Из Гришиного окна были видны огни усадьбы. Пять лет назад, когда начался ренессанс чужого родового гнезда, их деревня стала напоминать проездной двор. Десятки грузовых машин сновали туда-сюда каждый день. Зато появилась работа. Гриша тоже нашёл себя на стройке: штукатурил и шпаклевал стены, выслушивал насмешки московского прораба, пил водку и костерил буржуев.
А когда он снова увидел Софию, то сердце будто подвесили на ниточке. Он не мог спать и есть, только всё время думал о ней. Конечно, она сильно поменялась, оформилась. Высокая, черноволосая, с большими скулами и красивой грудью. Теперь она действительно была похожа на ведьму: в глазах плясал демонический огонёк, и от неё словно исходила дьявольская энергия.
— Гриша, — сказала она без предисловий. — Вижу на тебе тёмное пятно. Надо бы тебе зайти ко мне. Проведём ритуал.
Выпив целый стакан водки, он пришёл в её хату тем вечером. София встретила его в странном, полупрозрачном одеянии. Читала какие-то заклинания, брызгала на раскалённые камни мутной водой — и чего только потом не вытворяла. Он хотел перекреститься, но она крепко схватила за руку. С того дня он совсем потерял покой, и думал только о Софии. А когда по селу прошёл слух, что банкир озолотит её жениха…
— Какой же ты всё-таки непроходимый тупица, — говорила девушка, когда увидела его спустя несколько дней. — Ты думал, что сможешь меня получить?
С тех пор насмешки стали регулярными. Ведьма, выпив его душу, забрав покой, показала своё истинное лицо. Он к ней с цветами — она смеётся. Он ей шоколад купил — она хохочет. Иногда она снисходила до разговора с ним, но не более. В одну из таких бесед Гришка плакал, размазывая слёзы по своим щекам:
— Софийка, — говорил он. — Давай вместе жить, а? Ну давай! Я хату твою поправлю, картинкой её сделаю. А хочешь — в мою переедем? Комнату тебе отгрохаю, как в Москве! Буду сутками трудиться, на пилораму в ночную, лишь бы ты ни в чём не нуждалась.
Но ведь хохотала: ей нравилось, что деревенский мужичок страдает. С такой красавицей, как она, он никогда бы не провёл ночь — сколько ни мечтай. А попробовав однажды запретный плод, навсегда стал её игрушкой.
— Ну чего ты молчишь, Софийка? — спрашивал он. — Скажи мне да, Христом Богом молю!
Смеяться она перестала — и даже как будто оскалилась. На следующий день передала записку и позвала к себе — якобы, с отцом, то есть главным барином, знакомиться. А когда Гришка подошёл к забору, нашёл калитку и постучался внутрь — выскочили какие-то лбы. И так его отделали — неделю не мог на левом боку спать, дышал через раз. Чуть живой ушёл!
Впрочем, свежие новости о быте Софии у него всё же имелись. Во-первых, она сама регулярно бывала в доме своих родителей, на краю деревни — чем подпитывала слухи о своей ведьминой сущности. Во-вторых, в усадьбе трудилась кухарка и кастелянша — из их села. Уж они чего только про Софию не рассказывали! И обычно барин запрещал трепаться о том, что происходит за красивым забором — а тут как будто не замечал.
Гриша думал, что у неё появился другой, появился навсегда — и не мог простить. Вчера видел его на стройке: худой, высокий, лощёный. Куда ему, простому мужику, чьи руки нежнее рукоятки топора ничего не знали, с таким тягаться? От ревности и душевной боли по щекам бежали слёзы. Он вышел на улицу — до ветра, потому что в доме не было туалета.
И прямо возле двери заметил белый конверт. Гриша перекрестился: всего час назад, когда он вернулся из магазина, его не было. Или привиделось? Взял в руки: бумага хорошая, мягкая. Поднёс к носу: пахнет ею — такой близкой, но такой недоступной. Дрожащими руками, аккуратно — только бы не порвать — открыл. Поднёс к самым глазам, чтобы видеть строчки. И из глаз его потекли слёзы, но не боли, а радости.
— Хочешь, я сяду за руль? — спросила София. Несколько часов, что они ехали сначала по просёлочной дороге, а потом — по трассе, она не сомкнула глаз. Только один раз остановились, чтобы заправить машину и выпить кофе.
— Нет, — улыбнулся Александр. — Машина — огонь. Прав был твой отец.
— Он мне не отец! — огрызнулась София, и улыбка пропала с её лица.
Дальше ехали молча. Хирург припарковал чёрный «БМВ» возле коттеджа тестя. И что он раньше находил в этой безвкусной домине? После особняка Эммануила здание выглядело и грустно, и убого. Зато машина миллионера действительно была хороша. Пятьсот километров пролетели на одном дыхании: у него даже не затекла шея или спина. Он вышел и достал телефон, чтобы позвонить бывшей жене, но она сама появилась рядом.
— Быстро ты устроился! — сказала Катя, глядя на симпатичную ведьму. Та, словно желая довести ревность бывшей до максимума, злобно улыбнулась — и в этот момент была обворожительна.
— Катя, ну перестань, — попросил Александр. — Это дочка моего босса. Вернее, не дочка... В общем, считай, что это мой помощник.
— Вижу! — оскорбленно сказала Катя. — Во всем тебе помогает, эта дочка босса?
Улыбка не покидала лицо Софии. Она будто упивалась ревностью своей конкурентки. Хирург почувствовал себя полным идиотом и не знал, как успокоить женщину. Как он раньше с ней справлялся? С пол-оборота завелась ведь.
— Можно подумать, вам никто не помогает, — сказала ведьма и подмигнула. Лицо Кати тут же стало пунцовым.
— Убирайся, — прошептала она. — Убирайтесь оба!
— Катя, что за детский сад, — сказал Хирург. — Я пятьсот километров проехал. Что с батей? Где он лежит? Давай съезжу, пообщаюсь, осмотрю его…
— Нет, — отрезала она. — Уходите. Всё поздно! Он так в себя и не пришёл, понимаешь?
— Это не приговор, — ответил Александр. — Скажи, где он — мы туда рванём. Давай.
— Права твоя ведьма, я другого люблю, — прошептала Катя.
— Что? — спросил Хирург, не веря своим ушам. — Другого?
— Марка, — пожала плечами бывшая жена. — Настоящий мужик — не ты.
У Александра закружилась голова, будто Катя влепила ему оплеуху. Он физически почувствовал, как горит кожа. Марк! Его ученик, его бывший компаньон. И что она в нем нашла? Тридцать лет, вчерашний студент, тьфу. Как давно они вместе, интересно, подумал Александр.
— Ладно, мы уходим, — сказал хирург, на удивление спокойно.
— И что? — спросила бывшая жена. — Больше ничего не скажешь? Даже не ударишь?
— На дочку можно посмотреть?
— Нет ее, — хихикнула Катя. — Нет, твоя новая пассия тебе другую родит. Или сына.
— Или старую отберет, — улыбнулась София, взяла за руку Сашу — и увела его в машину. Посадила на пассажирское сиденье, а сама — завела мотор и резко нажала на газ.
Теперь до него ясно дошло: всё кончено. Как он мог столько лет жить иллюзией любви к этой женщине? Только сейчас он понял, насколько Екатерина ему неприятна. Хуже того — безразлична. Вот только дочь… Как же её увидеть?
— Я нормально езжу, — сказала София, выезжая на оживлённую дорогу. — Вид у тебя, конечно… Давай, говори, в какой ночной клуб поехать. Поднимем тебе настроение.
— В клуб не хочу, — ответил Александр. — А ты Москву хорошо знаешь?
— Ну так, — пожала плечами девушка. — Но ведь Гугл никто не отменял. И волшебную Алису.
— Что, ведьмы тоже пользуются интернетом? — спросил хирург.
— Ага, — ответила София. — Есть у меня одна идея. Есть один чердак.
— Чердак?
— Ну да, — сказала девушка. — Кафе так называется. Там можно посидеть, покурить кальян.
— Кальян — это вредно, — поучительно произнёс хирург. — От него отмирают нейроны в мозге. Поехали.
Сердце бешено колотилось. После откровений бывшей жены ему стало тяжело. Они развалились на мягких подушках и по очереди вдыхали дым, смешанный с ароматами цветов и фруктов. И с каждой затяжкой Александр всё больше и больше мирился со своим положением.
«Вот вырастет дочь, — думал он. — И точно меня поймёт. А может, я раньше её заберу».
Он даже не заметил, как ведьма оказалась совсем возле него — поднырнула под плечо. Хирург подумал, что местные на неё наговаривают. Какая же она ведьма? Очаровательная девушка. Оказалась рядом в такой важный момент — совсем близко.
— Знаешь, что мне вчера снилось? — спросил с улыбкой Александр и вдруг покраснел.
— Знаю. Ведь сны — это путешествие душ. Мы вполне могли быть вместе, пока наши бренные тела лежали на своих кроватях… Поцелуешь меня? — спросила она невинно. И они слились в одной большой страсти — и чуть не развернули на себя кальян, чем вызвали гнев администратора.
Утром, когда они выходили из гостиницы, София сама рассчиталась на стойке. И прямо оттуда послала ему воздушный поцелуй. Дорогу до Разновидного они преодолели молча. Ведьма улыбалась, а Александр был погружён в свои мысли. Возрождённая усадьба никуда не делась: ворота сдвинулись, охранники в шутливой форме отдали честь.
— Быстро вы, — сказал Пётр. — Давайте ключи, я сам припаркую. Шеф ждёт у себя.
Хирург обернулся, чтобы попрощаться с ведьмой — но её уже и след простыл. Она буквально растворилась в воздухе. Он прошёл в дом, перейдя из жаркой улицы в прохладу помещений. И будто перенёсся в другое время и эпоху. Благодетель ждал его в гостином зале, где попивал зелёный чай из кружки.
— Как поездка? — голос Эммануила был наполнен плохо скрываемым любопытством.
— Нормально.
— Решили на ночь остаться? Хе-хе. Дело молодое.
— Ну да, — Александр постарался придать своему голосу равнодушие. — Знаете, возвращаться было уже поздно… Всё-таки, пятьсот километров.
— Понимаю, — согласился миллионер. — Хорошо, что вернулись сегодня же — проект не ждёт. Но и спешить тоже не стоило, ведь везёте золотце… Моё золотце.
Александр кивнул и вышел. Да уж, злодейка-судьба продолжала ставить над ним своим эксперименты. Хирург вспомнил утро в гостинице: как София накрылась шёлковой простынёй с головой. Вдруг она её сдёрнула, села на кровати — молодая, красивая, с совершенной фигурой. Абсолютно голая.
— Едем, — то ли сказала, то ли приказала она, натягивая одеяло до плеч. — Или может, ты хочешь…
— Нет, — возразил он. — Поедем, а то твой отец…
— Никакой он не отец! — закричала ведьма низким голосом и тут же стыдливо прикрыла рот рукой. Одеяло опять соскользнуло, открывая грудь. — Точно не хочешь?
— Хочу в душ, — улыбнулся Александр, хотя на самом деле ему было страшно.
Ночь с Софией показалась ему сном. Он уже не мог понять, что происходит по-настоящему, а что – привиделось. Он вернулся обратно, в гостиный зал, и миллионер в недоумении уставился на него. А Саше хотелось подойти, потрогать благодетеля, чтобы убедиться в его реальности.
— Вы что-то забыли? — спросил Мистер Эм.
— Нет, — Александр попытался придумать повод, чтобы его возвращение не выглядело таким странным. — Тут мне давеча старый генерал говорил…
— Просил осмотреть? — уточнил миллионер. — Поезжайте немедля! В конце концов, амбулатория скоро будет введена в строй. Так почему бы не начать знакомство с пациентами?
Деваться было некуда: сам благодетель сказал навестить генерала и осмотреть его. В усадьбе отыскался неплохой ящик с медицинскими инструментами. Хирург взял его скорее для солидности. В конце концов, ставить диагноз первому пациенту в этой глуши он не собирался. Дом генерала находился далеко — возле самого леса, и туда его подвёз охранник.
Александр подошёл ко входу и нажал на звонок. Приветливая женщина с грустными глазами пустила его внутрь. Внутри уже ждал генерал — и выглядел он неважно. Красное лицо, на котором проступила сетка лопнувших сосудов, явно указывала на нездоровье. Отставной военный улыбался.
— Выпить не желаете? — осведомился старый генерал, пока они шли в гостиную.
— Нет, — ответил Александр. — Вредно это для здоровья. Что Вас беспокоит?
— Ох, — выдохнул Иван Жукин. — Беспокоит меня судьба родины. Боюсь, что завладели ею не то глупцы, не то слепцы… А что касается здоровья — то есть одна деликатная проблемка. Даже не знаю, как изложить.
— Вы сдавали анализы? — спросил хирург.
— Да, — генерал кивнул на стопку документов. — Буквально два дня назад пришлось два часа трястись по пути в поликлинику.
— Трястись? — удивился Александр. — Дорога ведь прекрасная.
— Дорога — да, но мой страх перед медициной никто не отменял, — объяснил генерал. — Вот результаты.
Он показал на пухлую папку из результатов анализов и заключений. Хирург принялся неспешно изучать их, читая. Вот это да! Как же он до сих пор живой? Бумаги красноречиво говорили о том, что старому генералу необходима квалифицированная помощь.
— Почему же Вам не назначил лечение врач?
— Я ему не доверяю, — ответил генерал. — Исходя из его политических взглядов. Вдруг захочет меня отравить? А вас мне рекомендовали как человека нейтрального. Как человека, который точно никого не залечит.
Александр вздохнул. Эта деревня с её странными обитателями нравилась ему всё меньше и меньше.
— Послушайте, — сказал хирург. — Редкий врач будет обращать внимание на политические взгляды пациента, назначая лечение…
— Вот именно — редкий! — воскликнул Иван. — Именно такой и трудится в поликлинике, к которой мы относимся… Простите, лекарство от страха перестаёт действовать. Мне нужно повторить.
Генерал взял графин с запотевшими стенками и налил коньяка в рюмку. Вооружился вилочкой, чтобы наколоть дольку лимона.
— Нет, — Александр решительно накрыл рюмку ладонью. — Я так вижу, что у Вас камни… Камни в почках. Вот, видите этот снимок? Вам вводили специальную жидкость, чтобы его сделать.
— Разве коньяк их не мягчит? — удивился генерал. Он пытался вырвать рюмку, но он не мог тягаться с врачом.
— Напротив, — сказал хирург. — Это одна из причин их формирования… Раздевайтесь до пояса, осмотрим Вас.
Изучая пациента и медицинские документы, Александр подумал, что человек сам копает себе могилу. Вот например, этот генерал в отставке, Иван Жукин? Ему ещё и шестидесяти лет нету, а тело — как у старика. Суставы не гнутся, кожа — вся в нарывах, с трудом передвигается. Его бы посадить на диету, исключить алкоголь… Может, и удастся на ноги поставить.
— Ну что ж, — подытожил Александр. — Есть два варианта: оперативное и консервативное лечение.
— Говорите со мной, как с идиотом, — попросил Иван. — Уж будьте так любезны.
— Хорошо, — сдался врач. — Или вы перестаёте есть мясо кастрюлями и пить коньяк вёдрами — и тогда можно подобрать диету, назначить медикаменты…
— Исключено! — воскликнул генерал. — В этой глуши я и так с ума схожу. Меня так несправедливо и так скоропостижно отстранили…
— Или вы ложитесь под нож хирурга, — сказал Александр. — Но — никаких гарантий.
— Это подходит, — кивнул Иван. — Ранений я не боюсь. Знали бы вы, сколько раз моё тело терзали вражьи патроны.
После осмотра старика Александр начал сомневаться в целесообразности амбулатории. Если они тут все такие самобытные, кого он сможет вылечить? Впрочем, работы всё равно будет немного…
— Где у Вас тут руки помыть? — спросил хирург у женщины в прихожей. Видимо, это была жена генерала: она тоже была на званом ужине, в каком-то длинном сапфировом платье.
— Вот там, пожалуйте, — она показала рукой на дверь и перешла на шёпот. — Слушайте, уговорите Вы этого старого вояку не пить. А то как начнёт — про войны, ранения… Сам-то всю жизнь в штабе просидел.
— Я всё слышу! — прокричал генерал пьяным голосом. — Что, опять отравить меня хочешь? Не дождёшься!
Вдруг у хирурга зазвони телефон, и сердце начала наполнять злость. Она что, издевается?
Выйдя на улицу, он долго думал — снимать трубку или нет. В какой-то момент он даже хотел выбросить телефон в симпатичное озеро во дворе генерала. Когда телефон зазвонил уже в четвёртый раз, он всё-таки снял трубку.
— Саша… — бывшая жена рыдала. — Сашенька… Папа — всё.
— Соболезную, — сказал хирург, но сам не испытывал особого разочарования.
— Сашка, мне так стыдно… — шептала Катя. — Возвращайся, слышишь? Нет у меня ничего с Марком. Нет и не было. Я так сказала, чтобы ты злился — не знаю, что на меня нашло. Рассчитаемся с твоими долгами. Уедем отсюда к морю… Втроём.
Александр не верил своим ушам. Вот так перепады настроения! Совсем недавно кричала на него и ревновала, а теперь — обратно зовёт. Но сердце наполнила теплота. Ведь они даже толком не поговорили — тесть не дал. А сейчас его нет, и он вполне может вернуться. Чем чёрт не шутит?
— Я…
— Сашенька, не молчи, — просила бывшая жена. — Ты мне нужен.
— Ладно, — ответил он. — Завтра буду.
Хирург приехал в особняк миллионера и пошёл в свою комнату. Как же ему теперь сказать, что всё кончено? Что он уезжает? Да уж, нужно быть деликатным. Когда Александр зашёл в свою комнату, он физически ощутил чьё-то присутствие. Обернулся — у стены стояла ведьма.
— Я слышала, отец хочет тебя мне в женихи сосватать, — сказала Софья невинно.
— Может, — пожал плечами Александр.
Они помолчали. Он хотел сказать ей, что входить вот так, когда человека нет — бесцеремонно. С другой стороны, если они видятся последний раз, зачем портить впечатление? Она его забудет. С деньгами Эммануила она быстро найдёт себе мужчину.
— Слушай, мне ведь тут ещё работать… — начал хирург. — Ты хорошая девушка, но… Может, нам друг к другу присмотреться?
Взгляд Софии вновь стал злым и демоническим. Она посмотрела на него в недоумении.
— Это какая-то шутка? — злобно спросила она. — Наш с тобой союз уже одобрен.
Девушка прикрыла рот рукой, будто чуть не сказала что-то лишнее.
— Наш союз одобрен, но не на небесах, — сказала София. — А ты начинаешь вилять? Приличные мужчины так себя не ведут. А ты ведь приличный — я вижу. Не обманывай меня.
Она вдруг рассмеялась низким голосом, которого просто не может быть у девушки.
— Я подумаю, — сказал он и улыбнулся. А у самого — мурашки бежали по коже. — Можно я пока побуду один?
Что-то в этом было неправильное. Что-то неестественное и ненастоящее. Александр потёр клеймо, которое ему поставил Мистер Эм. Ожог почти зажил, хотя прошло всего несколько дней.
— Уеду, — сказал себе хирург и начал собирать вещи. В конце концов, он не подписывал никаких документов.
Вся эта деревня, Разновидное — просто коллективное безумие. Помешательство! И заправляет всем спятивший миллионер. Неужели непонятно, что у него ничего не получится? Чего он хочет добиться? Вернуть Россию столетней давности? Так ведь неё её — нет. И сам он — всего лишь нувориш, а не потомственный дворянин. И в селе его даже пятидесяти душ не наберётся.
Хирург сходил в душ — ему хотелось помыться перед дорогой. Успело стемнеть — он даже не стал зажигать свет в комнате. Хорошо, но ехать нужно сегодня. Вдруг он явственно ощутил чьё-то присутствие. Неужели вернулась? Вот ведь, ведьма!
— Кто тут? — громко спросил хирург, подходя к выключателю — Сейчас свет зажгу.
— Привет тебе, — прошептал Гришка. — От Софки.
И в ту же секунду Александр ощутил удар в шею сзади — и весь выгнулся, будто тетива лука. Он хотел вытащить нож, позвать на помощь или просто закричать — но не мог. Рухнул на бок, продолжая биться в конвульсиях.
— Вот так, — прошептал Гришка, удовлетворённый, зажигая свет. — Посмотрю, пока ты тут доходишь. Потому что Софка моя, моя, слышишь?
Хирург дышал — с большим трудом. Как специалист он прекрасно понимал, что деревенский мужичок нанес ему тяжелейшую рану. И как неумело сделал! Мог ведь добить сразу — тогда мучаться бы не пришлось. Или промазать, оставив царапину. Из всех вариантов он выбрал самый неудачный. Александр может оставаться в сознании ещё много времени — и страдать от ужаса и боли. Вдруг он услышал в шаги — в комнату вбежал Петр.
— Руки вверх! — крикнул он. — Ну!
До слабеющего Александра донеслись звуки борьбы, а потом — странный звук, будто кусок мяса швырнули на землю. И страшный вздох. Григорий.
— Доктор, — сказал охранник, падая на колено рядом. Александр увидел его испуганные глаза. — Доктор, поворачивать можно? Доктор, вы меня слышите? Держитесь, я вас спасу.
Он сказал ей «нет»! Ей — нет. София не могла в это поверить. Что она сделала не так? Неужели её природной магии оказалось недостаточно для того, чтобы влюбить в себя этого столичного сноба? Он понравился ей сразу, и благодетель не смел отказать. Позвал сюда, просто потому, что она так попросила. Александр был хорош. На всех раскладах, на всех картах их союз обещал быть долгим и счастливым.
— Я могу только приветствовать, — говорил Мистер Эм. — Всё, что скажешь, милая. Ну, ты ведь простишь меня?
Но всё пошло не так. Почему Александр испугался? Она явно видела в его глазах страх. Но страх — это полбеды. Самое главное — безразличие. Ни один мужчина, которого она выбирала для себя, не оставался равнодушным. И Эммануил был первым. Он просто сам не понял, что это она притянула его к себе — а не он. И не ошиблась.
Кающийся миллионер стал для неё чем-то вроде трамплина. Но Александр… Каким же он был хорошим — и сильным. Наверно, он и сам не замечал в себе этих качеств. Доктор был настоящей глыбой. Со временем их союз мог бы стать песней льда и огня — и тогда весь мир содрогнётся.
Но Александр её отверг… Такие вещи не прощают, нет. Кто угодно — но только не она. София могла простить, что угодно, кроме равнодушия. В этот момент девушка понимала, что столичный хирург не может принадлежать никому, кроме неё. А если он не хочет… Ну что ж, тем хуже для мужчины — в сущности, молодого и красивого. Но бесполезного.
В тот момент она вынесла ему приговор. Будет ли она жалеть? Конечно, нет. В таких вещах, как любовь, не может быть поражений. Либо победа, либо боевая ничья.
Александр очнулся. Он с трудом разлепил глаза и в первый миг даже подумал, что ослеп. Всюду — белизна: стены, потолок и даже та тряпка, которой он был прикрыт. Над ним были знакомые маскароны: древние богини, животные. То, что это не морг, Саша понял по запаху. Пахло стерильностью и чистотой, которая может быть только в больнице.
— Очнулись. Три месяца сна — это не шутки. Все уже поставили крест, но не я. Говорят, что здоровье и счастье не купишь. Ха! Ещё как.
Голос был знаком. Хирург услышал в нем смешанные чувства: облегчение и разочарование. Будто Александр был человеком, которого голос одновременно и хотел видеть, и надеялся не знать больше никогда. Полностью обездвиженный, он не мог ничего ответить. Это ощущение не было похоже ни на какой предыдущий опыт.
— Врачи утверждали, что Вы не придете в себя. Но я не был согласен. Как человек под моей защитой может уйти без моего согласия? Нет, это невозможно.
Александр молчал. Он пытался протолкнуть воздух через непослушный рот так, чтобы получились осмысленные звуки. Но результатом было только мычание. По крайней мере, он способен дышать без посторонней помощи. Интересно, как теперь выглядит его тело? Если миллионер не врёт насчёт трёх месяцев, то мышцы, должно быть, превратились в ниточки.
— Быть может, речь восстановится, — сказал Мистер Эм, наблюдая за его потугами. — Пока вот так. Кстати, моргните, если слышите.
Александр подчинился. До него дошло осознание собственной доли. Парализован! Превратился в сломанную куклу, которых ему доводилось осматривать во время интернатуры. Думал ли он когда-нибудь, что окажется в таком же положении?
— Я Вас не брошу, — с жаром сказал Мистер Эм. — Видите, и амбулатория пригодилась. Можно сказать для себя построили, да? Нет, правда. У меня давно было ощущение, что её нужно построить. Я бы мог Вас отправить в Москву, да даже и в Берлин… Но нет, не могу. Мне нужно быть уверенным, что с вами всё хорошо.
Хирург не терял попыток задать вопрос. Он выдыхал воздух ртом, отчаянно пытаясь поднять язык к небу. Его он немного чувствовал.
— С, с... — просипел он, и лишь человек по-настоящему увлеченный мог понять смысл.
— Софи? — переспросил Эммануэль. — О, ей так стыдно. Это ведь она подговорила... Впрочем, вы знаете. Нет, я ее не предал правосудию. Что это исправит? Теперь мы храним секреты друг друга — и уравновешиваем их. А вы похожи на резервуар. На барочную вазу.
Мистер Эм помолчал.
— Мне правда жаль. Но не волнуйтесь, София будет Вас навещать. Читать книги, кормить... Я прослежу, чтобы она до конца своих... или Ваших дней чувствовала вину. Отдыхайте, доктор, и ни о чем не беспокойтесь. Все ваши проблемы позади.
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение - лайк и подписка))