В больницу Люба не поехала, переложив всю ответственность за Анну на плечи пожарных и участкового. Леший отвез ее домой на снегоходе.
— Дядя Леша, зайдешь? — пригласила она его в избу.
— Нет, поеду я. Еще на поминки надо зайти. Я все же знал покойницу, — вздохнул он.
Руки у него дрожали, и он не знал, за что ему схватиться. Он вытащил из кармана горсть семечек и предложил их Любе.
— Не хочу, — помотала она головой.
— А ты, я смотрю, держишься, — глянул Леший на нее из-под косматых бровей.
— А я устала, — рассмеялась она. — В роддоме, как полнолуние, так роженицы толпами поступают. Не успеваешь от одной к другой перебегать. За ночь так намаешься, что становится абсолютно все равно, никаких эмоций не возникает. Делаешь все на автомате, так и тут.
— Закаленная, значит, — усмехнулся он.
— Получается, что так. Вы-то сами как?
— Жить буду. Хорошо, что ты быстро сработала. Там эти десять минут мне за два дня показались.
— Может, этих всяких болотников изничтожить надо? - спросила Люба.
— Во-первых, это невозможно, а во-вторых, местные они. Живут рядом с нами бок о бок уже сколько столетий, - ответил дядя Леша.
— Я думала, они тоже из Нави пришли к нам.
— Нет. Они в болотах живут и всегда там жили. В Нави тоже есть свои болотники, и кикиморы, и русалки, и лешие, и другие граждане. Но они другие, понимаешь? Это вот так у нас сложилось, что они проснулись раньше времени, потому что подземные воды их разбудили. А так они к деревне и не подходили никогда. Не любят они с человеком пересекаться.
— Так зачем же они нужны? — удивилась Люба. — И не люди, и не понятно кто, жуть какая-то.
— Ну как зачем. Чтобы люди в болота не лезли. Они же в основном пугают, да из своих мест прогоняют. Это вот сейчас болотники голодные, и то из людей они пока никого не утащили. Было бы потеплей, там и ягодка, и корешки, и травки пойдут, и лягушки всякие с птичками и рыбками. А после зимы у них жор, есть они хотят, спят же. Ладно, Любаня, пойду я.
— Ты бы поговорил с этими болотниками, чтобы народ напугали из других деревень. А то вода пойдет, утонут, жалко ведь.
— Так поэтому к нам и ехать никто не хочет, потому что у нас всякая чертовщина творится.
— Ну она же не все время творится.
— Нет. Мы до вашего с Захаром появления жили тихо и мирно, — сказал Леший. — Но всегда так, когда кто-то новый в деревне появляется, то происходят волнения.
— Ого. Не представляю, что тут будет, когда новички из других поселков подтянутся, - с испугом сказала она.
— Все нормально будет, просто вы с Захаром не обычные, поэтому такое и происходит. Наш мир к вам привыкает, а вы к нему. Все, ушел, — махнул он рукой, сел на свой снегоход и поехал по дороге.
Люба отправилась в избу. На кухне на лавке сидели Афоня с Аглаей, в стульчике жевала кусочек хлеба Верочка. Видно, все ждали Любаню с ее новостями.
— Ну? — нетерпеливо спросил Афоня. — Как там?
— Нашли, — ответила она, стаскивая с себя шапку и шарф.
— Жива?
— Угу. В больницу увезли, может, смогут откачать.
— Хорошо. Хоть у ребенка мать будет.
— Только вот сдается мне, что ее упекут в специальную лечебницу после больницы, — сказала Люба.
— В какую лечебницу? — с тревогой спросила Аглая.
— Для психических, — покачала головой Люба. — Она же ребенка бросила и убежала, да и в колодце сколько просидела. Еще неизвестно, что она там видела и как это на ее психике отразится.
— Это вполне может быть, — кивнул Афоня. — Расскажи, как дело-то было. Мы тебя уже тут полтора часа ждем.
— Так времени мало прошло, — удивилась Люба.
— Это для тебя мало, а на самом деле много.
— Тогда чай мне наливайте и чего-нибудь поесть.
— Так взвар уже на печке стоит, тебя ждет, — Афоня пихнул Аглаю в бок.
Та на него сердито зыркнула, но молча спрыгнула с лавки, налила в чашку взвару и подала Любане. Из шкафа извлекли пачку печенья, а из холодильника банку со сливками и банку с вареньем.
— Вот, ничего для тебя не жалко, — сказал Афоня.
— Вот и замечательно.
Люба уселась за стол, ела и рассказывала, как все прошло.
— Ох ты, — качали головой Афоня с Аглаей.
— Ну вот так это все и произошло, — закончила она свой рассказ.
— Страшно, — вздохнула Аглая, — И чуть Лешего не потеряли из-за чужой девки. Он у нас мужик хороший, жалко было бы, если его сущности утащили. А болотников мы не любим, да и они нас, но вот и без нас, и без них никак. У каждого свое место. Ты еще русалок не видела и кикимор. Да и Лихо одноглазое у нас свое есть.
— А змея Горыныча нету? — с усмешкой спросила Люба.
— Был когда-то, да все ящеры у нас повывелись. Он же туповатый был и любопытный, ну и отрубили его башки, — хмыкнула Аглая.
Люба так и застыла с печенькой во рту. Тут от смеха помощники и прыснули.
— Змей Горыныч — это все сказочки детские. Нашла во что верить, — хохотал Афоня, заливалась смехом Аглая.
— Вы вот тоже сказочки, но ведь на самом деле существуете, — серьезно ответила Люба, дожевывая печенье.
— Ну да. Просто в обычном мире вы нас не видите, не замечаете, а мы рядом всегда с вами. Ну, кроме таких, как Аглая. Скотники и скотницы только в деревнях остались, - сказал Афоня.
— А мы в городах и не жили никогда, — хмыкнула Аглая, — Зато там живут другие граждане, как их, забыла. А вспомнила — гаражники. Они за машинами присматривают.
— Ого, как интересно, — удивилась Люба.
— Ага, да много всяких. В магазинах и на рынках тоже обитают, и в больницах, и в школах, и детских садах.
— Я в больнице работала, ничего такого не замечала.
— А тебе было когда? - спросил Афоня.
— Да в общем-то нет. Если смена тяжелая, то некогда, а если рожениц мало, так хоть полежать немного с закрытыми глазами, - ответила Люба.
— Ну вот. Хотя разве не было такого, что ты уснула, а тут тебя кто-то в бок толкнул?
— Ага. Было и такое, вроде глаза прикрыла и в сон провалилась, а в соседней палате роженица молчком рожает. Вот меня кто-то возьмет да пихнет в бок, или когда привезут по скорой кого, — кивнула Люба.
— Так это они и есть, работу свою исправно выполняют, — сказал Афоня.
— Но и подкармливаются они там хорошо, — мечтательно произнесла Аглая, — То от пациентов яблочко или конфетку какую возьмут, то у врачей.
— А ты откуда знаешь? — спросил строго Афоня.
— Так у нас Михрютка с Наташиной дочкой в город уехал, там устроился в больницу. Он вон недавно с ней приезжал, рассказывал.
— Ну Михрютка твой вообще-то домовым работает.
— Но так в городе, поди ж знает, как там и чего, - хмыкнула Аглая.
Скрипнула калитка, послышались тяжелые шаги.
— О, вот и баба Надя, — сказал Афоня.
Аглая быстро нырнула за печку, не хотелось ей встречаться с хозяйкой дома. В сени вошла бабушка, стащила с себя тулуп с валенками и прошла в избу.
— Ох, устала я, — проговорила она и села на лавку.
— Взвар будешь? — спросила ее Люба.
— Нет, — помотала головой баба Надя, — На поминках и напилась, и наелась. А я смотрю, в этот раз к нам черти не приходили, только вот следы от разных машин да от снегохода Лешего. Что случилось-то?
— Черти не приходили, мы их сами навещали, — ответила Люба.
Тут же быстро исчез Афоня.
— Интересно, — хмыкнула баба Надя, заметив пропажу домового, — Ну, рассказывай.
Люба поведала ей, как у нее день прошел.
— Ну, что я тебе скажу, молодец! Все правильно сделала, и хорошо, что не стала нас с Захаром дожидаться. Мы-то не чета тебе, я старая, а он больной. Хоть и опыта у нас много и знаний, но у тебя мозги быстрей соображают и энергии побольше, да и молодая. Справились ведь, ну и отлично, - похвалила ее баба Надя.
— А я думала, ты меня ругать будешь.
— За что? Девку спасла, деревню от нечисти очистила, ну и с болотником поближе познакомилась. Теперь он тебя уважать будет и слушать, а это очень важно.
— Ну да, - согласилась с ней Люба.
— Вот что, моя хорошая, давай-ка ты переезд в новый дом не затягивай. Завтра пойдем с тобой там порядок наводить, да кое-какие вещи перетащим. Потом вода придет, и не до этого будет, да и дом тогда придется чужим людям отдать.
— Если надо, то так и сделаю, — вздохнула Люба.
— Ты не переживай, там с домовушкой тоже подружишься. Будем к друг другу в гости ходить. Все будет хорошо. А теперь пойду-ка я вздремну, а то еле на лавке сижу, да и ты бы часок поспала, а то на такие дела много сил уходит. Это пока ты усталости не чувствуешь, а потом раз и свалишься.
Баба Надя с кряхтением встала с лавки и побрела в свою комнату. Афоня выглянул из-за печки.
— Иди-иди, — сказал он Любе, — Я с малышкой посижу, не переживай. Как надо будет корову доить, так я тебя разбужу.
— Благодарю тебя, — девушка встала из-за стола и покачнулась, — Ух, как голова кружится.
— А я о чем, иди, я тут все приберу.
Люба кое-как добралась до кровати и рухнула в нее. Через пару минут провалилась в сон.
Автор Потапова Евгения