Звездное небо равнодушно к тому, как по колоннам вьются травы, а хрустальные стены покрываются лишайником. Еще горят янтарем глаза на лике Первого Вождя, но уже не каждый год это место видит хоть кто-то из людей.
По своему обыкновению, Гу пришел на встречу один. Автоматика не подвела, скрипучая дверь отворилась и вскоре он, как положено, стал на колено у трона. Пробуждения владычицы людей не пришлось долго ждать.
— Приветствую вас, товарищ Император!
— Рада встрече, друг мой. Вы совсем не изменились. Сколько прошло лет?
— Всего сорок два, повелительница. Сегодня у меня только хорошие новости.
— Тогда пойдемте в Аллею. Во дворце уже мало что работает.
Война, война иногда меняется. Целый век в глубинах космоса бушевала всеобщая бойня, из-за которой Гу и Дарий на умирающей Земле рука об руку боролись за выживание землян. Они не скрылись в бункерах, не бросили обреченное человечество на произвол судьбы. Благодаря им под мрачными развалинами людской род сохранил почти все, что было накоплено за века процветания. Их портреты — в каждом земном доме, их именами называют детей. Впрочем, если бы не эти двое, то нашелся бы кто-нибудь еще.
Гу продолжил: «Полвека ничего не происходит в нашем звездном секторе. Раса Пшилонов — теперь мы уверены, что войну запустили они — сопротивлялась дольше и яростнее всех, в итоге сгинув без следа.
Теперь Галактика это бесконечный темный лес, а точнее, темное кладбище цивилизаций. Все миры похожи как две капли воды — безликие заросшие руины, кое-где лачуги выживших, а под землей ютятся жалкие остатки гордых обитателей. Но космос по-прежнему сторожат полчища беспилотных кораблей, готовых защищаться от вторжения.
Всего одна бомба достигла Земли. Но этого хватило, чтобы человечество хлебнуло горя больше, чем другие. Воскресший феодализм, гражданская война, восстания, предательство и миллиарды смертей. Ушли десятилетия, чтобы преодолеть хаос. Но то, что было проклятием, в конце обернулось спасением. Наши следящие зонды все еще работают в соседних звездных системах и мы знаем, что происходило там, пока Земля бедствовала на грани смерти.
Расы, что слишком быстро оправились от ударов, сразу попытались захватывать поверженные системы. Большая ошибка! После этого они все оказывались атакованы из глубин космоса, снова и снова. Кто смог отбить десяток стрел, в следующий раз получал сотню. Темный лес не знает усталости и непримирим к тем, кто может летать между звезд. А несчастливцев, кто почти добиты и выживают из последних сил, не трогает.»
В глухой чаще среди обожженных кривых сосен уже давно не было слышно птиц. Только пение сверчков да шум горной реки наполняли тишину природы.
— Мы считаем, что Темный лес это теперь везде и навсегда. Битва прошлась адским катком по всему Млечному пути. Наши звездные колонии угасли, раса людей опять заперта в Солнечной системе, а соседи — в своих мирах. Нам и самим когда-нибудь придется наносить удары. И если к Солнцу приблизится молодая система с пригодной для жизни планетой, мы не сможем ее исследовать или заселять. Нападение последует мгновенно.
— В чем тогда хорошая новость, Гу? — спросила императрица, поймав изящной ладонью каплю дождя.
— В том, что нам с вами больше не нужен криосон, чтобы продлять свои годы. Наверно, это последний рывок земной науки.
Они встали перед крутым обрывом, где бурлящее течение уже много веков несет бирюзовые воды с заповедных гор. В глазах королевы человечества отразился бронзовый закат над просторами древней тайги.
— Темный лес — не лучшее место для долгой жизни — произнесла она.
— Мы не выбираем, где жить. Можем только решить — как. А иногда лишь кажется, что выбор у нас есть.