Практически всю свою жизнь Елизавета Дьяконова вела дневник. Она размышляла о своем предназначении, внешности, неразделенной любви и еще много о чем. Когда девушке было 27 лет, она погибла. Ее тетрадки нашел брат и передал их в издательство. Минимум трижды книгу переиздавали в дореволюционные годы. Сегодня она также печатается. Представляла ли Лиза, что ее скоротечная жизнь будет интересна многим и так долго? Была бы она рада этому? А, может, наоборот, посчитала это грубым вмешательством в личное? Прочитайте ее историю, может, у вас будет ответ на этот вопрос.
Бунтующая купеческая дочь
Лиза родилась в зажиточной купеческой семье Костромской губернии. Она была первым ребенком из четырех. С детства девочка была больше привязана к отцу, Александру Ивановичу, и бабушке. А вот с матерью отношения не сложились. Именно поэтому преждевременная кончина главы семейства стала для Лизы большим потрясением. Тогда ей было 13. Есть версия, согласно которой отец в течение четырех лет страдал неприличной болезнью, которая развиваясь, оказывает влияние на психику.
После смерти отца Дьяконовы перебрались в Ярославль, предварительно продав предприятие, которым занимался Александр Иванович. Лиза поступила в женскую гимназию, которую закончила с серебряной медалью. Теперь она хотела продолжить образование на «Высших женских курсах». Но мать была категорически против. Лизе было 17, а принимать решения подобного толка самостоятельно она могла лишь после совершеннолетия – 21 года. Четыре года до этой даты девушка маялась от невозможности воплотить свою мечту и, вероятно, давлением матери, желавшей для своей дочери более стандартную судьбу, а именно – замужество, а не учебу.
Однажды я подумала, что мне можно выйти замуж за старика, не моложе 67 лет, очень богатого, умного, образованного, тонкого эстетика, знатока всего изящного, который бы меня вполне понимал и относился бы скорее как отец, нежели муж. По-моему, с таким человеком можно рассчитывать на 10 лет полного счастья, а потом… пожалуй, мне больше и не надо. Счастье очень хрупко, и если выпадет его лет 10, — и этим человек должен быть доволен. Но… нет идеалов в наш век, о них можно лишь мечтать, — так и мне не найти моего идеала…
Это я говорю между прочим. В сущности же, я давно решила не выходить замуж за русского, а за француза.
7 января 1893 года (18 лет)
Тем не менее Лиза, ожидая совершеннолетия, все же предпринимала попытки, получить согласие матери. Всего одно письмо с ее разрешением отделяло Дьяконову от «Высших женских курсов». А ведь четыре года кажутся невероятно долгими, когда тебе 17-20 лет.
Сегодня мне исполнилось 20 лет. Стыдно и грустно думать, что столько лет напрасно прожито на свете… Чем дольше мы живем, тем менее мы мечтаем, тем менее осуществимы наши грандиозные планы. Жизнь знакомит нас с действительностью, и мы постепенно спускаемся с облаков. Помню, как девочкой 15-ти лет мечтала я о создании в России женского университета, совершенно похожего на существующие мужские по программе, думая посвятить свою жизнь на приобретение необходимых средств, для чего хотела ехать в Америку наживать миллионы; и достаточно было двух лет, чтобы понять несостоятельность подобных мечтаний. Теперь же я думаю только о том, как мне поступить на будущий год на высшие женские курсы. Сегодня мама отказала мне в разрешении, и я не знаю, что предпринять.
15 августа 1894 года (20 лет)
Студентка. «Высшие женские курсы»
В 1895 году, едва девушке исполнился 21 год, она помчалась устраиваться на учебу. За четыре года обучения Елизавета повзрослела. Умерла бабушка. Девушка столкнулась с кризисом веры. Ее младшая сестра Валя вышла замуж, хотя раньше планировала, как Лиза, пойти по научной стезе. Ироничным в этом эпизоде было то, что Лиза и Валя придумали, как сделать обучение младшей сестры возможным до ее совершеннолетия, чтобы не зависеть от матери. Валентине нужно было фиктивно выйти замуж. Однако «фиктивный» жених превратился в настоящего. Валентина вышла замуж и вместе с ним уехала в Киев, где родила двоих детей.
А Лизе не хватало родственной души. За время учебы она так и не обзавелась тем, с кем могла бы делиться секретами, жалобами, и от кого могла бы получить поддержку.
Видит Бог (если есть он), что не желаю я никогда испытывать любви, которая ведет к браку, но до смерти не перестану чувствовать неудовлетворенность сердца, ищущего братской любви и дружбы. Это да! Право же, все равно — мужчина или женщина, — только явился бы этот друг, с душою родственной, стоящий выше меня и любящий меня такой, какая я есть, тонко, без слов понимая меня… О, как любила бы я его, с каким счастьем ожидала бы я его прихода, чтобы вместе склониться над книгой, вместе рассуждать, вместе стремиться к правде, искать истину, а главное, в котором я не боялась бы разочароваться, знать бы, что он не изменит своим убеждениям…
11 октября 1898 года (24 года)
Как часто бывает, то, чего хочется особенно страстно, в итоге приносит разочарование. Учеба Лизе нравилась, но возможности женщин, получающих образование в те времена, были ограничены. Лиза не хотела быть учительницей по тем правилам, которые действовали в на рубеже XIX-XX веков. Она хотела большего и маловозможного для своего времени – стать адвокатом.
Было два варианта. Первый: попросить прошение у императрицы на учебу в университете. Просто так прийти в учебное заведение Лиза не могла – женщина, а учиться можно только мужчинам. Второй вариант – отправиться в Сорбонну. На это требовались деньги. Сначала Лиза пошла по первому пути, но получив отказ, решила потратить на французский университет свой небольшой капитал – отцовское наследство.
Сорбонна: незавершенная учеба, неразделенная любовь
В 1900 году Лиза стала студенткой Сорбонны. Оказалась, что на первом курсе юридического факультета Дьяконова была единственной девушкой.
Сегодня — предпоследний день для взноса платы за право учения. Пошла в университет. Давно я там не была. Пока там нас, женщин, очень мало, всего две — Кореневская одна на втором да я одна на первом. Обе совершенно теряемся в толпе студентов. И как там скучно! Студенты-юристы, должно быть, во всех странах мира одинаковы: нигде, ни на одном другом факультете нет такого наплыва богатых, ограниченных и праздных буржуа. Французское студенчество не то, что русское: почти сплошь буржуазно. Все они хорошо одеты, получая от 150-200 фр. в месяц, искренно считают себя небогатыми людьми. На первом курсе все мальчишки — 17-20. Не посещая лекций — я и знакомств ни с кем не завела. Но перед экзаменами — это необходимо. Встретила сегодня Кореневскую, у которой есть знакомые с первого курса. Она обещала привести одного в субботу.
14 мая 1901 года (26 лет)
Лизу стали мучать мигрени, знакомый порекомендовал ей доктора – Ланселе. Постепенно девушка влюбляется в мужчину. В дневниках она пишет о том, как тайно прогуливается рядом с его домом, страдая от неразделенной любви.
Летом, чтобы справиться с мигренью и, возможно, отделаться от навязчивого чувства, она отправляется в Англию, где неожиданно знакомится с толстовцами.
Узнала, что по соседству живет друг великого писателя (В. Чертков). Я была в восторге. Вот интересно познакомиться! Наверное, это человек выдающийся по умственным и душевным качествам. Наверное, в его обществе можно забыть о многом и многому научиться.
23 августа 1901 года (27 лет), Саутборн-он-Си
Девушка побывала у толстовцев, но мысли о докторе Ланселе ее не покидали.
Под влиянием красоты природы и торжественного спокойствия ночи разгорается фантазия, и думаю я: что, если бы он любил меня? Ведь тогда ни одна женщина в мире не могла бы считать себя счастливее меня!
Тогда… Тогда я сказала бы ему: «Полюби мою родину — пойдем вместе работать туда».
5 сентября 1901 года (27 лет)
В дневниках она фантазировала, какой могла бы быть их жизнь в России: «…Он лечил бы крестьян, я оказывала бы им юридическую помощь…».
…И, быть может, как последнее слово счастья — смерть пришла бы к нам одновременно… А в народе осталась бы добрая память о нем, как иностранец полюбил русскую и покинул свою прекрасную Францию и пошел за ней в холод, в снега ее родины, утешать несчастных и помогать им…
5 сентября 1901 года (27 лет)
Головные боли не проходили, Дьяконова вернулась во Францию, и по собственной инициативе прекратила посещения доктора Ланселе.
Последняя запись
28 июля 1902 года в австрийский отель на берегу озера Ахензее приехала Лиза. Здесь отдыхали ее тетя и сестра с мужем. Дьяконова навестила их внезапно: она попросила одолжить деньги на дорогу в Россию. Врачи настоятельно рекомендовали девушке вернуться на Родину из-за ухудшающегося здоровья.
На следующее утро к большому удивлению родственников Лиза заявила, что отправляется прогуляться на гору Унютц. К удивлению – потому что погода в этот день была опасной для таких развлечений. Но девушка настояла на своем.
Ее нашли через месяц. Обнаженную, с переломанными лодыжками. В болоте у водопада. От отеля ее отделяли 500 шагов. Рядом лежала одежда, аккуратно завязанная в узел.
По сей день существует две версии случившегося.
Несчастный случай – девушка хотела искупаться, прыгнула в ручей, который впоследствии и образовал болотце, сломала ноги, не смогла выбраться.
Добровольный уход – в пользу этой версии говорит последняя запись в дневнике Лизы Дьяконовой, несмотря на то, что оставила она ее задолго до происшествия.
Сколько ошибок сделала я в жизни! И кажется мне, что вся моя жизнь была одной сплошной ошибкой, бессмысленной загадкой, которую пора наконец разрешить.
Я и решаю… Раз навсегда…
Кто пожалеет меня?
Те немногие интеллигенты, которых я знала. Но они, вечно занятые «принципиальными вопросами» или собственной личной жизнью, никогда глубоко не поинтересовались моею душою, моим внутренним миром… Они не поймут и осудят беспощадным судом теоретиков, которые все стараются подвести под определенные заранее рамки.
Семья? Да разве она есть у меня? О матери и говорить нечего… Братья? Здоровые, жизнерадостные, ограниченные юноши, для которых я была как бельмо на глазу… Валя? У нее двое детей — залог будущего, источник радостей, надежд и печалей, который скоро изгладит следы горя.
Меня пожалеют разве только бабушка, тетя и бедная забитая Надя (младшая сестра).
Надя будет горько плакать над моей могилой и никогда не поймет, отчего это Лиза, которой, кажется, дано было все, чего она хотела — и на курсах была, и за границу поехала, и вела такую самостоятельную жизнь, — отчего это Лиза вдруг покончила с собою…
Бедная, милая сестра! Авось, она выйдет замуж, и в новой жизни забудет меня.
А бабушка, милая, наивная старушка! Она вместе с тетей будет с ужасом молиться об упокоении моей «грешной души», и обе будут глубоко убеждены, что, не поступи я на курсы, все было бы иначе…
<…>
Все готово. Письма написаны.
…
Если бы он мог быть моим, моя измученная душа воскресла бы к новой жизни, но этого быть не может, следовательно, незачем и жить больше…
…
А долг? А обязанности по отношению к родине? Все это пустые слова для тех, кто более не в силах быть полезным человеком…
Родина, милая, прости…
И ты, любовь моя, прощай!
18 января 1902 года (27 лет)
Послесловие после жизни
После смерти Лизы ее брат нашел дневник сестры и отнес его в издательство. Записки Лизы Дьяконовой вышли под названием «Дневник русской женщины». Книга переиздается и сегодня.
В 2018 году литературовед Павел Басинский издал книгу «Посмотрите на меня» о Лизе Дьяконовой. Больше ста лет прошло после ее загадочного ухода, а интерес к судьбе девушки и мыслям, которые она излагала на протяжении своей жизни, сохраняется. Кто знает, может когда-нибудь о ней снимут и художественное кино.
