Новую дислокацию запозднившиеся соискатели выбрали, когда на улице начинало темнеть. На лесную стоянку остановились, удалившись от респектабельного поселка на расстояние около километра и укрывшись в практически девственной чаще; они съехали на одну из боковых грунтовых дорожек и отыскали приличную глухую полянку. Галантные кавалеры, умело собрав лесную палатку, заняли́сь приготовлением походного ужина. Озабоченные приоритетной целью, они развели бездымный костер и подогрели мясные консервы, по случаю больничного выезда закупленные попутно. Импровизированный пикник был оценён по достоинству! Единственное, Багирова, не отошедшая от неприятной встречи с ползучим гадом, наотрез отказывалась выйти из безопасного салона наружу – пришлось подавать подогретую еду напрямую во вместительную машину. Когда пищевое насыщение подошло к логичному завершению, Семён привёл заманчивую идею:
- Я думаю так… Раз уж мы находимся на чужом пространстве, сопряженном с нежданными, опасными встречами, то одеваться покамест необходимо в специальную одежду, захваченную нами для осложнившихся ситуаций – с обязательным обуванием ботинок военного образца. В дополнение разрешите предупредить, что сделанное предостережение касается всех, в том числе и прекрасную половину миротворческой экспедиции – никто возражать не будет?
- Нет! - хором ответили единодушные компаньоны.
- Тогда сейчас предлагаю спать, а завтра продолжим строить насущные планы, как же добыть две части Про́клятого сокровища, находящиеся от нас едва ли не в шаговой близости?
- Есть тут у меня одна увлекательная мыслишка… - неожиданно для всех заверил Ковальский, - но озвучивать я её пока ещё не готов и расскажу о ней лишь завтрашним утром.
- Почему? - встрепенулась неугомонная Вика. - Давай вместе возьмём и порассуждаем, глядишь, до чего-нибудь и додумаемся.
- Нет, - неуверенно засомневался Аркадий, - мне нужно кое-что взвесить, хорошенько обмозговать, а значит, обсудим её потом – может, она вообще окажется полной утопией?
- Ладно, - обычно крайне непримиримая, предводительница легко согласилась на поступившее предложение, - тогда ложимся спать, а то уже поздно.
Возражать ей никто не стал. Она надёжно закрылась в салоне немецкого «мерседеса». Пожелав ей спокойной ночи и облачившись (по совету Королёва) в специальные костюмы, подготовленные мужчины забра́лись в купленную палатку и, не выставляя никаких часовых, а полагаясь исключительно на прозорли́вую интуицию, спокойно заснули.
Проснулся Избранный от какого-то странного сопения, зловещего и зловонного; оно производилось неведомым организмом, причём прямо подле разби́той палатки. Становилось очевидно, что снаружи кто-то находится. Этот некто издавал неестественные, явно нечеловечьи, звуки, спровоцировавшие миллионы мельчайших мурашек, предвестников холодного ужаса; маленькими точками они забегали по холодной спине разбуженного героя, на лбу же выступила неприятная, ледяная испарина. Хотя он и считался человеком неробких десятков; но в сложившихся обстоятельствах, ожидая наступления неизвестного, от суеверного страха перехватило вдруг замершее дыхание.
Натренированный человек тем и отличается, что способен побороть в себе негативные проявления, а включая деловую сообразительность, действовать сообразно возникшему положению. Так поступил и подполковник полиции. Для начала он пригляделся к Ковальскому и озабоченно осознал, что тот уже тоже проснулся и находится под воздействием необъяснимого ужаса; тот завладел испуганным поля́ком до такой исключительной степени, что Аркадий не позволял себе хоть как-то пошевелиться. Убедившись, что от второго компаньона реальной помощи навряд ли дождёшься, бывалый оперативник потихоньку приподнял кверху железную молнию, скрывавшую из неширокой палатки уличный выход.
Лагерный костер давно уже сник, вокруг царила непроглядная, кромешная темень. Воспитанник Тёмного Странника хорошо себе представлял, что приближаться к машине, набитой Про́клятыми сокровищами, всемогущий наставник никоим образом не отважится, а следственно, рассчитывать на его потустороннюю помощь, к сожалению, не получится. «С каким ещё сверхъестественным чудом нам придётся невольно столкнуться?» - зловещая мысль напрочь укоренилась во встревоженной голове Королёва, когда он всё-таки набрался беспечной решимости и когда собрался высунуть голову немного наружу. В воспаленном мозгу, в последнее время привыкшем общаться исключительно с мистическими явлениями, никак не укладывалось, что в чисто российской глуши может находиться обыкновенное лесное зверьё; нет, он почему-то предполагал, что Чёрный Бог не сидит без ратного дела и выслал им, на скорую ликвидацию, самых страшных помощников, неприкаянными душами блуждавших по всей ближайшей округе.
Итак, освободив входной проход практически до конца, Семён включил карманный фонарь и осторожно раздвинул по сторонам тряпичные створки. Едва образовалось приемлемое отверстие, яркий луч света направился в сущую темноту – и… Тут же! Прямо перед собой он увидел вытянутую мохнатую морду, увенчанную круглым сморщенным пятачком. А ещё! На него смотрели маленькие чёрные бусинки-глазки, над ними торчали острые, треугольные уши – словом, для полного сходства с верноподданным служителем преисподней не хватало лишь маленьких, аккуратненьких рожек. Незначительное, если и не сомнительное расхождение заботило Избранного ежели не крайне мало, то и не слишком достаточно: улицезрев перед собою настоящее исчадие Ада, он не на шутку перепугался, а его мужественное сердце на одно мгновение даже остановилось.
Выказывая световому лучу, направленному прямо в глаза, неподдельную неприязнь, странное существо недовольно фыркнуло, а затем, озлобленно хрюкая, отбежало чуть в сторону, моментально растворившись в непроницаемой темноте. Лишь на один, единственный, миг человеческому взору предстала упругая щетина чёрно-бурого цвета, с примесью желтоватого, располагавшаяся на коротком и плотном теле, достигавшим в длину не больше двух метров, с высотой в верхней холке немногим более ста сантиметров; но и коротенького явления, вкупе с маленькими клыками, украшавшими страшную морду и торчавшими в разные направления, было вполне достаточно, чтобы распознать оголтелую самку кровожадного, беспощадно жестокого, вепря.
Немного привыкнув к окружавшему мраку и поиграв белыми отсветами по мрачной полянке, Семён уяснил, что их посетил целый кабаний выводок, ведомый чудовищной, до жути огромной, мамашей. Ничего противоестественного в случившемся событии не было, и подполковник полиции облегченно выдохнул:
- Нас посетили дикая свинка и маленькие детёныши.
Однако расслабляться явно не стоило! Могучие кабаны славятся непревзойденной свирепостью, и ещё неизвестно, как они поведут себя в той или иной ситуации. Оглянувшись на полуживого Ковальского, доблестный офицер заметил, что тот понемногу приходит в себя и отходит после захватившего кошмарного ужаса. Пошарив в дорожной сумке, Аркадий извлёк наружу травматический пистолет и медленно приподнялся, готовясь отражать опасное звериное нападение.
- Убери, - уверенно прошептал полицейский, - жалким «пистиком» ты разозлишь её ещё больше. Твой слабенький «пугач» годится отпугивать безмозглых ворон, да ещё разве пьяненьких отморозков, едва стоящих и ничего, по сути, не понимающих. Поверь, лесного монстра обыкновенной «пукалкой» не проймешь, потому как резиновая пулька и до тела-то кабаньего не достанет, а успешно застрянет в густой и мохнатой ше́рсти.
- Что же нам делать? - вторя опытному товарищу, прошептал перетрусивший спутник.
- Пока не знаю?.. Вроде не нападают – может, сами уйдут?
- Мне тоже кажется, что для нас это самый приемлемый вариант.
Но не тут-то было. Самка жуткого вепря, очевидно, с озвученным мнением оказалась совсем несогласной (ещё ей, по-видимому, претило, что непрошенные гости вторглись в её личное лесное пространство и что они представляют потенциальную опасность как для нее самой, так и её маленьких, неразумных детенышей); оказывается, она отбежала лишь для того, чтобы выбрать для себя наибольший, хороший разбег. Теперь, когда между свирепым чудовищем и двухместной палаткой образовалось никак не менее двадцати с половиной метров, представительница владимирской фауны резко остановилась, а развернувшись назад, уверено понеслась на хлипкое, чуть живое, устройство; она отчаянно верещала и постепенно набирала всё большую скорость.
Распознав ужасный манёвр, предусмотрительный оперативник жёстко скомандовал: «Вон из палатки – быстро!» - и не замедлил показать поучительный, наглядный пример. Вслед за ним поспешил из ветхого жилища Аркадий Ковальский, напуганный до нескрываемой жути. На выходе он обо что-то запнулся и, покидая брезентовый домик, плашмя растянулся перед самым матерчатым входом, так и продолжая одной ногой оставаться внутри. Как раз в тот критический миг опасное животное приблизилось на самое наикратчайшее расстояние и врезалось поросячьим пятачком напрямую под неказистое основание. Удар случился настолько сильным и сокрушительным, что хлипкое строение (и так-то едва живое) как-то разом сложилось, словно бы оказалось всего-навсего картонным строением.
Увидев, что приключилось с неумелым товарищем, Королёв устремился на действенную подмогу. Взяв руками за оба плеча, он решительно дёрнул, извлекая неуклюжее туловище из ненадежного, целиком уничтоженного, жилища.
Тем временем матёрый хряк неистово терзал ненавистную хижину, превращая ее в рваные, лохматые клочья. «Хорошо ещё, все основные вещи остались в железной машине», - подумал подполковник полиции, с печалью глядя на неумолимое, безудержное, свирепое лиходейство. Требовалось что-то решительно предпринять, ведь закончив с нестойкой палаткой, чудовищный вепрь, без сомнения, сразу же кинется на беспечных людей, стоящих неподалёку.
Вдруг! До напряжённого слуха донёсся моторный шум и одновременно блеснули яркие фары, как следует осветившие лесную поляну. Потрясённому взору предстало страшное зрелище: по полукруглому периметру, вереща и брыкаясь, неустанно носились маленькие полосатые кабанята; в центре лужайки их здоровенная мать, все более свирепея, уничтожала маленький островок современной цивилизации, обосновавшейся в глухом, практически первозданном, лесу. Насладиться ужасным зрелищем, из них доселе никем не виданным, не позволила предусмотрительная Виктория, оказавшаяся на редкость решительной.
Проснувшись от жуткого шума, доносившего снаружи, она приоткрыла заспанные глаза, мгновенно оценила всю страшную ситуацию и, быстро найдя самое правильное решение, завела мощную, быстроходную технику, заглушённую на ночь. Дивное дело, в момент непостижимой опасности она нисколько не нервничала, напротив, действовала чётко, слаженно, безошибочно. Когда безотказный мотор по-быстрому запустился, она резко включила светодиодный свет, открыла водительскую дверь, а затем распорядительным тоном пронзительно крикнула:
- Ну-ка вы!.. Оба – быстро в машину!!!
Второй раз приглашать не потребовалось: два напуганных спутника, не чаявших, что выберутся из страшного положения практически без потерь, немедленно поспешили к ретивому транспорту и поторопились укрыться в более-менее безопасном салоне. Не успели они толком захлопнуть пассажирские дверцы, а Багирова уже до пола вдавила топливный газ, и автомобильное средство, взвизгнув всеми четырьмя колеса́ми, не плавно тронулось с места, мгновенно набирая резвые обороты.
Как оказалось, предпринятая предосторожность осуществлялась в самое время: дикая свинья, посчитав, что ветхая палатка получила всё, что именно ей причитается, привлечённая ярким светом, неожиданно вспыхнувшим чуть в стороне, в один миг переключилась на «вражеский» внедорожник и галопом бросилась строго наперерез. Столкновение с осатанелым животным, вес которого превышает сто килограммов, не сулило ничего привлекательного и предполагало значительные последствия. Когда до него оставалось всего-навсего десять метров, бесподобная водительница моментально сбросила газ, выжала тормоз, а следом включила ещё и «ручник» – заклиненную автомашину решительно занесло и развернуло кругом, на обратное направление. Она накренилась на правый бок и только каким-то невиданным чудом разом не опрокинулась, а вернулась на остальные колеса, на миг приподнявшиеся и ненадолго зависшие.
- Может хватит с лихими экспериментами? - испуганно поинтересовался Ковальский, ещё не отошедший от нечаянной встречи, а уже вновь подвергавшийся суровому испытанию.
- Не дрейфить! - дрожавшим голосом прокричала Виктория, из-за неудачного манёвра сама побледневшая и задрожавшая от затаённого страха (но только не паники). - Я профессионал!
- Похоже на то, - уверенно констатировал уверенный офицер, не принявший досадные мелочи близко к мужскому сердцу (ему не раз доводилось находится в машине, «ложившейся» прямо на крышу), - ведь мы не перевернулись.
Пока они рассуждали, дьявольский посланец (видимо, не иначе?), не обладавший мане́вренными способностями, повинуясь физическим законам господина Ньюто́на, пробежал гораздо дальше вперед; он удалился не менее чем на тридцать метров, прежде чем ему удалось остановиться и развернуться назад, изготовившись для повторного нападения. Не желая предоставить ему убойной возможности, Багирова включила заднюю передачу, резво выкрутила рулевую баранку, а нажав до упора на газовую педаль, развернулась уже классическим, вполне естественным, способом. Далее, было делом ее виртуозного мастерства: включив переднюю передачу, молодая, красивая, да ещё и отважная, женщина уверенно встала на максимальные обороты. Призрачных шансов кабаньей самке оставлено не было (если бы она научилась летать, то преодолеть расстояние, образовавшееся до мчавшейся «немки», по современным законам физики у неё навряд ли бы получилось).
Невзирая на то что причинить существенный вред она уже не могла, рассвирепевшая мамаша всё равно кинулась вслед за удиравшей махиной и неслась за ней, пока она окончательно не скрылась из виду. Достигнув желаемого результата, разъяренная самка кое-как успокоилась и вернулась к оставленным ею полосатым малюткам. Потрясённые соискатели добивали ночной остаток, остановившись неподалёку от глухого, неприветливого, но всё же жилого посёлка.
