Я смотрел на громадное здание "Башни правил", его мрачный фасад внушал страх и одновременно притягивал меня, как магнит. Моё сердце билось в груди, как бешеный мотор. Я должен был попробовать. Должен отдать письмо, попытаться изменить правила этой безумной игры.
Я шагнул вперед, но в этот момент из тени вышла она. Женщина, которая спасла меня от мужчины с пистолетом. В ее глазах, холодных и твердых, как сталь, читалась не только решимость, но и глубокая печаль.
- Ты не можешь изменить ничего, - сказала она, голос ее был спокойным, но в нем слышалось отчаяние. - Нельзя вмешиваться.
Я попытался пройти мимо, но она перегородила мне дорогу.
- Почему? - прошептал я. - Я должен попытаться!
- Ты не понимаешь, - ответила она, ее голос был тихим, как шепот. - Этот мир не изменится.
- Но я хочу попробовать, - упрямо ответил я. - Я хочу жить в мире, где смерть не игра.
- Твой мир, - она указала на Башню, - это пустота. Там нет никого, кто тебя ждет.
- Я знаю, - сказал я. - Но у меня есть письмо. Письмо для "Того, кто ставит правила".
- Это не изменит ничего, - ответила она, ее глаза были полны печали.
- Ты ничего не знаешь, - прошептал я. - Ты не можешь знать.
В этой немой сценке произошла не только борьба воли, но и нечто более глубокое. В ее глазах я увидел не только страх и отчаяние, но и боль, и любовь.
- Я твоя мама, - сказала она тихо.
Мое сердце сжалось от ее слов. Я чувствовал нежность, которую я не испытывал даже в самом страшном кошмаре.
- А он... - я указал на здание, - мой отец?
- Да, - ответила она.
В этот момент дверь "Башни правил" открылась с резким щелчком. В проеме стоял мужчина в кожаной рваной куртке, который тогда пытался меня спасти.
За его спиной почему-то лежал свежий труп. Выглядело жутковато, но не ново в этом мире.
- Я такого же мнения, как и ты, - на его лице была ярость. - Ярость к миру. Ярость к правилам - но, твоя мать постоянно мне мешает что-либо сделать. Я ее, конечно, люблю. И не виню за то, что она связалась с твоим отцом, но… - он сжал кулаки - я его ненавижу!
Моя мама быстро подбежала к нему и обняла его крепко, словно хотела на мгновение вернуть его в тот мир, где было больше любви, чем жестокости.
- Нет ничего, что ты мог бы сделать, - сказала она, голос ее был полн болезненной нежности.
Я стоял в оцепенении, не понимая, что происходит. Мир вокруг меня разваливался на куски, оставляя меня один на один с беспомощностью и страхом.
- Я тоже хочу изменить этот мир, - сказал мужчина, его голос был холодным, как лед. - Мир устроен так, как он устроен.
- И я хочу попробовать, - прошептал я. - Я хочу жить в мире, где смерть не игра.
Мужчина смотрел на меня с уверенными и полными понимания глазами.
Он сделал шаг вперед и положил руку на мое плечо. Я отшатнулся от его касания, словно от ужасного монстра.
- Я не хочу убивать, - прошептал я.
- И я! Но… - сказал он холодно, оглянувшись на свежий труп - Лицензия запущена и необходимо хотя бы защищаться.
Он посмотрел на мою мать. В его глазах я увидел боль и горечь.
Я оглянулся на "Башню правил". Она стояла передо мной, громадная и мрачная, символом жестокости и отчаяния.
Я уже не знал, что делать. Я не знал, куда идти.
Но я знал, что я не могу отказаться от сражения.
Я посмотрел на свою мать и мужчину в кожаной куртке, на их лица, искаженные отчаянием, и я понял, что они тоже жертвы этой игры.
- Я не сдаюсь, - сказал я, голос мой дрожал. - Я буду бороться.
Я сделал шаг вперед и вошел в "Башню правил".
Я не сдавался. Я буду бороться. Я буду пытаться изменить правила игры. Я буду пытаться сделать Мир лучшим.
Я пошел вперед, в глубину "Башни правил".
В голове пронеслось сотни воспоминаний из детства. Нигде нет матери. Как я вырос? Что произошло? Мой отец это "тот кто устанавливает правила".
Голова загудела.
Мужчина в кожаной куртке, которого я запомнил как "спасителя", сжал плечо, как тиски. В его глазах застыла боль, но она была не от того, что я сказал, а от того, что он видел, знал, что я не виноват, что я не злодей.
- Иногда... - прошептал он, - мы не выбираем... но нам выбирать, как жить с этим.
И он снова взглянул на мертвого человека. Мое сердце сжалось. Я не видел, как он его убил. Я только чувствовал, как меня толкали к "Башне правил".
- Я с тобой, - продолжил он, - но ты не должен... не должен становиться таким, как он.
Он кивнул в сторону Башни.
- Я хочу, чтобы ты знал, - смягчился голос, - что твоя мама всегда будет тебя ждать. Она всегда любила тебя.
Слова "спасителя" меня удивили. Я не ожидал, что он будет так говорить. В его глазах я увидел не только боль, но и какую-то надежду.
"Он ведь тоже не хочет быть таким, как отец..." - подумал я.
- Что же нам делать? - спросил я.
- Идем со мной, - сказал мужчина. - Я могу тебя защитить, пока мы не найдем путь...
Он сделал шаг назад.
- Мое имя - Джек, - сказал он.
- Я… - начал я, но меня перебил гулкий звон в груди.
Это было сообщение от лицензии. Она щекотала внутри как ежедневный ритуал "добавьте в кипящую воду ложку соли...".
- Я - Марк, - сказал я, - и... у меня 10 убийств.
Джек удивленно взглянул на меня.
- Не знаю, как у тебя это получилось. Но у тебя есть лицензия. А это значит, что ты должен играть.
Он сделал шаг вперед и положил руку на плечо.
- Я помогу тебе. Но ты не должен убивать, Марк.
- Я и не хочу, - ответил я, - но что мне делать?
- Я не знаю, - сказал Джек, - но мы найдем выход.
Он взял меня за руку, и мы отправились в путь.
Впереди нас лежала неизвестность. Я не знал, что нас ждет, но я чувствовал надежду. Надежду на то, что мы сможем изменить мир, что мы сможем сделать его лучшим.
"Я не хочу убивать" - эту фразу я повторял про себя снова и снова.
И в глазах Джека я видел ту же надежду. На то, что он тоже не хочет убивать.
Мы шли по темным улицам города, и я чувствовал, как наша дружба крепнет. Джек рассказывал мне о своем прошлом, о своих потерях, о своей боли. Я чувствовал, как он откровенен со мной, как он доверяет мне.
Мы шли к неизвестности, но я чувствовал, что не один. Рядом со мной был Джек, и он не бросит меня.
Я понял, что моя жизнь теперь в его руках.
И я понял, что я не один.
Он замолчал, словно вспоминая о той боли, что была между ними.
- Я хотел еще тогда показать ей, что я могу быть другим, — продолжил он через паузу. Но она не верила. Теперь... Теперь у нее есть ты, и она пытается тебя спасти. Но она не может ничего сделать.
Я заметил, как его кулаки сжались, и в его голове вновь вспыхнула ярость.
- Отец... - сказал я, — он угрожает нам?
- Он не хочет терять свою игру, — ответил Джек. - Он хочет, чтобы все продолжалось так, как есть.
- Но как же мама? - спросил я. - Что с ней будет?
- Она сильная, — ответил Джек, — она не сдастся.
Мы шли дальше, погружаясь в лабиринт улиц. Я чувствовал на себе взгляд Джека. Он смотрел на меня с тревогой, но и с надеждой.
- Марк, — сказал он тихо, — ты не один. У тебя есть я.
- И мама, — дополнил я.
- Да, — кивнул Джек, — у тебя есть и мама. Но тебе нельзя доверять ей. Она... она не такая, какой тебе кажется.
- Что ты имеешь в виду? - спросил я, чувствуя, как леденящий страх охватывает меня.
- Я не могу тебе сказать, — ответил Джек, — но ты узнаешь.
В этот момент нас остановила огромная стальная дверь, увенчанная черным знаком в виде черепа с перекрещенными костями. Джек подошёл к двери и ввел код на панели.
- Это не то место, куда мы хотели идти, — сказал он с беспокойством, — но нам нужно поговорить с ним.
Дверь с грохотом открылась, и нас встретил тусклый свет и тяжелый запах влаги и ржавчины.
- Кто он? - спросил я, чуть не шепча.
- Ты узнаешь, — ответил Джек, — но не боюсь, что ты сможешь убить его.