Амфитеатр полнился гомоном и благодатью. Юные боги весело обсуждали выходные. В раскрытую дверь влетели два ворона, чёрный и белый. Они уселись на разных концах преподавательского стола и уставились на сакральных студентов. Белый приоткрыл клюв и изрёк в мир хриплое карканье.
‒ Тихо, Мунин, ‒ донеслось от двери. В аудиторию вошёл статный длинноволосый бог. Один его глаз закрывала повязка, усыпанная стразами. ‒ Добрый день. Меня зовут Один Борансон. Поскольку ваш преподаватель Кернун ‒ сезонное божество, у него очередной отпуск. Как и каждую осень, вскоре он погибнет в сражении с зимним монстром. Так что до весны занятия у вас буду вести я. Весной Кернун возродится, и принимать экзамен будет уже он.
Студенты зашептались. От старшекурсников они знали, что Кернун возрождается в юном теле и не прочь развлечься вместе со студентами. А потому сдать ему экзамен не сложно.
Один открыл журнал и пробежался по нему взглядом единственного глаза.
‒ Вас всего семеро в группе? Мельчают пантеоны. Раньше собирались хотя бы дюжинами.
‒ А мы не пантеон, ‒ капризно сообщила богиня, вокруг головы которой висел квадратный, по инстаграмному формату, нимб. ‒ Постоянные коллаборации сейчас не в моде. Хештег личный_бренд.
‒ Фриланс укрепляет свои позиции. Это надо знать, чтобы не остаться без работы в новом тысячелетии, ‒ хором поддержало её божество с четырьмя ликами на разных сторонах головы.
‒ Да и вообще, необязательно иметь диплом божества, чтобы в тебя веровали, ‒ добавил с заднего ряда ученик в просторном коричневом балахоне, ловко крутящий между пальцами рукоять светового меча.
Один откинулся на спинку и медленно кивнул.
‒ Ладно, мир и правда меняется. Приступим к уроку. Есть отсутствующие?
‒ Плоскоземелье вчера объелось плодами с древа познания, ‒ хихикнула богиня инстаграмма.
‒ Как говорится, во множестве знаний множество скорби, ‒ хором поддержал её четырёхликий.
‒ Хештег похмелье, ‒ оставила за собой последнее слово богиня.
Один отметил в журнале отсутствующего руной тёмной воды.
‒ Итак, вам на сегодня было задано сотворить Рагнарёк. Все справились? Хорошо. Давайте приступим. Гламур?
‒ Да, секундочку ‒ отозвалась инстаграмная богиня быстро прокручивая что-то на смартфоне. ‒ Вот.
На доске позади Одина появились кадры кинохроники. Переполненные больницы, взрывы, толпы дерущихся на улицах людей.
‒ Я взяла классический сюжет. Сначала чума, в данном случае коронавирус, потому что принесла её коронованная летучая мышь ‒ архетипичный слуга зла. Потом война, голод и смерть.
‒ Шокирующие новости! Гламур не сама делала свою домашку! ‒ вклинился четырёхликий. ‒ Она списала у своего поклонника.
‒ Ах ты дрянь! ‒ зло прошипела Гламур, распластавшись по парте в сторону ябеды. ‒ Культуру отмены захотело схлопотать?
‒ А ты попробуй, ‒ лицо, обращённое к Гламур, сейчас изображало печально ухмыляющегося Джонни Деппа. ‒ Смотри, как бы не вышло как с Эмбер.
‒ Тихо, ‒ оборвал начинающуюся склоку Один. ‒ В списывании нет никакого греха. Самые успешные сегодняшние религии списаны у более талантливых, но менее удачливых студентов. Другое дело, что в этом апокалипсисе есть ошибки.
По амфитеатру аудитории пронёсся шелест раскрываемых тетрадей.
‒ Во-первых, ‒ Один отмотал презентацию к началу, ‒ тут неверная последовательность. Первым должен появиться голод. В результате голода развязываются войны за ресурсы. И уже потом слабость от голода и антисанитария войны становятся почвой для чумы.
Тут же поднял руку молчавший до этого бог в плотном капюшоне, одетый в строгий сюртук пуританина. Один кивнул.
‒ Прошу прощения, учитель, но эта последовательность была эффективна только в старом мире, когда голод мог периодически возникать из-за неурожая. Сегодня удобрения мешают наслать эту кару. А регионы, в которых он стал обычным делом, заперты в своих границах. Распространить из них инфекцию ‒ дело непростое. Взять хотя бы Эболу. Можно устроить только локальный голод, который заставит одного человека съесть летучую мышь. А потом, благодаря пандемии, подвинуть общественное мнение в сторону правых взглядов. И, пока силён страх, сразу пустить войну.
‒ А, так вот кто тот поклонник, у которого Гламур списала, ‒ весело фыркнул киборг, до того сидевший неподвижно, будто был выключен. ‒ У тебя разве нет каких-то заповедей про недостойные мысли?
‒ Суть учения ‒ в трактовке, а не следовании заповедям, ‒ обиженно проворчал пуританин.
Один тем временем задумчиво поглаживал бороду. Наконец, он кивнул самому себе.
‒ Что ж, логично. Но это не отменяет второй проблемы этого сценария. Любой конец света должен состоять из трёх этапов. Первый ‒ эпоха упадка нравов. Второй ‒ последняя война. Ну или великий суд. С этими двумя пунктами тут всё хорошо. А вот третий этап ‒ появление лучшего мира, тут не представлен вовсе. Так что ставлю вам уруз, но с минусом.
Один вывел в журнале руну, обозначающую стада и богатства.
‒ Так, дальше у нас Масскульт. Пожалуйста.
Четырёхликое божество поднялось из-за парты и распахнуло чёрный плащ. Из-под него безумной стаей ринулась лавина жёлтых листков. За мгновенье стены аудитории оказались покрыты вырезками из газет. Из рукавов божества красными щупальцами вырвались толстые нити. Они впивались в один листок и змеиным выпадом неслись к следующему. Вскоре всё пространство оказалось занято паутиной ниток, соединяющих листки.
‒ У меня всё просто. Мировое правительство поработило население планеты, зомбируя и отупляя его. И в скором времени каждому будет вживлён чип, транслирующий телепрограммы прямо в мозг, и одновременно берущий под управление тело. Мозг отвлечён потоком вещания, и не следит за тем, что делает тело. А тело тем временем работает.
‒ Неплохо, ‒ кивнул Один. ‒ Только один нюанс. Благой мир после конца света должен быть и правда благим. А не просто потоком развлекательных программ.
‒ В этом самая шокирующая деталь моего плана, ‒ гордо улыбнулось божество четырьмя ртами. ‒ Моё писание направлено и на простых людей и на само мировое правительство, которое действительно существует. Рай предназначен только для правителей.
Один медленно кивнул и вывел в журнале руну солнца и славы.
‒ Что ж, отлично. Вы прекрасно справились. Ставлю совуло. Так, переходим к следующему. Как ваше имя читается? Юде форс?
‒ Джедифорс, ‒ поправил Отца воинов бог со световым мечом. ‒ Сила джедаев. Должен сделать предварительную ремарку, мой культ не воспринимается как настоящая религия. Потому мои верующие могут быть среди чужой паствы.
Прямо из воздуха перед Одином соткалась стопка бумаги. На титульном листе значилось: “Звёздные войны. Эпизоды VII ‒ IX. Сценарий.” Бог, когда-то давший письменность скандинавам, закрыл глаз и положил ладонь на бумагу, впитывая слова.
‒ Свой конец света я назвал перезапуском канона, ‒ рассказывал тем временем Джедифорс. ‒ События расширенной вселенной отменены. Но основной сюжет ровно тот же, что в первой трилогии. Ну разве что с добавлением повестки и сильного женского персонажа на главную роль.
Один задумчиво пожевал губами.
‒ Спустя годы, поклонники, наверное, примут такую версию. Но, должен сказать, пока сыро. Очень сыро. Персонажи недостоверные, сюжетная логика хромает. Вот что, пока что я оценку ставить не буду, а вы доработаете канон в сериалах, договорились? Отлично. Так, теперь у нас Сайентизм. Вы племянник Науки?
‒ Да, всё так, ‒ отозвался киборг. ‒ У меня сдвоенное задание. Я его представлю ещё и в курсе мессианства. Дело в том, что я недавно пошёл на факультатив пророков, и мне показалось удачным…
Дверь вдруг отворилась, и в аудиторию заглянул египетский Ра. Быстро осмотревшись он извинился и вышел.
‒ Начинайте уже, ‒ в голосе Одина звучало едва заметное раздражение. ‒ И так мы тут долго сидим, видите, солнце уже уходит.
Киборг кивнул, и перед кафедрой замерцали лучи голограммы. После короткой загрузки в воздухе появилась медленно вращающаяся голова Илона Маска.
‒ Вот мой пророк. Так как иные миры и мистические события не укладываются в мою концепцию, лучший мир будет вполне физическим. Но на другой планете. Отправятся туда только праведники. Праведность определяется заботой об экологии и собственном теле, так что отбор будет проводиться по состоянию здоровья. Ну а затем избранные отправятся на Марс и построят там лучший мир.
‒ А неплохо, ‒ Один хлопнул себя по колену. ‒ Надо будет сказать Науке о ваших успехах. Только вот в лучшем мире люди обычно не работают. Он же даётся в награду за земные труды.
‒ Избранные перейдут на верхние уровни пирамиды Маслоу. Вместо тяжёлого физического труда они будут заниматься творческим решением проблем и управлением роботами.
‒ Что ж, отлично. Ещё одно совуло в вашей группе. Переходим к следующему. Апокриф.
‒ Это я, ‒ отозвалось божество в одежде пуританина и капюшоне. ‒ Суть моего учения в переосмыслении старых религий. И в данном случае проект конца света я основал на евангелии от Марка. Стих тринадцатый, глава тридцать вторая.
Из внутреннего кармана он достал несколько святых книг, выбрал нужную и остальные убрал обратно. Раскрыл и хорошо поставленным голосом продекламировал:
‒ О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец.
‒ Та-ак? ‒ заинтересованно протянул Один.
‒ Позвольте я предварю свою презентацию небольшой историей.
‒ Только побыстрее, пожалуйста, у нас за вами ещё один проект.
‒ Конечно. Итак, в воскресенье в тюрьму кидают философа. Он приговорён к смертной казни. Но так как воскресенье, в тот же день его не казнят. Более того, ему сообщают, что за его преступление он должен страдать, а самое сильное страдание приносит неизвестность. Поэтому его казнят на следующей неделе, но он не будет знать, в какой именно день. И он тут же обретает веру, что останется жив.
Все в аудитории недоумённо нахмурились.
‒ Можно несколько развернуть последний тезис? ‒ попросил Сайентизм.
‒ Конечно! ‒ Апокриф довольно улыбнулся. ‒ Смотрите, если его не казнят в течении всей недели и он доживёт до нового воскресенья, то ему соврали. Ведь он уже будет знать, в какой день его казнят. То есть в воскресенье его казнить не могут. Но тогда не могут казнить его и в субботу. Ведь если он останется жив до ночи пятницы, а в воскресенье его казнить не могут, значит, остаётся суббота. И тогда он тоже будет знать день своей казни. И это тоже нарушает данное обещание. Значит его не могут казнить ни в воскресенье, ни в субботу. Таким же образом он уверился, что и остальные дни для него безопасны.
Апокриф замолчал. Жестом дарителя раскрыл руки над священным писанием и со страниц в воздухе разлилось благодатное сияние, из которого проступило изображение вращающейся Земли.
‒ Так чем же закончилась история? ‒ хором спросил Масскульт. ‒ Его отпустили?
‒ Нет. Его казнили в среду. Совершенно для него неожиданно. ‒ довольным голосом ответил Апокриф. ‒ Примерно то же самое я хочу провернуть в своём проекте. Если обещано, что день конца света будет внезапным ‒ не должно быть никаких предвестий. Просто раз, и всё
Он захлопнул книгу. Изображение планеты тут же исчезло. Гламур и Масскульт вздрогнули от неожиданности. Один почесал бровь над повязкой.
‒ Концепция, конечно, интересная. Но в этом задании вы должны были именно отработать навык светопреставления. Так что, если других версий трактовки события у вас нет… ‒ Он выжидательно посмотрел на Апокрифа, затем перевёл взгляд на Гламур. ‒ А, ну да. Ты отдал свою основную работу, и не успел написать полноценную версию, так? Что ж, ставлю тебе ису. Придёшь на пересдачу.
И Один резко провёл в журнале чёрточку.
‒ Так, и остался у нас Летающий Макаронный Монстр. Что ж, прошу.
Над столом всплыло облако спагетти с тефтельками. До сих пор в этой груде было сложно опознать существо. Но вот оно оформилось в подобие головы. В нём прорезался рот, который тут же приветливо улыбнулся.
‒ Отлично, спасибо. Рад, что мне дали слово последним. Мой конец света называется большое сожжение.
‒ Как? ‒ Один поднял бровь. ‒ Ты, конечно, личность довольно эпатажная, но уверен, что это не перебор? Очень уважаемая религия нервно реагирует на это словосочетание.
‒ Что? А, нет, там по-другому называется. Моё название в честь фестиваля Burning man. Оно про то, чтоб отжигать, а не жечь.
Один сделал приглашающий жест. Макаронный Монстр взлетел чуть повыше.
‒ У меня с чудесами не очень, если не считать чудо рационального мышления. Так что постарайтесь вообразить презентацию в уме. Итак, основная мысль в переосмыслении тех трёх этапов, которые вы озвучили раньше. Упадок, затем что-то страшное, а затем новый хороший мир. Так вот, я не согласен с каждым из них. Во-первых, зачем дожидаться, когда всё пойдёт под откос? Лучше уходить на пике, пока всё идёт как надо. Сохраняя добрые воспоминания о том, что было раньше. Уходить, пока не успел всё испортить. Важное составляющее моей религии ‒ это пиво. А пиво ‒ это когда дрожжи делают из сахара отличный напиток. Переделывают окружение во что-то лучшее. Как люди. Но если оставить пиво слишком надолго, дрожжи там погибнут от алкоголя, и вкус испортится. Это вот как ваши концы света. А годный пивовар останавливает брожение гораздо раньше: просто нагревает.
‒ Переходите к следующему этапу, ‒ хмуро попросил Один.
‒ Да, дальше у нас или последняя война, или страшный суд. И то и другое, прямо скажем, отстой. Нафига воевать, когда вокруг всё отлично? Или почему кто-то кого-то должен судить, если человечество всё делает правильно? Короче, вместо этой скукотени у меня будет самая отпадная вечеринка на свете! ‒ Макаронный Монстр весело рассмеялся.
‒ Ну хорошо, ‒ Один сплёл пальцы. ‒ А почему тогда вы отказываетесь и от третьего этапа? От лучшего нового мира? В вашу позитивную картину вроде бы эта концепция отлично укладывается.
Макаронный Монстр довольно улыбнулся и зашевелил спагеттинами.
‒ Так-то да. Но нет. Понятие “лучший новый мир” значит, что старый плох. А мы ж все вместе работаем, чтобы он был лучше. Да и вообще, хорошо и плохо ‒ это оценочные суждения. Они зависят не от фактов, а от того, как к ним относятся. Так что тут нужно не новый мир строить, а отношение людей менять. И вот тут самое клёвое. После крутой вечеринки самый кайф – это просто посидеть в тишине. Посмотреть на воду, на небо. Такая вот похмельная медитация…
‒ Достаточно! ‒ Один встал и навис над столом, опираясь руками. ‒ Большей бессмыслицы я никогда не слышал. За использование пива накину один балл, чисто из личных симпатий. Но остальное! Религии ‒ это не повод для развлечения. Даже праздники должны в первую очередь заставить задуматься о мироустройстве и вечных истинах. Так что это ваше всесожжение просто курам на смех. Останьтесь после урока. Остальные свободны. Урок окончен.
Юные боги поднимались из-за парт, собирали свои вещи. Кидали встревоженные взгляды в сторону Одина и сочувственные ‒ на Летающего Макаронного Монстра. Когда два божества остались в аудитории одни, Один заговорщицки подмигнул Макаронному Монстру.
‒ Так и где, говоришь, проходит та отпадная вечеринка, в честь которой ты назвал своё светопреставление?
Автор: Игорь Лосев
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ
