Светлана несколько минут разглядывала документы с разных сторон, словно пыталась прочитать что-то между строк или написанное тайным шифром. Виктория в это время стояла в ступоре и не могла сказать ни слова. Мало того, она и думать ни о чем не могла. В голове была пустота, заполненная ватой. Не было ни звуков, ни слов, ни жизни.
Наконец, Светлана оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на Викторию.
- Ты думаешь, что так может быть? – посмотрела она на подругу. И, заметив, что та никак не реагирует, продолжила.
- Не устаю удивляться сюрпризам нашей жизни. Но тут может быть только два пути. Делать тест повторно, но уже в другой клинике или обращаться в полицию.
- Для Володи это и есть повторный тест, - наконец и Виктория пришла в себя.
- Значит надо идти в полицию. Только перед этим предлагаю выпить кофе, - потом помолчала и добавила, - пока Никита спит.
Виктория согласно кивнула и протянула руку за документами. Аккуратно сложив их в конверт, она убрала конверт в сумку и вопросительно взглянула на Светлану.
Девушки зашли в ближайшее кафе, поставили коляску рядом со столиком и сделали заказ. Вернее заказ сделала Светлана, Виктория все повторяла на автомате, не вникая в суть происходящего.
«Как? Как могло так получиться? Почему это именно со мной? Что теперь делать? Получается мать Володи была права. Как она узнала? А может она сразу все знала? И как об этом сказать моим родителям?», - появившиеся мысли лавиной пролетали в ее голове, но пока это были только вопросы.
одного ответа или реального объяснения создавшейся ситуации Виктория не видела.
Принесли кофе. Она пригубила свою чашечку и поморщилась. Крепкий и без сахара она никогда не любила, а беременность и кормление грудью заставило совсем забыть этот вкус. Светлана быстро забрала из ее рук чашку с кофе, поставив перед ней стакан с соком.
- Вика, ты как? – спросила Светлана.
Она медленно пила сок, покачивая коляску. Что ответить Светлане и что делать дальше она просто не представляла.
- Не молчи, скажи что-нибудь, - попросила Светлана.
- Я не знаю что сказать. Ни тебе, ни родителям, - потом помолчала и добавила, - ни Володе с его матерью.
- Им можно пока ничего не говорить. Но делать что-то все равно надо.
- Что?
- Для начала не хочешь встретиться с мужем? Объясниться?
Виктория быстро и отрицательно покачала головой.
- Не хочу. Что я ему скажу? Он за все это время ни разу не позвонил. Просто взял и вычеркнул нас из жизни, - Виктория посмотрела на ребенка в коляске, - меня вычеркнул, как будто и не было никогда.
- Хорошо, хорошо, я поняла, - поспешила успокоить ее Светлана, опасаясь, что с подругой начнется истерика. Слезу уже были слышны в голосе, - тогда в полицию.
Виктория кивнула.
- У тебя паспорт с собой? – снова спросила Светлана, просчитывая нужные шаги.
И получив опять утвердительный кивок решительно сказала:
- Допивай свой сок, мы идем в прокуратуру.
Виктория вздрогнула.
- Зачем в прокуратуру?
- Я думаю это более правильно. Пусть назначат проверку в роддоме. Что может полиция? В лучшем случае это участковый. А что может участковый? Проверить тебя и твоих соседей… Они все равно будут писать запрос на расследование в прокуратуру. Мне так кажется. Но если хочешь, можем пойти и в полицию.
Виктория совсем растерялась. В это время в коляске заворочался Никита. Малышу стало жарко в теплом помещении, да и время подходило к кормлению.
- Нам домой надо. Никита кушать хочет, много времени прошло, - сказала Виктория, наклоняясь над мальчиком.
Она положила его удобнее, слегка ослабила шарф и шапочку, чтобы было не так жарко. И внимательно посмотрела на сына. Золотистые ресницы слегка подрагивали, малыш готовился проснуться и улыбнуться своей мамочке.
Виктория резко подняла голову и посмотрела на Светлану.
- Это мой сын, я его никому не отдам. И это не обсуждается, - решительно произнесла она и быстро склонилась к коляске, как большая и грозная птица, защищающая своего птенца.
- У тебя его никто и не забирает. И вообще. Раз такое дело, давай уже выбираться из кафе. Поедешь домой, накормишь ребенка, успокоишься, а я подумаю. Потом созвонимся и решим, что делать дальше.
Дома Викторию и Никиту уже ждали.
- Загуляли вы сегодня. Мальчику давно кушать пора, - Надежда Петровна принимала мальчика из рук Виктории и тихо ворчала. Никита уже проснулся и, улыбаясь, смотрел на бабушку.
Заметив его улыбку, та перестала ворчать и переключила свое внимание на малыша. Виктория подняла и закатила в коридор коляску, прошла в комнату и аккуратно убрала сумку с документами в шкаф. Не хотела, чтобы она попалась на глаза матери.
Остаток дня прошел в обычных хлопотах. Вот только сама Вика часто ловила себя на том, что более пристально рассматривает мальчика, пытается искать в нем родные черты. Она то отходила от него и задумывалась, вглядываясь в пейзаж за окном, то начинала беспричинно тормошить его, целовать в пухлые щеки и прижимать к себе.
Надежда Петровна наблюдала за поведением дочери со стороны, но ничего не говорила. Она пока даже не догадывалась, какие новости ждут их впереди.
Уже ближе к ночи позвонила Светлана.
- Вика, ты помнишь Машку Зарубину? Ну, с нами в школе училась, в параллельном классе. Мы в «А», она в «Б». Маленькая такая была, темненькая. Она еще на выпускном стихотворение читала директрисе нашей, та аж прослезилась.
Виктория пыталась вспомнить какую-то Машу Зарубину и не могла. Она только что накупала Никиту, закутала его в пушистое полотенце и с умилением наблюдала, как ее мальчик сосет грудь перед сном. А теперь он спал, раскинув ручки в разные стороны. И в эту минуту ни один человек в мире не смог бы убедить ее, что Никита чужой ребенок.
Звонок Светланы застал ее в таком состоянии, когда она не могла думать ни о какой Машке с параллельного класса. Она думала о сыне и о том, что никому его никогда не отдаст.
- Не помню, Свет. Да и зачем это. Мы же вроде и не дружили никогда, - вежливо ответила она подруге.
- Затем, что я вспомнила, что эта Машка закончила юридический и работает где-то в полиции. То ли консультантом, то ли следователем. Не знаю. Но узнать то можно. Давай, вспоминай, кого из бывших одноклассников ты помнишь, с кем связь есть. Надо найти эту Машку. Такие люди сейчас очень пригодятся.
- Хорошо, я подумаю. Только зря мы, наверное, все это затеваем. Разве можно сейчас что-то изменить? – Виктория и сама не знала, что говорит, но чувствовала, как большая и тяжелая ноша легла на ее плечи, придавив ее своей тяжестью.
- Я все равно Никиту никому не отдам. Это мой мальчик.
- Никто у тебя его и не отбирает, - прервала подругу Светлана. Потом помолчала и тихо добавила, - пока не отбирает.
- Что значит пока, ты что-то узнала? – уже во весь голос воскликнула Виктория.
- Не скрывай, если что-то узнала, то говори сразу, - голос ее напрягся, молодая мамочка уже не замечала, что говорит громко.
В комнату заглянула Надежда Петровна. Заметив мать, Виктория быстро свернула разговор со Светланой и распрощалась.
- Случилось что-то?
- Все нормально мам, ничего не случилось, - Виктории было неловко из-за того, что она вынуждена скрывать правду от матери, но она пока не готова была поделиться своей болью, - это Света, просит какую-то Машу разыскать, училась с нами вместе.
- А зачем ей она понадобилась?
Виктория пожала плечами и отвернулась, слезы опять подступили к глазам, а горло перехватил тугой спазм.
Ночью она долго не могла уснуть. Вспоминала, как начались роды и Володя увез ее в больницу, как рожала почти на рассвете, промучившись в схватках добрую половину ночи, как провалилась в глубокий сон, стоило только расположиться в палате.
Она вспомнила, что среди этой боли, криков, слез и облегчения после родов, ей не сразу показали Никиту. Спустя какое-то время она увидела сморщенное лицо маленького человечка и провалилась в забытье.
Уже потом, в палате, проснувшись и увидев рядом с собой прозрачную кроватку с маленьким комочком, она, превозмогая боль, села в кровати и стала рассматривать свое новорожденное чудо.
Виктория вспомнила, что именно с этой минуты она самостоятельно ухаживала за своим сыном. То, что малыш совсем без волос, со светлыми, почти прозрачными бровками и ресничками никого не смутило. Главное он хорошо кушал и был очень спокойным.
Чего не скажешь о соседях. Рядом, на соседней кровати располагалась еще одна молодая мамочка. Совсем молодая, на вид прямо девочка 18 лет. Она все время спала, отвернувшись к стене, и не обращала внимания на плачущего ребенка.
Виктория даже вызывала дежурную медсестру. Та приходила, уносила ребенка в детскую, а через некоторое время приносила. Сонного. Малыш спал несколько часов, потом опят начинал плакать.
- Что вы там с ним делаете? – спросила Виктория, при очередном возвращении ребенка.
- Кормим, что же еще. У молодой мамочки молока нет, вот малыш и кричит. А мы покормим, перепеленаем, он и спит, - объясняла пожилая санитарка, которая и принесла ребенка.
Сама мамочка на это никак не реагировала. Она вставала только для того, чтобы сходить в туалет, да попить водички.
Вспомнила Виктория и тот день, когда она впервые взяла этого малыша на руки. Нет, не своего, а того, чужого. Он плакал, в медсестра все не подходила. Вика прижала малыша к себе, а потом, повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, дала малышу грудь. Молока у нее было много, хватало и ее Никите и этому.
- Скажи хоть, как назовешь сына? – спросила она соседку, та ответила что-то непонятное и закрыла уши подушкой. Не хотела слышать, как ее ребенок плачет.
А через день ее не стало. Просто в один прекрасный момент девочка-мать встала с кровати, собрала свои вещи и вышла из палаты.
«Ну наконец, - подумала Виктория, - может, прошел первый шок, одумается, кормить начнет. Может молоко пришло».
Но в палату никто не вернулся. А ребенка через пару часов забрала та же самая санитарка.
- В детскую переводим, там сестрички за ним присмотрят, - сказала она Виктории, унося ребенка.
Виктория лежала с широко открытыми глазами. Картинки из недавнего прошлого были такими ясными, что она снова почувствовала и пережитую боль и радость от того, что у нее есть Никита. Что у них с мужем родился сын. Вполне крепкий и здоровый сын, вопреки всем волнениям.
Она была так увлечена своими новыми обязанностями, что уже больше не интересовалась, ни пропавшей соседкой, ни ее малышом.
Тем более, что совсем скоро место на соседней кровати заняла другая женщина с красивой маленькой девочкой.
Виктория посмотрела на часы, время приближалось к рассвету, сна не было. Были мысли, переживания, воспоминания.
Первая встреча с папой, первая улыбка малыша, первое «агу» и ручонки тянущиеся к ней.
Она встала, подошла к кроватке, на которой спал Никита, поправила одеяльце.
«Спи сладко, малыш, мама рядом. Ты мой и только мой», - мысленно сказала она ему и вернулась на свой диван.
Проснулась Вика от настойчивого звука вибрации телефона. Взглянув на часы, вскочила с дивана и кинула взгляд на кроватку сына. Кроватка была пустая. И в ту же минуту она услышала ласковый голос бабушки, разговаривающей с внуком. Вика улыбнулась и ответила на звонок.
- Наконец то, ты что там, спишь до сих пор. Я тут телефон уже весь истеребила, пытаясь дозвониться.
- Прости, Света, только услышала. Отключаю ночью, чтобы Никиту не испугать.
- Значит так, давай собирайся, через час мы уже должны быть у Маши.
- У какой Маши? – Виктория задала вопрос и тут же вспомнила о вчерашнем разговоре. Вспомнила и улыбнулась.
«Ну, Светка в своем репертуаре, нашла все-таки эту Машу Зарубину, вот ведь упрямая», - подумала она, слушая, что говорит подруга.
А подруга рассказывала, как подняла на ноги своих знакомых, знакомых тех знакомых и нашла-таки эту самую Машу. Только теперь она не Зарубина, а Переверзева. И работает та самая Маша в Комиссии по делам несовершеннолетних. Есть такой особенный отдел в полиции. А эта хоть какая то, но зацепка. Света даже созвонилась с ней и Маша назначила встречу через час.
- Так что, некогда рассусоливать. Давай собирайся, бери все документы, и я за тобой заеду.
- На чем заедешь?
- На машине, я ее из сервиса утром уже забрала. Ты что забыла, что у меня права и старенькая волга. Отцовская.
Виктория и правда забыла, хотя машина им была сейчас очень кстати.
Маша, а точнее капитан полиции Мария Ивановна Переверзева, встретила из в собственном кабинете. Серьезная и деловая, она выслушала подруг, не вдаваясь в подробности о их прошлой школьной жизни. Выслушала, посмотрела документы и посоветовала начать процедуру расследования.
- С момента рождения ребенка еще и года не прошло. Если это ошибка родильного дома, установить это будет не так уж и трудно. Но делать надо все официально, не занимаясь самостоятельным поиском, - сказала она им, заканчивая разговор.
Она даже помогла пошагово выстроить план дальнейших действий и помогла составить черновик заявления в прокуратуру.
Света оказалась права, с таким заявлением надо идти сразу в прокуратуру, из полиции оно все равно попадет именно туда. Вопрос не только щекотливый, но и достаточно серьезный.
Провожая своих гостей, Мария Ивановна обещала помощь и поддержку. Но инициатива должна исходить от матери ребенка, то есть от нее, Виктории.
Уррра! Я снова с вами. Победа за нами!!!
Здравствуйте, мои дорогие подписчики, читатели и гости канала КНИГА ПАМЯТИ!
10 дней, 10 долгих дней я ждала этой встречи. Читала ваши напоминалки, переживала за упреки и требования новых частей рассказа.
И НИЧЕГО не могла сделать. Была заблокирована. Да, да, просто заблокирована кем-то там, наверху.
Причина... До банального простая. Увидела свой рассказ в одной из групп ВК. Мало того, что увидела, но и позволила себе возмутиться. Под рассказом не было ни имени автора, ни ссылки на канал, да еще и донаты собирали за рассказ.
На мое возмущение получила бан. Рассказ, правда убрали из ленты. Но мне пришлось долго переписываться с группой поддержки, доказывая, что я это я и рассказ мой, авторский.
Честно говоря, даже плюнула и решила бросить все это дело.
Но именно вы, со своими требованиями "продолжения банкета", сделали меня сильнее и настойчивее.
И вот сегодня канал разблокировали, о чем я получила уведомление от службы поддержки.
СПАСИБО ВСЕМ НЕТЕРПЕЛИВЫМ И НАСТОЙЧИВЫМ!!!