Начало:
Предыдущая глава:
Елена
Он меня тут же обнял, стал гладить. По голове, по спине. И целовать в макушку. В какой-то момент я замерла, потом освободилась от его объятий. Чёртов Полонский. От него шёл жар, как от печки. Такой, что захотелось избавится от одежды.
- Ты чего меня лапаешь?
- Я тебя не лапаю. Я тебя, Лена, утешаю. Чего разревелась? Всё так плохо?
- Хуже некуда. Налей мне ещё коньяка.
- Хватит с тебя. - Он демонстративно засунул фляжку в кармашек сумки.
- А что так, Герман? Тебе жалко? Господи, не знала, что такой ты конченный жлоб. Жадина. - Сказала, ухмыляясь ему в глаза.
- Да-да, Васнецова, я жадина. Скажи ещё жадина говядина, пустая шоколадина.
- Вот именно, Полонский, пустая ты шоколадина. - Некоторое время мы смотрели друг на друга и улыбались. Он налил мне кофе.
- Пей, Ленка. Это лучше, чем нажраться в хлам.
- А что так, милый? Для тебя же наоборот, напоить меня, так легче будет меня поиметь.
- Я себя ещё уважаю, мадам Васнецова. Чтобы уложить женщину в постель, мне не надо её поить до беспамятства. Я же не отморозь какая-нибудь.
Я смотрела в его глаза и видела, как там разгорается огонь страсти и похоти. Он хотел меня. Я улыбнулась ему в ответ.
- Что, Герман, хочешь меня?
- Честно?
- Конечно.
- Хочу, Ленка.
Решила его потроллить. Наверное, это три рюмки коньяка так на меня подействовали. Плюс его голое тело в доступной близости и сводящий меня с ума жар, шедший от него. Не просто жар, тут было что-то другое. Вот есть в мужчинах что-то дикое, первобытное, что тянет тебя к нему. Только у одних это проявляется очень сильно, а других нет. У Полонского это просто било фонтаном. Всё же Герман, хоть и мерзавец порядочный, но красивый. Не жеманный засранец или раскаченный на стероидах качок, где красоты с гулькин нос. А именно красив в своей мужской красоте. И чем больше мы находились с ним вместе, тем больше меня тянуло к нему. Хотелось на всё плюнуть, скинуть футболку, штаны и залезть на него. Но я держалась. Улыбаясь приспустила резинку его спортивных штанов на себе. Спустила до бёдер так, что ещё чуть и покажется низ моего живота. Хотя частично он и так показался.
- Видишь, Герман. Оцени? Как тебе, нравлюсь?
- Очень. Пожалуйста не останавливайся, Лен. Ещё чуть ниже. Титьки твои я уже видел, очень зачётные. Теперь осталось убедиться, что там тоже всё зачётное.
Я замерла. Смотрела ему в его чёртовы глаза. А он продолжал улыбаться. Выгнул брови вопросительно. Господи, какая я дура. Это не я его троллила, это он меня троллил, сволочь. Подтянула штаны до пояса.
- Пошёл ты, Полонский. Козёл!
Он засмеялся, откинувшись на спинку водительского кресла. Отсмеявшись, выпрямился. А потом придвинулся ко мне.
- Лен, я думаю пришло время вернуться к нашему разговору.
- К какому разговору? - Я ничего не понимала.
Он наклонился ещё ближе ко мне. Я чувствовала его запах. Дикий какой-то, как у зверя и в тоже время возбуждающий. Я даже глаза закрыла. Боженька, помоги мне. Услышала его голос. Герман мне дышал в левое ухо, прислонившись своей небритой щекой к моей щеке.
- У нас с тобой двое очаровательных малышей. Так ведь, Леночка? - Его голос лился, как патока.
- Да, двое. - Продолжала, как лохушка сидеть с закрытыми глазами. А кто я ещё? Меня же сейчас охмуряют наглым образом, а я даже против сказать ничего не могу.
- Ну вот, видишь? Мы родители двух малышей, вон они рядышком с нами. А я до сих пор не познал мать моих детей, как женщину. Ты не познала отца своих детей, как мужчину. Лена, солнышко, согласись, что это не нормально? Вот спросит тебя кто-нибудь, ну как там Герман, как мужик, нормальный? А тебе и ответить нечего.
Я плыла на волнах блаженства, всё так же сидя с закрытыми глазами. Он продолжал тереться свой щекой о мою. Потом почувствовала его руку... Под футболкой. Его горячая ладонь. Он поглаживал меня по тому месту, которое сразу под правой грудью. Господи, как хорошо...
- Лен, так может исправим это недоразумение?
Я пребывала в какой-то нирване.
- А как исправ...им? - Тупо спросила я, хотя ответ был очевиден. Ну как ещё можно такое исправлять? Очень просто. Снимаешь трусы и раздвигаешь перед ним ноги. Хотя на мне сейчас даже трусов не было.
Он уже целовал меня. В мочку уха, в само ухо. Потом мои глаза. Носик. Губы... Его рука уже переместилась на мою левую грудь. Стала её мять, да так сладко, что я застонала. Ответила ему на поцелуй. Боже, я так сильно его хочу... Это выше моих сил. Как там поётся - держаться нету больше сил... Ну почему ты такая сволочь, Полонский...
Он подхватил меня и переместил к себе. Я даже среагировать не успела. Раз - сидела на пассажирском сидении, два, уже у него в руках. Посадил меня к себе, вернее на себя. Ногами я инстинктивно обхватила его. Правда стало неудобно. Тесновато, да и руль уперся мне в спину.
- Герман, здесь не удобно. - Хриплым голосом сказала ему. Мне уже было всё равно. Я хотела его. И наплевать, что потом я пожалею. Наплевать, что он, сволочь такая, получив своё, будет смеяться надо мной и смотреть с превосходством.
- Лен, извини. - Он опять переместил меня на пассажирское сидение. - Сейчас будет всё удобно.
Герман выскочил из машин, и залез быстро на заднее сидение. Поставил переноску с сыном на своё место на водительском сидении. Я смотрела на него осоловевшими глазами и не понимала, чего он хочет.
- Лен, попу свою подвинь. Я дочу положу сюда. А ты ко мне иди. Быстрее.
Взглянула на дочку. Она не спала.
- Герман, они не спят.
- И что? Они ещё маленькие и ничего не понимают. Вот когда своими ножками побегут и начнут говорить, тогда нам придётся от них шифроваться... - Говоря это, как-то сумел разложить заднее сиденье. Забрал у меня плед и постелил. - Чего застыла, Лен? Иди сюда.
Перелезла к нему. Он очень быстро стащил с меня футболку, потом штаны.
- Да ты, Полонский... - Возбуждённо дыша и обнимая, сказала ему. - Прямо профессионал по раздеванию женщин.
- Мужчина и должен быть в этом деле профессионалом, чтобы не остаться лузером. Иначе его женщину разденет другой мужчина, пока он сопли жуёт. Ну вот видишь, душа моя рыжая, всё что сейчас происходит, лишний раз подтверждает правило. - Сказал он, наваливаясь на меня.
- Какое? - Блаженный стон вырвался у меня.
- Никогда не говори никогда. - Я хотела возразить но он не дал, накрыв мой рот своим. А дальше мне стало не до возражений. Исполнилась моя мечта. У нас есть с Германом дети и сейчас мы занимались с ним любовью...
Мне 33 года, скоро исполнится 34, а я только сейчас узнала, что такое быть женщиной в руках мужчины. Я не была к 33 годам девственицей. И замужем уже побывала. И после развода с мужем у меня был секс. Но всё это было не то. Муж у меня был хорошим человеком. И он любил меня. Вот только я не любила. Наверное поэтому я ничего не испытывала с ним во время близости. Хотя он и старался. Нет, мне не было с ним противно или ещё какой негатив. Просто ничего не испытывала. Поначалу вообще бревном лежала. А потом стала просто имитировать страсть. И всё для того, чтобы забеременеть. Я хотела детей. Но увы, у нас с супругом детей родить так и не получилось. И я смогла понять мужа, когда он завёл себе любовницу и она забеременела. Я отпустила его спокойно. Никакого негатива не было к нему. Он и правда был хорошим человеком. Хорошим мужем и в последствии стал хорошим отцом. Мы не расстались с ним врагами. Даже иногда созванивались. Правда эти звонки становились всё реже и реже. Пока не сошли на нет. Всё же прошлое надо оставлять в прошлом. Замуж я больше не хотела. Поняла, что нельзя создавать семью без любви. Всё это ерунда, когда говорят, что любви одного человека хватит на двоих. Не хватит, сколько бы её не было. Любить должны двое, а не один. Потом я ещё пару раз пробовала забеременеть. Партнёров выбирала тщательно. Но увы и здесь меня ожидал полный провал. И с ними во время близости ничего не испытывала. Просто механические движения и всё. И тогда я решилась на ЭКО. Три раза мне подсаживали эмбрионы и каждый раз всё оканчивалось неудачей. И вот четвёртый. Итог, двое красивых, здоровых малышей с нами в машине. И главное, кто отец?! Полонский!
А что происходило с нами! Это был не просто секс. Это была близость с мужчиной, которого любишь. Очень сильно, на всю жизнь. И получила то, что должна была получить и даже с лихвой. Он любил меня и я любила. И мне не надо было имитировать страсть. У меня словно что-то там внутри разлетелось в дребезги, что-то, что сдерживало и подавляло. Страсть, похоть, блаженство и желание получать это ещё и ещё. Словно я превратилась в ненасытную, развратную и жадную нимфоманку, быз капельки стыда и стеснения. А разве так не должно быть с тем, кого любишь?! И пусть меня осудят. Мне всё равно. Стыдится я не собиралась. Уснула я полностью счастливая и опустошённая. Правда такое ощущение продержалось до утра. Проснувшись на груди у Германа, лизнула её ему. Поцеловала. Вспомнила, что мы тут вытворяли, да ещё в присутствии детей, пусть они и совсем малявки, мне вдруг стало стыдно. Я отстранилась от него и села. Герман открыл глаза. Смотрел на меня.
- Доброе утро, рыжик. - Улыбнулся он.
- А оно доброе? - Ответила ему, а сама подумала, дура, ну зачем так?
- Я считаю доброе. Чего вскочила? Иди сюда. - Но я отрицательно покачала головой.
- Нет, Герман. И вообще, всё что случилось, это была ошибка.
- Ошибка? - Он усмехнулся. - Классная ошибка, Лена. Давай ты так часто ошибаться будешь?
- Нет, Полонский. Я просто была не в себе. Это так на меня стресс подействовал. И пожалуйста, Герман, здесь дети.
- Дети спят. И вообще, они за всё это время вели себя тихо. Знаешь почему?
- Почему?
- Потому, что они очень смышлёные. И понимали, что маме с папой надо побыть вместе и расслабится. Но скоро проснуться и попросят есть. У нас есть с тобой полчаса.
- Нет. Герман. - Я попыталась закрыться пледом и схватила спортивные штаны. Но он меня притянул к себе.
- Да, Васнецова. Не ломайся. Что за хрень?
- Пожалуйста, Герман, давай больше не будем?
- Тебе не понравилось? Что-то слабо верится.
- Понравилось...
- Ну вот видишь.
Я сделала слабую попытку сопротивления, но куда там. У меня у самой опять стало разгораться желание. Господи, спаси меня грешную и помилуй...
Мы успели до того, как голос подал сынок. Герман, наконец, отпустил меня из своих объятий.
- Сейчас бы в душ... - Мечтательно сказала я, принимая сидячее положение.
- Нет проблем. Выйди из машины. Душ обеспечен. - Усмехнулся он. Да, за окном всё так же шёл дождь. Правда не такой сильный, как вчера. Но довольно противный. Я взглянула на Полонского. Он развалился, довольный весь такой. Как кот сожравший мышь и заевший вдобавок всё это сметаной, которую украл у соседей. Смотрел на меня. Потом протянул руку и погладил меня по спине.
- Спасибо, Полонский. Ничего другого я от тебя не ожидала. - Пришлось привстать, вытаскивая сына из переноски. Потом уселась назад и сунула грудь ему в рот. Груди у меня ломило. И от рук Германа. Знатно он их мне помял. И от прибывающего молока. Герман тоже сел. Вытащил дочь из переноски. Эта пигалица тоже не спала. Смотрела своими глазками то на папашу, то переводила взгляд на меня, как я кормлю её брата. Герман поцеловал в лобик свою дочь.
- Потерпи, солнышко. Сейчас Костя поест и твоя очередь будет. - Говорил он ей. Я некоторое время смотрела на них. Потом сказала.
- Слушай, Полонский, мы так и будем тут торчать?
- А что ещё делать?
- Иди, попытайся сеть поймать. Чего сидишь, как сыч? Детей, между прочим купать надо. Они вчера не купались. Делай что-нибудь!
Герман посмотрел на дочь.
- Ну вот, доча. Маманя твоя завела извечную бабскую шарманку. Начала мозг пилить. И это не смотря на то, что твой папа очень хорошо постарался доставить ей истинное наслаждение. Надеюсь, что ты не будешь такой?
Он положил малышку рядом на сиденье. Сам надел свои трусы, потом джинсы. Вытащил резиновые сапоги. Надел их и вышел на улицу, прямо так, по пояс раздетый. Я смотрела в окно на Полонского, как он прикрывая рукой сотовый попытался поймать сеть, отходя от машины всё дальше. Смотрела на него и улыбалась. Нет, дорогой мой, теперь узнав тебя как мужчину, испытав то, что испытывает женщина от любимого ей мужчины, поняла, что могу быть счастливой только с тобой, мой ненаглядный мерзавец и негодяй. И я тебя никому не отдам. И ты никуда от меня не денешься. Мы с тобой обречены друг на друга. Так как ни с какой другой женщиной ты не сможешь быть счастливым. Никакая другая тебе не сможет дать то, что могу дать я. И никакой другой мужчина мне не сможет дать то, что можешь ты. И я тебе ещё ни один раз припомню школу...
Продолжение:
Ссылка на мою страничку на платформе АТ https://author.today/u/r0stov_ol/works
Ссылка на мою страничку на Литнет
https://litnet.com/ru/oleg-rostov-u652331
Ссылка на мою страничку на литературном ресурсе Букривер (Bookriver) https://bookriver.ru/author/oleg-rostov