Весной-летом, как будто в компенсацию за унылый сезон, Питер порадовали - дважды! – гастролями Большого театра. Если майская программа была незамысловатой – попсовый «Спартак» Ю. Григоровича и вечные «Драгоценности» Дж. Баланчина, то в июле нам досталось счастье увидеть свежайшую московскую премьеру – двухактную «Пиковую даму» Ю. Посохова.
Сначала, услышав о приезде «Пиковой» из Москвы, я воодушевилась – наконец-то посмотрю вживую легендарный балет Р. Пети, поставленный на Н. Цискаридзе - но быстро пришла в себя. Какой Пети, время-то идет... Свежую «Пиковую даму» в Большом в конце 2023 года поставил один из любимых руководством главного театра страны постановщиков – Юрий Посохов. В афише театра уже значились три его балета: «Герой нашего времени», «Чайка», «Нуреев». Несмотря на любопытство, я отчасти была предубеждена и немного, что греха таить, разочарована. Посохов – не Пети. Хотя, конечно, никакие сравнения в области искусства не могут быть корректны. Но что поделаешь, я человек, а потому пристрастна и необъективна… Правда, я всегда «за» то, чтобы взять свой скепсис обратно и признать достоинства увиденного спектакля. Лишь бы они были.
На этот раз существенно менять мнение мне не пришлось. Увиденное не покорило и не впечатлило. Ранее я смотрела балеты Посохова, имею представление о его почерке и пластическом языке, и он меня ну ни чем не цепляет. Крепкий мастер средней руки, на любую тему он ставит однотипные неоклассические танцы, стараясь компенсировать скромность балетмейстерской фантазии режиссерскими ходами, оригинальной трактовкой сюжета, а также общим художественным решением. Иногда схема работает лучше, иногда хуже, но вау-эффекта не дает. Что не мешает, правда, Посохову иметь имя в балете на мировом уровне и быть востребованным. Хотя, повторюсь, танцы, которые он сочиняет, я считаю более чем посредственными. Им недостает оригинальности, свежести и индивидуального стиля. Последователь идей Аштона и Макмиллана и созданной ими традиции драмбалета на западный манер, Посохов аккуратно использует их наработки. На том и стоит. «Пиковая дама» - лакомый кусочек для балетмейстера с такими вкусами. Дворянские собрания, балы, казармы, игорный дом, преступление и наказание, любовь и страсть - весь флёр мистической истории от мсье Пушкина благоволит сочинению страстных монологов и драматичных дуэтов, перемежающихся пантомимными излияниями чувств и живописными массовыми танцами. Вспомним «Зимние грезы» или «Манон» - вот примерно в том же духе, только у Посохова скромнее и скучнее.
С музыкальным материалом к спектаклю Посохов поработал индивидуально. Партитура составлена из избранных номеров одноименной оперы, отрывков других произведений Петра Ильича Чайковского и сочинений нашего современника Юрия Красавина. Выглядит это как умелая компиляция «по-эйфмановски», с использованием принципа контраста, а также манипуляцией мелодической структурой музыки в соответствии с моментом действия. Должен был бы наверное впечатлить включенный в состав оркестра контратенор (в мой вечер это был Вадим Волков), но меня не впечатлил. Эффектный ход и полезный инструмент (арии из «Пиковой дамы» иллюстрировали действие), но не более.
Пушкинский сюжет у Посохова упрощен на уровне концепции, что сегодня называется обычно авторской трактовкой. Хотя, зачем она, если у Пушкина и так неплохо вышло, непонятно. Герман изначально предстает юношей нервическим и зацикленным на своих страстишках. Все, кроме тайны Графини и жажды самоутвердиться, оказывается для него малозначимым. Я увидела героя, которому Лиза глубоко безразлична. В их встрече на балу и драматичном, на первый взгляд, дуэте, не было при ближайшем рассмотрении ни близости, ни страсти. Сколько бы они не бросались друг к другу и не делали верхних поддержек. Да и сама Лиза в итоге довольно спокойно оценила ситуацию и оставила неадекватного ухажера в пользу куда более перспективного Томского. Гораздо активнее и эмоциональнее Герман был наедине с собой или с Графиней, как с живой, так и с умершей (спойлер). Центральные герои: Лиза, Полина, Томский, Елецкий, гости на балу, офицеры в казарме, игроки, карты – выглядели плоскими, картонными, лишенными индивидуальности. Более живыми показались на таком унылом фоне сексуальная молодая Графиня и ухлестывающий за ней Сен-Жермен. Характеров не было и у них, зато двигались они посмелее и пофривольнее – хоть было на что посмотреть.
Эпизоды с упомянутыми молодой Графиней и Сен-Жерменом – ожившие воспоминания Графини – мне понравились и с точки зрения режиссуры и драматургии, равно как вся действенная сцена бала и игорный дом. Сцену бала я сочла самой динамичной, структурированной, музыкальной, объемной. Еще обратили на себя внимание введенные в игорный дом живые три карты, даже несмотря на то, что и внешностью, и танцами они напомнили табачниц из «Кармен-сюиты» Алонсо.
По-настоящему из однообразной танцевальной кутерьмы выделился только образ старой Графини. Для нее Посохов вставил в спектакль отличную от остальной хореографию: модерновые контракции, завернутые стопы, нарочитая угловатость, неожиданно гибкие вкрадчивые извивы. Только вот дать бы этой Графине поменьше высказываний, чтобы фигурировала она сцене редко, но метко, как одинокий бриллиант на фоне скромного платья. Но хореограф решил, что для вящего эффекта персонажа должно быть много. В итоге инфернальная Графиня-призрак с кордебалетом то ли грехов, то ли ночных кошмаров заполнили собой всю финальную часть спектакля. И утомили они в итоге так же, как и одинаковые вариации Германа – Смилевски, дуэты Германа-Лизы, квартеты Лизы-Полины-Елецкого-Томского и иже с ними.
Как обычно, украсили и оживили постановку талантливые артисты балетной труппы Большого. Очень хороша была в дуэте Графини с Сен-Жерменом Алена Ковалева. Отличницей в области чистоты классического танца проявила себя в партии Лизы Ева Сергеенкова. Отменно академичен и силен технически был Дмитрий Смилевски – Герман (хотя играл из рук вон плохо). Прыгали вовсю и старательно вели дуэты Томский (Макар Михалкин) и Елецкий (Марк Чино). Старался и вывозил спектакль, как мог, трудяга-кордебалет: пары на балу, офицеры, игроки, свита Графини-призрака. Заметен и хорош в образе Графини был харизматичный и супер пластичный премьер Вячеслав Лопатин.
Сильной стороной Посохова – и его спектакля – стала режиссура и умение создавать единое визуальное решение сцены (совместно с художниками П. Бахтиной и Г. Фильштинским). Пространство использовано умело и масштабно. Герои разведены, мизансцены продуманы, декорации включены в действие. Красиво струились занавеси в сцене бала и дуэта главных героев, создавая ощущение тревоги и мимолетности происходящего. Неплохо «сыграл» стеклянный куб-клетка, в котором заключала Графиня погоревшего и покончившего с собой Германа – как в аду его собственной души. Обратили на себя внимание помпезные декорации бального зала – громадного, высокого, бескрайнего, аж дух захватывало.
Динамика действия, оформление и структура сцен, драматургия отчасти отвлекали от повторяющихся хореографических схем. Но замаскировать повторы движений, скудость языка и рисунков – что соло, что дуэтов, что массовых танцев - все же было затруднительно. Особенно мне это бросилось в глаза в неказистых вариациях Германа. Ладно, если бы он хоть страдал убедительно, но Смилевски был в этом смысле был совершенно беспомощен, и все его полетные прыжки, идеальные двойные туры в воздухе и многочисленные пируэты пропали втуне. Исключением, на мой взгляд, явился только большой действенный дуэт Графини и Сен-Жермена, который прошел сквозной нитью через весь первый акт. Тут хореография показалась мне чуть более насыщенной и фантазийной.
В итоге, посмотрев спектакль, я вышла из театра «пустая». Ни сопереживания пушкинским (простите, посоховским) героям, ни желания поразмыслить на глубокие философские темы я не испытала. Мораль никакую не вынесла. Отчасти развлеклась? – да. Почувствовала себя немного более значимой от того, что увидела московскую премьеру – отчасти. Но разве за этим я иду на балет?..
Источник фото: www.russian.rt.com
