Это люди, которые были на самом опасном участке борьбы с последствиями аварии на Чернобыльской атомной электростанции.
Их были тысячи….
Почему их называли «биороботами»?
Роботы обычные не смогли работать при таком уровне радиации, сгорали микросхемы.
Оставалось только одно – человека посылать!
Оделись, выбежали, сбросили, вернулись.
«Раз, два, три!» – командовал старший!
Это подняться на крышу 3-го энергоблока, сбросить радиоактивные обломки и вернуться обратно.
Из защиты – противогаз и свинцовый фартук весом 30 кг
Крышу энергоблока после взрыва закидало кусками ТВЭЛов – главный конструктивный элемент активной зоны гетерогенного ядерного реактора, содержащий ядерное топливо, который и даёт наибольшую радиацию.
На крышу, где радиационный фон был смертельным, вышли живые люди.
В 1985 я закончила школу, провалилась в институт и работала в школе лаборантом в кабинете химии.
Глупая, ничего не знала. Подруга как-то отказалась выходить без зонта, под дождь. Сказала, что дождь радиоактивный. А я посмеялась. Где мы, а где Чернобыль...И только несколько лет назад узнала, что она была права.
Вчера переключала каналы на телевизоре и наткнулась на художественный фильм "Чернобыль".
После просмотра осталась куча вопрос, но в интернете много информации.
Наткнувшись несколько раз на слово "биороботы" пропустила. А потом вернулась с вопросом "Что это такое? "
И волосы зашевелились на голове.
Это люди! Тысячи людей...
В сентябре 1986 года начался один из опаснейших этапов ликвидации аварии на Чернобыльской атомной станции – ручная уборка радиоактивного графита и тепловыделяющих сборок.
Организационно эффективней было бы с самого начала направлять на ликвидацию аварии действующие войсковые подразделения.
В строевых, а главное – в военно-строительных частях была необходимая техника, работающие на ней солдаты.
Но… Как свидетельствует один из руководителей работ по ликвидации последствий аварии: «Забирали в основном «партизан» (запасников), кто уже отслужил. Это был приказ. Средний возраст ликвидаторов – 35 – 40 лет».
Видимо, был расчет: молодым солдатам-срочникам еще надо «пополнять генофонд», а «партизаны» свою детородную функцию уже выполнили…
Всё вокруг четвёртого реактора было усеяно радиационным топливом. Сложнее всего графит и радиоактивные обломки приходилось удалять с крыши, где использовали робототехнику. Но зашкаливающий уровень радиации вывел её из строя, поэтому возникла необходимость привлечения людей.
Эти герои Чернобыля вошли в историю как «биороботы».
Руководил операцией по удалению радиоактивных элементов генерал-майор Тараканов, просчитавший, что даже в защитном костюме человек не может находиться в зоне радиации с 7000 рентген более сорока секунд.
Для того чтобы сбросить радиоактивный мусор в две лопаты, молодые мужчины с весом защиты 26-30 кг на протяжении 2,5 недели поднимались на крышу, рискуя жизнью и здоровьем.
Игорю Костину и Константину Федотову выпало повторить свой маленький подвиг по пять раз.
В награду «биороботы» получили армейское удостоверение ликвидатора и премию сто рублей. По прогнозам медиков, каждый пятый из этих ребят должен был умереть, не дожив до 40 лет.
Война с невидимым врагом не закончилась завершением работ по ликвидации аварии на ЧАЭС.
Сергей Шалькевич, ликвидатор:
«Осенью 1986 года солдат, призванных из запаса, было в Чернобыле 80 – 90% от числа всех военнослужащих.
И Легасов (академик Валерий Легасов – член правительственной комиссии по расследованию причин и по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, покончил с собой 27 апреля 1988 года), и все остальные подписались бы под словами, что самую грязную работу сделали именно «партизаны».
Генерал Николай Тараканов, руководитель операции по удалению высокорадиоактивных элементов из особо опасных зон Чернобыльской АЭС:
«До сих пор не могу понять, почему ни правительственную комиссию, ни химические войска, ни Гражданскую оборону СССР, ни Госкомгидромет, ни Институт имени Курчатова не интересовали особо опасные зоны, куда были выброшены сотни тонн высокорадиоактивных материалов в виде графита, тепловыделяющих сборок (ТВС), тепловыделяющих элементов (ТВЭЛ), осколков от них и прочего… Мыслимо ли, что так долго – с апреля по сентябрь 1986 года – из этих зон ветрами разносилась радиоактивно-зараженная пыль по всему белу свету!
Самые же опасные и ответственные работы по дезактивации предстояло выполнить на кровлях третьего энергоблока…
Ждали и надеялись на робототехнику, несколько роботов были доставлены в особо опасные зоны, но они не сработали. Аккумуляторы сели, а электроника отказала.
Тогда правительственная комиссия подписала постановление: для снятия вручную ядерного топлива привлечь к уборке живых «биороботов», как их назвал Борис Щербина, глава правительственной комиссии».
Юрий Самойленко, заместитель главного инженера по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС:
«Прежде всего нужно было защитить жизненно важные органы… Вручную делали доспехи, обшитые листами свинца толщиной 2,5 миллиметра, которыми прикрывали торс. Изготавливали свинцовые трусы в виде полоски, крепившейся к поясу. Свинцовой пластиной защищали затылок, на руки надевали просвинцованные перчатки, а на глаза – очки из толстого плексигласа.
Органы дыхания защищал респиратор. Их использовали многократно. Выбрасывали, когда они загрязнялись до недопустимого уровня».
Николай Тараканов: «В таких доспехах весом от 25 до 30 килограммов солдат походил на робота.
Но эта защита позволяла снизить воздействие радиации на организм в 1,6 раза. «Как же так?! – не устаю я задавать себе вопрос. – Или мы пришли из каменного века, чтобы так вот собирать свинцовые листы и вырезать из них на скорую руку защиту критических органов человека?» Началась адская операция в особо опасной зоне третьего энергоблока.
Время выхода и возвращения – 60 секунд.
Время работ в зоне 40 – 50 секунд. 2 октября 1986 года мы успешно завершили операцию по удалению высокорадиоактивных элементов.
Всего было сброшено в развал 4-го взорвавшегося энергоблока около 200 тонн ядерного топлива, радиоактивно зараженного графита и других элементов взрыва».
Юрий Самойленко: «Из взорвавшегося реактора на близлежащие крыши вылетело около 300 тонн графита и металлические сборки с ядерным топливом…
Эти сборки представляли наибольшую опасность – фон рядом с ними составлял 10 тысяч рентген в час.
Для каждой разрабатывалась операция. Например, первая группа атомщиков-профессионалов подбегала к сборке, чтобы обернуть листовым свинцом места, за которые возьмутся руками люди.
Вторая группа сбрасывала сборку вниз. Порой эти «железки» были внушительных размеров и веса. Одну из них поднимали восемь человек… При инструктаже солдатам втолковывали: ни в коем случае не прикасайтесь к металлическим предметам.
Бойцы сбрасывали с крыши только куски графита».
Как видим, даже у непосредственных руководителей – разночтения. Аж в 100 тонн. Сколько же человек было задействовано на уборку этих 200 или 300 тонн, если каждый сбрасывал несколько лопат?
Эдуард Гречуха, ликвидатор:
«Забирались на крышу по лестнице, бросали 10 лопат и быстро спускались обратно… До нас ликвидаторы работали не по времени, поэтому и облучались. Нас уже начали запускать на крышу на ограниченное количество времени…
При мне погибли два человека – захотели посмотреть на четвертый реактор.
Подошли к нему вплотную, а там 6000 рентген, там и потеряли сознание».
Владимир Панкратов, офицер запаса, ликвидатор:
«Солдат выпускали секунд на тридцать – лопату графита скинуть вниз. Старались беречь людей. Я померил дозу на крыше, она оказалась больше 1000 рентген…
Нас называли «биороботами» – мы выглядели как роботы в кино… Представьте, случалось, что люди поднимались на реактор и из любопытства заглядывали внутрь.
А там было более десяти тысяч рентген. Сразу кровь носом. И – все. Или такой пример. При первом тушении пожара смена пожарных лила воду на реактор и не подозревала, что поднимающийся пар смертелен.
Две недели только прожили после этого… Через чистку крыши прошло приблизительно 3,5 тысячи человек.
Из них примерно половину «сожгли» на той крыше. При этом не разрешалось писать в документах, что человек получил больше 25 рентген.
Через два года, мне тогда 37 лет исполнилось, определили на инвалидность. Удалили опухоль головного мозга. С палочкой ходил. Говорить заново учился…»
Больше половины этих людей биороботов уже нет в живых. А половину из оставшихся в живых - инвалиды.
Правда Википедия выдаёт очень скромные цифры потерь.
Не хочу думать о тех, кто был виновен. Думаю с благодарностью только о наших людях.
Когда необходимо было направить огромное количество специалистов на борьбу с последствиями аварии, они поехали из разных уголков нашей страны, чтобы спасти жизни незнакомых им людей.
