Начало здесь:
Предыдущая глава здесь:
Силуэт в ночи
Глава 15
Когда мы отъехали от дома так, что его уже не стало видно из-за деревьев, Настя внезапно очнулась и, резко приподнявшись на сиденье, тут же снова бессильно осела на него.
— Где я? Я что, заснула?..
Я повернулась к ней вполоборота, намереваясь её успокоить.
— Всё хорошо, мы опять в машине. Наверное, сегодня мы уже будем дома.
Настя, помедлив, чуть различимо кивнула и с усилием перевела взгляд на окно, где монотонно проплывали хмурые, угрюмые пейзажи осеннего леса.
— Как же мы найдём дорогу? — тихо сказала она, едва заметно шевеля губами. — Ведь теперь уже всё так перепуталось...
Я виновато отвела глаза.
— Ничего, как-нибудь найдём. Всё-таки мы раньше в лесу много где были, может быть, что-то знакомое увидим.
Настя не ответила; должно быть, она в это слабо верила и мои слова не смогли её убедить. Её вполне можно было понять: ведь мы сколько уже времени и ходили, и ездили по лесу, а свою деревню отыскать никак не могли... Но если угаснет надежда, то исчезнут последние, пусть и призрачные, шансы, поэтому сдаваться было нельзя. Опустить руки всегда будет возможность, а вот вероятность того, что произойдёт чудо и мы всё же выберемся из этой ловушки, с каждой минутой становилась всё меньше, и нужно было изо всех сил бороться, пока есть время... Что-то мне подсказывало, что этим утром началась последняя, решающая игра.
Мы втроём молча ехали по мрачному, тёмному лесу, в последней надежде что-то найти. Клубящийся утренний туман густой белой пеленой стелился по траве, и его вид вызывал дополнительные жуткие ощущения. Гнетущая, тяжёлая обстановка давила на сознание, и в воздухе всё время витала какая-то неприятная натянутость, которую никак не выходило стряхнуть. Казалось бы, что в данный момент было не так? Только-только наступило утро, всё ночные кошмары закончились, но всё равно никак не получалось успокоиться. Постоянное осознавание того, что зло никуда не ушло, а всего лишь затаилось где-то поблизости в ожидании темноты, неумолимо подогревало страхи перед ним и заставляло то и дело оглядываться; каждая вещь вызывала во мне всевозможные подозрения. Я чувствовала, что Севе и Насте тоже приходится нелегко... За них я переживала больше всего. Единственным спасением могло стать благополучное возвращение домой, но на это рассчитывать было нельзя.
Несколько раз мы останавливались, и я с Севой выходила размяться. Правда, эти прогулки не приносили большого удовольствия, так как снаружи было ещё холоднее, чем в машине, а мы катастрофически замерзали в своей лёгкой одежде. Вдобавок всё время шёл дождь с перерывами в несколько минут, и сильная сырость тоже не доставляла комфорта. Да и опасно было вообще гулять в таком тумане; если бы мы не держались за руки и не следили, чтобы автомобиль всегда был в зоне видимости, то уже давно могли бы потеряться. Сейчас каждая мелочь могла представлять угрозу, и нужно было остерегаться в прямом смысле всего. Поэтому после первой же прогулки мы безвылазно сидели в машине несколько часов, пока туман немного не рассеялся.
В одну из остановок Сева предложил доесть Ксюшины пирожки, и мы не стали отказываться, разделив их на троих. Настя с трудом прожевала два пирожка, а дальше есть отказалась, ссылаясь на тошноту. Мы с Севой разобрали то, что не смогла съесть она, а затем он отнёс опустевшую корзинку в багажник, чтобы она не мешалась в салоне. Больше у нас не было никаких запасов, и это лишний раз подчёркивало, что неотвратимо близится какой-то конец. Хороший или нет — должно было показать время...
Весь день мы отчаянно ездили по лесу, разыскивая хоть что-то из того, что мы видели раньше. Но мы заблудились окончательно; мало того, мы даже не могли понять, в какой стороне от себя оставили Романовку. Мы были совершенно дезориентированы, и с каждым часом таяла вера в чудо.
Внезапно автомобиль остановился, издал какой-то странный звук и заглох. Фары погасли, и мы оказались в лёгкой полутьме.
— Мы что, опять где-то завязли? — осторожно спросила я. — Здесь же вроде бы нет никакой глины.
— Нет, мы не завязли, — мрачно сказал Сева. — Кажется, у нас кончился бензин.
Когда я услышала эту, казалось бы, вполне ожидаемую, но такую страшную фразу, я почувствовала, что в этот момент у меня рухнули все надежды. Мы остались без единственного преимущества — средства передвижения, и теперь у нас не было абсолютно ничего. В лесу уже ложились длинные чёрные тени, а небо окрасилось в достаточно тёмный цвет. Скоро начнёт темнеть, а у нас нет никакого источника света. Если бы сейчас была бы сухая погода, можно было бы сделать что-то вроде факелов и зажечь их спичками, но снаружи лил сильный дождь, и наши действия не возымели бы ни малейшего эффекта. В полной темноте, без еды и воды, в такой холод, не спавшие уже около суток, с неспособной самостоятельно передвигаться Настей на руках и при всём этом не имея никакой защиты, мы были обречены, и я подумала, что теперь мы пропали бесповоротно. Неужели всё кончено?..
— Ладно, когда-то это должно было произойти, — нарушил повисшее молчание Сева. — Хорошо, что его хватило, чтобы хотя бы доехать до этого места. Теперь его нет, и придётся справляться без автомобиля.
Он помолчал несколько секунд, затем, понизив голос, спросил:
— Люся, Настя спит или нет?
Я обернулась назад и увидела, что Настя и в самом деле заснула, подложив руки под голову. Её тихое, почти неслышимое дыхание настолько по-детски сочеталось с её бледным, худеньким лицом, что я невольно на мгновение засмотрелась на неё. Невозможно представить, что она может погибнуть... Нет, этого нельзя допустить ни в коем случае.
Я снова повернулась к Севе.
— Да, она ничего не слышит.
Сева кивнул и продолжил:
— Значит, я вижу решение этой проблемы так. Настя пойти пешком не может, а на руках мы её далеко не дотащим, да и скорость нашего движения сильно пострадает, поэтому она не должна покидать машины. Поскольку мы не можем оставить её здесь одну, кто-то из нас будет находиться рядом с ней, а другой тем временем пойдёт дальше самостоятельно, на поиски чего-то того, что поможет нам выбраться отсюда. И нужно спешить, чтобы успеть сделать хоть что-то до темноты. Машина, конечно, ненадолго защитит, если возникнут какие-то неприятности, но на всю ночь её точно не хватит.
Я слушала его, чувствуя, что он прав, но сознание откровенно отказывалось принимать тот факт, что нам с ним придётся разделиться. И неизвестно, какую бы роль из этих двух я предпочла, просто я понимала, что если мы разойдёмся, то монстрам с нами будет ещё проще справиться. Мне совершенно не хотелось терять его из виду... Но в какой-то момент мне что-то подсказало, что это неизбежно.
— Хорошо, мы так и сделаем. — Я опустила взгляд. — Другого выбора у нас нет.
Сева с удивлением посмотрел на меня, но ничего не сказал по этому поводу; наверное, подумал, что я слишком перенервничала.
— Тогда кто пойдёт?
— Я не знаю, — сказала я. — Трудно предугадать, как всё потом обернётся.
— В таком случае, давай бросим жребий, — предложил Сева. — У меня в кармане завалялась какая-то пуговица, должно быть, ещё когда мы были дома, случайно там оказалась. Я её подкину, и посмотрим, как она упадёт. Вот эта сторона, гладкая, будет моей, а эта, с рисунком, твоей. Договорились?
— Да, кидай.
Я не имела ничего против; это позволит нам избежать споров и разногласий. Жребий честно распределит наши задачи, и нам не придётся терять кучу времени.
Сева подбросил пуговицу над своей ладонью, и мы вгляделись в неё. Мой рисунок был внизу; видна была гладкая сторона. Я молча кивнула, принимая исход.
— Значит, ты остаёшься, — сказал Сева. — Не выходи из машины ни при каких обстоятельствах и не спускай глаз с Насти. Мало ли что может случиться... А я ухожу.
Мы попрощались так, как прощаются навсегда. Мы оба знали, что Сева вернётся, если только он что-то найдёт, а надежда на это была уже очень слабая. Что мы сможем найти ночью такого, чего не сумели найти днём? И всё же следовало попытаться... От правильности наших действий зависела жизнь Насти.
Фонарика мы лишились прошлой ночью, медальон, который с нашего взаимного согласия Сева должен был взять с собой, по-прежнему находился у него, так что собирать ему было нечего. Поэтому он просто улыбнулся мне на прощание и вышел из автомобиля... Но в последний момент вдруг остановился и придержал дверь.
— Люся, возможно, мы больше никогда не встретимся, и никто из нас не попадёт домой, — сказал он, заметив, что я выжидающе смотрю на него. Никогда его голос ещё не звучал так искренне и проникновенно. — Да, всё может закончиться и таким образом. А если так, я хочу признаться тебе в одной вещи перед тем, как мы расстанемся.
Он взял небольшую паузу.
— В это приключение... Я влюбился в тебя, Люся, и я никогда не смогу тебя забыть. Помнишь прошлую ночь, когда мы заблудились в лесу, и я вышел осмотреться? Ты пошла со мной, Люся, и когда мы возвращались обратно, наши глаза встретились. Ты тогда выглядела такой растерянной, и я дал себе слово, что если я останусь в живых, то обязательно вытащу тебя из этого кошмара. С той минуты твои серые глаза никак не шли у меня из головы, и я понял, что ты мне нравишься, Люся, настолько сильно, что если только ты захочешь, я всегда буду рядом и пойду за тобой хоть на край света.
Я не думал, что мне придётся сказать тебе об этом так быстро, но ведь существует вероятность, что этой ночью мы все погибнем, а ты не должна перестать дышать, так и не узнав мою тайну; единственную вещь, которую я от тебя скрывал. Ты вольна ненавидеть меня за то, что я, некогда объект всеобщих насмешек, посмел признаваться тебе в любви; за то, что я столько времени молчал. Что бы ты ни подумала обо мне после этого, я в любом случае тебя пойму и приму твою точку зрения. Как бы то ни было, ещё раз прощай, Люся, и просто знай, что я сделаю всё возможное, чтобы тебя спасти... Помни, что пока мы живы, у нас всё ещё есть шансы, и верь, что нам в любой момент может быть предоставлена возможность их использовать.
Прежде чем я успела что-либо понять или ответить, Сева аккуратно закрыл за собой дверь и растворился в густых синих сумерках сентябрьского вечера. Он просто ушёл, не боясь, что это может оказаться последним для него... Он не боялся, потому что знал, что этим он делает моё спасение возможным.
После его ухода я чувствовала какую-то опустошённость, словно потеряла близкого и родного мне человека. Теперь мне казалось, что я и сама не против, чтобы он был рядом со мной. К сожалению, судьба распорядилась так, что ему пришлось сказать мне эти слова в такой обстановке... Но я, как и просил меня Сева, продолжала надеяться, что мы ещё раз встретимся в уже совершенно другом месте, и снова поговорим на эту тему, спокойно и без опасности, нависшей над нами.
Я понимала, что, как бы мне ни хотелось всё время об этом думать, в данный момент это невозможно, и потому, с болью отпустив ситуацию, сосредоточилась на своей задаче. Я была просто обязана уберечь Настю... И ничто другое не должно было мне помешать.
Я устроилась на своём сиденье, время от времени прислушиваясь к дыханию Насти и к звукам, доносившимся со стороны, и вся обратилась в слух. Что бы ни случилось, я должна была сопротивляться своим проблемам до конца. Я не имела права подвести Севу.
Продолжение следует...
Если вам понравилось, поставьте, пожалуйста, лайк, подпишитесь на канал и напишите комментарий. Мне очень важно ваше мнение. Также, если вам несложно, можете кому-нибудь порекомендовать мой канал. Всё это очень важно для его развития.