ранее не знавших человека. В Австралии оно заняло тысячу лет, в Америке – две-три тысячи (сказалась большая протяжённость континента с севера на юг). В Евразии вымирание затянулось почти на десять тысяч лет. Целый ряд видов и подвидов, такие как зубр, азиатский лев и гепард, среднеазиатский тигр, аравийский подвид страуса, были уничтожены уже в двадцатом веке (первые два вида из перечисленных ещё сохраняются, но в крайне малых количествах и под особым режимом охраны, о котором в условиях охотничьего хозяйства не могло быть и речи). В Африке – прародине человечества – охотники существенно снизили разнообразие мегафауны, но не смогли истребить её полностью. Неизвестно, впрочем, сохранилась ли бы роскошная природа Африки до наших дней, если бы на континенте не возникло земледелие и скотоводство. В любом случае исчезновение основной части видов было в геологическом масштабе времени практически мгновенным.
В тех регионах, где по тем или иным причинам переход к аграрному хозяйству оказался невозможным, на передний план вышли несколько видов, самых универсальных и непривлекательных в роли добычи. В Арктике это оказался северный олень, в Австралии гигантские кенгуру, в Северной Америке – бизон, а в Патагонии, например, таких видов не оказалось вовсе. Их численность возросла до невиданных прежде размеров (и вновь возникает вопрос: не был ли листрозавр бизоном прошлого?). Поскольку хищники исчезли полностью, эти стада оказались способны поддерживать сравнительно небольшие сообщества охотников, которые стали относиться к природе куда бережливее, развили в себе экологическое чувство и обожествили своих кормильцев и благодетелей.
Вскоре человек преобразовал Землю, и мы не увидели окончания этой истории. Но его можно предсказать. Пищевая пирамида, стоящая на одном виде, который вышел из разнообразной экосистемы и потому является уже достаточно специализированным, весьма неустойчива. Этот вид-кормилец может сильно пострадать от болезней или просто не приспособиться к изменившимся условиям. Его последние представители будут истреблены охотниками, которые вскоре после этого также деградируют и вымрут.
Таким образом, мы имеем цепочку: быстрое (в течение тысяч или десятков тысяч лет) вымирание большинства видов, обеднение экосистемы, постепенное вымирание оставшихся видов.
Вы можете поблагодарить автора и мотивировать его на дальнейшую работу переводом на карту 2202200715599278
***
В вышеприведённом рассуждении предполагается, что сообщества дочеловеческих охотников оказались неспособны перейти на более высокую ступень развития и вымерли. После истребления мегафауны большинство человеческих обществ освоило сельское хозяйство, а остальные смогли прийти в равновесие с окружающей средой. Такой ход событий кажется нам естественным, однако он стал возможным благодаря некоторым особенностям человека как вида и удачному стечению обстоятельств:
- Человек является всеядным собирателем. Его организм способен усвоить мясо, рыбу, морских беспозвоночных, насекомых, плоды, семена и корни растений. Т.е. кормовая база человека необычайно широка. Образ жизни собирателей ставит перед ними разнообразные задачи и требует нетривиальных решений, а значит, лучше всего способствует развитию разума. Но то же самое можно сказать и о стайных хищниках, кормовая база которых гораздо ýже.
- Человек от природы слабо вооружённый вид. Он смог регулярно охотиться на крупных животных только после того, как обрёл разум современного типа и смог благодаря этому создать ряд ключевых технологий. Изобретательность помогла ему пережить разразившийся вслед за этим экологический кризис. Более специализированные хищники могли бы нанести необратимый ущерб экосистемам ещё до обретения собственно разума и погибнуть вместе с ними [7].
- Даже после истребления большей части мегафауны на исходе ледникового периода сохранилось достаточно много умных и покладистых видов, которые были впоследствии одомашнены и поныне обеспечивают нас пропитанием. Если бы таких животных не было, будущее цивилизации оказалось бы под угрозой. Именно такая ситуация сложилась в Австралии, в результате чего сложившиеся там общества оказались одними из самых примитивных в человеческой истории.
Таким образом, охотничья цивилизация вполне могла бы подорвать собственную кормовую базу и исчезнуть вследствие этого – особенно если бы создавший её вид был бы достаточно специализированным хищником. Возможно, троодонтиды, родственники прославленного Спилбергом велоцираптора, как раз и дают нам пример хищников на пути к разумности.
***
Насколько применимы все эти соображения к конкретному вымиранию динозавров? Имеется ряд существенных аргументов против. Во-первых, палеонтологи не нашли ни остатков дино-сапиенсов, хотя непосредственно перед вымиранием этот вид должен был бы стать чрезвычайно многочисленным, ни следов его материальной культуры. Во-вторых, вымирание в конце мелового периода было достаточно плавным, а не ступенчатым, как того требует гипотеза перепромысла [8]. Наконец, целый ряд исчезнувших групп, например, «альтернативные птицы» энанциорнисы, никак не относятся к мегафауне.
В дополнение к этому следует высказать ещё одно соображение. Ледниковый период было тем редким временем, когда в результате движения литосферных плит и падения уровня океана, вода из которого формировала ледники, материки оказались очень близки друг к другу. Евразия с Британскими, Японскими и Моллукскими островами, Африка и обе Америки в какой-то момент представляли собой единый массив суши. Рядом с ним, за нешироким проливом, лежала «большая Австралия», объединявшая нынешние Австралию, Тасманию и Новую Гвинею. Действительно изолированным континентом была только необитаемая Антарктида. В результате первобытные люди смогли, используя самые примитивные средства мореплавания, быстро расселиться по всему миру и повсеместно истребить мегафауну. В конце мелового периода картина была иной. Рождающиеся океаны раздвигали континенты, а подъём океанского дна заставлял морскую воду затоплять окраины и опущения материковых плит. Взглянув на карту того времени, мы увидели бы с десяток сравнительно небольших массивов суши, равноудалённых друг от друга. Появись тогда на Земле разумные охотники, они затратили бы куда больше времени на расселение на планете. Соответственно, картина вымирания получилась бы куда сложнее, а некоторые районы, возможно, сохранили бы свой изначальный животный мир.
Итак, на Земле мы, похоже, всё-таки первые. Но когда человечество достигнет других обитаемых миров и учёные опишут историю их уникальной флоры и фауны, мы должны суметь различить в ней достижения и ошибки наших менее удачливых братьев по разуму.
2009-2010-2019
Примечания:
[5] См. Еськов К.Ю. История Земли и жизни на ней: Экспериментальное учебное пособие для старших классов. – М.: МИРОС, 1999.
[6] Дино-сапиенс Рассела был справедливо раскритикован за чрезмерное человекоподобие. Другой улучшенный вариант разумного динозавра предложили Мехмед Коземен и Саймон Рой – и тоже на базе дейнонихозавров. Поскольку нас здесь интересуют не анатомические подробности, а экологическое воздействие, разницу между двумя вариантами можно считать несущественной.
[7] Такой сценарий рассматривает Стивен Бакстер в рассказе «Охотники Пангеи».
[8] Или не было. Последние данные не дают ясного понимания – см. обзорную статью S.L. Brusatte, R.J. Butler, P.M. Barret et al. “The extinction of the dinosaurs”, Biological Review, July 2014